.
— Успокойся. Ты выглядишь просто потрясающе! — Мони всеми силами пыталась меня подбодрить.
Сегодня был вечер вручения премии «Гредиса» и пятница по совместительству. Для данного мероприятия я решила одеть классическое чёрное платье на тонких лямках, длиной чуть выше колена. Элегантно, но не вычурно. Классика вообще бессмертна. Волосы собрала в небрежный пучок, оставив пару прядок свободными, макияж «смоки-айс». И вот, пора ехать. Волнение зашкаливало, и Мони, которую я попросила сопровождать меня для поддержки, всеми силами старалась меня успокоить.
— Ладно. Поехали, — изрекла я выдохнув.
Дорога прошла в тумане, я всеми силами старалась успокоиться, однако это было непросто. Казалось бы, чего волноваться? Только я нервничала. Никогда ещё в моей жизни не было подобного. Правда в этом есть и положительный момент. Со всеми этими волнениями из моей головы вылетели все мысли о Джонсоне.
В просторном зале играла тихая музыка, которую перебивал гул голосов. Вокруг было полно людей. Все мужчины, как один, были одеты в костюмы, а женщины в вечерние платья. Блеск софитов и камней в драгоценностях дам, ослеплял. На фоне окружающей роскоши я ощущала себя чужой. И от куда столько пафоса? На подобном мероприятии мне приходилось бывать лишь раз, более четырёх лет назад, с Адрианом. И, как и тогда, мне совершенно не нравилась окружающая меня атмосфера. Но сейчас находиться тут было, прежде всего, в моих интересах, поэтому я тихонько стояла в стороне, стараясь не привлекать лишнего внимания. Люди всё прибывали, казалось, этому фарсу конца и края не будет. Отчаянно хотелось домой, а ведь церемония вручения даже не началась.
И вот наконец спустя час с лишним, началось то, для чего все собрались. Гости расселись за свои столики, ведущие объявляли номинация и номинантов, не забывая немного рассказать о каждом. Нескончаемый поток лиц, информации и вспышки фотоаппаратов, от всего этого начала болеть голова. Поскорее бы уже объявили «Прорыв года», на который я номинирована. После можно будет незаметно исчезнуть.
Мони, в отличии от меня, получала удовольствие от происходящего. Ничего удивительного, она вообще очень живая и общительная от природы. Я завидую её непосредственности и лёгкости восприятия. Мне бы так, тогда, возможно, я бы тоже смогла насладиться вечером.
Знакомое ощущение чужого взгляда…нет не так, знакомого взгляда со стороны, заставило меня замереть на месте. Мне показалось, словно мир замер на какой-то момент, исчезли все звуки, кроме грохота сердца в груди. Повернув голову, я встретилась с некогда родными небесными глазами. Быстро отвернувшись, я всеми силами старалась унять дрожь, которая меня мгновенно прошибла. Чёрт! Что он здесь делает? Зачем приехал? Да, он спонсор «Правды», но какое отношение имеет к вручению премий в сфере журналистики? Страшная догадка пронзила сознание, но я быстро оборвала свои мысли. Он уже получил от меня желаемое и его нахождение в этом городе и зале, объясняется исключительно делами. Ведь так? Должно быть так!
— Ты в порядке? — прошептала мне на ухо Мони.
— Что? — встрепенулась я, не сразу осознав, что нужно от меня подруге. — Да, всё хорошо.
«Возьми себя в руки, Паркер! Не показывай окружающим своё состояние!», — мысленно обругала я себя.
— Ты что-то больно бледная, — не унималась девушка. — Не стоит так волноваться. Ты победишь.
Уф, похоже, Мони решила, что моё состояние связано с волнением из-за премии. Вот и славно. Хотя от одного понимания, что нахожусь в зале с мужчиной, который стал в моей жизни роковым, мне стало как-то не до премии. И уйти я не могла. Это выглядело бы верхом идиотизма в глазах общества и трусостью в глазах Джонсона. Ни за что нельзя показывать этому ублюдку, как на меня подействовало одно только его появление!
Церемония двигалась своим ходом, но я уже ничего не замечала вокруг. Скорее бы всё это закончилось! Скорее бы можно было уйти! И плевать, что это малодушно бегство, я не готова сейчас к новым подвигам выдержки. Только есть ли у меня выбор?
— Криста, — громкий шёпот Мони ворвался в мои мысли. — Криста, твою мать! Очнись! Ты победила!
— Что? — мне никак не удавалось сообразить, что нужно от меня подруге.
— Дуй на сцену! — нервно произнесла девушка и стала подталкивать меня в нужном направлении.
Как сомнамбула я подошла к ведущему, который мне вручил изящное хрустальное перо. Тут наконец-то из спячки пробудился разум. Твою ж мать! Я что, правда стою тут, я победила? Эти аплодисменты мне? «Улыбайся!», — приказала я себе и растянула губы в неестественной улыбке. Во всяком случае, я надеялась, что гримаса, изображённая мной, похожа на улыбку. Некие инстинкты подсказывали, что я должна что-то сказать, и я говорила. Несла что-то о благодарностях, о том, что люблю свою работу и отвечая на вопросы стараюсь использовать личный опыт и просто поставить себя на место каждого написавшего человека. Пропустить ситуацию через себя. Слова легко шли с языка. Похоже, это действительно сидело где-то у меня в голове.
На сцене я провела, наверное, минуты три, самые долгие несколько минуты в жизни. На протяжении всего этого времени я кожей ощущала пронзительный взгляд Адриана, и только немыслимые усилия воли позволили мне не начать искать его глазами в зале. Хотя тут и искать не надо. Третий столик у окна.
Внутри всё неистово вопило и требовало одного. Бежать! Очень быстро бежать, унося ноги так, что остался бы лишь столб пыли. Но я заставила себя досидеть до конца вручения наград. Если и до этого у меня были сомнения в правильности побега с церемонии, то появление Джонсона окончательно убедило меня в необходимости остаться. Иначе он всё поймёт. Получит ещё один повод потешить и без того безразмерное эго.
Моя номинация была одной из последних, поэтому, на моё счастье, ждать конца пришлось недолго. И вот, наконец-то, можно с чистой совестью уйти. Вот только Мони не горела желанием покидать мероприятие, ей хотелось остаться на фуршет. Для меня это было просто невыполнимо. Не могу. Не выдержу. Поэтому домой я отправилась одна. Слава Богу, подруга вроде не обиделась.
Вихри самый разных и противоречивых мыслей атаковали моё сознание, пока машина такси медленно ползла к моему дому. Опять Джонсон замаячил на горизонте. Что это фатальное невезение или чёрный рок? А может он нарочно меня преследует с целью поиздеваться? Только вот за что? Я ничего ему не сделала.
— Приехали, — раздался голос таксиста, вырывая меня из мира мыслей.
Расплатившись, я выбралась из машины и замерла, словно парализованная. На ступеньках, ведущих в подъезд, ничуть не заботясь о чистоте и сохранности явно недешёвых брюк, сидел Рай и Ад моей жизни — Адриан Джонсон.
Первой мыслью было развернуться и бежать куда глаза глядят. Лишь бы подальше от него. К счастью, рассудок покинул меня не окончательно, заставляя понять, что это будет верхом малодушия и глупости. Сделав несколько глубоких, очищающих вдохов-выдохов, нацепив маску холодного равнодушия и гордо вскинув подбородок, я направилась к нему.
— Что ты тут делаешь? — ледяным тоном осведомилась я.
— Не поверишь, но я жду тебя, — голос ровный, лицо серьёзное. — Нам нужно о многом поговорить.
— Да неужели? Я так не думаю.
Поднявшись со ступенек, Адриан подошёл ко мне вплотную. Не описать словами, чего мне стоило не отступить назад, тем самым показав свою уязвимость и страх.
— Криста, — тихий страстный шёпот.
Мужчина протянул руку к моему лицу и тут я не выдержала и отступила. Просто не вынесла бы этого прикосновения. Любимые глаза сияли, в них было столько вины и сожаления… нежности и любви?
— Уходи, — что это? Нотки мольбы в голосе?
— Нет, — упрямо покачал Джонсон головой. — Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня. Мне это нужно, да и тебе тоже. Сейчас я наконец могу тебе всё рассказать, объяснить…
О, нет. Нет-нет! Я не хочу ничего слушать! Я хочу, чтобы он ушёл! Просто не могу больше, пусть он оставит меня в покое. Исчезнет из моей жизни, которая и так лежит в руинах.
— Нет! — воскликнула я. — Мне не нужны твои оправдания, как собственно и ты сам. Тебе это нужно? Мне жаль, так как мне давно уже ничего от тебя не надо. Просто уйди и оставь меня в покое.
— Однажды мне пришлось уйти, оставить тебя. Обстоятельства, в которых виноват только я, вынудили меня это сделать, но теперь я ни за что не оставлю тебя. Все эти годы, Криста, я помнил тебя, думал о тебе…
— Заткнись, — процедила я сквозь зубы, не желая ничего слушать.
Я буквально чувствовала, как тает моё самообладание, рушатся стены выдержки. Ещё немного и разревусь прямо здесь. Такого позора я не переживу. Я просто обязана сохранить остатки собственного достоинства.
— Заткнись и убирайся, — уже спокойнее повторила я. — Дай мне нормально жить, дай мне дышать! Хватит ломать мою жизнь! Неужели тебе мало того, что ты сделал? За что ты так со мной? Почему не оставишь в покое?!
— Да потому что я эгоист! Не могу я, понимаешь, не могу я тебя оставить! — только сейчас я осознала, что мы перешли на повышенные тона. — Я не живу без тебя. Я лишь медленно подыхаю!
— Весь мир в курсе, как ты подыхаешь! — язвительно ответила я. — Толпы девиц во главе с твоей женой не дадут тебе пропасть!
Неосознанно мой взгляд упал на золотой ободок на безымянном пальце. Женат. Посмел явиться сюда и даже не посчитал нужным хотя бы лишний раз не напоминать о своём статусе занятого мужчины.
— Блять! — выругался Адриан проследив за моим взглядом. Потом, не раздумывая, он немного морщась стянул кольцо с пальца и швырнул куда-то в темноту. Благородный металл звякнул об асфальт. Будет кому-то радость от находки. — Это ничего не значит, Криста. Мы разводимся. Оливия упрямится, но вопрос решённый.