ственному желанию? Да уж. Только вот выбора у меня не было, никого не интересовало хочу ли я этого. Флетчер прежде всего был владельцем издания, и в первую очередь его интересовали тиражи и доход. И я больше не являлась доходным сотрудником, а вот испортить репутацию газете могла. Внутри всё протестовало и стонало от несправедливости, пока я трясущейся рукой заполняла форму. После, я на автомате собрала вещи и навсегда, не оглядываясь, покинула редакцию газеты «Правда». Бывшая жена Адрина не просто унизила и вываляла меня в грязи, она меня уничтожила.
Я не стала звонить Джонсону и жаловаться, а просто вернулась домой и свернувшись на постели в калачик смотрела в окно. В голове была уйма вопросов. Почему всё так? Почему кому-то достаточно просто встретиться и понять, что они взаимно любят друг друга, чтобы обрести счастье, а мы вынуждены проходить всё новые и новые круги Ада? И что ждёт нас в конце этого пути из боли и потерь? Счастье или окончательный крах и разрушение? Удастся ли нам выстоять?
Потеря любимой работы была ударом в самое сердце. Мне нравилось то, что я делаю. Я была тем редким счастливчиком, для кого работа не являлась каторгой ради денег, а приносила искреннее удовольствие. Но теперь, стараниями этой суки, её нет. Как же я ненавидела сейчас эту женщину! Да будь она проклята!
Размышляя надо всем этим, я не сразу заметила, как вернулся Адриан. Я слышала хлопок двери, но мне не хотелось вставать. Не умею я так искусно притворяться, что всё отлично, а портить лишний раз ему настроение ни к чему. Не сомневаюсь, у него самого сейчас на работе бедлам. То, что в субботу от сделал выбор в мою пользу вместо того, чтобы изображать убитого горем отца и прыгать вокруг Оливии, наверняка дорого обошлось его бизнесу. Но этот самый выбор, давал мне силы жить и надежду, что всё происходящее не напрасно.
— Вот ты где! — воскликнул Адриан, чуть ли не вбежав в комнату. — Криста, ты смерти моей хочешь? Что у тебя с телефоном? Я думал с тобой беда какая случилась!
— Разрядился, — констатировала я, посмотрев на аппарат, не подающий признаков жизни, и почувствовав укол раскаяния, произнесла: — Прости. Я просто забыла о его существовании.
Он застыл, видимо размышляя, стоит ли продолжить разнос или пока хватит. Голубые глаза пристально оглядывали меня несколько секунд, прежде чем угрюмость на его лице сменилась растерянностью и настороженностью.
— А ты почему дома? Только не говори…
— Да, меня уволили, — с горечью произнесла я.
— Родная, — выдохнул сочувственно любимый. — Это не конец света. Я всё улажу. Обещаю. Просто дай мне время.
Столько обещаний я слышала за последние недели? Но только сейчас задумалась, чего они стоят и каков шанс, что он их сможет исполнить. Если в плане отношений, верности и прочих вещей этого направления, всё зависело только от Адриана, то в ситуациях, подобных этой, он был бессилен. Так к чему эти пустые обещания? Он так пытается меня успокоить?
— Не обещай того, чего не можешь выполнить, — резковато отрезала я. — Лучше, сейчас вообще мне ничего не обещай. Я этого не хочу.
— Но я…
— Хватит.
Я понимала, что поступаю жестоко и бью по больным местам, но у меня просто не было сил слушать новую порцию «обещаю». Мне хотелось совсем другого…
— Адриан, я готова. Я хочу знать, почему эта женщина присутствует в нашей жизни и разрушает её. Хочу знать, почему ты женился на ней и чем вообще занимался все те годы, что мы были порознь.
Видимо, Джонсон не разделял моего стремления к истине сейчас. Его взгляд был тяжёлым и каким-то обречённым. Мне же было всё равно. Нам давно нужно было поговорить и обсудить всё это. Я, и только я, виновата, что разговор до сих пор не состоялся. Сама отмахивалась от попыток любимого рассказать. Но сейчас я хотела знать всё, жаждала этого. Независимо от того, считает Адриан момент подходящим или нет.
Глава 37. Криста
— Ладно, — произносит Адриан, после немного затянувшейся паузы.
Потом он отходит к окну и, встав ко мне спиной, заводит руки назад. Из-за излишне яркого дневного света я вижу только его силуэт. Он молчит, а я не тороплю. Даю ему возможность собраться с мыслями.
— Думаю, ты и сама помнишь из наших бесед во время написания автобиографии, что с Оливией я знаком уже не первый год.
— Да, — кивнула я. — Помню. Вы с ней две недели изучали постельные утехи в стиле БДСМ.
На мои слова мужчина едва заметно кривится. Ему неприятно.
— Да какое БДСМ, Криста. Так, баловство. Не спорю, использование различных девайсов может здорово разнообразить секс, но я не доминант и не хочу им быть, — наконец Адриан повернулся ко мне лицом, но по глазам я видела, мыслями он сейчас далеко. — Мне нравилось то, что мы с ней делали. Не стану отрицать, мне всегда нравился жёсткий секс. В те времена мне как раз хотелось чего-то такого, например, связать партнёршу. Только думаешь, каждая на такое согласиться? Мы с Оливией нашли общий интерес и с головой погрузились в удовлетворения собственных желаний. Правда, в процессе выяснилось, что всё же они у нас несколько различаются. Мне просто хотелось необычных сексуальных игр, ей же полноценный сессий. Она пыталась меня учить, настаивала, я отказывался связываться с чем-то опасным. Не до такой степени я отморозок, калечить девушек в постели как-то не для меня. И если в начале я был в восторге от наших игр, то в последствии меня они начали тяготить. Оливия — искусная любовница, наверное поэтому я тянул до последнего и наша связь продлилась две недели. Конец приходит всему: нашим «отношениям» конец пришёл, когда она притащила с собой опасные плётки, иглы, ножи и девицу, чтобы на ней демонстрировать, как и что использовать. Тогда я и сказал ей, что нам с ней больше не по пути. Конечно же, она была не согласна. Сначала не поверила, потом закатила сцену со слезами и мольбами. Когда на всё это я заявил ей, что меня больше не интересуют ни она, ни секс с ней, та обозлилась. Из моего дома она уходила сыпя проклятиями и угрозами. Под конец Оливия пообещала мне, что я пожалею об этом. О её угрозах я забыл на следующий день, о ней самой — через неделю. Потом жил как привык: работа, девочки. Не прошло с тех пор и года, как встретил тебя. Думаю, нет смысла пересказывать нашу жизнь?
Тут он был прав, я и сама всё знала. Странно, но сейчас, слушая о связи любимого с этой женщиной, я не испытывала ревности. Взрослею? Возможно. Какой смысл ревновать к прошлому? Мы тогда и знакомы не были. К тому же я всегда знала, у Адриана было много любовниц, как до меня, так и после. Главное, чтобы их не было сейчас.
— Это, конечно, интересно, но не отвечает на вопрос: почему она сейчас ломает наши жизни и отношения? — как бы познавателен не был его рассказ, но это я уже слышала, меня больше интересовало, что было после нашего расставания.
— Знаешь, а я ведь дописал автобиографию, и у меня даже была мысль, что стоит дать тебе почитать её вместо этого разговора, — отстранёно произнёс он. — Это было бы проще для меня, но как-то недостойно и малодушно. У тебя наверняка будут вопросы, ответы на которые ты захочешь получить, не теряя времени.
На его слова, я лишь кивнула. Я чувствовала, он оттягивает момент. Боится? Или просто никак не может подобрать слова?
— Помнишь, я рассказывал тебе про визит дона Карлоса, главаря мексиканской мафии и его требования? — спросил он и услышав моё тихое «да», Адриан продолжил, — Так вот, в последствии, я серьёзно облажался. Да так, что подал пример другим, и наказать меня стало для него делом принципа. Интерес ФБР был только началом.
Я слушала про то, как он бежал из города, а потом и из страны. Как узнал, что за мексиканцы назначили награду за его голову и скрываться приходилось не только от властей, но и от различных криминальных элементов. Как гибли его верные люди, и он дал им свободу, оставшись в итоге один. Больно было слушать, как он скитался из города в город, спал урывками, где придётся. Гонимый всеми, чужой в мире простых люде и в мире криминала. Сердце сжималось от его рассказа. Почти два года он прожил в этом Аду, в то время как я жила в уюте и комфорте с родными. Да, я ужасно тосковала по нему и иногда злилась, проклинала за то, что от него нет ни единой весточки. И только сейчас я поняла, как эгоистичны были мои мысли. Но разве я знала об этом тогда?
И вот он сидит, расположившись в кресле неподалеку от меня, рассказывает всё это мне. Выжил. Несмотря ни на что и вопреки всему. Назло всем уродам, которые так жаждали его смерти. Он здесь, со мной, наперекор всем их стараниям. Мне до боли, до дрожи в теле хотелось оказаться сейчас к нему как можно ближе. Обнять, поцеловать, вдохнуть родной запах его тела, но я не позволяла себе эту роскошь. Раз он отсел от меня, то ему наверное так легче говорить, проще собраться с мыслями. И я не хотела ему мешать. Если мне тяжело слушать, то каково ему говорить, вспоминать этот кошмар?
Дальше я услышала про встречу в Питером Уайтом, который сначала восхищался его живучестью и умом. Как он предлагал Адриану золотые горы, правда, с одним маленьким условием, о котором любимому поведала уже Оливия. Я чуть не задохнулась, узнав это самое условие. Женитьба на ней в обмен на различные блага и, главное, мою жизнь и свободу.
— Мне просто не оставили выбора, Криста, — Адриан сжал кулаки, стараясь обуздать эмоции.
— Ты уверен, что они воплотили бы угрозы в жизнь? — прошептала я тихо.
— Более чем, — глаза закрыты, челюсти сильно сжаты. — Уайт — не тот человек, который будет просто пугать. В случае ослушания, он всегда выполняет обещанное наказание. Я в своё время был о нём много наслышан. Но даже не это убедило меня. Было достаточно просто посмотреть ему в глаза, чтобы понять — это не шутки.
Всё внутри сжалось в тугой комок. Я стиснула зубы, чтобы не разреветься. Слишком хорошо я помню, как рыдала дни на пролёт. Как кричала в подушку от невыносимой боли, срывая голос. Как умирала, узнав о его женитьбе. Живы были воспоминания. И очень болезненны. Сложно, почти невозможно было заставить себя существовать, ещё тяжелее было собрать себя из осколков и жить. Ненависть тогда стала моей отдушиной. Она глушила боль и давала стимул хоть что-то делать, доказать всем, и в первую очередь себе, что я смогу обрести своё место в мире, возможно, даже счастье без нег