Если пронесет, то, сколько бы вы ни выпили накануне приготовленной вами по нашим рецептам вкусной водки, вы утром, если захотите, пойдете на работу без головной боли и похмельного синдрома и с критическим отношением к поголовному вражескому окружению снаружи и внутри, а также к военной угрозе, к которой с болезненным упорством власть приучает через телескриньку[2] нас – покорных российских бунтарей. (А знаете, презрите ее! Прикиньте, кто за последние семьдесят пять почти лет после войны с оружием в руках посягнул на нашу границу хоть раз? Хотя сами баловались не раз. Шалуны.)
Бабушка Подрезова из пинежской деревни Смутово, что в Архангельской области, попивая чай и глядя в окно на то, как гонят коров, сказала:
– Вот мой телевизор! А тот я и не слушаю.
– Отчего, Ефимия Ивановна?
– Врё-ё-ё!
Поскольку мы, несмотря на рекомендации готовиться к худшему, продолжаем самовольно радоваться жизни, я коротко опишу вам и сезонные формулы крепких тридцативосьми-сорокаградусных настоек на водке, тем более что весна и лето у нас пока случаются регулярно.
Сразу замечу, что хотя допустимо использовать дженерики – разведенный в горячей воде спирт (для лучшего диффундирования – ах, ученость! с ней не спиться бы) или очищенный самогон – но лучше честную монопольку.
Весной – в мае – короткий период, когда надо ехать за город в гости к друзьям, у которых растет черная смородина, и щадяще обрывать ягодные почки (а если вы гуманист, почки листьев) и наполнять хоть на четверть бутылку хорошим (не экономьте!) продуктом. Три-четыре дня настаивать и выпивать, пока жидкость из нежно-зеленой не начнет обретать коричневатый оттенок.
Бо-же-ствен-но!
Лето – время вишни. Ягоду покупайте без хвостов и не крупную, но со среднерусским узнаваемым вкусом. Моем вишню, сушим и заполняем ею половину (минимум) емкости. Доливаем доверху водкой, кладем по чайной ложке (без верха) сахара на каждые пол-литра (хорошая вишня кисловата; затем (важно!) берем на пол-литровую меру пять-шесть косточек, разбиваем их молотком в тряпице, чтоб не разлетелись, и кладем в емкость. Немного синильной кислоты организму не повредит. Кстати, заспиртованная вишня упруга и хороша в пироги и в качестве аперитива или дижестива. (Ввернул-таки иностранные слова.)
На смородине тоже хорошо. Пропорция та же. И сахара столько же. Аромат и привкус ягоды сохраняются. Как и вишневка, дамам показана.
Осенью – терн. Его полно в сентябрьских садах. Напиток получается терпковатый, рубинового цвета и способствует выпиванию не залпом, а глотками. Эта водка, как и летние вишня со смородиной, набирает красоту к зиме. Не торопитесь.
Зимой. Я предлагаю вам испытанный, не только на себе, отбор напитков. Клюковка известна во многих домах. Она, несмотря на свой сладковатый вкус, легка на подъем рюмки и, напротив, показана и мужчинам. В замороженном виде ягода продается в магазинах и на рынках бывает. Но! Будьте внимательны – нужна не окультуренная, а дикая клюква. У нее тоньше кожица, она темного, почти бордового цвета, мельче и легко мнется.
Если хотите, чтоб было вкусно, возьмите как минимум половину килограмма ягоды, разморозьте и растолките до кашицы, всыпьте туда без малого стакан сахара. Перемешайте хорошенько и влейте в емкость (хоть бы и в кастрюлю) литр водки. Опять перемешайте и плотно закройте. Можно фольгой. Пусть стоит до утра, набирается вкуса. Утром процедите, и сразу можно угощаться.
Особое внимание! А теперь своего рода политбюро напитков, которые вы и вправду выбираете сами. Печеная (!) рябина. В сентябре, октябре, а можно и в декабре найдите в лесу или саду рябину! То, что она схвачена морозом, даже хорошо. Оберите ягоду, оставив на верхушках гроздья птицам (тоже люди). Очистите от веточек. Положите в морозильник, если в ваших палестинах мороза еще не было. Достаньте через денек. Помойте. Высушите. Высыпьте в глубокий противень и отправьте в духовку. Печь желательно до появления сока, но не перебарщивать, чтобы ягода не сморщилась. Весь до последней капли сок помещаете в избранную емкость, заполнив ее минимум на треть, а лучше больше – почти до половины, и заливаете водкой, добавив на каждые пол-литра чайную без верха ложку сахара. Всё! Теперь терпите месяц! Воздастся!
Nota bene! Все мы слабы. Как ни прекрасны на цвет и запах предлагаемые вниманию настойки, мы их будем, не дожидаясь полной зрелости, отпивать. Не кручиньтесь! Помаленьку можно доливать, некоторое время обманывая себя. В вашей воле слить первый завод и заполнить емкость купажом второй раз, создав копию. Настаивать до́лжно дольше, и она даже будет радовать вкусом гостей, которые не пробовали оригинал.
И наконец! Шпрехшталмейстер в бабочке и цилиндре выходит к микрофону и голосом, не вызывающим сомнения в искренности, объявляет: «Впервые на арене! Мировая премьера! Небывалый, радостный для живой публики трюк! Наше, как говорится, know how!»
Последним делюсь с тобой, дорогой читатель. Для себя хранил. Теперь за душой ничего. The rest is silence![3]
Это изделие, доброжелательный читатель мой, – неоценимо посильный вклад в мировой продукт радости. (Авторская заявка оформлена в «Новой газете» 23 мая 2019 года.) Водка более чем успешно прошла стендовые и ходовые испытания (которые длились годы), прежде всего на авторе, а затем на группе добровольцев, часть из которых я называю с радостью: академики Валентин Янин и Андрей Зализняк (они были первыми), кровельщик-энциклопедист Иван Духин, президент Михаил Горбачев, Андрей Битов, Юрий Норштейн, Отар Иоселиани, Юлий Ким, Римас Туминас, Дмитрий Муратов (заслуженный испытатель), Андрей Макаревич, Александр Ширвиндт, художники Борис Жутовский и Петр Саруханов, Андрей Казьмин, Вадим Абдрашитов, Михаил Жванецкий, Сергей Юрский, Михаил Мишин, академик Александр Коновалов, настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах протоиерей Алексей Уминский, доктор Алексей Свет, друг Собакин, академик Дмитрий Пушкарь, Сергей Адамович Ковалев, профессор Владимир Алекси-Месхишвили, Эдуард Кочергин, Георгий Франгулян, Борис Мессерер, Юрий Шевчук… Список прерываю по настоянию редактора из экономии газетной площади. Далее следуют… Женщины не названы из природного чувства такта. Все здравствующие чувствуют себя лучше прежнего и с нетерпением ждут новых испытаний.
Итак. Хорошие сухие белые грибы насыпаете ровным слоем, чтобы они покрыли дно емкости. Ею может быть любая банка с завинчивающейся крышкой. Хороший объем – полтора литра, но можно и больше. На грибы бросаете пять-десять горошин черного перца и две-три гвоздики. Заливаете водкой. Закрываете крышкой.
И всё-ё!
Готово будет через четыре-пять дней. Но стоять может хоть год. (Ценю вашу ироническую улыбку. Но говорю о теоретической возможности.)
В чем секрет. Кроме вкуса (словно ты выпил и закусил грибочком, не нарушая – по Иоселиани – экологию желудка продуктами питания), «Грибной сок» сохраняет крепость сорок градусов, хотя пьется легко, и, главное, начисто лишен сивушных и других вредных примесей, вызывающих наутро желание немедленно начать новую жизнь.
Гриб – мощный абсорбент. Он собирает в себя всякую гадость (как политические программы на телевидении). Вспомните запреты даже в удаленных от Чернобыля районах ломать грибы, поскольку они впитывали радиацию. Отработанные белые надо выбросить, а прекрасную настойку слабо-коричневого цвета употребить в радость.
À propos. Позвонил испытатель Собакин, просветленный
рекомендованным продуктом, и прямо с утра внес мне
законопроект, по которому всех депутатов обеих палат
и телекомментаторов подлежит кормить сухими белыми
грибами, чтоб они абсорбировали переполняющую
фигурантов политическую сивуху и те не отравляли
атмосферу страны пропагандистским перегаром.
Я налил, выпил и сказал:
«Одобряю!»
Путешествие дилетантов
Пусть Булат Шалвович Окуджава простит нас за эксплуатацию названия его романа. Что делать, хочется покрасивее. Выйти эдак на середину книжной страницы и голосом циркового шпрехшталмейстера (или по-нынешнему – инспектора манежа) объявить:
– ПУ-УТЕШЕСТВИЕ ДИЛЕТАНТОВ!
Что ж, от цирка в этом рассказе о «дикой» экспедиции кое-что имеется. Я помню довоенную фотографию труппы «Океанос» на фоне рекламного щита знаменитого киевского цирка на Николаевской: «Ежедневно! Водяная пантомима “Махновщина”! 1 000 000 литров воды на арене! 300 артистов».
Воды в нашем аттракционе будет много больше, а «артистов» – четверо. Премьера неповторимого выступления с вполне смертельным трюком «без страховки» состоялась при полном отсутствии зрителей, поэтому мне придется не только объявлять номера программы, но и рассказывать о них.
Итак, два московских и три дальневосточных журналиста в свободное от работы время решили плыть на надувном плоту по дикой горной реке Кеме, чтобы выяснить для себя, как это делается.
…Вывалив из шкафа походный хлам, Добытчик (так назовем одного из нашей бродячей труппы) набросал что потяжелее в рюкзак, уделив особое внимание охотничьим патронам с крупной дробью, чтобы отбиваться в тайге от тигра. (До этого момента я считал лучшим средством от неназойливого, судя по обилию газетных заметок, животного хорошенькую дрессировщицу в лосинах с блестками.)
Осмотрев меня, Добытчик сказал скандальным драматическим тенором, что я скверно одет для похода в тайгу. Это была ложь. На мне висели несгибаемые пожарные штаны, войлочная шапка сталевара и рубашка со всеми пуговицами – застегиваться от клеща. Дав мне свою панаму и штормовку (без пуговиц, впрочем) и решив, что тем самым компенсировал отсутствие прививки в районе, неблагоприятном в энцефалитном отношении, Добытчик успокоился и пошел есть щи.
Обычно газеты вспоминают о туризме после трагических ситуаций: кто-то замерз, утонул, пропал. Журналист летит, едет, сокрушается, разбирается, в чем может, ищет виновных.