Лгут с высокой целью достичь гармонии человека и общества.
Но, может быть, любезный читатель, этот путь к совершенству – наш (только наш!) особенный путь. И хотя он греет нашу бедную душу и плохо одетое тело, есть и другие способы сохранить человека и человеческое, не оглядываясь назад и не устремляя свой взор в будущее. Может быть, взять за пример Сахарова, человека настоящего, воспринимавшего мир во всей сложности, сомневавшегося, заблуждавшегося порой, но не лгавшего никогда.
Может, и это способ спастись: не воровать, не врать,
а использовать развитую
за время социализма и уже после него
третью сигнальную систему для того, чтобы защититься
от тех, кто обещает свободу
и счастье.
И не жди, любезный братец, от них ничего в помощь,
распознавая ложь не только в посулах, но и в намерениях.
А оценивая их, прикинь, сколь мало вреда
они приносят природе, организму и твоему саду.
Который возделывай сам.
Р. S.
Этот научный труд тоже написан словами.
Так что поймите автора,
как он сам и просил.
Краткий правдивый курс единой истории России ХХ века
Не желая оставаться в стороне от работы над единым учебником истории, «Академия дураков» доверила своему полному академику Юрию Росту разработать (пока фрагментарно) правдивую картину некоторых важнейших событий прошлого в доступной для автора и других академиков форме.
Любезный зритель слов! Автор смиренно представляет тебе сюжеты из истории, в которую мы вляпались давно и которая никак не закончится. Учебник написан в жанре мыльной оперы, популярном у нашего населения, которое любит понаблюдать, как кто ни попадя оперирует без наркоза, и только потом, на поминках, услышав в свой адрес добрые слова, понимает, кого, собственно, оперировали.
В темной комнате царь Николай печатает фотокарточки жены и детей при свете красного фонаря. Входит Александра Федоровна:
– Коля, вы бы занялись государством как-нибудь на неделе, не то, пока вы проявляете и снимаете, вас и самого снимут с должности. Или вы, может, привыкаете к красному цвету?
– А что я такого делаю?
– Ничего, Коля, вы не делаете. Немцев прогнали бы, что ли, или социал-демократов, и народ ждет от вас улучшения, я волнуюсь.
– Сейчас! Прям всё брошу…
Назревала революция.
В семнадцатом году никого в России на месте не было. Одни сдавались в плен немцам, другие заседали в Учредительном собрании, третьи тусовались на маевках, четвертые, из крестьян, тынялись по дорогам в поисках, к кому бы пойти поделиться обидами на тех, кто продолжал пахать, сеять и продавать. Этих особенно много скопилось у Смольного, чтобы потолковать с Владимиром Ильичом, как с простым. Но там пока были только благородные девицы. К тому же дворник все время гонял их, чтоб не сорили лузгой. Назревало социальное напряжение. Тем временем сам Владимир Ильич мотался по Европе в поисках денег на революцию.
– Ну и что вы обещаете после переворота? – спрашивали иностранные капиталисты.
– Голод и разруху.
– Дело хорошее, но под этим лозунгом народ за вами не пойдет.
– У нас для них есть «кукла»: свобода, равенство и братство!..
– Хорошо. Бери деньги, садись в вагон и дуй.
К этому времени Володя Ульянов окончательно стал Лениным. И все другие большевики поменяли себе фамилии на псевдонимы и воровские клички. Во-первых, чтобы остальным казалось, что их вдвое больше, а во‐вторых, чтоб родителям перед соседями не было неловко за их поведение.
Темная октябрьская ночь в Петрограде. Подвойский поднимает красный фонарь на башенке в Петропавловской крепости – к началу путча, но на улице темно и туман. Он шлет гонца к Николаевскому мосту, где стоит крейсер, чтобы там дернули за веревочку. Но гонец не местный, он садится в трамвай, который идет в парк.
Между тем торжественное открытие революции под угрозой срыва. Подвойский заряжает пушку на крепостной стене и стреляет болванкой по Зимнему дворцу. На крейсере услышали выстрел и со страху стали отстреливаться холостыми.
Временное правительство тоже испугалось и захотело кому-нибудь сдаться. В тот момент кроме съемочной группы кинофильма «Октябрь» Сергея Эйзенштейна во дворце никого не было – ей и сдались. Режиссер посмотрел по сценарию, что дальше снимать. Там написано: «Министры по мосту переходят в тюрьму Петропавловской крепости».
Так и сняли Временное правительство.
Ленин съемку проспал. Хорошо, жена разбудила: «Что ты копаешься? Поторопись, а то на главную роль Троцкого возьмут».
Он перевязал щеку, дескать, опоздал, поскольку был у зубного врача, и в чем мать родила – в кепке, костюме с галстуком в ромбик – бросился в революцию. На углу Сердобольской и Лесного его догнал трамвай.
– Товарищ! Это какой номер?
– Вагон идет в парк к Смольному через Охтинский мост, – сказал вожатый.
– Скажите, не у этого ли моста стоит обычно «Аврора»? – спросил Ленина случайный попутчик, который оказался гонцом Подвойского.
– Не знаю я ни Авроры, ни Инессы, ни Клары. Я простой рабочий под фамилией Ильин.
В Смольном было накурено, и лампочки уже вывинтили. В темноте никто не заметил, как Ленин взял власть. Началась новая жизнь. Гражданская война, голод, продразверстка, разруха…
Комментарий:И во все времена в нашей стране страх заменял любовь. Крестьяне боялись, что у них отберут урожай, власть боялась, что они не отдадут всё до последнего колоска, страна боялась голода, врагов внутренних и внешних, управдома, НКВД, армии, зимы, засухи, партийцев, сумы, тюрьмы, чужих мыслей и собственных, жен, удач, чистых ногтей, властителей дум, и жили счастливо. Правители боялись населяющих страну людей, потому что их было много, а столько им не нужно, любовниц боялись, друзей, иронии, страсти и многого другого, что Богом и Природой было задумано в радость. Но и любовь случалась.
Сталин и Гитлер любили друг друга, а больше никого, но Гитлер страдал монархизмом (у него из двух положенных Природой testis было только одно яичко), а Сталин был ряб и много курил по ночам, поэтому у них не получилось семьи. К тому же они пугались друг друга в темноте. Вот Гитлер и изменил Сталину с Муссолини, который хотя тоже не Марлон Брандо, но крепкого телосложения и знал раньше других слово «фашизм».
Сталин же стал сохнуть от неразделенной любви. Уже рука одна почти отсохла, когда вошел Поскребышев и говорит: «Что вы, ей-богу, так убиваетесь из-за Адольфа, будто у нас своих негодяев недостаточно? Вон Ягода готов для серьезного чувства или, к примеру, Ежов, пока не покойник. Он ростом еще меньше вас. Как мужчина вы даже выиграете, а народу он уморил не меньше Гитлера».
Еще Сталин любил людей. Но всех съесть не мог.
Буденный был умнее Сталина и Ленина. Он только ничего не знал и не умел. Однажды ночью Сталин переоделся Гитлером, наклеил усы и пришел к Буденному. Это было накануне войны. Семен Михайлович спал и не знал никаких буквально языков. Этим Сталин и воспользовался.
– Вифель танкен в Красной армии?
– Не знаю.
– А самолетен?
– Не знаю.
– А вот Тухачевский знает, и Якир, и Уборевич.
– Вот их и спрашивайте, они вам всё расскажут.
Сталин понял, кто его может предать, и расстрелял всех маршалов, а Буденному за его храбрость разрешил в своем присутствии ходить в носках.
Вызывает Сталин прокурора и говорит:
– Плохо работаете, товарищ Вышинский. Вон сколько народу на свободе. Я стольких не прокормлю.
– Всех посадить никак нельзя, товарищ Сталин. Некому будет ходить на демонстрацию.
– Демонстрация два раза в год, а что эти люди делают между ними?
– Между праздниками они боятся опоздать на работу.
– Надо бы все-таки еще немножко поубивать.
– Война случится – там и поубивают. Может, приготовиться к ней?
– Нэ надо. Мы спасем страну ценой неимоверных человеческих жертв. Во имя жизни всех каждый должен умереть. Как, Януарыч, тебе эта мулька?
– Грандиозно. Эта штука посильнее «Фауста» Гёте.
Сталин приехал на ближнюю дачу, а там собрались на вечеринку партийные соратники. Он велел им веселиться, а никто не умеет. Тогда Сталин, который прочитал дело Хармса, поставил всех в круг и дал Ворошилову по морде, тот – Молотову, тот – Кагановичу, тот – Микояну, тот – Маленкову, тот – Хрущеву. Этот замыкал круг. Достал руку из штанов, посмотрел на Сталина и взялся танцевать гопак, а сам думает про себя: «Придет время, я тебя из Мавзолея выкину».
Сталин ухмыльнулся в усы и говорит: «Из Мавзолея ты меня, может, и выкинешь, а вот из души благодарного народа – вряд ли».
Такой был проницательный человек. Глаз прищурил, носовым платком Молотова (тот под приличного косил) почистил сапоги, что у его отца, Виссариона Ивановича, украл Камо, и подумал:
«Может, не все из них дураки, но подлецы и сволочи – без исключения».
Те тоже медиумы были не из последних. Думают в ответ: «Вот именно, товарищ Сталин, без исключения».
Скоро он умер. Потом они. И всё подтвердилось.
Комментарий:Господь, создав человека, придумал ему и комфортные условия: птички, рыбки, закаты, катание на карусели, южный берег в бархатный сезон. Однако человек, вкусив, скоро превратился в млекопитающее, и тут же наплодилось большое количество любителей халявы. Господь на это не рассчитывал. Общество, возникшее, чтобы человек, испытывая потребность соврать, все же не лгал самому себе, победило в себе Бога. На детей вранье родителей о гармонии прошлых дней и трудном, но светлом грядущем оказывало действие топора под компасом.
«Я не Негоро! Я – Себастьян Перейра!» – слышали они в ответ на свои объятия, распахнутые в знак доверия и надежды навстречу чужому дядьке, который вел корабль. Капитан в наших историях на поверку всегда оказывался работорговцем.