Это баста.
Просто надо быть аккуратней.
Держу мысль недалеко, а сам подхватываю ее под бедра, впиваюсь поцелуем и несу в спальню.
Наверно, надо будет заменить квартиру… но об этом я подумаю потом.
Глава 20. Конец
Миша
Мне безумно хочется швырнуть ее на кровать в качестве продолжения страстного поцелуя, но я так не делаю. Помню. Она у меня беременна.
Забавно, как быстро меняются приоритеты, да? И вдруг самое важное уже не ты, а что-то крошечное, чего еще фактически и нету.
Но он есть! Мой ребенок. Он уже существует. Маленькая девочка в моем воображении, так похожая на Нику. Я обещаю вас беречь, мои родные девочки.
Целую ее нежно, когда ложусь сверху. Стараюсь сильно не давить. Мне страшно, если честно, даже коснуться неосторожно! Хотя из груди так и рвется пожар.
Я в нем дотла сгораю.
По рукам идут мурашки. Она так сильно тянет меня на себя, обхватывает за бедра ногами, тихо стонет.
Бля-я-я… Ника! Да полегче! Немного злюсь, но ей не выказываю. Сжимаю только сильнее простынь, а сам отправляюсь в путешествие по моему родному телу.
Вниз.
Сначала шею, которую я, как наркоман, целую и кусаю. Рычу. Надо быть сдержанней! Зализываю раны, а она спинку выгибает и мне совсем помогать не хочет.
Блядь.
Выдыхаю, снова ловлю снаряд из искр по телу, который отправляется в штаны и напрягает до режущей боли.
Как же я ее хочу.
Эта женщина — совершенство, но надо быть сдержанней.
Точно. Сдержанней.
Как?! Я снимаю с нее футболку, жадно цепляюсь за грудь, от которой схожу с ума, и как быть нежным?! Когда меня настолько по кускам колбасит, что сводит руки.
Сжимаю сильно, сразу головой мотаю и стараюсь сделать это сдержанней. Ника издает стон погромче — мне голову уже ведет! Прикрываю глаза. Даю себе немного времени, пока вожу по коже в мурашках губами, но время для меня сейчас — непростительный роскошь. Я, как ребенок получивший долгожданный подарок, не могу долго себя тормозить.
Десять лет тормозил — а этого уже через край!
Нетерпеливо провожу большими пальцами по кружевной штучке, которая так волнует мое воображение, как шторм в десять баллов.
Ника снова выгибается и стонет уверенней.
Знаю, тебе это нравится.
Улыбаюсь. Отодвигаю медленно эту чертову ткань и добираюсь до острых сосков, которые чувствовал через все эти шмотки ладонями. Они меня поджигают.
Как две кнопочки, как два маленьких холмика.
Бля-я-я…
Подкатываю глаза, когда запускаю один в рот, но я жадный. Второй на потом оставлять не собираюсь. Перекатываю его между пальцев и слегка прикусываю первый, когда слышу, как малышка начинает тихо хныкать и ерзать.
Терпи.
Сбежать от меня хотела из-за глупости? Терпи теперь!
- Миша… Миша…пожалуйста…я не могу больше…не могу…я так соскучилась…
Ооо. Все. Если кому интересно, то так рушатся все планы по экзекуции.
Я натурально рычу, отнимаю одну руку от ее груди и быстро стягиваю с нее штанишки. Слава богу без каких-то пуговиц, потому что я не уверен, что сейчас с ними справлюсь!
Так ее хочу, что мелка моторика покидает чат. Справедливости ради, она покинула чат еще на лестнице, но...сейчас абсолютно.
Обладать ей хочу; моей Никой.
Одежда летит куда придется. Все происходит за секунду, и я не торможу, пока мы оба не оказываемся голыми.
А потом я замираю.
Ника лежит передо мной и слегка улыбается. Щечки горят, глаза еще ярче. Она прикусывает указательный палец, нагло разглядывает меня, еще наглее ведет ножкой по прессу вниз. Член сразу встает ей на встречу и вздрагивает, когда она касается его пальцами, а меня ведет в сторону.
Кажется, я теряю фокус.
Хватаю ее за щиколотку и усмехаюсь.
- Тише, не торопись, - низко хриплю, она сильнее губу кусает, и я теряю остатки всего.
Любых зачатков мужской гордости! Потому что понимаю — если надо было бы, бежал бы за ней как пес; сделал бы что угодно; был бы, кем придется; достиг бы любых высот, несмотря на то, что от высоты меня дико тошнит и сердце сжимается.
Плевать вообще!
Я у ее ног. Я — ее; и мне это впервые по кайфу.
- Я женюсь на тебе, - говорю, Ника тихо смеется.
- Я еще замужем, Сахаров.
- Считай, уже нет.
- Давай будем решать проблемы по мере их поступления, окей? - хитро парирует, и я подыгрываю.
- И какая у тебя проблема сейчас?
- Такая, что я хочу тебя, а ты треплешься. Не знал что ли? Беременным нельзя отказывать.
Я тебе все на свете достану, Ника.
- Кто сказал, что я отказываю?
Медленно приближаюсь, провожу губами по внутренней части ее бедра. Ника сразу перестает улыбаться и хмурится. Вздрагивает. Стонет.
Маленькая, я еще ничего не сделал, подожди.
Слегка прикусываю кожу, чтобы она красиво выгнула спинку, и когда это происходит, я кладу одну руку на ее грудь и сжимаю.
Ника начинает хныкать.
Она двигает бедра ближе ко мне, и это сводит с ума! Самый лучший вид на свете тот, где твоя женщина сгорает от желания. Это самое красивое, что любой мужик может увидеть — ее. Жаждущую. Трепетную. Нежную.
Вкусную.
Я провожу языком, задевая все нужные точки, сжимаю ее грудь и отправляю ее в недолгое путешествие за оргазмом, который разбивает ее быстро. Примерно несколько минут интенсивной тренировки, и Ника кончает мощно, а я чувствую каждое это мгновение и схожу с ума.
Дальше схожу с ума еще сильнее. Этот ее оргазм — мой; и все остальные — тоже моими будут. Ника теперь моя! И все эти моменты отныне и навсегда принадлежат одному мне!
Знаете? Когда-то меня это пугало. Отсутствие возможности менять действующих лиц; цепи; однообразие. Теперь я понимаю, что я мудаком был адским — зачем нужен кто-то, когда перед тобой совершенство? И не цепи это, а узы. Однообразие? Да куда там? Она каждый раз особенно разная, и каждый раз все также остро, как в первый.
Хотя…может быть так только с ней? Может быть в этом дело? Подождать своего?
Это уже неважно. Я не хочу об этом думать, потому что это неважно.
Я в моменте.
Улыбаюсь и медленно веду губами выше, а на животике торможу. Там оставляю нежный поцелуй. Нервничаю, если честно, поэтому говорю:
- Ну, малыш, подвинься немного. Я тебя побеспокою…
Ника начинает звонко смеяться, а потом тянет меня за плечи так резко, что я не могу удержаться и падаю на нее сверху. Сразу злюсь!
- Ника, блин! Ну что ты творишь?! Вдруг…
- Ш!
Шикает на меня, представляете?! Потом в глаза смотрит и по щеке пальчиками проводит.
- Хватит уже нервничать. Я не хрустальная.
- Правильно, - киваю, касаюсь ее губ своими и ставлю в этом споре точку, - Ты сахарная.
Она снова начинает было смеяться, но я упираюсь в нее, и все веселье затмевает страсть.
Вхожу, слыша свое протяжное имя — лучшее, как его кто-то мог бы произнести.
Ника
Мы сидим в гостиной, разделив один комплект одежды на двоих: я в его футболке, а Миша в одних спортивках. Едим пиццу. По телеку идет какая-то муть, но я не скажу, что сильно об этом беспокоюсь.
Мне плевать, что смотреть.
Миша меня обнимает одной рукой, поглаживая по спине, а я слушаю стук его сердца и…так, черт возьми, счастлива! Как жила все это время без него?! Не помню. Будто и не жила вообще.
Мне никогда так тепло не было…
Я так боялась, что он испугается беременности…и он испугался, да. Миша открыто это признал, что только плюсов ему добавляет.
Мне нравится его искренность и честность.
Кажется, что он вовсе не умеет врать! Наверно, это не так? Возможно, с ходом времени, я пойму, что Сахаров еще тот мастак рассказывать Басни, однако, верится мне, что это не будет что-то серьезное.
Почему-то я знаю. Он никогда меня не обидит…
Нежный, ласковый, заботливый мужчина. Такой тактильный. Вот кем он оказался! В нем нет жестокости, грубости. В нем нет дерьма! Несмотря на красочный образ, он не является плохим человеком. И да, поэтому я знаю, что он никогда меня не обидит.
А еще потому что, кажется, в его глазах я вижу свое отражение. Только свое.
- Надо будет подумать о квартире… - задумчиво говорит, старательно разглядывая начинку пиццы и решая с какой стороны ее лучше пригубить.
Я смеюсь.
Черт! Просто нереально не засмеяться — видели бы в эту моську.
- Что смешного? - бубнит, брови хмурит — я смеюсь еще сильнее, а потом тянусь и поцелуем убираю соус с верхней губы.
- Ничего. Продолжай…
- Очевидно, что мой лофт для ребенка не подходит. И машина.
- А что с ней?
- Ну…разве не нужен семейный седан? Там…минивэн?
Поднимаю брови.
- И ты готов отказаться от своей спортивной крошки ради минивэна?
Миша сразу кривится, чем снова меня смешит.
- Вот именно.
- Нет! Что за бред?! Я откажусь! И…
- Миша, тормози. Рано пока об этом думать. У нас девять месяцев впереди…
- Кстати, эм…насчет этого?
Немного напрягаюсь, когда вижу его странное выражение лица.
- Миш?
Пожалуйста, не говори, что ты сомневаешься в отцовстве.
- Может…поговорим о…
О нет!!!
- … О твоем разводе?
- Если ты думаешь, что я спала с ним тоже, я тебя…стоп, что?
Ой. Тирада вырвалась раньше времени, так что теперь Миша лупит в меня глазами и правильно делает.
- Прости? - хмурится, но теперь строго, - О чем это ты там успела подумать уже, а?
- Я просто…
Пицца летит в коробку, а он резко опрокидывает меня на диван и нависает сверху.
Смотрит.
Черт.
Когда он так смотрит — я таю…
- Ты, значит, любишь делать поспешные выводы, моя девочка? - шепчет низко, посылая мурашки по телу и заставляя только-только снятый ком внизу живота снова напрячься.
Я шумно сглатываю.
- Это твой ребенок.
- Я знаю.
- Миш…
- Мне плевать, - отрезает, сжимая мои бедра сильнее, - Это мой ребенок и точка.