Тай, зарычал и подхватил меня под ягодицы, вынуждая обхватить ногами его талию, и влетел в спальню. Не разрывая обжигающего поцелуя, на удивление бережно, опустил на кровать. Сильные руки скользили по мои ногам, бёдрам, животу. Руки уступали завоёванную территорию мягким губам и невесомым поцелуям. Будто специально продлевая охватившую его сладострастную агонию, он изучал моё тело, не скрывая, насколько волнует его происходящее. Ласки Тая не были умелыми, но в то же время чувственными и с каждой минутой всё более напористыми. И как этот ходячий тестостерон мог оказаться таким неискушённым?
В момент, когда Тай начал окончательно терять контроль, я перехватила инициативу и мягко перевернула его на лопатки. Изумление в чёрных глазах было настолько сильным, что он, кажется, даже немного успокоился. Ну ничего, не умеешь — научим, не знаешь — покажем.
Поменявшись с ним местами, я, в свою очередь, начала изучать идеальное, рельефное и такое чуткое тело, содрогавшееся от малейшего прикосновения. Прокладывала влажные дорожки поцелуев по напряжённому торсу, дразнила языком, легонько царапала сведённые в сладком спазме мышцы пресса. О да, я научу тебя плохому! Отвлёкшись всего на секунду, послала Таю провокационную улыбку и медленно облизнула губы. Из и без того чёрных глаз хлынула тьма наружу, стоило потянуться к застёжке на брюках.
Никогда не гналась за лаврами великой ублажительницы и совратительницы, но наблюдая за метаниями, стонами и рычанием, вызванными моими ласками, потрясающего мужского тела, моя самооценка взлетела просто до небес. А факт, что, скорее всего, в этом плане я у него первая, настолько взорвал мой мозг, что я и сама получила неожиданную разрядку вместе с Таем. Теперь я очень хорошо понимаю мужиков, помешавшихся на девственницах. В этом определённо что-то есть, очень и очень заманчивое и волнующее.
Дождавшись, когда дрожь в телах утихнет, а тьма из глаз Тая вернётся внутрь хозяина, я потянула его в купальню. Ох, милый, сколько же тебе ещё предстоит открытий!
Глава 36
— Расскажи про тьму. Кнопка сказала, что у магов смерти, не бывает внутренней тьмы, — нежась в утренних объятиях, задала давно мучающий меня вопрос.
— Не бывает, но, как видишь, и я не без брака, — невесело ухмыльнулся Тай.
— Это нечестно, — надула губки и стала вылезать, пусть и не слишком активно, из плена рук. — Я тебе вообще всё рассказала, душа нараспашку, а ты секрет зажал, будто я тебя обо всех твоих любовных похождениях расспрашиваю, что, кстати, непременно ещё устрою, а то у меня вопросов больше, чем ответов. Но твоя тьма и меня касается. Если ты не заметил, то она уж очень активно на меня реагирует.
— Ты боялась, что я разочаруюсь в тебе, вот и я боюсь того же, — притягивая меня обратно, грустно сказал Тай. И с тяжёлым вздохом начал свою историю.
Вот скажите, им кто тут мозги так качественно промывает? С какого такого перепуга я должна была разочароваться в этом охренительном мужике только потому, что он умудрился взять обе магии родителей и они неведомым образом ужились.
Не без эксцессов, конечно, и без сильно выраженной доминантной магии, что как бы тоже считается прямо фу-фу-фу, только в обслугу такие годны. Не в случае Тайрина, конечно, но предрассудки — такие предрассудки.
Когда в десятилетнем мальчике неожиданно проснулась магия смерти, и он по случайности обратил в тлен целое пахотное поле, его притащили в департамент и так как он считался безотцовщиной, то провели над ним ритуал признания кровного родства. Магов смерти, годящихся ему в отцы, было по пальцам пересчитать, и все как один — родня императора и носители всяческих пафосных титулов и должностей.
И вот в отцы Таю достался Крейн Даствел — кузен императора, советник, главнокомандующий и прочее, прочее. Указом свыше ребёнка приняли в род, отрядили учиться магии, постигать всякую светскую муть и скинули в заботливые ручки лиеры Сонии, чему она, конечно, была безгранично рада, ведь её любимый сыночек, мало того, что на год младше Тайрина, так ещё и гораздо слабее магически. Таю перешли все основные наследуемые силы, и при желании он вполне успешно мог претендовать на роль следующего главы рода. Именно поэтому лиера Сония любила нежданного подкидыша всей своей чёрной душонкой, а принявший в штыки такие перемены в жизни и разлуку с матерью, мальчик отвечал лиере с полной отдачей.
А через год негласного противостояния, в очередной стычке с младшим сводным братиком, проснулась тьма, чуть не угрохав попутно виновника пробуждения. Лиера Сония впала в истерику, как же, чуть сыночку-корзиночку не уморили. Лиер Крейн, избегая гнева и истерик жены, отправил Тайрина к демонам, в военную академию, где он провёл вполне счастливые десять лет жизни и каким-то чудом и стараниями преподавателей сумел сохранить обе магии. Считается, что это невозможно, и более сильная поглотит слабую соперницу, либо что происходит чаще всего — обе угнетают друг друга и на выходе получается слабенький посредственный маг, а вот у Тая они причудливым образом смешались.
И вот тут-то и возникла проблема с якорем, ведь магу смерти, без него крайне опасно проводить любые ритуалы, связанные с потусторонним миром, но тьма упиралась и мешала любым обретённым связям. Да и, по правде говоря, откуда у отвергнутого всеми, насильно лишённого матери, ребёнка могут возникнуть сильные привязанности? Ответ один — девушка. Но вот, ни одна девушка тьму не устраивала. Скинуть напряжение — ок, потерпим. Полезла в душу или потребовала кольцо — выкатываем наружу магию смерти и до усрачки пугаем несостоявшуюся невесту. Почему тьма управляет смертью? А всё просто, тьма перехватывала контроль над телом и уже через посредника управляла смертью.
Зачем это тьме, вопрос открытый. Тай и его демонический наставник, считают, что тьма таким образом пытается найти себе подходящий сосуд для будущих наследников. Мать Тайрина из какого-то давно угасшего рода тёмных магов и даже не лиера давно, и вот Тай вроде как последняя надежда магии на возрождение былого величия. Это же они считают основной причиной, почему своенравная тьма смогла ужиться с другой сильной магией. Ведь тьма — самая непредсказуемая и капризная магия. И если остальные стихии — это скорее инструмент, то тьма — полноценная сущность, с которой надо дружить, договариваться, ну или запугивать, короче как-то ладить. И именно из-за нрава тьмы, тёмные маги считаются самыми сильными и опасными. Никто не в состоянии предугадать, как именно тьма будет влиять на носителя.
И вот обретя относительную магическую стабильность, ведь кроме выбора якоря, тьма никуда больше не лезла, наоборот, всячески усиливала смерть и вообще никак больше не отсвечивала, Тай вернулся на родину. Нашёл мать, оказавшуюся, когда-то большой и чуть ли единственной любовью Крейна Даствела. Но в лиере Даствеле взыграло честолюбие, и он предпочёл женитьбе на простой лире, дочь важного вельможи, и очень сильно удивился, когда мать Тайрина отказалась быть содержанкой и с гордо вскинутой головой, высказав предварительно всё, что думает об этом эгоистичном болване, отчалила в закат. Якорь папаша потерял, счастья не обрёл, сильного наследника лишился. Короче макнула его жизнь в его же ошибки, но было поздно. Собственно, с матерью Тай смог восстановить общение, а от остальных названных родственников максимально дистанцировался, кроме непоседливой малышки Сабрины, которая воспринимала его со всей своей детской непосредственностью, всей душой и без всякого презрения, навязанного старшими. Немудрено, что в такой семейке оба тянулись хоть к кому-то. Тьма приняла Сабрину, как якорь, ведь без якоря работать становилось всё опаснее. И, видимо, взвесив все за и против, тьма согласилась на меньшее из зол. Не станет носителя — не будет и наследников.
Общение брата с сестрой всячески ограничивали, но проблемой Таю это не казалось, ведь она есть, довольная жизнью, купается в роскоши и в редкие встречи очень ему рада. Сколько бы так продолжалась неизвестно, но случился побег, хаотический выброс и, как следствие, моё появление на сцене.
Сначала я запала Таю и, как оказалось, весьма сильно, а потом тьма начала его ко мне подталкивать, непрозрачно намекая, что выбор одобрен, но тут сработали принципы и Тай сознательно стал от меня отстраняться, ведь у меня и так всё в жизни через жопу в данный момент, а давить на меня он не хотел. Ну а потом нагрянуло глобальное разочарование в Сабрине и мой поцелуй, в момент которого Тай отпустил вожжи и тьма впервые вырвалась наружу. Познакомиться, так сказать.
— Ты дурак? — непроизвольно вырвалось у меня, когда Тай закончил свою исповедь. — Ты, блин, уникум с двумя сильными магиями, а посмел себя считать бракованным, как только в голову-то пришло? Кто такую ерунду тебе втемяшил?
Я набросилась на опешившего мужчину с кулаками вперемежку с поцелуями, продолжая осыпать обвинениями.
— Я принимаю тебя целиком, с тьмой, якорем, любыми другими заморочками. Слышишь? — выдохшись и вовлекая в крышесносный поцелуй, прошептала мужчине. — Мой. Со всеми потрохами. И тьме своей скажи, что никуда не денусь, пусть перестаёт кидаться на всех подряд.
Ответ я получить не успела, ведь в этот момент дверь слетела с петель. Не знала бы, что кроме нас, Рози и мелких никого больше в доме не было, сказала бы, что дверь вышибли пинком. Но нет, никого постороннего, только злая — презлая фея и довольный, как кот обожравшийся сметаны, бес.
— Намиловались? — с непонятным упрёком, налетела на нас крылатая фурия.
Глава 37
— Нет, я рада за вас, честно, — на мгновение искренне улыбнувшись, сказала Кнопка. — Но вы оба, немедленно учитесь ставить щиты от меня!
Упс, она ведь предупреждала, совсем из головы вылетело. Это я, получается, её или подставила или, вернее, подложила под Руди.
— Прости, пожалуйста, я совсем забыла. Как-то спонтанно всё получилось, сама же видела, — с честным видом, каялась я перед подругой, закутываясь в покрывало.