или перестать выдавать замуж подростков, морально не успевших повзрослеть.
— Да уж, подруга, краше только в гроб кладут, — неодобрительно покачала головой Кнопкой и полезла рыться в чемодане с аптечкой. Да-да, целый чемодан, сначала был саквояж, красивенький такой антуражненький, но со временем в него перестало вмешаться всё самое необходимое. Тут были и наши творения, и зелья Элины, и ещё куча всяких баночек и пакетиков, добавленных Тайрином.
Внутрь ушли десяток пузырьков, на руки браслеты, которые успел осмотреть и даже одобрить Тай. Не сказать, что сильно полегчало, но голову прямо я уже могла держать, да и от отражения в зеркале отпрыгнуть в священном ужасе, порывов уже не было. Так что ещё через час, я была внешне почти человеком, не такой блистательной, как несколько дней назад, но хотя бы на свеженький труп не смахивала.
Тай появился за несколько минут до начала заседания и выглядел тоже неважно. Так и хотелось пойти по стопам Бабы-Яги, ну чтобы напоить, накормить и спать уложить. Но времени на славянские ролевые игры не было, поэтому, получив короткий инструктаж, в частности, в крайнем случае, называть ночной кипиш — семейными посиделками и приёмом экспериментальных зелий, заказ на изготовление которых был оформлен задним числом. Тай с мамой, оказывается, готовы пожертвовать тщательно оберегаемой годами тайной, в случае реальной угрозы для меня. Приятно, чёрт возьми, хоть и понимала, что оба по сути ничего и не теряли, но почему-то ведь скрывали столько лет. Не в карьере же Тая дело. Ну, это ладно, успею ещё узнать.
А ещё у меня оказалось императорское высокое дозволение на применение проклятий, ну вернее благословений. На секунду почувствовала себя Миледи, получившей индульгенцию.
Коротко выдохнув, Тай открыл портал, и наши мелкие помощники, обвешанные моими творениями, первыми ринулись внутрь. Докатились, даже в суд, как на сражение идём.
Из до сих пор открытого портала выпорхнул Руди и коротко доложил:
— Сейчас чисто, обнаружили подавляющий артефакт, настроен на Дарину. По крови.
— Бездна, — тихо выругался Тай и потянул меня в суд.
Следуя за Тайрином, на автомате переставляла ноги, обдумывая информацию. Что из себя представляет этот артефакт, я понятия не имела, но думаю, суть понятна из названия, а уточнение про кровь имеет веский повод подозревать только самых близких. Вернее близких именно Дарины, ведь моих близких подозревать в сговоре с целью моего уничтожения глупо, Рози связана со мной кровной клятвой, Элине, как верховной ведьме, источник просто не даст этого сделать, ну а Тай вне подозрений изначально. Остаются только родственники тела и приближённые, типа слуг или той же Кристи. Думаю, при желании она тоже могла достать мою кровь.
И вот здесь назревает самый главный вопрос, а не много ли возни вокруг одной заурядной ведьмы, причём изначально даже не инициированной? Для чего моё устранение таинственному шантажисту Дианы? Если бы не самое первое отравление, то можно было бы предположить, что меня используют, как флаг революции, или устраняют, чтобы не создавать прецедент с независимостью, ну на крайняк, чтобы уничтожить якорь Тая. Но убили-то меня раньше. А вот тут-то и не сходится ничего, ну кому могла понадобиться затворница и изгой? Жизнью Дарины, даже батюшку не пошантажируешь, сам бы доплатил злоумышленникам.
— Ты в каких облаках витаешь? — усадив меня в кресло в нашей уже знакомой ложе, обеспокоенно заглядывая в глаза, спросил Тай.
— Да думаю о причинах моего устранения и никак у меня дебет с кредитом не сходится, — и не став пояснять непонятные термины мужчине, продолжила. — Бусинки мои прошли проверку?
— Да, не убойно, но ново и неожиданно, так что тебя ждёт большой заказ от департамента, на эксклюзивных правах, и на браслеты тоже. Только форму надо придумать более подходящую, — весело хмыкнул он и поправил связку амулетов под кителем.
— Скажи спасибо, что не фенечки, — ответила с не менее весёлой улыбкой я, представив главного следователя обвешанным цветными плетёными браслетиками, хиппи при исполнении. — Как думаешь, Диану отмажут? — вмиг растеряв весь задор, спросила у Тая, рассматривая входящую в зал сестричку в сопровождении батюшки и толпы адвокатов.
— Это не в интересах императора, — отрезал Тай, послав злой оскал предводителю законников оппонентов.
Ого, император вышел на тропу войны, оказывается. Как-то ночью не удосужилась уточнить итоги аудиенции.
— Уважаемая коллегия судей, продолжается заседание по делу о покушении на жизнь и достоинство лиеры Дарины Рослейн. По ходатайству лиера Айлонса, свидетельства лиеры Дианы Айлонс были прерваны, для установления мотивов поступка уважаемой лиеры, — взял слово чуть ли не с порога, хмурый и злой лиер Риверг. — Лиер Айлонс, мы можем продолжать опрос или поступят ещё какие-то неотложные просьбы? — И получив скупой кивок батюшки, пригласил Диану на трибуну для свидетелей, приносить клятву.
Диана величественно проплыла на место свидетеля и грациозно водрузила ладонь на артефакт. Ни единый мускул не дрогнул на симпатичной мордашке, пока она без заминки оттарабанивала слова клятвы. Под успокоительным или настолько уверена в исходе? В прошлый раз, восседая на этом месте, она чуть в истерику не впала. И вот в момент, когда артефакт вспыхнул, над ухом раздалось злое шипение:
— Артефакт под иллюзией.
Тай, услышав то же, что и я, в очередной раз зло сверкнул глазами в батюшку и прошептал уже мне короткую команду:
— Жги.
Ну, жги так жги. И я, и моя сила, что уже огнём разжигалась в груди, были более чем согласны. Во имя добра и справедливости! Всё только во благо!
Глава 41
Встав, невинно хлопая глазами и коротко попросив слово у судей, обратилась к Диане:
— Мне очень жаль, что ты вынуждена будешь открыть не только свою душу, но и все постыдные тайны в присутствии не только судей, но и журналистов, которые, безусловно, не смогут пропустить такую сенсацию, и уже завтра, в каждой газете будут напечатаны все твои секреты. Но такова цена правосудия, — показательно вздохнула я, сестрёнка напряглась и не сводила с меня тревожного взгляда, а вот журналисты оживились и одобрительно зашуршали блокнотами. — Твоё воспитание, твоя гордость и твоя выдержка, непременно помогут тебе вынести с честью, выпавшие на твою долю испытания. Но мне хотелось бы облегчить твои страдания, поэтому желаю тебе найти в себе силы отринуть стеснительность, заботу о репутации и своём будущем, и со всем рвением отвечать правду и только правду на все возникшие у обвинения вопросы.
Магия успокоилась, удовлетворённая маленькой местью, Тай тихо похвалил, верховный судья, хмуро кивнув, видать, в курсе был о моём разрешении на причинение добра, а вот в стане противников началась лёгкая паника, ну как лёгкая, нормальная такая паника, на самом-то деле. Диана до хруста сжала челюсть, сдерживая мелкую дрожь. Папаша, брызжа во все стороны слюной, яростно нашёптывал что-то на ухо адвоката, забрызгивая слюной бедного законника. Остальные защитники бросились спешно искать в огромных талмудах решение их непростой ситуации. Красота, одним словом.
— Спасибо за столь искреннее пожелание и великодушие лиере Дарине, приступим же к тому, из-за чего мы все тут собрались. — Выкатился наш колобочек-прокурор на центр зала и обратил всё своё внимание на бледную Диану.
А дальше было весело, Диана силилась противостоять моему благословению, ну куда там. Так что пела она гладко и со всем старанием рассказывала, как поступило от рода Даствелов предложение не только о браке, а о месте рядом с будущим императором, как шла она к успеху долгие годы и как неожиданно, на её пороге появился таинственный незнакомец с пузырьком яда и недвусмысленным приказом отравить бедную меня, иначе Коулу Даствелу передадут занимательную историю первой влюблённости наивной лиеры с учителем этикета и о последствиях этой пылкой несдержанности, ну и в прессу, конечно же, для верности. И как с этого места всё пошло кувырком: Кристи, которая не смогла справиться с возложенной на неё задачей, внезапный отказ от брака, слухи вокруг семейки, разрушившие её блистательную репутацию, ну и как итог вообще суд и обвинения.
Никто даже не удивился, когда под конец повествования заплаканной Дианы, около неё, бесшумными тенями, выросли двое гигантов в чёрном и аккуратно, под локотки, увели лиеру из зала. Участвовать в заговоре, это вам не козни родне строить. Тут по головке не погладят и пальчиком не пожурят.
Следующем в программе значились публичные осмотры лекарем меня и Кристи, которую уже тоже успели привести в зал.
Лекарем оказался тёмный маг, сухонький такой старичок с удивительно яркими и живыми глазами. Над Кристи он долго водил руками, направлял импульсы магии в район живота и в итоге подтвердил беременность, устанавливать отцовство он отказался, но срок назвал, получалось около трёх месяцев. Что ж, смертная казнь явно отменяется. Не скажу, что меня этот факт, как-то особо тронул, я-то знала, что Кристи реально убийца.
А вот со мной лекарь провёл всего несколько манипуляций и с отеческой улыбкой поздравил, именно поздравил, констатировав мою невинность, неотрывно смотря при этом на Тайрина.
Лиер Риверг, пожамкав губами, принял это информацию. Не завидую мужику, ему же сейчас вердикт надо вынести. А тут, куда ни плюнь, попадёшь в обиженных и несогласных с принятым решением.
Будто постарев за эти несколько минут, верховный судья грузно поднялся со своего места. Обведя пасмурным взглядом притихших собравшихся, тяжело вздохнул и начал оглашение приговора:
— Я, верховный судья, лиер Риверг, на основании изложенных фактов и в присутствии уважаемых судей и заинтересованных сторон, постановил: вина, обвиняемой лиры Кристи, вступивший в сговор с лиерой Дианой Айлонс, доказана и опровержению не подлежит. В связи со смягчающими обстоятельствами лира Кристи, отправляется в пожизненную ссылку в поселение Кривого Утёса, с установленным стандартным объёмом средств материальной помощи на первый год проживания.