Одно знаю – я не могу больше быть девушкой Зана и должна как можно скорее ему об этом сказать. Не из-за синяков или обиды на то, что бросил меня тогда в «Колизее». Нет. Из-за реакции на Кела. Гораздо более сильной, нежели на Зана. Как же я смогу смотреть своему парню в глаза? Да никак. Не смогу. Все чувства к нему вдруг обрубило, и осталось лишь удивление и недоумение. Словно я в один момент стала другим человеком. М-да, я чувствую презрение к собственной глупости. Ругаю себя последними словами. А на людях приходится прятать чувства и улыбаться. Не хочу омрачать маме праздник. Она порхает по дому, готовясь к торжеству. Влюбленная и счастливая. Мне стыдно, что завидую ей. Потому что все так просто. Она знает, кого любит. И имеет в ответ такой же силы взаимное чувство от Грегори. А у меня – ничего. Одиночество, пустота и самобичевание. Я варюсь в них, отвлекаясь лишь на учебу. Ирония судьбы – оценки все лучше, на душе все хуже.
Последующие несколько дней я верчусь как уж на сковородке, встаю с рассветом, не высовываю нос из своей комнаты после занятий, лишь бы не пересечься с Келом. Меня мучает дикий стыд и страх встречи. Не смогу посмотреть ему в глаза. Если увижу насмешку – это меня добьет…
– Дорогая, я всю голову сломала, так мучилась, пытаясь решить, можно ли оставить вас с Келом наедине, – говорит вечером мама, и я замираю в первую секунду от страха. Ей что-то известно? Откуда такая тема?
– Я не понимаю, о чем ты, – бормочу себе под нос, который не поднимаю от книги.
– Дорогая, ну как же. Я о своем свадебном путешествии! – обижается мама. – Я понимаю, ты погрузилась с головой в учебу, и горжусь тобой. Мне даже позвонил декан, сказал, что ты молодец… Я так тронута была его звонком… Они уже нашли тебе работу после окончания. В отличной фирме. Ох, я очень, очень рада, детка. Лучше подарка для матери не существует…
– Спасибо, мам.
– Так вот, давай про мой отъезд. Я надеюсь, что вы с Келом поладите. Грегори говорил с сыном, и тот сказал, что никаких проблем, присмотрит за тобой.
– Мам, я взрослая и сама могу присмотреть за собой. Я ведь даже одна собиралась жить, помнишь? Но увы, мне пока это не по карману. Не думаю, что мы с Келом будем друг другу мешать. Дом большой. Мы можем и не видеться, – озвучиваю свое горячее желание.
– Мне хочется, чтобы вы стали настоящими братом и сестрой.
– Это вряд ли. Мы для этого слишком взрослые…
«И слишком сладок был поцелуй. Я никогда не смогу посмотреть на Кела как на брата», – добавляю мысленно.
– То есть, конечно, вдвоем вы не останетесь, приедет бабушка Грегори. Она будет заправлять всем в доме, ведь мы уезжаем так надолго, на целый месяц, – говорит мама.
С прабабушкой Кела мы так и не познакомились, она появится только на свадьбе. Но от разговорчивой Хильды я узнала, что характер у бабули не сахар. И что Кел совсем не в восторге от перспективы жить с ней под одной крышей. Ну, может, тогда он и не будет тут жить. Съедет к какой-нибудь своей любовнице… Не сомневаюсь, что они есть, и в большом количестве. С его-то красотой и харизмой…
Почему думать об этом так больно?
В животе словно еж ворочается, расправляя иголки. И бесполезно уговаривать себя, что все к лучшему, что избегать его – правильное решение… Сердце все равно ноет от тоски.
Я не могу успокоить мать. Мне самой неспокойно. Не представляю, как буду жить с Келом. Не хочу этого. И без него не могу, кажется…
– Может, мне попросить Николь пожить со мной? – приходит неожиданно в голову идея. – Думаю, она будет рада.
– Конечно! – радуется мама. – Отличная идея.
Еще один момент, который мучает меня, – не получается увидеть Зана. Сначала я и сама не очень-то рвалась ему звонить или писать. Но желание расставить все точки и объяснить, что мы больше не пара, начало давить на меня. Вот только в универе Зан не появляется. Пересилив гордость, подхожу к его другу Трою.
– Привет… Ты, случайно, ничего не знаешь про Зана? – спрашиваю смущенно.
– Ты это сейчас серьезно? – хмурит брови Трой.
– В смысле?
– Вы же встречаетесь. Парень четвертые сутки в больнице, а ты не в курсе.
– Что с ним?!
– Никто не знает.
– Он… ранен? Я не понимаю…
– Нет, он не ранен. На нем ни царапины. И все же явно кто-то напал на него. И напугал до чертиков… – еще сильнее хмурится Трой. – Как ты могла не знать? Вы что, поругались?
– Да… что-то типа этого.
– Разве ссора повод для такого равнодушия? – продолжает давить на меня парень.
– Слушай, я вроде не перед тобой должна отчитываться! – огрызаюсь обиженно.
Чувствую себя ужасно виноватой. Так переживала о поцелуе с Келом, уже втором поцелуе, но если первый раз голова все равно была в каком-то тумане и я мало что запомнила, то второй раз стоило только подумать… Как переворачивалось все внутри, сбивался сердечный ритм. Борьба с собственными эмоциями опустошала, я чувствовала себя уставшей, разбитой. Учеба, в которую погружалась с головой, тоже утомляла. Поэтому да, я не думала про Зана. Решила, что он до сих пор злится и избегает меня, и мне так было даже лучше. А сейчас раскаяние переполняет…
– Не ожидал, что ты такая стерва, – выплевывает Трой.
– Что с лицом, Эрика? – округляет глаза Николь, когда плюхаюсь рядом с ней, зайдя в аудиторию.
– Ничего, все в порядке, – отворачиваюсь.
– Да у тебя глаза на мокром месте! Пошли!
Николь тащит меня наверх, на самые последние места.
– Рассказывай, – шипит на меня тоном, не терпящим возражений.
– Только не на древней мифологии! – рявкаю в ответ. – Ты ведь знаешь, я пытаюсь ее на пять пересдать. Учитель Вайтер очень строгий и ненавидит, когда треплются на его предметах…
– Так он еще не пришел… В двух словах скажи! Я ж переживаю!
– Дело в Зане… Я думала, избегает меня, и, как назло, дни по предметам максимально загруженные были… Голову от учебников не поднять…
– Ты мне это решила рассказать, – ворчливо перебивает Николь. – Я окосела от зубрежки за эти дни…
– Нет, не об этом… Я про Зана. Он в больнице, оказывается… Ужасно… Я не знала, не звонила…
– Ну так и он не потрудился тебе сообщить. Разве удивительно, что ты ему не звонила? После того, как он с тобой…
– Да подумаешь, пара синяков, – фыркаю. – Дались они вам…
– Кому это вам? – сразу вцепляется в мою оговорку Николь.
– Никому… Кел заметил.
– И что?
– Да ничего.
– А что тогда как помидор покраснела?
– Отстань, пожалуйста!
– Оу, нет, теперь ни за что не отстану. Я думала, что малышка Эрика все это время зубрежке посвящала… А она…
– Николь, умоляю, не придумывай.
– Я не отстану! Про Зана мне уже не интересно, а вот про сводного твоего… Клещами не оторвешь, пока не расскажешь…
Меня спасло появление Томаса Вайтера, нашего преподавателя.
– Всем добрый день, – бормочет в свою длинную черную бороду учитель. – Сегодняшняя тема моей лекции очень интересна и неоднозначна, во всяком случае на мой взгляд. Если кто-то решит выбрать эту тему для полугодовой отчетной курсовой – буду рад. Потому что тема эта занимает меня не один год, я провожу по ней углубленные исследования. Итак, это оборотни.
Каждый слышал об этих существах, но сталкивался ли кто-либо с ними? Готовы ли вы поверить, что привычный мир, окружающий нас с самого детства, на самом деле содержит гораздо больше удивительного и непознанного?
Итак, кто же такие оборотни? Может ли человек действительно превращаться в животных или это просто выдумки?
Оборотень – один из главных героев древнейших суеверий всех народов мира. Оборотни, как и вампиры, ведьмы, русалки, призраки и маги, существуют в сказках и легендах уже тысячи лет. Оборотень упоминается в легендах еще времен основания Рима. Его боялись и в Древней Греции. Древнегреческая легенда о появлении оборотней гласит, что верховное божество Зевс превратил впервые человека в волка, разгневавшись на аркадского тирана царя Ликаона. Этот безбожник, дабы посмеяться над Зевсом, накормил его блюдом из человечины, приготовив жаркое из тела собственноручно им убитого семилетнего сына. И тогда произнес Зевс громовым голосом: «Отныне ты навеки превратишься в волка…»
(в главе использована выдержка из книги А. Берга «Оборотни: легенды и реальность», прим. автора)
Лекция произвела на меня очень сильное впечатление, иногда я даже забывала конспектировать отдельные моменты, на которые указывал преподаватель. Николь толкала меня локтем в бок.
– Да что с тобой? Как будто всю ночь не спала, – шипела на меня подружка. Она медленно пишет и потом всегда берет мои конспекты. Так что у нее был повод меня поругать.
Увы, вопреки моим надеждам, Николь не переключилась даже после интересного предмета. Она все еще хотела узнать про Кела…
– Мы поцеловались, – признаюсь нехотя.
– Да… Да ладно?! – орет Николь.
В этот момент мы идем в кафетерий, и на ее вопль все оборачиваются.
– Можно не так громко? Я не скажу больше ни слова!
– Ладно, ладно, извини, малышка! Я могила, ты же знаешь! Расскажи-и. Умоляю. О, маленькая развратная Эрика. Не успела порвать с Заном и уже крутит своим красавцем братом.
– Ничего подобного! Это было…
– Плохо?
– Нет, это было неправильно! Я страшно жалею. Словно и не я с ним была. Ох, если мама узнает. А если Грегори… Я ж со стыда сгорю!
– Эрика, надо наслаждаться такими моментами! А ты все превращаешь в депрессию и занудство.
– Не говори ерунды. Пусть мы не по крови, но все же родственники. И он старше. И мне кажется, ему должны нравиться совсем другие девушки. Вроде Тони Грейс…
– Зачем же он тогда тебя поцеловал? Или это ты его поцеловала? – хихикает от своего предположения Николь.
– Хватит говорить ерунду!
Ужасно жалею, что призналась Николь. В первую минуту полегчало – груз вины уже не так давил. Но подружка восприняла все слишком легкомысленно…
– Знаешь, я вообще об этом говорить не хотела. Ты вытянула. Умоляю, давай сменим тему. Я бы лучше лекцию обсудила. Как думаешь, оборотни существуют?