Ужасно хотелось выговориться, и я ждала Николь. Решила не таить от подруги правду. В этот момент раздалась трель сотового.
– Эрика, привет, дорогая, – слышу взволнованный голос мамы. – Как у вас дела? Я страшно волнуюсь… Мне так неспокойно!
– Привет, мамуль. Почему волнуешься? У нас все нормально. Я выздоровела, завтра иду на учебу, – стараюсь, чтобы голос звучал бодро, утираю предательские слезы, словно мама может видеть меня.
– Хотела по видеосвязи позвонить, поздравить с днем рождения, – будто прочитав мои мысли, говорит мама. – Но тут слабый интернет. Приехала бабушка Фелиция? Познакомились?
– Да, она здесь, мам. Уже обустроилась…
– Ей понравилась комната? От Грегори я узнала, что его бабка может быть капризной…
– Все в порядке. Не забивай себе этим голову…
– Ну хорошо. А Кел, как он себя ведет?
– Нормально. Мамуль, расскажи лучше, ты как?
– О, дорогая, ну как я могу быть? Чудесно, великолепно, как в сказке. Вот только за тебя неспокойно, милая. Оставила тебя на попечение людей, которых плохо знаю.
– Ну что ты. Это же теперь наши родственники…
– Да, верно, и все же… Ты мне приснилась ночью, детка. Сон был такой… нехороший. И я места себе не нахожу. Как подскочила с постели – хотела билеты покупать. Грегори расстроился очень. Мы тут как в раю, как в сказке, даже и не думала, что такая любовь бывает…
– Ой, не выдумывай мам, разве так можно себя накручивать? Ни в коем случае не надо менять планы! Мало ли что приснится.
– У тебя точно все хорошо? Уехала в твой самый важный день рождения, наверное зря так сделала. Ты меня не обманываешь? Точно все хорошо?
– Мам, ты же сто раз спросила. Все отлично. Правда. И с бабулей, и вообще. Я ведь взрослая уже, мам. Мне восемнадцать исполнилось.
– Да… И я даже не могу нормально поздравить, подарок подарить. Это ужасно.
– Я вообще-то и не хотела отмечать, ты же знаешь… Я этого не люблю. Даже не вспоминала о дне рождения, пока ты не позвонила и не напомнила. С Николь закажем столик в ресторане… Ой, мамуль, она мне звонит как раз по второй линии…
– Ну хорошо, милая, я вроде успокоилась. Целую тебя крепко, завтра позвоню.
– Эрика! Да что такое, не берешь трубку! – переключившись, слышу возмущенный голос подруги.
– С мамой разговаривала. Ты чего такая возбужденная?
– Ой, да ничего, просто хотела предупредить, милая. Я это… поздно буду. Тут вечеринка. Знаешь, ты тоже бы приехала. Отметила бы днюху!
– Я не в настроении.
– Так и знала! Даже приглашать не хотела, – фыркает Николь.
– Да, я не люблю вечеринки, – улыбаюсь в ответ на ее фырканье. Николь и правда меня как облупленную знает…
– В общем, меня Трой привезет вечером, рано не ждите.
– Ладно.
– Эрика!
– Что еще?
– Взбодрись, детка!
– Я готовлюсь к завтрашнему дню, лекции переписываю. Мне скинули в группе…
– Хорошо. Ученье – свет, и все такое. Эх, только жизнь не проспи.
– Не волнуйся за меня.
– А ты бронируй столик в кафе, я с тебя не слезу, пока не отметим твое восемнадцатилетие! Ну пока, я побежала, целую!
Ну вот, Николь тоже не до меня. Сейчас я была бы рада выговориться кому угодно. Кроме, разумеется, Фелиции. Бабуля меня пугала.
Как же могло так получиться, что я за такой короткий период влюбилась в Кела? Я ведь еще недавно за Зана собиралась выйти замуж, была готова прожить с ним душа в душу всю жизнь…
Я долго корпела над лекциями, пока наконец не задремала прямо над учебниками.
Мне снова снились волки, на этот раз целая стая, я бежала в ней, вольная, свободная. Запахи ощущались ярче, сильнее.
Пока мой путь не преградил огромный рыжий волк. Он смотрел на меня с яростью, а я пыталась понять, чего хочет от меня. Сожрать? Но страха почему-то не было. Внезапно волк начал превращаться в человека. И вот уже передо мной стоит исполин, метра два ростом, руки как кувалды, лицо бородатое и суровое.
– Здравствуй, дочь. Как долго я искал тебя, – произносит мужчина.
Отец? Тот самый, из-за которого мы с мамой фактически стали бездомными?
Меня охватывают обида и ярость. Хочется сказать мужчине что-то неприятное, гадкое. Но ничего не могу выдавить. По щекам текут слезы, за них я презираю себя. Слабачка. Чуть что, только плакать могу…
Раздается шум, и мужчина начинает расплываться, удаляется, словно призрак, которого спугнули. Хочу его остановить, но не выходит. Вскрикиваю, просыпаюсь. Я лежу почему-то на постели, хотя не помню, как перебралась сюда. За окном тьма, как и в комнате, даже лампа на столе, которая точно была включена, когда я занималась, сейчас погашена. Да что же происходит?
Меня охватывает дрожь, и тут слышу шум в коридоре. Будто крадущиеся шаги.
Надеюсь, я не одна в доме? Николь, наверное, еще не вернулась, Кел запросто мог умчаться куда-то, как он обычно делал. Остается только бабуля. Может, это она решила напугать меня?
Глава 20
Мне очень страшно, но заставляю себя выглянуть за дверь. Прохожу несколько шагов по коридору и останавливаюсь. Меня охватывает чувство непонятной, безотчетной тревоги. Не могу понять, что же вызвало этот животный страх. Сердце, набирая обороты, бьется все быстрее, создавая нарастающий шум в ушах. Лихорадочно нащупываю выключатель, надеясь, что сейчас вспыхнет свет и развеет мои глупые страхи.
Но я не успеваю, в следующий миг чья-то жесткая рука перехватывает мои пальцы и больно их сжимает. Вскрикнув, вырываю руку, но нападавший хватает меня теперь уже за талию и дергает на себя резко. Пытаюсь вырваться, но он прижимает к стене. Ощущение, что это не человек. Существо выше меня на голову как минимум, оно очень большое и горячее. От страха почти лишаюсь рассудка, меня колотит, паника накатывает волнами. Начинает тошнить. Адреналин бьет в голову, перед глазами все плывет, ноги становятся ватными. Из горла рвется крик. Дергаюсь изо всех сил, пытаюсь вырваться, бью ладонями по плечам нападающего, царапаю его. Причем у меня ощущение, что силы в руках в разы больше, чем обычно. И ногти… я буквально впиваюсь, вскрываю плоть, мои полностью мокрые… от крови.
Существо издает грозное рычание, и его огромные руки оказываются на моей шее. Сжимаются, лишая доступа воздуха.
В какой-то момент чувствую, что мне не хватает кислорода, сознание начинает мутнеть.
Падаю на пол, проваливаясь в небытие.
Прихожу в себя почти сразу, ощущая, как парю в воздухе. Начинаю вырываться еще сильнее, снова колотит от ужаса. Меня похищают? Что это чудовище собирается сделать со мной?
– Отпусти! – вскрикиваю, вырываясь изо всех сил. – Отпусти меня!
– Тише, Эрика. Это я. Тише!
Узнаю голос Кела, и сердце начинает колотиться еще сильнее.
– Куда ты меня несешь? Что происходит?
О боже, неужели это он напал на меня? Нет, я отказываюсь в это верить…
– Тише, малышка. Я сам ни хрена не понимаю. Успокойся.
Кел бесшумно спускается со второго этажа. Он вносит меня в кухню, сажает на табурет.
– Вк-ключи свет, – прошу тихо. Если это Кел напал на меня – на его груди я увижу следы собственных ногтей. Меня до сих пор оглушает запах крови. Ощущение, что именно это заставляет сердце биться бешено. Руки липкие…
– Нельзя пока, прости… Посиди тут, малышка. Я поднимусь наверх.
– Зачем?
– На тебя кто-то напал.
– Откуда ты знаешь? – спрашиваю с подозрением.
– Ты вся в крови. Но это не твоя кровь. Ты ранила его.
– Боже, только не говори, что это ты? Твои шутки? Зачем ты решил напугать меня до смерти? – спрашиваю с отчаянием. Кел пытается обнять меня, но я вырываюсь.
– Тише, малышка, ты вся дрожишь. Конечно, это не я. Ты с ума сошла? Зачем мне пугать тебя?
– А по-моему, такая выходка вполне в твоем духе!
– Тсс. Не повышай голоса. Не говори ерунды. Я бы никогда…
– Почему ты не хочешь включить свет? – спрашиваю шепотом.
– Потому что в доме явно кто-то есть. Я не успел…
– Как ты вообще услышал? – подозрения никак не отступают. – Твоя комната в противоположном конце!
– Я… потом объясню. Сейчас нет времени.
Кел уходит, а меня колотит, теперь уже от холода. Хотя в доме вроде тепло. Хочется подняться к себе и взять махровый халат. Мама купила мне его перед отъездом. Белый, роскошный… Но я не смею двинуться с места. Хотя так и не решила, правду сказал Келлум… Или все это – его злой спектакль.
Кел возвращается спустя минут двадцать. Поневоле радуюсь ему.
– Ну что? Нашел?
– Нет, он успел уйти, – отвечает хмурым голосом.
– Теперь можно включить свет?
– Все еще не веришь мне? – в голосе Келлума звучит грусть.
Через пару секунд кухня залита светом. На Келе белая рубашка, расстегнутая наполовину. На ней есть кровь, но он же держал меня на руках…
На нем также черные классические брюки, что может говорить о том, что он только что с делового ужина.
– Ты недавно пришел домой?
– Да. Встречался с партнерами отца. По его просьбе.
Подхожу к нему ближе и развожу полы рубашки в стороны. Провожу ладонями по коже Кела. Он со свистом втягивает в себя воздух.
– Черт, детка, я же не каменный.
О нет, определенно. Он живой, горячий на ощупь… и его кожа абсолютно цела, ни царапины. Вздыхаю с облегчением. Значит, не Кел напал на меня.
– Могу я тоже осмотреть тебя? – голос Кела звучит взволнованно. – Тебе не причинили вреда? Что-нибудь болит?
– Нет… Я в порядке. Ничего не болит. Только противно. Эта кровь… зачем это существо влезло в дом? Кто это? Ведь не человек… оно было огромным.
– И ты дала ему отпор, моя маленькая смелая…
Он собирался сказать «сестричка»?
Мысль отдается болью в сердце. Не хочу быть ему сестрой.
Но Кел и не произнес, осекся.
– Пойдем, – он берет меня за руку и выводит из кухни.
Мы выходим в холл. И тут Кел замирает, словно принюхиваясь.
– Тебе лучше вернуться обратно.
– Ну уж нет! Мы зажгли свет, и меня теперь легко обнаружить. С тобой мне спокойнее!