Ненависть и злость бурлят во мне, помогают вложить все силы в ритмичные движения руки. Веревка побеждена, и я спускаюсь вниз, натыкаясь на перепалку Николь и… Клауса.
– Клаус?
– Эрика, какого черта вы тут делаете?! – возмущается полуголый брат, вооруженный огромным тесаком. Боковым зрением вижу, что подруга пожирает мощный торс оборотня глазами. Это что-то новенькое. Впрочем, сейчас не до проявлений ее любвеобильной натуры.
– А что тут делаешь ты? Почему не участвуешь в битве?
– Агнус распорядился, чтобы наши гнали вашу армию сюда, в эту сторону, я уничтожаю ловушки, – бросает резко и смотрит наверх. – Кажется, ты меня опередила. Лиара? Это ты, маленькая негодница, притащила всех сюда?
– Я, Клаус, – пищит малышка, прячась за мной, – только не ругайся.
– Так ты на нашей стороне! – с радостью восклицаю, готовая расцеловать Клауса, но этого хмурого волка не так-то просто вывести на эмоции.
– Ничего подобного. Я просто не согласен с некоторыми решениями отца. Наши воины будут драться честно. А женщинам здесь не место! Убирайтесь отсюда!
«Эрика?! Что ты тут делаешь?! Я тебя чувствую!» – проносится во мне рев Кела, и я вздрагиваю, понимая, что наша тайная вылазка не смогла остаться незамеченной.
«Я все объясню. Пожалуйста, не злись!»
«Я просто в бешенстве! Радуйся, что я сейчас занят!»
«Не отвлекайся, прошу! Я очень люблю тебя, Кел!»
– … твои сестры! Как ты можешь быть на стороне этого старого маразматика! – врывается в сознание визг Николь, втолковывающей Клаусу свое мнение насчет его участия в войне кланов. И конечно же, подруга полностью пренебрегает понятием о личном пространстве моего брата.
– Эй, может, хватит препираться? Мы, кажется, уничтожали ловушки!
Кел
Эрика! Моя истинная здесь! Я почувствовал ее в тот момент, когда на меня напрыгнул очередной здоровый волчара, вонзившись клыками в бок, и опрокинул на землю. Резкий, обжигающий страх полоснул нутро лезвием бритвы. Страх за свою волчицу. Он удесятерил мои силы, придал сверхскорости. Напавший на меня волк вгрызался мне в бочину, но я с легкостью откинул его в сторону, словно он ничего не весил, и скулящий зверь, барахтая лапами в воздухе, протаранил собой ствол могучего дерева. Потом упал и затих.
Но на смену ему пришло еще трое огромных волков, скалящих пасти, наседающих на меня со всех сторон. Они подступали все ближе, окружали, утробно рыча. Мне казалось, что я остался с ними один на один. Не видел уже никого из своих, не чувствовал, изнемогая от усталости.
В голове мелькнула пущенной стрелой мысль о поражении, но я тут же насильно затолкал ее обратно, не смея даже допускать возможность, что мы проиграем. Ни за что! Мы не можем потерпеть поражение, не можем сдаться. Я не верю, что остался один на поле боя, что все мои собратья мертвы. Это невозможно! Кидаюсь в атаку первым, начинаю драться как проклятый, рву когтями глотки противников, не даю им ни малейшего шанса меня задеть, вспоминая, что стоит на кону. Левый бок кровоточит, я отвлекся ненамного, когда в сознании появилась моя истинная, подставился, и теперь слабею вместе со стекающей по шерсти крови.
Нет, нельзя сдаваться, нельзя показывать, что я начинаю терять силы. Нельзя… Страх за Эрику трансформировался в безудержную ярость, я уничтожал врагов одного за другим, мало-помалу продираясь сквозь их стену в сторону леса, где находилась моя строптивая невеста.
Сама мысль о том, что кто-то может первым добраться до нее и нанести вред, разбудила внутри ошеломляющую темную силу, такую мощную, что я едва мог совладать с ней. Она взрывалась внутри, заполоняя меня острой потребностью защищать – убивая любого, кто окажется на моем пути.
Но внезапно бой прекратился.
– Он сбежал… Сбежал… Ангус покинул нас… – пронесся гул среди вражеского стана, и волки, превращаясь постепенно в людей, изумленно озирались. Последовав их примеру, я обернулся и увидел, как убитых и раненых уносят с поля боя, а наши бойцы празднуют победу. Но победу ли?
Я еще не пришел в себя и слабо соображал. Что случилось?
«Эрика? Ты меня слышишь? Ты в порядке?!»
«Кел! Любимый! Обернись!»
Она бежала ко мне через поле. Рядом шли какие-то люди, но я не замечал никого вокруг. Только ее, мою истинную. Ничто более не существовало с того момента, как она очутилась в моих объятиях.
– Не знаю, что хочу больше: отшлепать тебя или зацеловать! – рычу, нависая над ней после того, как мы закончили обниматься.
– Кел, мы победили! – она светится от счастья, не собираясь реагировать на мои угрозы. – Клаус перешел на нашу сторону, а Ангус сбежал. Представляешь?
– Мы будем поддерживать мир с вашим кланом, – подходит к нам Клаус, и я смотрю на него, обнимая Эрику.
– Я пообещал вставшим на нашу сторону кланам земли, – быстро перехожу на деловой тон, опасаясь нового витка противостояния, если Клаус будет препятствовать тому, чтобы я выполнил свои договоренности.
– Мы это обсудим, – кивает брат Эрики, и я напрягаюсь в ожидании более конкретного ответа. – Но поражение на нашей стороне, – с горечью признает он. – А значит, вы имеете право на земли.
– А что будет с Ангусом? – интересуется Эрика.
– Если он появится, его ждет суд за дезертирство и нечестное ведение войны, но думаю, что больше мы ничего о нем не услышим, – объясняет Клаус.
– Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – хмурюсь, не веря в такое счастливое разрешение событий.
– Отец совершил массу преступлений, и я, как свидетель, больше не буду молчать, – заявляет Клаус, и этого мне достаточно.
Ангус побежден, а мы всей вновь обретенной семьей возвращаемся домой.
ЭПИЛОГ
Эрика
Спустя три недели после войны между кланами состоялся день нашей с Келом свадьбы. Возможно, кому-то этот срок может показаться слишком долгим, а кому-то, наоборот, слишком быстрым. У всех на это свои причины. Фелиция, например, закатила истерику, когда ей пришло приглашение на наше торжество. Об этом мне рассказала мама, а ей – Грегори.
Но все уже смирились, что бабуля, со своим непростым характером, продолжает свои капризы.
Это теперь никого не удивляло и не расстраивало.
А вот мама, наоборот, все эти дни до свадьбы ворчала и причитала, что все происходит слишком быстро, только по одной причине – она хотела, чтобы торжество стало идеальным, роскошным. В такие сжатые сроки сделать это было практически нереально. Мамочка взяла на себя почти все заботы по организации торжества, за что я ей была невероятно благодарна. Ведь и у нее жизнь била ключом – новость о том, что она ждет ребенка, буквально огорошила!
Раньше я ужасно расстраивалась, что у меня нет ни брата, ни сестры. Но правду говорят – желания сбываются, главное – мечтать!
В одночасье я обрела брата и сестру, когда меньше всего ожидала этого. И скоро у меня будет еще один маленький братик. Или сестренка, пока малыш не хочет открывать нам эту тайну. Вся семья с нетерпением ждет этого момента. Мама, естественно, волнуется очень сильно, но Грегори настолько трепетно и заботливо ее поддерживает, что, конечно же, моя дорогая мамочка чувствует себя самой счастливой женщиной на свете.
Как и я.
Все так сильно переменилось с момента нашего переезда сюда! Мы начали с Келом с неприятия и войны, и вот… с нетерпением ждем дня свадьбы.
Мне так повезло, мама была полностью на моей стороне, приняла нашу любовь с Келом как должное. А если приняла она, значит, и Грегори благословил нас безоговорочно.
К счастью, все позади. Ангус в прошлом, и никто его не вспоминает.
В день нашей с Келом свадьбы светило яркое солнце, словно благословляя нас. Мое сердце трепетало, как бабочка, пойманная в сачок. Когда приглашенный священник, тоже из клана Ролфов, объявил нас мужем и женой, я увидела, как любовь и нежность озарили лицо моего мужа. Невероятно счастливый и трогательный момент, который я запомню на всю жизнь.
Потом Кел наклоняется ко мне для поцелуя, а у меня сердце замирает и ощущение, что разорвется от счастья.
– Моя Эрика, – шепчет Кел в мои полураскрытые губы. – Как же я жил без тебя?
– Ты плохо жил. И мне было плохо. Теперь я точно понимаю выражение «половинки единого целого».
– Моя умница, – Кел притягивает меня к себе. – Черт, я такой счастливчик.
– Даже не сомневайся, – улыбаюсь ему в ответ.
– Хватит любезничать, праздник сегодня не только у вас, – ко мне подбегает моя дорогая подруга Николь. – Разреши мне похитить на минуту твою жену.
– Разве что на минуту, – хмурится Кел.
– Эй, откуда такие замашки собственника? – нарочито надувает губы Николь.
– Всегда были при нем, – смеюсь, чмокаю мужа в губы, но подружка тянет в другую сторону, чтобы поближе рассмотреть мое расшитое жемчугом платье и посплетничать. Неугомонная Николь, моя любимая подруга.
Наконец мы с Келом сидим во главе большого стола, слушаем тосты гостей.
– Дорогие наши дети, – произносит Грегори, вставая. – Я решил именно в этот знаменательный день сообщить вам важную новость. Я ухожу с поста главы клана и передаю это звание своему сыну, который сегодня обрел свое счастье.
Кел не спорит, поднимает бокал в ответ, салютуя отцу, но я вижу, что он ошарашен.
– Не рановато ли на покой, Грегори? – спрашивает седовласый оборотень в роскошном черном смокинге.
– Самое то. Хочу посвятить себя малышу, который будет у нас с Джорджи, – Грегори проводит ладонью по животу моей матери, и у меня на глаза наворачиваются слезы. Как я хочу тоже в скором времени осчастливить своего любимого! У нас будет много детей! Обязательно много…
Праздник идет своим чередом, как вдруг оглушительно хлопает дверь в зал. В проеме появляется черная фигура. Естественно, все замолчали, даже приглашенные музыканты прекратили концерт. Гости пристально смотрят на бабушку Фелицию, эпичному появлению которой не хватало только вспышки молнии и грома на небе. Эта особа умела удивлять.