Мои слова дают обратный эффект, и матрёшка начинает плакать сильнее.
— Не веришь мне? — спрашиваю.
— Мудила Серёжа тоже так говорил, — раздаётся глухое всхлипывание.
— А потом я узнала, что он половину моего универа перетрахал.
Всё-таки нужно будет в Москву прокатиться, посмотреть Красную площадь, поесть пельменей, купить самовар, посмотреть на мумию вождя, разбить одному ублюдку ебало.
— Я не он, матрёшка. Веришь мне?
Матрёшка начинает тяжело сопеть и трёт кулачком слёзы. Медленно поднимает глаза, и я снова вижу в ней солдата Джейн, которая отплёвывается кровью и готовится произнести коронное: «Пососи мой член!».
Мысленно напрягаюсь, готовясь услышать приговор. Знаю, что он будет справедливым, своим образом жизни я заслужил его. Сла-ва пристально изучает моё лицо, словно когда-нибудь собирается его нарисовать по памяти, а потом изрекает:
- Я больше не хочу скрываться. Предложи мне стать твоей девушкой.
Несколько раз моргаю, пытаясь осмыслить то, что услышал. Когда понимаю, что это не слуховые галлюцинации, начинаю улыбаться. Спасибо тебе, шлюха Карисса. Ты сделала меня счастливешим человеком на земле.
- Будешь моей девушкой, матрёшка? – шепчу ей в ухо.
- Подумаю над этим, Малфой, - фыркает Сла-ва и впивается влажными от слёз губами в мой рот.
Глава 26
Гас
— Эй, бро, видишь ту пышногрудую с розовыми волосами?
Глаза Джо горят от возбуждения.
— В рот берёт знатно. Она мне в прошлый раз сказала, что и двоих за раз принять не против.
— Ты, блядь, на что намекаешь? — Морщусь. — Моя трахательная концепция не исключает третьих лиц, но подразумевает только одного мужика — меня. Сомнительное удовольствие увидеть твою задницу или, не приведи господь, случайно задеть твои яйца. К тому же рядом с Гасом- младшим твой крошка Джо начнёт комплексовать.
— Пошёл ты, — беззлобно откликается Джо. — Ну на твоё счастье, она с подружкой. Ничего такая Сэйлор Мун. Знатный хентай можно замутить.
— Не заинтересован, — говорю и отхлёбываю пиво. Мы с парнями пришли в любимый бар посмотреть баскетбол, а так как «Никс» в очередной раз проигрывают с огромным счётом, Джо в качестве успокоения нервов ищет доступное тело на ночь.
— Не в твоём вкусе, — понимающе кивает. — Может, вон та брюнетка с татушкой?
Не удосужившись даже взглянуть на предложенный экземпляр, мотаю головой.
— В смысле, я, вообще, не заинтересован, бро. Я вроде как встречаюсь кое с кем.
— Ты... чего? — это уже Эл подаёт голос, пока Джо шумно сцеживает сделанный глоток пива через нос.
— У меня есть девушка, — повторяю, и оттого, что я произнёс это вслух, мне становится физически приятно, словно коту, которому почесали пузо.
— Ты снова сошёлся с Камиллой?
Джо кривит лицо, не удосужившись смыть брезгливость. Они друг друга терпеть не могут с самого первого дня знакомства.
— Даже в мыслях не было. Камилла — пройденный этап.
— Кто она? — подаёт голос Эл, изучая меня взглядом.
— Матрёшка, — отвечаю и чувствую несказанное облегчение оттого, что больше не нужно подавлять в себе ярость каждый раз, когда кто-то из них пытается с ней флиртовать.
— О-хо-хо! — воет гиеной Джо, выпрыгивая из-за стола. — Дай пять, бро! Слава цыпочка что надо. Я бы и сам...
— Лучше заткнись, пока я тебе хлебало не раскрошил.
— Эй, куда делся мой друг Гас? — Джо дурашливо озирается по сторонам. — И кто этот парень передо мной?
— Тебе шутки Адам Сэндлер, что ли, пишет? — криво усмехаюсь и перевожу взгляд на Эла. И выражение его лица мне ни хрена не нравится.
— Зачем тебе это, Гас? — спрашивает с видом строгого родителя, в дом к которому четырнадцатилетний подросток притащил сорокалетнюю милфу с тремя детьми и заявил, что хочет жениться. — Слава хорошая девушка, и не заслуживает такого отношения к себе.
— Какого такого? — уточняю, чувствуя, что начинаю заводиться.
Эл удерживает мой взгляд и обвинительно изрекает:
— Как Камилла.
Ох, у нас здесь борец за права обиженных женщин.
— Во-первых, ты не знаешь, о чём говоришь, бро. Во-вторых, чтобы ты там не думал, оправдываться я не собираюсь. Ты ей не брат и не отец, чтобы читать мне лекции.
— Я и не собираюсь. Просто если она для тебя всего лишь развлечение, советую оставить её в покое. Ты прекрасно знаешь, что она мне нравится.
Совет: никогда не лезьте с советами, когда вас о них просят. Даже к близким друзьям. А если полезли, будьте готовы поплатиться за бестактность.
— Только вот незадача, — зло ухмыляюсь, — ты ей ни хера не нравишься.
Эл хрустит челюстями, но молчит. Потому что крыть ему нечем. А я, блядь, зол из-за такой реакции, потому что думал, что наша многолетняя дружба выше того, чтобы опускаться до упрёков за прошлое. Кажется, матрёшка нравится ему сильнее, чем я подозревал. И это мне тоже не по душе. Но ему в любом случае придётся смириться, переживёт, не маленький. Эта сексуальная язва только моя.
— Легко определить, серьёзно ли ты относишься к девушке или нет, бро. Просто задай себе вопрос: готов ли ты на ней жениться? — не затыкается этот Зигмунд Фрейд.
— Ты оформил подписку на Космо? — раздражённо огрызаюсь. — К чему этот психоанализ?
— Эй, ну вы же не будете ссориться из-за девчонки? — осторожно спрашивает Джо, переводя взгляд с меня на Эла.
Я, блядь, тоже так думал. Вот только, кажется, недооценил чары русской волшебницы.
— Я пойду, — бросаю двадцатку на стол и поднимаюсь. — Моя девушка, наверное, заскучала без меня в постельке.
— Каблук, — несётся улюлюканье Джо мне в спину.
— Мудак, — бормочет Эл.
По дороге домой думаю над его словами. Неужели серьёзность отношений определяется готовностью надеть бриллиант на палец? Хочу ли я жениться на матрёшке? Не знаю, не думал. А если я об этом не думал, значит ли это, что я не отношусь к ней с должной серьёзностью? Ну мы и знакомы-то от силы полтора месяца. Это, вообще, нормально, о таком так быстро задумываться? Знаю, что девчонки уже на первом свидании представляют свадьбу и троих детей, но я-то ведь не девчонка.
Захожу домой, матрёшка сидит перед включённым телеком, скрутившись в бараний рог. Это какая-то асана из йоги, и то, что она, вообще, способна так гнуться, вызывает во мне желание совместно с ней переписать к чертям «Камасутру».
— Так быстро вернулся? — спрашивает, выглядывая из-под пятки.
— Угу, — киваю и плюхаюсь на диван. Настроение у меня не ахти, но вид матрёшки в обтягивающих штанишках и с задранной вверх задницей изрядно бодрит.
Сла-ва формирует какую-то странную загогулину, что на секунду мне кажется, что её руки и ноги поменялись местами, и озабоченно спрашивает:
— У тебя всё в порядке? Выглядишь странно.
— Ты думала о том, чтобы выйти за меня? — спрашиваю, долго не думая.
Матрёшка с грохотом валится на пол и испуганно таращит на меня глаза.
— Ты это к чему?
— Просто интересно.
— Малфой, — в её голосе слышатся истеричные нотки, — пожалуйста, скажи, что не собираешься вставать на одно колено, прошу.
Уфф. Блядь, как же мне с ней повезло.
— Не собираюсь, — развеиваю её опасения, — но вдруг ты об этом уже думала...
— Чтобы выйти за тебя? — перебивает матрёшка. — Мы же с тобой знакомы всего месяц! Ох, уж это ваше мужское самомнение. Думаете, каждая девушка с рождения мечтает отхватить кусок пожирнее и поскорее его охомутать? Ничего подобного. Я слишком много всего хочу сделать, прежде чем стать окольцованным придатком своего суженного.
Вот в такие моменты мне становится неудобно за то, что я хотел с позором депортировать маму-медведицу обратно в Россию. Надо будет матрёшкиной родительнице цветов послать, что ли. Такую дочь вырастила.
— Матрёшка, а у тебя там скоро твои женские дела закончатся? Гас-младший уже три дня постится, а твоя «собака мордой вниз» его несказанно заводит.
— Ещё пару дней придётся подождать, — бессердечно бросает матрёшка. — А теперь раз уж мы выяснили, что твоему холостяцкому статусу ничего не угрожает, разреши мне продолжить занятия.
— Может, потом сходим в кино?
Я не любитель кинотеатров, но ради матрёшки могу потерпеть. И оказывается, что с ней даже в кино ходить одно удовольствие. Так как мероприятие оказалось спонтанным, матрёшка выбрала какую-то мелодраму. Я честно держался полфильма, чтобы не заржать над тупыми диалогами, когда вдруг заметил, что матрёшка надувает щёки и морщится, будто её тошнит.
Ну и меня прорывает:
— Фильм-то говно, матрёшка.
В ответ слышится вздох облегчения.
— Раньше не мог сказать? У меня из ушей уже кровь льётся от их бессмысленных диалогов.
— Уходим?
Матрёшка деловито оглядывается по сторонам и загадочно вздыхает.
— Зал почти пустой.
— Ты это о чём?
Приподнимаю брови и мгновенно затыкаюсь, потому что тёплая ладошка ложится на мою ширинку и начинает расстёгивать молнию.
— Прошу, скажи, что это то, о чём я подумал, — бормочу, воздевая глаза к потолку.
— А о чём ты подумал? — вкрадчиво воркует матрёшка, обхватывая рукой возбуждённого младшего.
— О том, что моя девушка хочет мне отсосать на задних рядах кинотеатра.
— Для слизеринца ты очень проницателен, — шепчет матрёшка, и через секунду я чувствую её тёплый рот на своём члене.
Вот я знал, что если исправно платить налоги и жертвовать на благотворительность, Господь ниспошлёт на меня оральную милость.
Запускаю руку в гладкие густые пряди и слегка надавливаю на её голову. Матрёшкин стон отзывается в паху охеренной вибрацией, отчего кровь гулко приливает к моим вискам. И мне даже глаза не нужно закрывать, потому что она, моя главная сексуальная фантазия, жадно заглатывает мой член на всю длину, издавая упоительные звуки.
— Чёрт, Сла-ва, ты охуенная шлюха, — шиплю сквозь зубы, когда матрёшка выпускает младшего изо рта и мягко ласкает губами головку. Она глухо стонет в ответ, и снова жадно опускается ртом на всю длину. Я не хочу думать о том, где она этому научилась, и тем более не хочу думать, что так же сосала у того московского мудилы.