— Выходим и отвлекаем! — призвал Энди, торопливо отшвыривая от двери балки и доски.
Неожиданно в небе засвистели — мелодично, но изумительно пронзительно. Обе керы задрали головы, доктор и Сан приникли к щелям в стене «форта».
— Да что там еще⁈ — зарычал Энди, отваливая особо тяжелую колоду
— Так это… — потрясенно прошептал гребец. — Хатиджика… в два пальца свищет и «горку» делает.
Энди оглянулся — действительно, в сарае вдовы не было. Через крышу взлетела? Совсем, что ли, ошалела⁈
Половинка двери, наконец, поддалась. Энди и багор выскочили в омерзительно слепящий день. Рулевой, прикрывая глаза ладонью, вскинул голову…
Вдова, уже не свистала, привлекая внимание, а раскинув руки, уносилась в небо. Зрелище, которому просто невозможно поверить. Легкая фигурка-крест, несущаяся словно по воле магии. Но, похоже, кое-кто верил: кера, мгновенно сорвалась с палубы катера, резко взмахивая крыльями, устремилась наперерез.
— Эй, куда, недопырша грязная⁈ — заорал Энди, размахивая багром.
Тварь, явно не слышала, и она, и ее соплеменница-купальщица, что покачивалась на волнах, свистели одно:
— Бареды вернулись! Проклятые бездушные бареды!
Проклятий демонш моряки вообще не поняли. Рядом с Энди стоял доктор, ощупью менял баллон в абсолютно бесполезном сейчас пневме.
— Догонит! Будь я проклят, сейчас догонит.
— Черт! У меня сейчас глаза вытекут, — замычал Энди, пытаясь разглядеть происходящее в солнечном зените…
Чернокрылая тень настигала фигурку-крестик. Мощные взмахи крыльев, резкость движений — сейчас, в сравнении, кера выглядела просто огромной. Обе летуньи были уже далеко. Солнце начало выедать глаза, Энди был вынужден отвернуться и закрыть очки ладонью. Доктор охнул.
— Да что там⁈ — Энди выругался в безобразной бесхвостой манере.
— Наша в пике сорвалась. Это верно! Должна оторваться, — объяснил что-то выволакивающий из дверей Сан. — Группируйся, группируйся, давай, Хати!
Крошечная точка стремительно неслась к земле. Точка крупнее, сложив крылья, падала следом, но отставала, отставала… — Энди чувствуя, что снова ничего не видит, замотал головой и отвернулся от слепящего зенита.
— Эй, на борту!
— Да готовы мы! — одновременно в два голоса отозвались с «Ноль-Двенадцатого».
Согнутый и кривобокий Магнус возился у пулемета, Гру выглядывал из рубки, ведя катер к пристани.
— Маневрируй, только не стой! — отчаянно заорал Энди, подхватывая багор.
— Ну! — злобно отозвался юный рулевой.
Да, бесспорно, оставшиеся на борту и сами знали что им делать. Магнус с ужасом взглянул в небо, но развернул пулемет в иную сторону и выдал струи пуль по болтающейся на воде твари. От головы и плеч керы полетели ошметки, дрянная дарк исчезла с поверхности…
— Хлопцы, бронещитом прикрываемся! — призвал гребец, вздымая вертикально крышку складского стола.
В инженерном отношении мысль была недурна, но тактически непоправимо опаздывала от событий. Энди, не отвечая, нырнул в строение. Боги, как же хорошо без солнца! Рулевой-С-Болот, метнул наверх багор, подпрыгнул, ухватился за край нависающего перекрытия, подтянулся… Балка заскрипела, но выдержала. Эх, хорошо быть летучей вдовой. Сейчас она будет здесь…
Энди успел подхватить оружие, как в пролом крыши влетел скорчившийся живой шарик
— Хатидже явно пыталась затормозить свой безумный полет, но все равно ядром сшибла доски на краю провала и с хрустом улетела в угол нижнего этажа…
Снаружи застрекотал пулемет. Смотреть вверх, на открытое небо Энди опасался — сейчас зрячие глаза были нужны как никогда. В общем-то, и так понятно: Мк-2.2 имеет приспособление для зенитной стрельбы самое примитивное, очередями в воздух быстролетящую цель перехватить трудно. А кера — бесспорно весьма быстрая цель. Но перед проломом она затормозит…
Захлопали крылья, пролом в крыше закрыла тень. Энди с облегчением приоткрыл один глаз и ударил багром. По морде и сразу крюком за шею…
Притянутая к стропилу кера выкатила безумные глаза:
— Пусти, бездушный! Кто ты⁈
— Простите, леди, сам не знаю, — Энди пытался резко повернуть багор, но шея твари, не такая уж толстая с виду, не поддавалась и не сворачивалась.
Керра упиралась крыльями в стропила, временами почти отрывая рулевого от шаткого пола.
— Да где пулемет-то⁈ — замычал Энди, чувствуя, что сейчас взлетит, пусть и не так грациозно как некоторые.
Пулеметная установка «Ноль-Двенадцатого» молчала. Снаружи сиротливо щелкнул пневм — кера вздрогнула.
— Так что ты ей в задницу стреляешь, млее⁈ — завопил Сан.
— А куда еще? — уточнил доктор и выстрелил трижды.
Керра ворочалась, неуклюже, но опасно, норовя дотянуться когтями до упорного пленителя. Твари мешали стропила и остатки черепицы, но Энди начал думать, что древко багра нужно было сделать и подлинней. Рядом оказалась встрепанная Хатидже, привзлетела над полом и сунула в распахнутую пасть керы щербатый край доски. Чудовище подавилось занозами и собственным негодующим свистом, еще неистовее выкатила пронзительно-желтые глаза — взгляд крылатой дряни был на редкость ненавидящим.
— Поосторожнее! — предупредил Энди.
Вдова выругалась, увернулась от когтей и принялась пихать доску поглубже в глотку противницы. Хатидже явно не хватало точки опоры, зато хватало упорства — доска помаленьку раздирала рот твари. Кера принялась грызть орудие пытки.
— Что, не слишком вкусно? — злобно ухмыльнулась вдова и принялась оглядываться: — Сейчас что-нибудь с гвоздями подберу
Гвозди применять не понадобилось — ожил пулемет на катере. Энди закричал вдове «пригнись, зацепит!». Хатидже не стала проявлять свойственное ей упрямство, скорчилась на полу…
Керра дергалась и визжала — ливень пуль попросту сносил большую часть ее тела. Летели ошметки кожистых крыльев, осколки костей, отвалилась свисающая лапа… Полнокровностью данный вид дарков не отличался, но на голову Энди капала какая-то липкая гадость. Несколько пуль задели наконечник и древко багра, рулевой понял, что кера сейчас освободится. Почти так и вышло: тварь шлепнулась внутрь строения, но оставалось от чудовища не так уж много. Пулемет смолк…
— Как вы там⁈ — надрывался Сан. — Живы⁈
— Не тупи, топор давай быстрее, — отозвалась вдова, бесстрашно примериваясь к добыче.
Кера сохранилась примерно в объеме одной шестой части тела, это если не считать крыльев. Голова, шея, частично ключицы…
— Нужно все-таки еще укоротить, — предположила вдова.
— Несомненно!
На второй этаж закинули топорик. Хатидже вбила в пасть чудовища доску понадежнее, придерживала трофей, Энди рубил шею — сухую и неподатливую как корень самшита. Лишенная легких тварь свистеть и проклинать уже не могла, лишь ненавидяще смотрела и слабо грызла доску
— Боюсь, сегодня мы вынуждены поступать предельно жестко, — сказал Энди, заканчивая процесс.
— А что, черт возьми, нам еще делать⁈ — воскликнула летучая вдова. — Внизу еще две такие пробл…
— Я вашу терминологию не до конца понимаю, но спорить не буду, — пробормотал Энди.
Демонша, нуждающаяся в заботе, оставалась все же одна. Та, что болталась в воде, исчезла: то ли утонула, то ли уплыла заращивать крылья и все остальное. На катере Гру и доктор бинтовали шкипера — спину и бок тому распороло крепко. Сан и рулевой позаботились о плененной кере: покончить с этой тварью уже апробированным методом не получалось, поскольку лапы у чудовища имелось и приближаться на «дистанцию работы топором» было опасно. Пока что завал, удерживающий пленницу, подперли расклиненными брусьями.
— Снять пулемет и расстрелять прямо здесь как воздушную террористку- рецедивистку жоеевощуй! — предложил Сан.
— Это возни сколько вместе с котлом снимать, — вздохнул рулевой. — Пошли на борт, дух переведем и посоветуемся.
— Пообедать бы надо, етеговосем, — намекнул гребец.
Мысль была правильная, все порядком устали.
— Боевые шрамы украшают мужчин, — заверял доктор, допивая чай.
— Сзади я и раньше был сущим красавцем, — вяло согласился полулежащий на одеяле шкипер и покосился на Хатидже: — Миссис, какого дьявола вам вздумалось летать именно сейчас?
— Так сложились обстоятельства, — пояснила тощая красавица, намазывая вареньем ломтик лепешки. — Подумалось, а не размяться ли мне и не спасти жизнь кому-нибудь? Без вас, сэр-ворчун было бы скучновато. И без ловкого сопляка тоже.
— Вышло красиво, — отметил Сан. — Даже чересчур, етегнавжо. Думал, убьешься. А я предупреждал — посадку нужно отрабатывать! И выход из «штопора»! Это, епругужэ, самые сложные элементы пилотирования! Копыта переломаешь!
— Поучи меня еще, теоретик херов, — миролюбиво огрызнулась вдова, удобнее вытягивая забинтованную ногу — при скоростной посадке она слегка повредила лодыжку и расцарапала лицо.
Шкипер, неловко облокотившись о локоть, молча смотрел на Хатидже
Энди подумал, что самые безумные личные решения и роковые повреждения психики происходят в молчании. Впрочем, дело обычное, и довольно предсказуемое. Почему бы и нет? Здешний мир достаточно безумен и весел, чтобы одобрить такие нелепые решения. Хотя, эти решения людям еще предстоит осознать. Не все видят и просчитывают партию целиком.
— Сэр, не сойти ли нам на берег? — Гру успел вынуть из трюма двуручную пилу и моток крепкого фала.
— Пожалуй, не стоит откладывать тяжелую работу, — согласился Энди и встал.
— Постойте, вы за дровами? — удивился доктор. — Давайте хоть немного передохнем.
— Они не за дровами, — пояснила вдова.
— Вы ступайте, а я посуду уберу — как обычно мгновенно сориентировался Сан.
— Прибери и еще раз осмотри пулемет, — приказал шкипер.
Пулеметная установка катера сплоховала в самый неподходящий момент — задница керы была как на ладони, но подачу пуль из бункеров заклинило, пришлось менять контейнеры с боеприпасами. Все могло быть совсем плохо, если бы не расторопность юнги.
Энди и юнга сошли на берег, доктор, вздыхая, спрыгнул следом.