— Вкусно, ух-ух-ух! — подтвердила «очень дикая».
Энди лежал и придумывал конкретную последовательность ударов очередного розыгрыша, а соратники укорачивали древко пики и обменивались боевыми воспоминаниями. Кстати, рулевой услышал довольно много любопытного об искусстве метания камней, кривых палок и «вонь-хлоп». Авр тоже имел некоторый опыт рукопашных схваток — в лабиринт иной раз скидывали весьма неадекватных и буйных жертв. Некоторые из этих безумцев почему-то винили в своих неприятностях именно минотавра. «Им разве сходу объяснишь»?
Шифровка
Лагуна — Твин Кастлу
…Ситуация обострилась. Возможно, объект все-таки имеет второе дно. Цель действий по-прежнему не ясна, но все покатилось живенько. Продолжаем наблюдение.
Кстати, насчет оплаты внеурочных и прочего бездуховного. Что там нынче с котировками акций «Нельсона» и как отнесутся акционеры к возможному открытию дочернего предприятия «Нельсон-Авиапочта морей»? Естественно, при условии создания профильного профсоюза, достойных условий труда и официальной практики академических отпусков. Тут нам финансовые средства предлагают. Брать или не брать? Дело-то хлопотное…
Из блокнота'/ запальные размышления и склероз "
К вопросу о разности минотавров и ответственности производителей, (проф. Л. Островитянская).
Консультировалась с К. Линнеем и Карлушей Дарвином. Посидели добро, но к однозначному ответу не пришли. Про минотавров вообще сугубо мутно — лабораторных исследований недостаточно. В несуразице оценок биометрических параметров виноваты, очевидно, антики: сами-то они были мелковаты, зато фантазией воспаряли. По совести говоря, размеры миноского Мини надлежит урезать раза в три. Будет время, схожу, проверю, (рулетку не забыть!) Но в биологическом конструировании полно и иных загадок. Вот: сахелантроп, ардапитек. Homo antecessor и Homo sapiens, автрало-афаро-гайдельбергпитеки и прочая неандертало-шобла. В принципе, логика экспериментаторов понятна, тупиковость сляпанных моделей вполне очевидна. Но чего инициаторы опытов хотели добиться в идеале-то? Теорий масса, ответа нет. Договорились подумать и пересечься еще раз. (Карлу занести аспирина, Карлуше — еще одну модельку «Бигля» (и клей!!!))
Глава десятаяЭкипаж встречает странного шмыка, гасит факела и прощаетсяс одеялом
Проснулись узники лабиринта от невыносимого рева — мощный звук, угрожающе дребезжа, разлетался по подземелью, бился о потолок и стены тупиков.
— Можете еще поспать, — в паузе сокрушительного рева и эха сказал Авр. — Это вроде бы я. Требую новых жертв.
— Уху-хух-себе! А зачем ты требуешь? — оглушенная мартышка ошалело озиралась во тьме.
— Это не Авр требует. Это требует труба от его имени, — объяснил, морщась, рулевой — рев болезненно воздействовал на болотные уши.
— Трубы! — уточнил минотавр. — Старинная вмурованная медь. Левая труба засорилась камнями, чистоты звука уже не дает. Нынче жрец вообще уже не тот: вовсе не хотят ничего чистить и работать. Но жертв сегодня не будет. Так сигналят — в назидание и для порядка.
Пережили еще один рев-призыв, обсудили вырождение жрецов и начали собираться. Угадать точное время было сложновато, но Авр уверял, что уже вечереет. План на фрейм был достаточно прост, а пожитков у минотавра имелось не то чтобы очень много. Решили на прощанье зажечь свет — мужчинам требовалось приучать глаза к огню, ибо блаженная темнота должна в скором будущем закончиться. Манки гордо высекла огонь — огниво, как и нож, жрецам отдавать обезьяна не стала бы ни за что, да те и не настаивали. Общение с жертвами у храмового колодца было упрощено: хочешь иметь шанс остаться наверху — выкладывай все ценное. Упрямых спихивали в первую очередь, а всяких умных-щедрых уже во вторую.
При свете заветного огарка жилой зал казался гораздо теснее. Минотавр, страдая от света, нацарапал в настенном календаре очередную полоску.
— Вдруг и вправду это последний день? Не верится.
— Наверху не так плохо. Ух-ху, если головой соображаешь — выживешь, — разъяснила мартышка. — Если тупишь, тогда нхвсж! — забьют всмерть шваброй.
— Она шутит, — заверил Энди.
— Я⁈ Ух-ух-ох-ох! Мне с домом даже попрощаться не дали! — возмутилась Манки.
— А как ты уходила? — поинтересовался минотавр.
— Меня предали, спихнули в море, утопили, связали сетью, насильно оживили, а потом стали забивать вонючей шваброй, — с горькой гордостью перечислила цепь судьбоносных событий бесстрашная обезьяна. — Вот такое ух!
— Может потом еще и надругались? — не удержался и предположил рулевой.
— Память не вмещает всех жутких бед, — подумав, сообщила Манки. — Я в самом начале башкой треснулась, с таким жутким ух-ух, и уже не уверена как все шло!
— Шутите, — догадался минотавр. — А мне вот немного страшно.
Энди по-дружески похлопал подземного обитателя по массивному плечу. Авр, хоть и был самоучкой, по праву мог считаться отличнейшим игроком в индивидуальный снукер-гранд. А беспокойство перед решающим матч-болом с судьбой свойственно каждому мыслящему существу.
Время еще оставалось (Энди считал необходимым выступить уже в полной темноте). Перекусив парой крыс, жертвы и хозяин пошли прогуляться по лабиринту — у минотавра тут с каждым камнем было связано какое-то воспоминания, желание попрощаться было вполне объяснимо. Манки, поухивая, ушла с огарком вперед: подземелье, знакомое ей только на ощупь, весьма интересовало любознательную мартышку. Мужчины миновали кладбище, минотавр поправил камни в кладке:
— Сто двадцать четыре человека, насколько мне помниться.
— Пусть боги и судьба даруют им покой. Авр, а как ты научился считать?
— Кажется, меня еще мама начинала учить. Потом как-то сам собой. Это, вроде бы было несложно, — попытался вспомнить минотавр.
— А как с письмом и чтением?
— Буквы выспросил у жертв, заучил и накарябать на камне умею. Вот читать здесь вообще нечего.
— Еще один повод выйти в мир, — ободрил нового друга Энди. — Там есть что почитать. К примеру, в Глоре выходят недурные газеты. Я в них даже кроссворд видел.
— Вам-то точно нужно отсюда выбираться, — признал минотавр. — Сейчас взглянем на Стражницкий выход. Полагаю, там прорваться будет не так уж сложно. Вот дальше…
— Дальше Манки тебя поведет. В определенном смысле Сарканд похож на ее острова: полным полно скал, обезьяна себя чувствует неплохо. Главное, присмотри, чтобы ее не утянуло к барабанам и свету. Это для вас обоих будет вредно.
Впереди замелькал огонек свечи, оживленно заухала мартышка:
— Тут девка!
— Манки! — ужаснулся шокированный Энди.
— Ух, извиняюсь. Девица. Принаряженная! Княжья!
— Неужели она в рабы не выбралась? — встревожился минотавр.
Девица сидела под стеной, заслоняясь ладонями от слепящего огонька свечи.
— Не свети ей в лицо, — потребовал Энди.
— Ух-хух-хух! А куда ей светить? — заворчала обезьяна.
Девица была весьма юной, относительно миловидной, наряженной в изящное, хотя и жутко выпачканное белое платье. Волосы, уложенные в высокую прическу, растрепались и облипли паутиной.
— А какое отношение она имеет к князю? — засомневался рулевой.
Обезьяна захихикала:
— Сэр Энди, ты где был-то? Тут же свадьба! А это ж, ух-ух-хох, невеста!
— Полагаю, да, — подтвердил минотавр, с любопытством разглядывая девушку. — Невеста князя. Или уже жена? Не знаю, как оно должно считаться. Но я думал, она, гм, посолиднее. Все же княжеская
Особа в белом, действительно, была худощава — ничуть не откормленнее Манки. На взгляд рулевого, будущие княгини, пусть даже столь захудалых городов как Сарканд, должны быть ярче и виднее. Здесь: острый подбородок, худые колени, отсутствие признаков пышности в э-э… необходимых для благородной леди деталях. Девушка уставилась на минотавра в полнейшем ужасе, похоже даже онемела. Впрочем, последнее вполне понятно: рогатый и малокрасивый Авр сейчас еще и зверски морщиться от света — такое кого угодно напугает. Но все же эта девица абсолютно непохожа на невесту.
— Ух-ху! Чего молчишь как побитая? — поинтересовалась мартышка.
Девица в белом скорчила невразумительную гримаску (тут выяснилось, что у нее острые, хотя и правильные зубы) но оторваться от лицезрения ужасного хозяина лабиринта так и не смогла.
— Влюбилась, не иначе, — прокомментировала сытая и развеселившаяся Манки.
Тут из-под руки молчаливой девицы высунулась маленькая усатая мордочка и сурово присвистнула:
— Сю!
Грызун был пушист, породой не совсем очевиден, но агрессивен.
Манки отпрыгнула и ткнула пальцем:
— Шмык! Вот за эту гадливость князь девицу и сжертвовал!
— Какой милый зверек! — восхитился минотавр и потянул к грызуну лапу.
Грызун, прежде не видевший Авра, взглянул на темного гиганта, в панике выпучил глазки:
— Сю-ююююю⁈
Нервы редкопородной крысы не выдержали, она рванула прочь от чудовища. Девушка, с тревожным «ыыы!» метнулась в темноту следом за питомцем.
— Ух-хухух! Ноги поломаете! — предупредила мартышка, вздымая прикрытую ладонью свечу и упрыгивая по коридору следом за беглецами.
— Я же только погладить… — горько вздохнул Авр и двинулся следом.
Энди пожал плечами и сел под стену. Здесь царил едва ощутимый запах духов. Неужели действительно княгиня? Но почему здесь, в лабиринте? Властитель Сарканда решил ускорить круговорот невест в природе?
Размышляя над загадочными фрагментами этой головоломки и думая о том, что из подземелья еще и выбраться не успели, а суета уже началась, ночной рулевой любовался спокойной темнотой. По опыту вчерашнего дня Энди знал что круговой пробег стандартной жертвы по лабиринту занимает около восьми минут, это если в единицах измерений старого недоброго мира.
Видимо, пушистый грызун имел недурное ночное зрение, поскольку бегал гораздо шустрее стандартной жертвы. Мягкий мячик несся по коридору, подпрыгивая и резво отталкивая как от пола, так и от выступов стен. При виде поднявшегося навстречу Энди, зверек прижал круглые ушки, грозно оскалил резцы приличных размеров. Судя по выражению морды, крыса была самочкой.