Алеша же не забывал любезно напомнить, что мои слова, без сомнения, наказуемы, и за мной наверняка придут. А я ему отвечала, что в наши апокалиптические времена карательным органам уже не до подлинности августейших останков и не до купеческой семьи, чей след на Земле давно простыл. Эта тема нынче интересует только самого Ланге и еще пяток сумасшедших энтузиастов. А потому — не мешай мне развернуться на ниве тайной доктрины! Это лучшая психотерапия для меня — вероятность мистического спасения. Спасения Филатовых в том числе, потому что никаких двойников в Екатеринбурге в 1918 году быть не могло. Просто красивая родовая история Виктора… которую я поддержу.
Я рассыпалась в приветствиях и благодарностях, сетуя о том, что мы так и не поговорили воочию. Но Ланге, как водится, мне не ответил. Он, видимо, не любил отвечать. Такая манера, если она не пренебрежение, всегда с привкусом интриги. И по дороге домой, купаясь в искрах концертных впечатлений, я временами проваливалась в домыслы и догадки, тесно переплетавшиеся с образами из прошлого.
14. Розовая пантера
Саксофон — господин капризный. Это вам не флейта, легкая, услужливая, щадящая, нежная, всегда настроенная на резонанс с твоим "я". Я, конечно, не музыкант, и в профессиональных тонкостях не шарю, но одно могу сказать точно: с появлением этого барина жизнь наша очень усложнилась. А появился он внезапно, без предупреждения, явочным порядком. Мол, буду теперь у вас жить! Точнее, 13-лений Митя, увидев в папенькиных пыльных антресольных закромах этого неведомого ему зверя, заявил: "Все, теперь на нем буду играть!" Тот инструмент был ГДРовским старичком, дышавшим на ладан и починке не подлежавшим. Зато купленным за бесценок на барахолке, и потому совершенно не требовавшим особого обхождения. Наоборот, демонстрировавшим вседозволенность: делай, дружок, со мной что хочешь, сыграй мою лебединую песню, я и не чаял уже, что меня извлекут на свет божий… Откуда взялся этот компанейский престарелый весельчак времен развитого социализма? Как его занесло в этот бардачище? Да просто папенька когда-то сам думал на нем играть! Что это за жареный петух, спросите вы, клюнул человека без системного музыкального образования, вдруг научиться играть на саксе? Кризис среднего возраста, синдром Гогена? Нет, возраст тут не при чем, как и Гоген. А тот самый жареный петух у папеньки на темени сидел пожизненно, как шило в известном месте, работавшее бесперебойно. Ребенком папенька был слабеньким, болезненным и недоношенным — кстати, "Клуб недоношенных" тоже его идея — а вот когда дитятко подросло, оно устроило всем вычурное социопатическое веселье. Хотя иногда его затеи носили вполне гуманитарный и насущный характер — например, рытье землянки на Арбате в конце 1980-х, когда ему довелось работать там дворником. "Папа — хоббит, что ж такого", скажет впоследствии Митя. За все свои макабрические и маниакальные затеи Митин папенька брался с масштабной основательностью. Вовлекал народ! Временами затеи проскальзывали светлые и даже блестящие, и они потом служили папеньке для имиджа, он любил и умел выгодно подать (а порой и продать!) свои заслуги. Недаром в молодости он заслужил два совершенно несовместимых друг с другом прозвища — Костя Мистик и Костя Ваучер. Когда я встречаю в мусорно-многочисленных блогах психологинь сочетание "грандиозный нарцисс", я знаю, о ком оно…
Хотя, строго говоря, нарциссом его назвать нельзя. Потому что он и сам был обманываться рад. Бывал и кинутым, и объегоренным, и это, надо заметить, надолго его не расстраивало и уроком не служило. Чего стоит хотя бы история с советником президента, прости господи. Мы тогда еще тесно общались с Хансеном, а Мите было года полтора. И вот однажды Мистик, он же Ваучер, поперся к Хансену, там они, конечно же, запили, но при этом мне стали поступать какие-то подозрительные в своей деловитости звонки. "Я нашел, чем я буду заниматься. Я буду советником президента!". Я сочла это очередным пьяным бредом, просто несколько нетипичным, да и шут с ним. Но по прибытии фигуранта грандиозность только нарастала. Оказывается, у Хансена в гостях был третий собутыльник, какой-то старый друган из Риги. И вот этот друган — оказывается! — работает в аппарате президента Латвии. "И он предложил мне стать советником. Я подумал и принял это предложение", — глазом не моргнув, сообщил мне Митин папенька.
Когда ты живешь с психически нестабильным человеком, то любую новость ты фильтруешь внутри себя пугающим вопросом: а чем нам это грозит? Например, прибытие в гости пьющих друзей грозит, понятное дело, алкогольным делирием, некрасивым скандалом, дракой, разрухой, обидой, ревностью, побегом — моим, конечно! Пожив с нестабильным человеком чуть дольше, ты начинаешь понимать, что прибытие любых друзей влечет за собой совершенно те же последствия. Любых друзей, любых врагов, любых незнакомцев. Ты начинаешь любить уединение. Но мне было совершенно непонятно, каких последствий нам ждать от латвийского президента! Он был для меня тогдашней столь же непознаваем, как гуманоид с альфа Центавра. У меня вызывал легкую брезгливость вопрос: Хансен с Мистиком, он же Ваучер, оба были убежденными хиппи, — во всяком случае, на заре туманной юности, — и как они могли, будучи насквозь пропитанными философией свободы, довериться какому-то замшелому винтику аппарата подавления?! Точнее, замшелого аппарата — да, именно так, потому что во мне шевельнулось обывательское имперское зазнайство. Дескать, нашел, у какого президента быть советником… Это же так мелко, так нелепо!
Конечно же, потом я покаялась перед ни в чем не повинной Латвией за свое пренебрежение. Она была не причастна к моим терзаниям. И, будучи в здравом уме, невозможно предположить, что в ее правящем аппарате царит такая цыганщина… Хотя последующие дней пять Митин папенька убеждал меня с пеной у рта, что именно на основе такой цыганщины и складываются политические элиты. Цыганщиной он называл собутыльничество, кумовство и промискуитет, формирующие окружение любого крупного управленца. В принципе, с ним было трудно спорить. Но была одна маленькая деталь: "крупный управленец" попросил у папеньки взаймы.
— А что же ты будешь президенту советовать-то, ёшкин бобик? — поинтересовалась я, устав взывать к здравому смыслу.
— Вопрос поставлен некорректно, — степенно ответствовал Мистик, он же Ваучер, поглаживая свежевыбритую социал-демократическую бородку. — Не что советовать, а как!
Воистину Латвия была в опасности…
Тогда я решила воззвать к Лиде, нашей космической бабушке.
— Слушай, давай посмотрим на это по-другому! — встретила она меня лучезарным напором. — Смотри, он так загорелся этим новым делом, уже вот сколько не пьет…
— Да, почти неделю, срок президентский, конечно, — вырвался у меня тяжелый вздох. Но ирония моя была проигнорирована, и меня закидали радостными подробностями поиска приличных офисных брюк, потому что в джинсах же в аппарат президента не ходят.
— Правда?! А в аппарате президента, наверное, еще принято занимать на опохмел у будущих коллег. Так сказать, посильная дружеская взятка… Лидия Алексеевна, опомнитесь! Неужели вы забыли историю с Бёрнсом?!
Краткая историческая справка: Бёрнс — как ни странно, подлинная фамилия очередного пригретого жулика, что в который раз опровергает магическое влияние имени на судьбу. Я не помню, как он появился. Да как все! Зашел пописать и прописался, как гласит старая хипповская пословица. Он пообещал нам два недорогих телевизора со склада, где якобы работал, и еще видик в нагрузку. Да, это были времена, когда ящик еще не стал зомбоящиком. Второй телек — для Лиды, она с радостью вложилась в нашу сомнительную затею. Она была за любой кипиш, кроме голодовки, и с какой ностальгией я теперь это вспоминаю… А Бёрнс… все деньги взял вперед, принес то ли один видик, то один телевизор — не помню. А потом исчез. Смылся, оставив нам в качестве компенсации свою беременную подругу. Несносную. Мы потом с Лидой долго обсуждали человеческое коварство и урок, который нам должно извлечь из этого эпизода. Только Лида все больше дрейфовала к мысли "спасибо, Господи, что взял деньгами". Что из-за денег никогда не стоит расстраиваться, как ее научила жизнь.
Но раз мы постарались сильно не расстроиться, то и урока толком не получили, вот как я объясняю последующее хождение по граблям. Видимо, иногда расстроиться все же стоит. Хотя нет, один урок я все же извлекла:
Если у вас дома поселилась малознакомая пара, помните, что однажды он может исчезнуть с вашими деньгами, а она — остаться с вами. И неизвестно, что хуже. Даже если эта пара вам хорошо знакома, вы не застрахованы от подобного исхода. Люди — оборотни.
Вот только не нужно представлять обманутую, брошенную и бездомную молодую маму с колясочкой! Подруга Бёрнса была из другой породы. Она была из тех, кто сутками мучает тебя, сочувствующего спасателя, душераздирающими историями о трагической любви и последующих абортах. Эти страдалицы пьют, как лошади, курят, как паровозы, и матерятся, как стая гопников в пятницу. Но ты их жалеешь и изо всех силенок ужасаешься этому триллеру, потому что краски его сгущены до полной околесицы. Это позже выяснится, что у страдалиц все не так плохо, как тебе было изложено. Однажды ты чертовски устаешь от всей это гоморры, но никто не собирается ослаблять хватку. Ты в ловушке сострадания. Это жестокий капкан. И спастись ты можешь, только осознав себя жертвой и возопив к вселенной о помощи. Добром и уговорами вырваться не получится. И, конечно, в глазах этих чудовищ ты останешься виноватым!
Но вот что интересно: проходят годы — и ты узнаешь, что эти кикиморы стали добропорядочными женами и матерями семейств, успешными бизнесвумен и — что самое страшное! — детскими психологами. Как такое может быть? Однозначный ответ есть только у Алеши. Его магическое мышление, близкое к народным верованиям, дает четкое объяснение: это сглаз! Алеша трактует сглаз не только как действенное и эффективное пожелание плохого некоему объекту зависти или неприязни. Главная цель сглаза — не насолить кому-то, а забрать себе его удачу, счастье, разум, способности и сопутствующие плюшки. Я много раз пыталась выяснить, каким образом можно отобрать нематериальный объект, некое свойство, присущее твоему духу, а не телу. Вместо ответа я навлекала на себя лишь раздражение: мол, не веришь — ну и не надо, ничто тебя не учит. Да я бы рада поучиться, просто искренне хочу понять природу явления! Люди могут делиться друг с другом энергией, мы друг друга утешаем, успокаиваем, вдохновляем. Иногда даже исцеляем. Это бесспорно. Но разве счастье и удача — это энергия? По-моему, это трудноуловимое состояние, неизмеримое и непостоянное. Как его можно отобрать у кого-то и присвоить себе? Это как украсть чужую судьбу, причем только лучшую ее часть!