Сюзетта посмотрела старому ковбою в глаза:
— Надеюсь, Том, вы правильно поняли, что здесь произошло.
— Не волнуйтесь, мэм. Я уже давно замечал, что с Редом не все в порядке. С той самой вечеринки он не переставал восхищаться вашей красотой. Со мной он скрытничал, но с некоторыми из работников распускал язык. Хорошо, что мы избавились от него. Том улыбнулся и помог Сюзетте сесть в седло.
— Вы очень чуткий человек, Том.
Том подошел к своей лошади и вскочил в седло.
— Предупреждаю — если вы не расскажете мужу, что здесь произошло, то это сделаю я.
— Вы считаете, что это необходимо? — вздохнула Сюзетта.
— Миссис Бранд, я всегда был честен с вашим мужем. Я знаю Остина много лет и люблю его как сына. Для меня он лучший из всех людей. За всю свою жизнь я не видел, чтобы мужчина так любил женщину, как Остин любит вас. Он постоянно беспокоится о вашей безопасности, и, по-моему, после ужасной трагедии, лишившей Остина жены и ребенка, его чрезмерная опека вполне понятна. Я прекрасно знаю, что вам не разрешено ездить верхом одной. Сегодня я был с Остином, но он сказал старому Нату, чтобы тот сопровождал вас, если вам вздумается прокатиться верхом. Бедняга Нат до смерти боится гнева Остина.
— О Боже, я совсем не подумала об этом. Здесь нет вины Ната. Я убежала, пока он спал. Я скажу Остину, чтобы он не ругал Ната.
— Вы очень добры, миссис Бранд. Нам лучше побыстрее возвращаться — солнце уже почти зашло.
Когда они подъехали к дому, Сюзетта спрыгнула с лошади и передала поводья Тому.
— Спасибо, Том. Когда Остин вернется, сообщи ему о Реде. А я расскажу, что обманула Ната. — Сюзетта протянула Тому руку. Мозолистая ладонь Тома сжала ее пальцы. — Я расскажу ему. А теперь идите. Все будет в порядке.
Когда Остин вернулся, Сюзетта принимала ванну у себя наверху. Увидев выражение лица хозяина, Кейт приказала остальным слугам не выходить из своих комнат, пока она не позовет их. Поднимаясь по лестнице, Остин стянул перчатки и сердито хлопнул ими себя по бедру. Он ворвался в голубую комнату, громко зовя жену.
Сюзетта тяжело вздохнула, глубоко погрузившись в мыльную воду.
— Я в ванне, Остин. Выйду через минуту.
Не успели эти слова слететь с ее губ, как он появился в дверях. Остин стоял, широко расставив ноги, с напряженным лицом. Самообладание покинуло Сюзетту, и она инстинктивно еще глубже погрузилась в воду. Остин молча пересек комнату, клацая шпорами по кафельному полу, опустил руку в ванну, схватил Сюзетту за руку и поставил на ноги. Казалось, Остин не замечает, что его сорочка намокла до локтя. Сердце Сюзетты бешено колотилось. Она стояла перед Остином, и хлопья мыльной пены поблескивали на ее мокрой коже.
Сюзетта никогда не видела мужа таким разъяренным и приняла разумное решение не спорить с ним. Он пронес Сюзетту через спальню, а затем пинком ноги открыл дверь в соседнюю комнату.
— Я выпорю тебя, — хрипло сказал Остин, переступая через порог.
— Нет! — К Сюзетте наконец вернулся дар речи, и она закричала: — Остин, не надо!
Он направился к их кровати и опустился на нее. Сюзетта кричала и отбивалась, но Остин перевернул жену и положил к себе на колени обнаженными ягодицами вверх, придавив рукой ее плечи и спину. Она дрыгала ногами, вертела головой и громко всхлипывала. Остин поднял руку.
Но его рука так и не опустилась. Увидев свою ладонь, занесенную над мокрыми ягодицами жены, Остин опомнился. Он взглянул на обнаженную извивающуюся женщину у себя на коленях и закрыл глаза.
— Боже мой, Сюзетта, — простонал он. — Что я делаю?
Остин осторожно поднял жену, и при виде ее несчастно го лица сердце его сжалось.
— Милая моя, любимая, — прошептал он, усаживая жену к себе на колени. — Я этого не хотел, родная. Пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня.
Вздрагивая от рыданий, Сюзетта обмякла в его руках. Ее гордость была глубоко уязвлена.
— Я ненавижу тебя, Остин, — всхлипывала она.
— Нет, Сюзетта, прошу тебя, не говори так, не надо! — Он целовал ее пылающее, мокрое от слез лицо, глаза, нос, дрожащие приоткрытые губы.
— Ты хотел ударить меня! — крикнула она.
— Нет, ангел мой, я бы никогда этого не сделал! Никогда. Ты не должна ненавидеть меня, Сюзетта. Прости меня.
Остин целовал и гладил жену, и вскоре она немного успокоилась, но губы Остина продолжали нежно касаться ее висков и прижиматься к шее. Сюзетта почувствовала губы Остина рядом со своими и подняла усталую руку к лицу мужа, а затем прижалась лицом к его шее.
— Я не ребенок, Остин. Я женщина, — прошептала она.
— Знаю, любимая, — утешал он Сюзетту, чувствуя, как в нем вскипает кровь от ее близости.
Остин покрывал легкими поцелуями лицо Сюзетты, ища губами ее губы, а в это время ее пальцы расстегивали пуговицы его рубашки. Она ответила на его страстный поцелуй и просунула ладонь под рубашку, лаская широкую грудь мужа. Остин поднял голову и заглянул ей в глаза:
— Я люблю тебя, Сюзетта.
— Я женщина, Остин, — прошептала она. — Посмотри на меня. Посмотри на мое тело, Остин. Я женщина, женщина!
Он окинул ее взглядом, в котором светилась любовь, и застонал.
— Ты не ребенок. Ты женщина. Прости меня, милая. Я сделаю все, чтобы загладить свою вину.
Сюзетта притянула его к себе и крепко поцеловала в губы. Когда они наконец оторвались друг от друга, Остин весь дрожал от желания. Сюзетта прижалась лицом к его вздымающейся груди. Она поцеловала ее, шепча:
— Я твоя жена, Остин. Я хочу от тебя ребенка. Подари мне ребенка, Остин. Пожалуйста, сделай мне ребенка.
Три недели спустя переполненная счастьем Сюзетта Бранд отправилась навестить Анну. Ее сопровождал Нат. Всю дорогу она была мила и разговорчива. Взволнованно взбежав по ступенькам парадного крыльца дома Вудсов, Сюзетта подхватила на руки плачущую Санни и поцеловала расстроенную маленькую девочку.
— Санни, милая, что случилось?
В дверях стояла Анна.
— Она закатила истерику, потому что я велела ей идти спать. Не нужно было брать ее на руки, Сюзетта. Она грязная, как поросенок;
Анна вымыла плачущую дочь и уложила ее в кроватку. Джош играл на улице, а Анна с Сюзеттой беседовали за чашкой кофе.
— Я умираю от желания поскорее сообщить тебе новости! — Глаза Сюзетты сверкали. — Кажется, я беременна!
— Это замечательно, Сью. — Анна похлопала подругу по руке. — Ты уверена?
— Не совсем, но у меня такое ощущение. Надеюсь, это мальчик. Думаю, Остин будет рад сыну. Я хочу назвать его Эндрю или, возможно…
— Не хотелось бы омрачать твою радость, Сью, но на твоем месте я подождала бы неделю-другую, прежде чем беспокоиться по поводу имени.
— Я знаю, — рассмеялась Сюзетта. — Просто я очень хочу ребенка.
— Я так тебя понимаю, — заверила ее Анна.
Когда Сюзетта отправилась в гости к Анне, Остин со своими людьми приступил к сооружению изгороди. Теперь Остин весь день работал вместе с остальными, роя ямы под столбы и натягивая колючую проволоку, миля за милей перегораживавшую прерию. Это была тяжелая, изматывающая работа, и Остин каждый вечер приходил домой измученный, но довольный тем, как продвигается дело.
Сюзетта, державшая в тайне свою радость, каждый день с нетерпением ждала его возвращения. Она была такой заботливой и любящей, что Остин ликовал. Сюзетта всегда готовила ему ванну и помогала снимать грязную рабочую одежду. Она сидела рядом, пока он мылся, и с удовольствием терла его спину мочалкой с длинными ручками. Если Остин приходил усталым, Сюзетта просила принести обед в его спальню, а потом внимательно слушала его рассказы о том, какой гордостью наполняется его сердце, когда он окидывает взглядом свои обширные огороженные владения — землю, на которой они проведут всю оставшуюся жизнь и которая, если все будет хорошо, перейдет к их потомкам. При упоминании о потомках Сюзетта покраснела. Ее так и подмывало сообщить мужу радостную новость, но она решила подождать, пока окончательно не убедится в том, что беременна, и поэтому лишь склонилась над ним и поцеловала в губы.
— Возможно, мне следует почаще угрожать тебе поркой, — усмехнулся Остин. — С того самого дня ты стала вести себя идеально.
Сюзетта улыбнулась:
— Все так замечательно потому, что ты не ударил меня. Надеюсь, ты это понимаешь.
Остин взял ее за руку:
— Конечно, понимаю, Сюзетта. Я пошутил.
На следующий день Остин вернулся домой, когда солнце уже село. Войдя в дом через заднюю дверь, он позвал Сюзетту.
— Миссис Бранд в своей комнате, — подняла голову от кастрюли Кейт.
— Спасибо, Кейт, — кивнул Остин. — Хм, какой чудесный запах.
Он торопливо прошел через дом, бросив шляпу на обтянутый бархатом диван в вестибюле, а затем взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и расстегивая на ходу рубашку.
— Сюзетта, милая, я дома! — сообщил Остин, приближаясь к двери жены.
— Входи, Остин, — тихо и без особого воодушевления ответила она. Представшая перед глазами Остина картина испугала его. Сюзетта сидела на кровати, обхватив колени и положив подбородок на руки. Ее прекрасное лицо было бледным, глаза печальными. Остин сел рядом с женой на край кровати. Осторожно обняв ее за талию, он тихо спросил:
— Что случилось, милая? Ты заболела?
Сюзетта заморгала, сдерживая слезы.
— Остин, — печально прошептала она и закрыла глаза.
Охваченный ужасом, он обнял жену и прижал ее голову к своему плечу.
— В чем дело, любимая? — тихо спросил он. — Скажи мне. Расскажи своему старому мужу, что случилось.
— Остин, я так несчастна! — воскликнула она.
Он обнял ее и стал укачивать, как маленького ребенка.
— Я могу чем-нибудь помочь, дорогая? Если да, то…
— Нет. Все дело во мне.
— В тебе? Любимая, ты же ничего не сделала. Пожалуйста, Сюзетта, скажи мне, что у тебя не так.
— Я так радовалась. Была уверена, что беременна. — Слезы повисли на ее густых ресницах. — А сегодня выяснилось, что я ошибалась. Я не беременна, Остин! Я думала, что у меня будет ребенок, но это не так.