Когда мы отдаляемся от пары, я про расстояние, в душе тоска. Нам не хватает улыбки, прикосновений. На окружающих наши эмоции не переходят. Паре правда потом туго приходится, ведь так за любим, что… Не для детских ушей. Другая сторона медали, если с ней что-то случится. Если бета ранен, или просто плохо – не почувствуем, а вот если истинной, даже находясь на другом конце земли ощутим.
Так что бета важен не меньше, чем истинная. Поэтому все и говорят, найти бету до обретения пары очень ценно. Так малышкам не придется гасить вспышки гнева их мужчины, особенно за несколько недель до обретения беты. В этот период агрессия преумножается и вывести из равновесия может что угодно. Даже не так стоящий стул, или холодный/горячий кофе. Абсолютно любая мелочь.
– Приезжай с водителем. Его потом отправим, а сами пробежимся. Я устал.
– Снова кошмары?
– Да. Но сегодня все еще хуже. Ее убил какой-то волк, пока я пытался перепрыгнуть огненную стену. Когда перепрыгнул, они испарились и больше никто не зовет. Это так страшно, Дев, так страшно.
– Это просто нервы, дружище. За ней не следят, на нее не охотятся. Даже с подругой особо по долгу не говорят из-за ее усталости. Успокойся.
– Ты прав, наверное. Ладно. Следи за ней, мне пора собираться.
– До связи.
Впервые за эти дни после разговора с ним, легче не стало. Нехорошее предчувствие сегодня станет моей тенью.
Без особого настроения спустился вниз. Другие вожаки с радость поедали завтрак, приготовленный местными хозяйками: Аней и Полиной. Вкусная пища задобрила лишь на время трапезы. Не представляю, как трудно приходится этим двоим сейчас, столько самцов прокормить. Каждый раз, когда ем их стряпню, представляю каким будет наслаждение от блюд Лины.
То, что девушка не белоручка мне известно достоверно. Фото у плиты мои самые любимые. Но больше всего мне нравится то, где она вся перепачкана мукой и готовит пирог. Снимки через окна конечно не очень хорошего качества, но их достаточно, чтобы любоваться ею.
Судьба интересно распорядилась. Пока не знал Каролину, всегда любил девушек с очень выдающимися формами в определенных местах и черноволосых. Русые, блондинки, они были мне чужды, вызывали раздражение и неприязнь. Не в плане, как люди, а как женщины. Сейчас думаю, что это была защита организма. Подсознательно, где-то там, на подкорке я знал, какой будет моя пара и намеренно отталкивал тех, кто был похож на нее.
Между собой похвалили хозяек, пообсуждали планы на жизнь. Мужчины обрадовались тому, что я взялся за голову. Никто до этой встречи не знал, что я начал ее присваивать себе. Даже похвалили, что не вывалил на нее все скопом, а пытаюсь медленно и верно войти в доверие. Но когда узнали, как именно я втираюсь, чуть стейком не подавились.
– И как ты вытерпел? – спросил Аддо.
А что я мог ответить? Только «Стойко». То, что дышал через раз, и старался меньше смотреть на нее в те моменты, когда нежные пальчики порхали по коже во время снятия мерок. Посочувствовали очень искренне в этот момент. Даже посоветовали не теряться и включить в игру феромоны, которые воспринимаются человеком неосознанно. Хотелось сказать им: «А то я так не делал?». Конечно метод уже испробован. А вот идея с конфетами и подарками заставила изрядно посмеяться. На меня посмотрели, как на дурака, но стоило сказать, что это по меньшей мере странно по одной простой причине – мы никто друг другу, пока никто, задумались. Но к вечеру обещали накидать идей.
Ближе к обеду казнь была перенесена. По пути к месту Х, нам на встречу выбежали Белозаровы младшие. Не чувствуя от нас опасности, ребята захотели поиграть. Недолго думая, кивнули Егору, что может вернуться домой к истинной и временно побыть с ней тет-а-тет. Заслужила пара маленький подарок после стольких бед. К четырем вечера волчата были вымотаны, и мы привели их домой. Вид раскрасневшейся т жутко смутившейся Ани четко дал понять, что не в шашки они играли. Забрав детей, она поспешила уйти наверх. Их кормить пора, да и в принципе.
Егор уже хотел было идти с нами, но мне вдруг стало жаль разлучать его с семьей. Поставив себя на его место понял, в такой ситуации лично мне хотелось бы быть с ней, а не смотреть как отходят в мир иной обидчики. Да, рассчитаться хочется, но мир в душе важнее. Когда предложил остаться дома, никто не стал возражать, а белый вожак встрепенулся и поблагодарил. К месту казни мы пришли в шесть вечера. На улице кромешная тьма и такая… Многообещающая. Не что-то хорошее, скорее наоборот. Ясное небо навевало тревогу. Спросил других, не чувствуют ли они того же. Сказали, что нет. Да что же это такое тогда? Не накручиваю же я себя в самом деле?
С такими невеселыми мыслями зашел я в здание. Каждого отшельника решили казнить по одному. Балаган, который трое могут устроить не хотелось слушать. Сказать последние слова мы им дали. Пусть на последки сцедят яд. Нам не жалко. К одиннадцати с двумя мужчинами было покончено. И вот в подвал завели Ольгу. Я даже почувствовал, что глаза начали искрить. Когда выслушивали ее, во мне четко засела одна мысль – без сюрприза не обойдется. Вот чувствую, сейчас удивит. Только чем? Отшельники еще где-то ходят, она под гипнозом? И не удивляйтесь так. Все может быть слаженной игрой и девушка даже не отдает себе отчета в действиях. А ведь и в правду. Кукловод имеет место быть, хотя вряд ли.
От последних слов она отказалась, но с таким предвкушением смотрела мне в глаза, словно сразит меня молнией при малейшем желании. То, что она самка усложняет нам задачу. Хоть шею и не придется сворачивать, сделать инъекцию тоже сложно. Женщина, слабая по определению. Но факт остается фактом. И стоило Яну все же собрать всю силу воли в кулак и замахнуться для укола, как женщина заговорила.
– Это еще не конец, – и говорит это лично мне. Не спрашивайте, как я это понял. Сам не знаю. Может инстинкты обострились, может этот прикованный лично к моей персоне взгляд.
– Да? А разве нет? – раскрестив руки с груди, пошел вперед, прямо к ней. – Твои последние прихвостни уже мертвы, ты в шаге от встречи с предками. Для тебя конец.
– Но я умру зная, что буду отомщена, – и эта ехидная улыбка заставила все волоски встать дыбом. Триумф, предупреждение было в ней.
– Что ты имеешь ввиду? – она рассмеялась, глядя в глаза, как самая настоящая ведьма. – Говори! – от резкой альфа волны перестала смеяться.
– Нет. Ты обо всем узнаешь, когда уже ничего нельзя будет сделать…
– Что ты задумала, шавка облезлая, – меня перехватили в считанных сантиметрах от нее.
От Ольги исходила жгучая опасность. Каждой клеточкой тела ощущал эти волны и сильнее злился на окружающих за то, что держат в силках. Хочу раскидать, но Верховный и другие вожаки пустили в мою сторону силы, придавливая к полу. Девушка лишь посмеивалась, издевалась надо мной, посматривая на браслет у правого запястья. Неужели… Нет, этого просто не может быть. Я отказываюсь в это верить!
– Где сейчас твоя пара, вожак? – усмехаясь, задает вопрос, который сносит не хуже контрольного в голову.
Глава 14
– Где сейчас твоя пара, вожак? – усмехаясь, задает вопрос, который сносит не хуже контрольного в голову.
В этот миг весь мир для меня остановился. Все звуки исчезли, образовывая вакуум тишины. Даже хватка вожаков больше не ощущалась, хотя до этого боль в мышцах от их рук была колоссальной. Дышать просто невыносимо, легкие словно сдавило в тисках. Что она знает, чего не знаю я? Ведь Дев сразу бы сообщил, если что-то случилось. Не может быть такого. Точно, Четин. Надо срочно позвонить. Цепляясь за эту мысль, начал выходить из коматозного состояния. Но кровь набатом так и продолжала стучать в висках, заглушая мысли, которые пытались пробиться. Только та соломинка, что вырвала из этого состояния крутилась по кругу.
– Да отпустите уже, – пытаясь сбросить руки друзей, если их таковыми можно назвать. – Я стабилен.
– Уверен? – встав прямо передо мной смотря в глаза, отрезая таким образом от нахалки, посмевшей угрожать самому ценному, что есть в жизни.
– Абсолютно. Мне нужно позвонить.
Кивнув остальным, Мартин стал не менее напряжен чем остальные, ведь я подошел к Ольге. Каждый был готов кинуться мне на перерез, когда пальцы сомкнулись на ее шее в желании удушить. Но преследую я другу цель, поэтому пресек их попытки остановить. Еще минуты такой уверенности в собственном превосходстве от Ольги не вынесу. Убью без раздумий, и никто уже не остановит.
– Молись кому хочешь, сука, но, если с ней что-то случится, хоть один волосок с головы упадет, я тебе клянусь собственной жизнью, легкой смерти тебе не видать, – цежу каждое слово очень тихо, но от этого звучат более зловеще. – Я найду каждого, кто причастен к этому мятежу и устрою адово пекло для всех вас.
– Не успеешь, – бросает в мою сторону, совершая самую большую ошибку. Больше я не вижу в ней самку, передо мной угроза, поэтому свернуть ее шейку смогу легко. Поэтому усиливаю хватку, но волчице явно плевать. Ее право, бояться или нет. – С ней знатно развлекутся и потом с особым энтузиазмом будут доводить до грани смерти тысячи раз. Она будет молить о смерти. Умолять об избавлении от мучений, но ее будут истязать снова и снова, пока ты не будешь достаточно близко и одновременно далеко, чтобы спасти. И когда спасение ее жизни будет почти у тебя в руках, она испустит последний вздох, – низким, хриплым от недостатка воздуха, голосом, угрожает мне, но слушать это выше моих сил, поэтому сильнее сжимаю сонную артерию, и через несколько секунд она отключается.
– Ты убил ее что ли? – взревел Ян, пытаясь откинуть меня в сторону, но не очень удачно. Сам уступаю ему место, пусть убедиться, что эта тварь жива. – Пульс есть. Только в отключке. Зачем?
Жестом прошу замолчать, прикладывая указательный палец к губам. Вижу, как сильно вздымается грудная клетка у Болгарина, да и у других тоже. Взяв свой телефон со стола, мысленно подгонял быстрее загружаться. И к чему мы их выключаем? Можно было бы просто выключить звук и вибрацию, чтобы не терять драгоценные секунды в случае чего. Только он достаточно прогрузился, как посыпались оповещения о пропущенных вызовов от Четина. Неужели она не лгала?