Этой ночью он добыл немало трофеев.
Из-за развившейся у Ричарда привязанности к хижине пастуха они добрались до дома Алгарии только во второй половине дня.
Очевидно, она заметила их издалека и, когда они подъехали, стояла на пороге, скрестив руки на груди. Встретив взгляд Катрионы, она медленно поклонилась и, повернувшись, скрылась в доме, оставив дверь открытой.
Ричард спешился и, взяв жену за талию, опустил на землю.
— Не забывай о своем обещании.
Он поморщился:
— Не волнуйся. Я твоя правая рука, твой защитник. И не намерен действовать вопреки твоей воле. — Он сделал приглашающий жест в сторону двери.
Катриона глубоко вздохнула и, постаравшись взять себя в руки, вошла.
В домике было две комнаты — наверху и внизу, а также расположенная в пристройке кухня и маленькая конюшня, прилепившаяся сбоку. Помедлив на пороге, чтобы привыкнуть к тусклому освещению, Катриона огляделась и увидела покаянную фигуру своей бывшей наставницы, которая молча стояла перед очагом, понурив голову и сцепив руки.
Тень Ричарда на мгновение заслонила дверной проем, и Катриона ощутила его присутствие за своей спиной.
— Алгария… — начала она.
— Если ты любишь меня, позволь мне сказать. — Алгария подняла голову. Она посмотрела на Ричарда, безмолвно стоявшего рядом с женой, затем перевела взгляд на Катриону. — Теперь я знаю, что поступила скверно, но тогда мне казалось, что этого требует от меня Госпожа. Однако я неправильно истолковала ее знамения и глубоко сожалею, что причинила столько боли и страданий. — Она перевела дыхание и, не сводя глаз с Катрионы, крепче стиснула руки. — Я готова принять любое твое решение. Единственное, о чем я прошу, — это понять меня.
Она смиренно склонила голову.
Помолчав, Катриона спросила:
— Что заставило тебя осознать свою ошибку?
Алгария подняла глаза. Ее взгляд, обращенный на Ричарда, едва ли можно было назвать ласковым, но в нем читалось явное уважение, которого не было раньше.
— Он выжил. — Она посмотрела на Катриону. — Ты же знаешь, сколько аконита я добавила в его чашку… Даже твое вмешательство не могло спасти его. Тем не менее он выжил. Намерения Госпожи очевидны. Она не могла выразить их яснее.
Катриона кивнула:
— Ты права. Понадобилось немало времени, чтобы он поправился, и каждый день, который ему удалось продержаться, казался чудом.
Алгария снова склонила голову.
— Нет сомнений: Госпожа желает, чтобы он оставался твоим супругом. Мое заблуждение очевидно. — Она посмотрела на Катриону в упор. — Я искренне раскаиваюсь и готова понести любое наказание.
— Но почему? — спросила Катриона. — Почему ты решила, что необходимо устранить Ричарда, хотя знала, что действуешь против моей воли?
Алгария поморщилась. Во взгляде, который она бросила на Ричарда, сквозило чувство вины.
— Потому что считала его виновным в пожаре.
— Что? — Катриона почувствовала, как Ричард шевельнулся за ее спиной, но, верный своему слову, промолчал. — Он же был в Карлайле, когда начался пожар.
Алгария подняла руку.
— Вскоре после пожара я встретила старого Ройса. День выдался погожий, и он выбрался из дома погреть косточки на солнце. Несмотря на уединенный образ жизни, он любит поболтать. Он сидел на камне и разглагольствовал, а я слушала.
Он говорил о пожаре. Сам он ничего не видел — даже, дыма, — но наслушался рассказов очевидцев. В тот день он заходил в замок за костями для супа и, возвращаясь домой, приметил высокого темноволосого мужчину верхом на темной лошади. Дело шло к вечеру. Незнакомец привязал лошадь к дереву и, вытащив что-то из седельной сумки, зашел за кузницу. Ройс нашел его поведение странным… — Лицо Алгарии помрачнело. — Он принял того джентльмена за вас. — Она помолчала, встретив недрогнувший взгляд Ричарда. — Он не знал ни точного времени пожара, ни того, что вас не было в замке. В отличие от меня.
— И вы решили, что это был я?
Алгария кивнула:
— Я решила, что, желая крепче привязать к себе Катриону, вы вернулись раньше, подожгли дом кузнеца и, дождавшись, когда пожар наберет силу, явились в образе спасителя. — Она поджала губы. — Если таков был ваш замысел, то, судя по дальнейшим событиям, он удался.
После некоторого размышления Ричард кивнул:
— Я могу доказать, что это был не я. Сыновья Мелчетта видели, как я въехал в долину. Мы даже обменялись парой фраз, заметив вдали дым. — Он прекрасно помнил ощущение смертельной паники, охватившей его при виде поднимавшегося над замком черного облака.
Алгария пренебрежительно махнула рукой.
— Мне не нужно никаких доказательств, чтобы признать свою ошибку. Иначе вас бы уже не было в живых. Старый Ройс видел не вас.
— Тогда кого? — спросила Катриона. Внезапно ее лицо озарилось. — Дугал Дуглас! — Круто развернувшись, она посмотрела на мужа. — Наверняка это был он.
Ричард пожал плечами:
— Он подходит под описание, но высокие брюнеты — не такая уж редкость, даже в здешних местах. Алгария поспешила с выводами, и нам не следует повторять ее ошибку. — Он вздохнул, наблюдая за Катрионой. — Хотя… Дугал Дуглас знал, что меня нет в долине. Он был уверен, что я уже на полпути в Лондон.
Катриона прищурилась:
— Я знаю, что это был Дугал Дуглас. — Она снова повернулась к Алгарии. — Итак, ты отравила Ричарда, потому что сочла его виновным в пожаре?
Алгария выпрямилась.
— Да.
Катриона задумалась. О непомерной гордости Алгарии и ее исключительной преданности, О Ричарде, стоявшем так близко, что она, казалось, ощущала его жизненную силу и биение сердца. Она дорожила каждым из них и тем, что они могли ей дать. Они оба были нужны ей и долине.
Подняв голову, Катриона повернулась к мужу.
— Ты все слышал и знаешь столько же, сколько я. Алгария покушалась на твою жизнь. Ты вправе, как мой супруг и защитник, решить ее судьбу.
Она посмотрела ему в глаза и, не оглядываясь больше на Алгарию, вышла из комнаты.
Остолбеневший Ричард смотрел на Алгарию, которая, в свою очередь, устремила на него испепеляющий взгляд. Судя по ее вызывающему виду, старая ведьма не ждала от него ничего хорошего, но не собиралась просить прощения или взывать к его милосердию.
Ричард и сам не склонен был щадить ее, но… в конце концов он выжил, а жена стала ему намного ближе, чем раньше. И доверяет настолько, что отдала в его руки судьбу своей наставницы.
К тому же, как бы Ричард ни относился к Алгарии, на ее месте он поступил бы так же, не прибегая, конечно, к яду. Удар кулаком более соответствовал его стилю.
Но что же с ней делать? Какую кару назначить? Ответ внезапно возник у него в голове, и Ричард усмехнулся, заставив Алгарию занервничать.
— После длительного размышления, — объявил он, — я решил, что в качестве наказания вы должны вернуться в долину и посвятить себя присмотру за нашими детьми. — Едва ли можно представить себе участь ужаснее, чем отвечать за выводок Кинетеров. Не говоря уже о том, какое удовольствие получит он сам, наблюдая за этим процессом, и как будет злиться она, видя, как он доволен. — Ну а в свободное время, — добавил он, — если, конечно, оно у вас останется, вы постараетесь облегчить бремя Катрионы, частично освободив ее от обязанностей целительницы.
Он улыбнулся, чрезвычайно довольный собой.
— И это все?
Ричард кивнул. Она ничего не знает о Кинстерах, а стало быть, не подозревает об уготованной ей участи. Когда лицо Алгарии просияло от облегчения, он быстро добавил:
— При условии, конечно, что вы оставили всякие мысли разделаться со мной.
— И пойти наперекор желанию Госпожи? — Она покачала головой. — Я не повторю подобной ошибки.
— Надеюсь. — Улыбнувшись краешком губ, Ричард указал на дверь. — В таком случае вам лучше поискать Катриону и получить ее прощение.
Катриона нашла мужа за домом, где он, укрывшись от ветра, сидел на камне. Подойдя сзади, она обняла его за плечи и крепко стиснула.
— Твой приговор был озарением свыше. Она испытала такое облегчение, что почти счастлива. Она даже улыбалась.
Ричард сжал ее руку.
— Я рад, что ты довольна. — Он посмотрел на гряду холмов, тянувшуюся перед ними. — Вообще-то я подумывал, не пригласить ли Элен. Она могла бы рассказать, что мы с Девилом вытворяли в детстве, чтобы Алгария представляла себе свое будущее.
Катриона хмыкнула, но тут же посерьезнела:
— Кстати, мы вспомнили, что Дугал Дуглас в юности имел обыкновение приезжать в долину. Алгария говорит, что его семья пыталась сосватать меня за него.
— Вот как? — лениво протянул Ричард, решив сразу же по возвращении нанести визит Дугласу. Как только он выяснит, кто совершил поджог, возмездие последует незамедлительно.
— Ну ладно. — Катриона со вздохом выпрямилась. — Переночуем здесь, а рано утром двинемся обратно и еще засветло доберемся до долины.
— Отлично. — Ричард встал, загоревшись желанием очутиться дома. Он обнял жену, и они зашагали к домику Алгарии. — Никто в Лондоне не поверит, что я сидел за обедом даже не с одной, а с двумя ведьмами.
— Что еще за ведьмы? — Катриона шутливо ткнула его в бок. — Две последовательницы Госпожи, одна из которых носит твоего ребенка.
Ричард усмехнулся:
— Поправка принята. — Он прильнул к ее губам. Тут их окликнула Алгария, и Катриона поспешно отстранилась.
Ричард безропотно последовал за подхватившей его под руку женой.
На следующее утро они тронулись в путь, едва забрезжил свет. Катриона спала на ходу, Алгария ворчала, а лицо Ричарда не покидала широкая улыбка. Прошлым вечером Алгария уступила свою постель Катрионе, а когда Ричард, пожелав ей спокойной ночи, последовал за женой наверх, выражение ее лица вряд ли можно было назвать до вольным. Ей пришлось провести ночь на жесткой кушетке внизу, однако не это помешало ей выспаться.
Ричард приложил все усилия, чтобы его колдунья-жена стонала и рыдала от наслаждения полночи напролет, несмотря на твердое намерение этого не делать.