— Сначала не могла понять, почему так получается, — говорит Тамила. — Думала, дело во мне.
В какой-то момент я перестаю различать, о платье она или о Кирилле. Хочется попросить её остановиться.
— А потом… потом я увидела, какая ты, и окончательно всё осознала. Знаешь, с тобой он другой. Не такой, как всегда.
Она вытирает потёкшую косметику.
— Ну что ты так на меня смотришь? Что? — переходит Тамила на шёпот. — Он ведь тебя любит. Сильно любит.
— Я знаю.
Развернувшись, иду к двери. Я хочу к Кириллу. Просто сию секунду. Прижаться к нему, почувствовать его тепло.
— Вита! — зовёт меня Тамила.
Я оборачиваюсь, смотрю нетерпеливо. Рядом с ней я испытываю что-то похожее на удушье, будто воздуха катастрофически не хватает.
— Не волнуйся, я сейчас уеду. Понимаю, как неловко получилось с платьями. Да и вообще… пора мне.
— Мы тоже скоро уезжаем, — киваю в ответ. — Но прости, подвезти не сможем.
Она лишь усмехается и качает головой. Упирается ладонями в мраморную столешницу и склоняет голову. Вновь плачет. Я не вижу. Да и не хочу видеть.
Открыв дверь, быстрым шагом выхожу в шумный переполненный зал. Делаю глубокий вдох-выдох. Внешне я холодна и спокойна, хотя сердце разрывается от частых ударов, а пульс буквально зашкаливает.
Нахожу взглядом Кирилла и уверенно иду к нему. Он разговаривает с Северовым, но, заметив меня, замолкает и хмурится.
— Едем домой? — спрашивает коротко.
— Да. Минутку. Давай для начала потанцуем? Я приглашаю.
Кирилл выводит меня на середину танцпола, обнимает. Мы плавно двигаемся и неотрывно смотрим друг другу в глаза. Моя ладонь в его большой и крепкой руке, а тело окутано его запахом. Я чувствую, что на нас смотрят, но портить момент и оборачиваться, чтобы убедиться в этом, точно не хочу.
— Где ты был?
— Извини, задержался. Общался с Пал Борисычем. Мы разрываем договор, сейчас активно работают наши юристы. Всплывает много нехороших нюансов.
— С тем седовласым мужчиной? С Павловым?
— Ага, с ним.
— Это же… не из-за меня, надеюсь?
— Нет, — тут же отвечает Кирилл. — Просто переосмыслил формат нашего сотрудничества. Есть определённые сложности. Это отец закрывал глаза на многие вещи. Я не стану этого делать.
Остановившись посреди танца, я тянусь к Кириллу и целую его в губы. Со всей нежностью и любовью. На глазах у толпы. Возможно, это дурной тон. Пока не знаю. И не уверена, что хочу знать.
— Ты мой, — заявляю Самсонову со всей серьёзностью. — Только мой.
— Твой, конечно, — подтверждает он. — Маленькая ревнивая собственница.
Мы покидаем мероприятие одними из первых. По-дружески тепло прощаемся с Сашей и Иваном. Выходим на парковку.
В машине я окончательно расслабляюсь и выдыхаю. Сложный был вечер.
Смотрю в окно на красивый ночной город и осознаю, что понятия не имею, куда везёт меня Кирилл, но это и не важно вовсе. Главное, что я с ним.
Мы не виделись целую неделю! Низ живота тяжелеет, а фантазия безостановочно рисует пошлые картинки того, чем мы займёмся, оставшись наедине. Несмотря на усталость, спать я не планирую. По крайней мере, до утра.
Глава 40
Обычная высотка, лифт, пятый этаж.
Не спрашиваю, но догадываюсь, что Кирилл привёз меня в свою квартиру.
Он открывает дверь, пропускает вперёд. Порывисто зажимает прямо в тёмном коридоре. Забирается под платье, гладит бёдра. Меня бросает в жар.
Я расстёгиваю пуговицы на его рубашке. Быстро, суматошно. Хочу, чтобы кожа к коже. Мне этого так не хватало! Тот быстрый секс в офисе «Мет-строй» не в счёт.
Колючая щетина царапает шею и плечи. Я несдержанно стону, а затем пытаюсь высвободиться из плотного кольца его рук. Снимаю туфли, нахожу почву под ногами и… сбегаю!
Слышу шумный вздох за спиной и смеюсь. Раздразнила, знаю, но мне же интересно! Безумно интересно заглянуть в ещё один уголок его жизни. Тем более Кирилл сам меня сюда привёз.
— Скромненько, Кирилл Владимирович.
— На госзарплату особо не разгуляешься, — отвечает он, со звоном бросив ключи на тумбу. — Купил то, на что хватило накоплений.
Кирилл понимает, что я шучу. На самом деле квартира симпатичная. Свежий ремонт, новая мебель. Ничего лишнего. Заглядываю на кухню, в ванную и гостиную. С радостью отмечаю, что это действительно холостяцкая берлога. Ни одного намёка на женщину. Возможно, Самсонов перед моим присутствием просто «причесал» квартиру, но тем не менее… Последняя точка маршрута — спальня.
Снимаю с себя платье, бельё. Кирилл застывает в дверном проёме, сунув руки в карманы брюк, и пожирает меня потемневшим взглядом. Я вижу, как горят его зрачки, как тяжело вздымается грудь.
— Танцевать будешь? — спрашивает он хрипло.
— Что?
— Ты обещала. В ресторане, — напоминает Самсонов.
Тут же отрицательно мотаю головой. Не сейчас, как-нибудь потом. Позже. Меня наполняет желание. Такое яркое и нестерпимое, что ждать больше нет сил.
— Будешь должна, — усмехается Кирилл.
Будто опомнившись, расстёгивает манжеты на рубашке и не прекращает смотреть, как я остаюсь без одежды. Вообще. Обнажённая перед ним. Волоски на коже дыбом. Тут же сажусь на край кровати и поглаживаю тёмные свежие простыни, пахнущие кондиционером для белья.
Кирилл подходит ближе, звякает пряжка ремня. Я шумно сглатываю и отползаю назад, сжимая колени. Люблю смотреть на его член. Твёрдый, устрашающе-большой. И касаться его тоже люблю. Рот мгновенно наполняется слюной, включаются инстинкты.
Правда, представления не происходит. Самсонов накрывает меня собой, целует и трогает. Везде. Касается пальцами между ног, сминает губами губы. Они горят от поцелуев, но прерваться — выше моих сил.
А потом Кирилл останавливается и опускается ниже. Сердце замирает, кажется, совсем биться перестает. Неотрывно слежу. Не могу оторвать взгляд от того, как он целует мою грудь, живот, впадинку пупка, а потом ниже и ниже. Ещё. Касается губами лобка, оставляет влажные отметки на внутренней стороне бедра. Господи, он же не собирается?..
Я плотно сжимаю челюсти и с трудом сдерживаю рвущийся наружу стон, когда Кирилл целует меня между ног. Собирается, да! Захватывает нежную кожу ртом, пробует на вкус и лижет языком. Меня подкидывает на месте. Хочется вырваться и сбежать! Щёки становятся пунцовыми, а сердце теперь колотится на разрыв. Стыдно так, что не знаю, куда себя деть! Ёрзаю бёдрами, но Кирилл не позволяет сдвинуться с места. Крепко удерживает и продолжает. Нежно, чувственно и с наслаждением. Будто сам испытывает от этого не меньший кайф!
Откинувшись на подушку, поджимаю пальцы ног. Если не получается изменить ситуацию, то нужно просто расслабиться и получать удовольствие от новых запредельных эмоций.
Я комкаю простыни и выгибаюсь дугой, пока язык Кирилла чертит узоры на клиторе и умело доводит до края. Проходит несколько минут, и стыд исчезает вовсе, будто его и не было. Какие запреты? Какие, к чёрту, табу? То, что происходит между двумя любящими людьми, нормально и естественно. И прекрасно.
Кирилл вводит в меня один палец, почти тут же добавляет второй. Начинает двигаться, продолжая ласкать и надавливать языком. Между ног горячо и влажно. Я зажмуриваюсь и открыто ловлю мощную волну оргазма, которая накрывает с головой. Тело потряхивает, из глаз катятся слёзы. Меня разрывает на кусочки. Кричу и не понимаю как, но начинаю сама подаваться бёдрами, только бы Самсонов не останавливался.
Когда эмоции утихают, я распахиваю глаза и смотрю мутным взглядом, как Кирилл встаёт коленями на матрас и расстёгивает ширинку. Часто и напряжённо дышу, разглядывая его. Такого идеально-совершенного, такого моего. Тело тянется к нему. По виску катятся капли пота, а внизу живота ощутимо пульсирует. Я хочу ещё. Больше.
— Скорее, — прошу, приподнявшись на локтях.
Тяну его за запястье на себя. Он вновь накрывает меня собой. Кожа к коже, глаза в глаза.
— Презерватив, — напоминает Кирилл.
— Потом. Хочу твой член в себе. Сейчас же.
Грубый толчок вышибает из лёгких весь воздух. Впиваюсь пальцами в плечи Кирилла, выравниваю дыхание. Люблю, когда он во мне до отказа, когда внизу живота тянущая приятная наполненность.
Нахожу губами его твёрдые губы и страстно целую, посасывая язык. Задыхаюсь, но не даю себе возможности отдышаться. Кирилл пахнет мной, моим удовольствием. И от осознания этого факта здорово сносит крышу.
— Моя девочка, — шепчет Кирилл, заглядывая мне в глаза и резко толкаясь.
— Мой. Только мой, — повторяю я.
Оглаживаю пальцами его спину, прощупываю каждый рубец. Мой сильный и мужественный мужчина. Я так сильно люблю его! Просто не верю, что он здесь, со мной.
Второй оргазм обрушивается внезапно и выжимает из меня все соки. Перед глазами сверкают искры, я начинаю дрожать. Кирилл, напротив, ускоряется и вбивается в меня мощными частыми движениями, а затем выходит и покрывает своим семенем мой живот. Горячие капли попадают и на грудь, и на лицо. Его удовольствия очень много. Оно пьянит и дурманит разум. Я слизываю терпкую густую капельку с уголка рта и, смеясь, откидываюсь на подушку.
Кирилл перекатывается на спину, прижимает меня к себе. Прикрыв глаза, пытаюсь успокоить взбесившийся сердечный ритм. Надо встать и пойти в душ, но я не могу. Просто не хватает на это сил. Мы лениво гладим друг друга и молчим.
— Меня ненавидят все твои бывшие, — категорично заявляю Самсонову.
— Похер.
— Но Тамила, определённо, больше остальных.
— Я так не думаю.
— А кто? Лена?
Меня передёргивает, когда вспоминаю эту неприятную дамочку. Если к Тамиле я испытала что-то, отдалённо напоминающее сочувствие, то Лена подобной чести не удостоилась.
— Почему она ненавидит меня больше? — задаю Кириллу ещё один вопрос.
Он не торопится отвечать. Поглаживает мои бёдра.
— Помнишь, я прилетал в Москву из командировки?
— Ещё бы не помнить!