– Здравствуйте, гости дорогие. Как добрались? – Испанец, вышел немного вперед встречая гостей.
Поручкались. Толстяк с аккуратной бородкой оказался представитель кубанского казачьего войска атаман Тверской Павел Борисович, кавалер каких-то там регалий и орденов. Неприметный, представился, как Альхов Савелий Игнатьевич, представитель общественного фонда помощи беженцам.
– Здорово, братва! – радостно произнес Васька Серов. – Ну, вы и устроили здесь шухер. На весь мир слава о Керчи гремит. Наш город уже поставили в один ряд с Багдадом и Могадишо.
– Зря радуетесь, – произнес атаман Тверской, – со дня на день против вас введут международные санкции и тогда Россия закроет свою границу. А без поддержки, вы очень быстро загнетесь. То, что вы еще держитесь можно списать только на чудо, либо, на то, что у противника есть какие-то задачи, о сути которых нам не известно.
– Но, ведь, мы здесь для того, чтобы оказать помощь Керчи. Верно? – сказал Серов. – Так, что давайте приступим к делу, а то время не терпит.
– А, давайте вначале выпьем за победу, ну вроде как по старой славянской традиции. Тем более, что наш друг для этого случая сохранил какой-то там очень дорогой и редкий коньяк, бутылка которого стоит дороже чем подержанная иномарка, – хриплым голос, непохмелившегося алкаша, предложил я.
Испанец понял намек с полуслова и через пять минут на капоте «УАЗа» красовался очень не плохой натюрморт: квадратная деревянная коробка, красноватого цвета с выжженным на боку логотипом, шесть одноразовых стаканчиков и две плитки шоколада. Испанец притворно вздохнул и, отодвинув крышку на торце коробки, извлек наружу плоскую бутылку. Жестом фокусника, он как бы невзначай показал всем присутствующим год и страну разлива напитка: 1976, Франция, провинция … … ….
– На самом деле согласно международному праву коньяком могут называться только тот продукт, который разлит во Франции, в провинции… … …., а все остальные напитки, должны именоваться по другому, – многозначительно изрек Испанец, разливая содержимое полулитровой бутылки по стаканчикам. – Вам господа выпал редкий шанс попробовать самый достойный для мужчин, напиток на Земле из всех ныне существующих. Честно говоря, хоть я в этом деле и настоящий дока, но подобный нектар держу первый раз в руках. Уж извините за неподобающую обстановку, но сами понимаете – война, а настоящим воинам никогда не будет покоя и отдыха, пока враг жив. Так, что давайте выпьем за настоящих мужчин, которые здесь стоят. За вас и за победу!
Не знаю, как Испанцу это удается, но он сумел разлить пол-литра жидкости с первого раза по всем стаканчикам так, что в каждом из них оказалось одинаковое количество коньяка. Ровно и точно, когда последние капли жидкости сорвались с горлышка бутылки, то в последнем стаканчике оказалось ровно столько, сколько и в предыдущих пяти. Чудеса!
А какой тост? И ведь, не готовился совсем, я же Испанца заранее не предупреждал, что надо будет напоить гостей, сам ведь догадался. Молодец! И все так лихо завернул: и про коньяк, и про войну, и про мужчин – поневоле рука потянется к стакану, даже если ты закодированный язвенник.
Чокнулись. Выпили. Боковым зрением видел, что неприметный Альхов, опустошил свой стакан самым последним, убедившись, что хозяева, то есть мы, пьют наравне с гостями.
– Четно говоря, ожидал большего. Наш краснодарский коньяк, как-то помягче идет, а этот горький какой-то, как будто туда перцу напихали и клопами отдает, – сварливо произнес кубанский атаман. – Не умеют лягушатники коньяк делать. Понты одни, а толку никакого!
Вот в этом, с паном атаманом я был целиком и полностью согласен. Напиток получился дрянной и мерзопакостный. Коктейль из коньяка и перцовой водки, смешанны в пропорции один к одному, оказался не очень удачной идеей.
– Ну, что теперь можно перейти и к нашим баранам, – начал Серов. – В общем, как и договаривались, мне удалось выйти на людей, которым не чуждо наше горе и они готовы нам помочь. Это кубанские казаки и несколько общественных организация, члены, которых готовы воевать на нашей стороне.
– Какие условия? Что хотите взамен? – жестко произнес я, желая сразу перейти к торгам и не затягивать с прелюдиями.
– Нам ничего не надо, мы добровольно поможем нашим братьям славянам, – патетично высказался атаман Тверской. – Несколько боевых сотен кубанцов с легкостью сметут врага и разблокируют город.
– А как быть с оружием? – спросил Испанец. – У нас самих жутких дефицит оружия и боеприпасов.
– Не беспокойтесь, мы сами вооружим своих казаков, и вам еще подкинем, – гордо произнес Тверской.
– И все это бесплатно? – спросил Кожанов. – Или надо будет заплатить.
– Ну, конечно бесплатно, какие могут быть деньги, когда речь идет о дружбе славянских народов, – недоуменно произнес кубанский атаман.
– Отлично. Тогда остался последний вопрос: кто будет главным? Под чьим командованием будут находиться казаки и прочие союзники? – спросил я, глядя на молчавшего Альхова.
– Ваша оборона представляет собой лоскутное одеяло, – глядя мне в глаза ответил неприметный Альхов. – Еще пара дней и татары скинут вас в море. И вы сами об этом знаете. У вас нет выбора. Выход только один – принять нашу помощь.
Испанец, Серов и оба атамана, наш и кубанский, молча уставились на нас с Альховым понимая, что именно сейчас и начинаются настоящие переговоры, а все, что было до этого, так… словесные пируэты.
– Да, не вопрос, помощь мы примем. Только на одном условии – ни о каком сепаратизме и присоединение к России не может быть и речи. Мы воюем за свой город, а не за политиков, которые хотят заработать на этом рейтинг.
– А, вы, что против союза с Россией? – слегка прищурившись, спросил неприметный. – У вас, вроде жена родом из Сибири. Тем более, что сейчас она вместе с вашими дочерьми находится у своих родителей, в селе Красный Яр.
Ух, ты, как он меня подколол? Ненавязчиво так: мол, мы знаем, где находится твоя семья, так, что будь посговрчивие парень.
– Вы не хуже меня понимаете, что как только защитники города заговорят о своем желание присоединится к России, то в этот же момент у некоторых сил будут развязаны руки и в здесь начнется полномасштабная армейская операция с авиацией и артиллерией.
– Ну и что? Россия достаточно хорошо подготовлена, чтобы оказать всю необходимую вам военную помощь.
– Это понятно, но мне, что-то совсем не хочется, чтобы два монстра выясняли отношения на моей земле. Понимаете? Хотите померяться у кого писюн длиннее, идите в другую песочницу.
– Хорошо, мы уйдем. И как вы тогда выиграете войну, где найдете необходимое оружие и людей?
– Купим. За это не переживайте. Судя по опыту Сирии, найти за небольшие деньги опытных вояк не составит особого труда. Только свисни и помани денежкой, тут же слетится столько наемников, что мы еще и кастинг объявим, выбирая лучших.
– Ой, ли? – Альхов улыбнулся, показывая, что оценил мою шутку. – А оружие тоже купите?
– С оружием еще проще. Оно уже здесь в городе. Это ведь, с ним вчера, в районе причала завода «Залив», выгружался транспорт? Мы, просто придем и заберем его.
– Я, вот, что подумал, а может мы зря с вами решили первыми встретится? В городе много отрядов, предложим кому-нибудь другому свою помощь, а? Как думаете, найдем кого-нибудь, посговорчивее?
– Вряд ли, – широко улыбаясь, как чишерский кот, ответил я. – Отрядов много, но вот только, с загробным миром еще связь не налажена.
– В смысле? Намекаете на то, что мы не уйдем живыми с этой встрече?
– Ага, – простодушно ответил я.
В этот момент, спокойным остался только я и неприметный Альхов. Испанец, Кожанов и Серов удивленно посмотрели на меня, ожидая объяснений, а Тверской, вскинул автомат и махнул рукой, привлекая внимание охранников.
– Ну, вы же понимаете, что нас здесь несколько больше, чем кажется, на первый взгляд и ваши бойцы ничего не успеют сделать против нескольких снайперских пар, – улыбнулся в ответ Аьхов.
– Тю, вы шо подумали, что мы сейчас устроим пальбу, как в дешевых боевиках? Нет. Зачем нам тратить патроны на тех, кто уже мертв?
– Не понял? – впервые с момента разговора, в голосе неприметного прорезались нервные нотки.
– Коньяк, который мы только что выпили, был отравлен. Неужели вы не почувствовали горечь во рту? Такое легкое жжение?
– Но, вы ведь пили вместе с нами? – истерично, взвизгнул Тверской. – Да, да! У меня во рту как будто жидкий огонь. Всё жжет!
– А мы заранее приняли антидот, – глядя прямо в глаза неприметному, произнес я.
Есть у меня редкая особенность – могу врать, глядя прямо в глаза собеседнику. При этом не краснею, глаз не дергается и даже уши не шевелятся, несмотря на все народные приметы. Что поделать, но я истинный, стопроцентный врун и обманщик… работая такая!
– Вы сейчас врете! – уверенно произнес Альхов.
– Это легко проверить. Мы сейчас уйдем, а вы через двадцать минут, – я специально достал из кармана мобильный телефон и посмотрел на его экране, который сейчас час, – умрете… хотя нет, доза то была одинаковая, а вес у вас разный, значит, Васька – ты умрешь первым, вы, господин Альхов – вторым, ну, а вы, пан атаман Тверской – умрете самым последним.
– Хорошо, допустим, вы правы, – неожиданно легко согласился Альхов. – Как по вашему должны развиваться события?
– Мы, честно платим за наемников. Тысячу долларов – за рядового бойца, полтары – за десятника, две – за взводного, три – за сотника. За специалистов: саперов, артиллеристов, минометчиков, снайперов и прочих – две с половиной тысячи долларов. Питание и размещение – наше. Оружие и первичное обмундирование – ваши, нам новинки не нужны, достаточно будет того, что вы уничтожаете в связи с перевооружением армии: АК-47, АКМ, АК-74 «весла» и тому подобное. В России подобное вооружение уничтожают каждый день по тысячи стволов за раз. Если мы сейчас договоримся, то лично каждый из вас господа Альхов и Тверской, получит по сто тысяч долларов в виде премии. Как вам такой вариант развития событий?