– Вы сами-то понимаете, что говорите? – перебил король. – «Он ее напугал, он рассчитывал…» Вы о ком говорите? О каком драконе? Откуда вы вообще взяли, что дракон там был?
– Вы сомневаетесь в наших возможностях? Рыцари-драконоборцы высочайшим позволением наместника Создателя на земле имеют право применять магию и…
– И применяйте ее где-нибудь еще, – оборвал король, взмахнув рукой с зажатым в ней пером. Капли чернил обрызгали присутствующих. – Что за глупости вы говорите?
– Вы мне не верите?
– Нет.
– Но дракон где-то здесь…
– У вас нет доказательств.
– Они будут!
– Вот когда появятся, тогда и приходите. А сейчас извините, но я занят!
Сэр Лаймож попятился, ощущая на себе десятки вопросительных, настороженных, напуганных и подозрительных взглядов. Все знали, насколько сильны и насколько нужны драконоборцы миру – до очередного Года Дракона осталось совсем немного.
Об этом гроссмейстер решил напомнить королю, но его величество только усмехнулся.
– Я вас раскусил, сэр Лаймож! – воскликнул он. – Вы спите и видите начать поскорее войну с драконами! После того как исчезли расшифрованные покойным Целоком бумаги, а потом погиб и он сам, вы стали открыто говорить о нападении на наших извечных противников. Но я – слышите, я – не хочу войны! У меня только что родился сын! Рисковать жизнью маленького ребенка, рушить мир, в котором моему сыну придется расти, я не имею права. Что бы вы ни делали, что бы вы ни планировали, раз и навсегда вот вам мой ответ: я войны не хочу и развязывать ее первым не буду! Люди никогда не нападут первыми!
– Но драконы уже напали!
– Да? И кто пострадал?
– Один из наших рыцарей простился с жизнью, другой стал инвалидом…
– Я слышал эту историю. – Нерит Айнский покосился на младшего брата, который рассказал ему о нападении, случившемся накануне Дня Создателя. – За полгода это единственный случай, когда дракон представлял собой угрозу для людей.
– Но вы признаете, что дракон существует!
Его величество не дал загнать себя в ловушку.
– Я могу признать это, – отчеканил он, – но я не верю, что дракон представляет реальную опасность. Я, уж если на то пошло, вообще не верю, что он до сих пор находится где-то поблизости. И вы с вашими россказнями уже надоели!
Гроссмейстер бросил быстрый взгляд на Негрина Айнского, наткнувшись на ответный взор. В треугольнике «король – принц – драконоборец» один явно был лишним.
– Придет время, ваше величество, когда вы получите доказательства моей правоты, – промолвил сэр Лаймож, отвешивая церемонный поклон, более приличествующий придворному, а не рыцарю. – И мне остается только молиться о том, чтобы мои рыцари успели сделать все, чтобы вам не пришлось жалеть об этом!
Не прибавив более ни слова, он развернулся и вышел вон, увлекая за собой своих спутников.
Школа Драконоборцев. Два дня спустя
Готик переступил порог монастыря с особенным чувством. С одной стороны, он испытывал громадное облегчение, что все позади и не придется в ближайшее время лазить по буреломам и чащам, выискивая драконоидов. А с другой – его снедало беспокойство. Он случайно приобщился к тайне, которая его пугала. Как поступить? Рассказать кому, что Авест оказался драконом? Что тогда будет? Поверят ему или нет? И что сделают с горцем?
Если бы тайна открылась в начале учебного года, юноша, наверное, не задумываясь, отправился к старшим наставникам и все им выложил. Но прошло время. Горец успел стать ему другом. Разве можно предавать друзей?
Но разве можно дружить с драконом?
Отдохнуть как следует ученикам не дали. Едва те разбрелись по казармам и разложили свои вещи, как им сообщили, что сегодняшний день назначен банным, а завтра будет устроено испытание.
– Вы прошли полевую практику, – сказал юношам брат Акимир, – показали себя отменными воинами. Первый этап вашего обучения закончен. Завтра вы покажете, на что способны. Лучшие из вас получат персональных наставников, а те, кому такая удача не выпадет, останутся учениками еще год, чтобы попытать счастья вторично… И пусть Создатель даст им такой шанс!
– А к чему такая спешка, наставник? – поинтересовался Юрат. После того как зарубил полоза – к слову сказать, ему на этой короткой практике повезло единственному из всех учеников, – молодой рыцарь резко отделился от остальных. Нет, он не стал держаться отчужденно и высокомерно, просто драконоборцы начали относиться к ученику, как к равному.
– Видите ли, брат, за прошедшие дни кое-что произошло, – уклончиво ответил брат Акимир. – Те из вас, кто завтра из учеников перейдет в разряд оруженосцев, узнают от своих наставников все подробности. Остальным сообщат только в крайнем случае. Так что для каждого из вас это дополнительный повод завтра отличиться! – подмигнул он.
– А что это будет за испытание? – спросил Яунист.
– Всего-навсего короткий турнир, который будет проходить на двух площадках. На одной будут соревноваться фехтовальщики, на другой – маги. Система простая – на вылет.
Среди юношей послышались восклицания и тихий свист.
– Будут отобраны пары, – продолжал объяснения драконоборец. – Победители снова выйдут на ристалище для второго этапа, проигравшие остаются не у дел. Потом то же самое происходит с победителями и проигравшими второго этапа. Тут уже будет считаться не одна победа, а в скольких поединках тот или иной кандидат победил. Вышел победителем изо всех – первое место. Отстал от лидера на одну победу – второе место. Отстал на две победы – третье место. И так далее. На первом этапе вас будет сорок. В конце останется только десять, не считая магиков.
– И что это даст победителю, кроме звания рыцаря? – не отставал Яунист.
– Тот, кто займет первое место, получит лучшего наставника. Насколько я знаю, одним из них собирается опять стать сам великий магистр, сэр Лаймож.
– Гроссмейстер? – У молодого рыцаря загорелись глаза. Юрат бросил на него взгляд.
– С вами разговор особый, брат, – по-своему понял его переглядки старший наставник. – Вы в турнире участвовать не будете, поскольку Совет магистров принял решение считать вас братом по итогам полевой практики. Завтра перед началом соревнований вас торжественно препояшут мечом…
– И выделят личного наставника? – напрягся ревнивый Яунист.
– Вашим наставником изъявил желание стать брат Шаул, – сообщил брат Акимир. – Все претензии – завтра, после церемонии. На жеребьевке ваше место займет Вилий… сэр Вилий, – поправился он, бросив взгляд на новичка. – А теперь – все быстро в баню. Завтра у вас торжественный день!
Он вышел, и казарма загудела от десятков голосов. Юноши наперебой торопливо обсуждали предстоящее испытание. Все знали, что весной им предстоит турнир, но никто не думал, что это настанет так скоро. Все время казалось, что до весны еще так много времени… Даже когда растаяли снега и из прогревшейся земли полезла молодая трава, и то верилось с трудом.
Подхватив чистые вещи, ученики нестройной толпой направились в сторону бани. Вилий двинулся было вслед за всеми, но чья-то рука коснулась его запястья:
– Не ходи…
Оруженосец обернулся и встретился взглядом с горцем:
– Т-ты…
– Хочешь, чтобы все узнали? – улыбнулся тот.
– А тебе-то какое дело, дракон?
– Ну давай, крикни погромче, – предложил златоглазый парень, сверкнув вертикальными зрачками. – А я тогда скажу, кто ты есть. Как думаешь, кому в результате будет хуже?
– Тебе, – прошипела Вилия, морщась от того, что ее запястье с каждой секундой сжимали все сильнее и сильнее. – Тебя же убьют…
– Да, всего лишь убьют. А может, я сам этого хочу? Может, меня и должны убить, и я всего лишь жду подходящего момента, чтобы расстаться с жизнью? Может, это и есть моя цель?
Удивленная Вилия открыла рот, собираясь с мыслями.
– Ты врешь! – выдохнула она.
– Хочешь, проверим? – заговорщически подмигнул Авест. Подмигнул так, как моргают драконы – обеими веками одновременно, а не только верхним, как люди. – Только тогда уж ты – мне, а я – тебе. Идет? Кто первый открывает чужую тайну? Кстати, ты не знаешь, что бывает с женщинами, которые переодеваются в мужскую одежду и выдают себя за мальчиков?
«Оруженосец» ощутимо напрягся. Ее воспитатель несколько лет скрывал ее пол, и оставили Вилию-девушку на заставе больше потому, что Орден и Школа находились слишком далеко, чтобы следить за всем, что происходит на границе. Скрыть от руководства «неправильного» оруженосца в глуши было проще. Но здесь, под носом у гроссмейстера, за подобный обман можно было поплатиться свободой, а то и самой жизнью.
– Их, кажется, обвиняют в колдовстве? – склонившись к самому уху, шепнул горец. – Просвети меня. Я ведь ваших, человеческих, законов не знаю.
– Их сжигают на кострах, – буркнула Вилия. – Если доказано, что они вредят людям или занимаются неженской магией[10].
– А как ты думаешь, натравить дракона на заставу – это может считаться за причинение вреда людям?
– Да ты… ты что? С ума сошел? – вскрикнула девушка и тут же застонала от боли – так сильно горец сдавил ее руку. – Прекрати, – продолжала она тише. – Я никого не… Он сам прилетел!
– Это знаешь только ты. Других свидетелей нет!
Сообразив, что он имеет в виду, Вилия охнула, и Авест тихо притянул ее к себе.
– Пойдешь со мной? – обжег щеку его шепот. – Учти, мне-то терять нечего. Я умереть должен, а вот ты…
– Шантажист!
– А разве драконы могут иначе? Они же тупые, жестокие…
Их чересчур задушевная беседа не могла остаться незамеченной. Кто-то, проходя мимо, случайно задел девушку локтем, она машинально сделала шаг вперед, ткнувшись носом в плечо горца, и тот также машинально обнял ее за плечи второй рукой.
– Ого! – Пасак – это был он – не обладал излишней щепетильностью. – Ничего себе! Готик! Ты только посмотри!
Обернулась добрая половина учеников, во все глаза уставившись на парочку. Вилий побагровел, шарахнувшись от Авеста.