– Отто,– сказала я, вцепившись в книгу обеими руками.– Если мир мне не может обеспечить нужной доли романтики, я вынуждена ее добирать самостоятельно. Не трогай меня!
– Ах так! – возмутился Отто.– Ты даже не поинтересовалась, как у меня дела. Лучшего друга менять на книжонку!
Я ничего не ответила. В этот момент главный герой объяснялся в любви главной героине, и мне было не до Отто.
Прошло несколько дней. Я все время просиживала в кабачке, не отвлекаясь ни на занятия, ни на что иное и тоннами поглощала романы.
– Панна! – За мой столик кто-то уселся.
– Тут занято!
– Простите, панна, но вы мне так понравились, я не могу отказать себе в удовольствии тут посидеть.
– Что? – Я подняла голову.
– У вас очаровательный профиль! Такой чудный носик! Изящные ручки! А блеск ваших глаз может затмить дневной свет! – Пока непрошеный сосед переводил дух после длинной тирады, я украдкой посмотрела в вынутое из сумки зеркальце – проверить блеск глаз. Насколько я помнила из курса общей медицины, яркий свет из глаз выдавал либо покусанных вурдалаком, либо жертв порчи.
Утешив себя привычным отражением, я обратила внимание на нежданного обожателя. Молодой человек с тонкой полоской усиков, длинными иссиня-черными волосами, схваченными в хвост, в алой шелковой рубашке. Тонкие изящные пальцы с аккуратным маникюром.
– Дон Альберто,– представился он.
– Ольгерда Ляха.
– Вы позволите поцеловать вашу ручку?
– Нет,– я спрятала под стол руки с далеко не таким совершенным маникюром, как у Альберто.
– Вы прекрасны,– проговорил дон Альберто низким голосом.
Я огляделась:
– Вы меня ни с кем не путаете?
– Нет,– оскорбился ухажер.– Я вижу, кто сидит передо мной,– прелестная фея!
Назвать меня прелестной феей было довольно трудно. Фигура далека от изящества, волосы наспех скручены в узел, широкая теплая рубашка и зимняя юбка делали меня бесформенной бабой,– но комплимент мне понравился.
– Вас можно проводить домой? Уже достаточно поздно.
Я согласилась, понимая, что от дона Альберто просто не отделаться.
Поклонник поднялся из-за стола, явив мне мускулистые ноги в обтягивающих брюках из черной кожи.
«И не холодно же ему!» – подивилась я.
Он подал мне шубку, сам облачился в широкий черный плащ и открыл передо мной двери.
Пока мы медленно шли по утоптанному снегу, причем дон Альберто поддерживал меня под локоток, я думала: «Это сон. Быть такого не может». Ситуация срочно требовала разрешения.
– Дон Альберто! Почему вы ко мне прицепились?
– Прицепился? – Дон Альберто прижал руки к груди.– А что, это преступление, если мне понравилась девушка?
– Нет, но...
– Никаких но! – мягко перебил меня дон.– Я наблюдаю за вами уже не первый день. Вы мне очень, очень понравились. Вот и все. Если я вам неприятен, на этом и расстанемся.
– Все нормально,– пожала я плечами. Когда это я была против поклонника?
Мы церемонно попрощались возле подъезда, хотя я, чего уж скрывать, надеялась на поцелуй.
Утром меня разбудил громкий вопль Лиры, моей соседки по комнате:
– Какая прелесть! Ола, Ола, вставай скорее!
– Что? – пробурчала я.
– Цветы только что принесли! Тебе. От дона Альберто. Представляешь? Зимой! Огромный букет! Ты знаешь, сколько это стоит?
Размеры букета мне польстили. Поэтому я отправилась за водой на кухню с самым большим кувшином, какой мы смогли найти в комнате. Дефилируя по коридору черепашьим шагом, я постаралась сообщить всем встречным о том, что мне «вот букетик подарили, за водой иду. Хотя, думаю, в этот кувшин не влезет».
Следующим вечером дон Альберто повел меня в театр. Во время представления поглаживал мою руку. Вся в радужных надеждах я ожидала поцелуя во время прощания, но отнюдь не в ладошку.
Еще два дня целомудренных прогулок заснеженными парками, и дон Альберто поинтересовался:
– Можно вас поцеловать?
Я подавила в себе желание сказать «давно пора» и спокойно ответила:
– Конечно.
– Я просто боялся, что вы смутитесь, вам может это показаться неприличным...
– Смотря куда вы собираетесь меня целовать,– кокетливо сказала я.
– В губы,– прошептал дон Альбрто.– Вы такая невинная, нежная. Прошу вас, если у вас подогнутся ноги или вы будете терять сознание, обопритесь об меня, не смущайтесь.
– От поцелуя у меня ноги подогнутся, только если вы мне приток воздуха перекроете,– подозрительно сказала я.– Кстати, не такая уж я и невинная. Мы начальное целительство проходим. Так что в общих чертах я очень даже в курсе.
– Ну и как? – требовала вечером отчета у меня Лира.
– Ничего особенного. Обыкновенный поцелуй. С чего он взял, что у меня ноги подогнутся?
– Может, так должны вести себя все порядочные девушки? – задумалась Лира.
– Моя мама мне про это ничего не говорила, а уж она-то пыталась воспитать меня как порядочную во всех отношениях.
Пока я собиралась ко сну, Лира предавалась активной мыслительной деятельности. И стоило мне угреться под одеялом, как она заявила:
– Слушай сюда: «Он страстно поцеловал Лалилель. Его язык проник ей в рот, раздвинув пухлые губки. Девушка почувствовала, как ноги у нее подогнулись, и была вынуждена схватиться за лацкан его камзола».
– Что-то знакомое,– пробормотала я.
– Ну да, это тот роман, который ты читала три недели назад. Я его тут почитываю на досуге.
– Ага, вспомнила. Во всех любовных романах у девушек ноги подгибаются от поцелуя. Я еще думала – ну и дуры!
– Значит, на свете есть еще и дураки, которые считают, что так и надо,– заключила подруга.
Засыпая, я думала: прошло уже три недели с тех пор, как Отто тянул меня на пьянку. А потом мы поругались в кабачке. Как же давно я не видела моего лучшего друга! Он все дуется на меня из-за этих глупых романов!
На следующий день дон Альберто заявил:
– Как порядочный человек, я должен познакомиться с вашими родителями.
– Зачем? Ты жениться на мне вздумал?
– Пока нет, но я считаю, что должен получить благословение вашего отца на дальнейшее ухаживание.
– Мои родители живут далеко отсюда,– попробовала отказаться я.
– Ничего, мы поедем вместе.
Я представила себе эту картину: мама с папой рядышком за столом, ехидные лица младших сестер, спешно приехавшие на семейный совет бабушки, в окна заглядывают соседи... После этого мне придется выйти за него замуж, что бы я ни думала по этому поводу. Кошмар!
– Нет,– решительно сказала я.– С моими родителями знакомиться пока не нужно.
– Я настаиваю.
– Дон Альберто! Я взрослая девушка и имею право делать все, что мне хочется, без вмешательства родителей. А уж тем более целоваться с тобой у двери общежития.
– Ольгерда! Мне так нравится ваш непокорный характер, но я все же настаиваю. Иначе я буду вынужден сделать это без вашего участия!
– Что?! Не смей лезть к моим родителям, иначе ты пожалеешь! Даю слово мага! – разъярилась я.
Дон Альберто печально поцеловал мою руку и удалился. Я посмотрела ему вслед и поняла, что мне срочно требуется мужская помощь.
– Отто,– я нашла лучшего друга в гномьем кабачке,– мне нужна твоя помощь.
– Что, любовные романы закончились? – язвительно спросил он.– Помочь купить новых?
– Нет,– растерялась я.– Мне в личном плане твоя помощь нужна.
– Да что ты! Помнится, совсем недавно ты предпочитала общение с глупыми книжонками.
– А ты мне мешал читать, между прочим!
– Ну и иди и проси помощи у своих книг!
– Ты думаешь, я не обойдусь без твоей помощи? Тоже мне, пуп земли!
– Тогда вали отсюда и не отрывай меня от дела.
– Тоже мне, дело – сидеть пьянствовать!
– Получше, чем забивать себе голову всякой чепухой, вместо того чтобы жизнью наслаждаться.
– То, что я делаю, касается только меня.– Я постаралась ответить гордо, хотя больше всего мне хотелось уткнуться в косматую бороду Отто и помириться.– И ты не лезь!
– Очень надо! – Отто отвернулся.
Я вылетела из кабачка, чуть не сбив с ног двух гномов. На душе было пусто и мерзко.
– Видела твоего дона,– порадовала утром новостью Лира.– Интересовался, как добраться к тебе домой и могу ли я отправить магического голубка твоим родителям с весточкой о его приезде.
– И что ты ответила? – помертвевшими губами спросила я.
– Что могу, конечно. Эй, не падай! Я пообещала уговорить тебя поехать с ним, когда потеплеет, поэтому весточку решили отложить.
От облегченья я прослезилась.
На следующий день я поймала Трохима на улице и попросила помощи в избавлении от поклонника. Он улыбнулся и обещал помочь. Пока мы обсуждали план действий, на горизонте нарисовался дон Альберто.
– Я вызываю вас на дуэль! – воскликнул он, кидаясь к Трохиму.
– За что? – поразился тот.
– Вы смели трогать мою даму! Вы опозорили ее и оскорбили меня!
Трохим поспешно убрал свою руку с моей талии и повернулся ко мне:
– Он что, псих?
– Наверное. Дон Альберто, Трохим – мой друг, почти как брат! Не надо кровопролития! Прошу тебя! Я поеду с тобой к своим родителям!
Дон Альберто присмирел.
– Прости.– Я умоляюще прикоснулась к рукаву его плаща.– Нам нужно на минутку отойти.
– Видишь,– шептала я Трохиму.– Он ненормальный! Помоги мне от него избавиться как можно скорее!
– А почему ты не хочешь обратиться к Отто? – спросил однокурсник.– Он внушительнее.
– Мы с ним в ссоре,– вздохнула я.– Он виноват и я не собираюсь первая идти на примирение!
– Ну и ну,– покачал Трохим головой.– Ладно, я посмотрю, что можно сделать.
Дон Альберто проводил меня домой, признавшись по дороге, что готов убить любого, кто прикоснется ко мне.
Спала я плохо. Мне снилось, что я в шикарном длинном платье сижу в золотой клетке и изображаю оргазм по всем правилам любовных романов: со стонами, дрожью, судорогами и обмороками. Фигуру мою разнесло от шоколадных конфет и тортов – дамской еды, глаза красные от постоянных слез, нервы хрупкие, а руки тяжело поднять из-за обилия украшений.