При чём исхюры знали о союзе ноэмо и эйкинов. А ноэмо знали, что они знали…
Я усмехнулся такой тавтологии. Все всё знали.
Ноэмо создали тактику, легко читаемая исхюрами… Ноэмо было выгодно, чтобы всё выглядело так — чтобы синие хозяева раунда видели один обман, якобы тщательно скрываемый, и даже не пытались разглядеть их настоящую хитрость.
И что-то мне подсказывало, что сюда, в облака, вход разрешён не только нескольким избранным ноэмо… Здесь мы не встретим ни одной Тени Архайи. Да, чтоб их за ногу, и тут я оказался прав! Алтарь и архайи никак не связаны, и ноэмо просто лишний раз мне это показали.
Хитрые делатели хитрых дел прекрасно знают, чего стоит мнимый нейтралитет предтеч.
Поэтому-то мы и двигались в тишине заоблачного тумана, не встречая ни единой души. Ноэмо сильно рисковали, и об их плане даже в их рядах мало кто знал.
— Хитровыдуманный планктон, — проговорил Шугабой, когда вдруг под нами пронёсся огромный астероид.
Выглядело это невероятно эпично — вот под нами было молоко белёсого тумана, но вдруг оно разорвалось острыми вершинами. Будто горный хребет проносился под нами… Точнее, будто наш мост, за который мы крепко держались, нёсся над горами.
Гравитация, естественно, сошла с ума, нас попыталось закрутить. В этот момент Юрий Привратник явно попытался схитрить, и рванул дальше, собираясь сбежать от нас. Правда, он явно чего-то не рассчитал, потому что порыв то ли гравитации, то ли ветра от астероида внизу подхватил его и просто перебросил между поручнями бокового ограждения.
Несколько мгновений мы смотрели, как орущий от ужаса Юрий уносится в бесконечность, а потом Бинтик метнул в него паутину. Через секунду игрок схватился за поручни и, тяжело дыша, прижался к ним лбом.
Мы снова втянули его на мост, и Привратник уставился на нас одновременно со злобой и со страхом.
Груздь всё-таки не выдержал:
— Ну ты и тупой.
Тот лишь надул губы, подарив лазутчику взгляд, полный мысленного уничтожения и неминуемой кары. Но какая кара могла быть от нулевого новичка, который даже сбежать с умом не может?
— Что это было? — спросил я.
— Я… эээ…
— Я про астероид спрашиваю. Они все проносятся тут с такой скоростью?
— Ну-у-у. Некоторые висят, а многие да, вот так вот летают.
Вскоре я смог увидеть то, что меня так озаботило. Мы подошли к первым воротам на мосту.
И получалось, что ворота выводили на длинную поперечную балку, обвешанную какими-то конструкциями из антигравов — это было чем-то похоже на вытянутое механическое щупальце осьминога о двух концах, подвешенное внизу моста.
Сверху, над мостом, тоже висели на подъёмных механизмах какие-то металлические бочки, чем-то напоминающие отдельные блины антиграва, только огромные. Правда Юрий нам сразу сказал, что не знает, что это такое, и к механизму посадки отношения не имеет.
Он был нулёвкой, и статус не видел. Зато я прекрасно рассмотрел, что это такое…
Тяжёлая гравитационная установка ноэмо.
Озарение — успешно!
Перед лучшими умами Великого Очага Ноэмо стояла задача превратить мощь природы в оружие. Им это удалось, и в назначенный час ноэмо покажут свою силу.
— Тяжёлая… — задумчиво сказал Груздь, — Это то, о чём я думаю?
Я едва заметно кивнул, глядя вниз. Длинную посадочную балку Параллакс тоже вежливо обозвал:
Гравитационный пассажирский приёмник ноэмо
Озарение — неуспешно!
Я только поморщился. Во как! Бывает же…
Как пояснил Юрий Привратник, тот, кто прибывает сюда на астероиде, цепляется за гравитацию нижнего «приёмника», который тормозит скорость прибывшего, а потом поднимается сюда. Улетают точно таким же образом — когда астероид пролетает, «приёмник» разгоняет пассажира, отправляя его в путь.
Опросив поподробнее, я понял, что технология всё же не идеальна. Бывает, астероиды повернутся не тем боком, хотя на некоторых из них есть корректирующие антиграв-двигатели, но не здесь. Ноэмо ещё только всё начинают, да и в условиях полной секретности чем естественнее астероид выглядит, тем дольше замысел останется не раскрытым.
— Что за тропа? — наконец, спросил я.
— Тропа номер один…
Пришлось Груздю пригрозить кинжалом, чтобы Привратник стал сообразительнее.
— Отсюда проводится разведка Фаэтона, столицы исхюров. Она не одна такая, эта тропа.
Мы все переглянулись… Потом уставились наверх, на тяжёлые гравитационные установки.
— О-о-о, — сказал Шугабой, — И что ты думаешь, Архар?
Я и вправду задумался. Как-то мне пришла в голову попробовать сбросить огромный астероид на Фаэтон. Для этого, правда, мне бы потребовалось его оседлать и попытаться утяжелить божественным оружием.
Легко в уме, но как это будет в реальности? Кхм… в виртуальности…
А тут я, получается, уже пришёл на всё готовенькое. Искушение было очень, о-о-очень велико.
— Архарчик, — подал голос Груздь, — А ты уверен, что мы сможем сюда вернуться?
Поджав губы, я понял, что лазутчик прав. Да, у меня тоже было стойкое ощущение, что для нас это одноразовый пропуск.
Я иду за алтарём ноэмо, чтобы попытаться его уничтожить… Если не уничтожу, Очаг Ноэмо сможет выстоять, и они воспользуются своим запасным планом. И если они выстоят после сегодняшнего удара по их основной базе, то переберутся сюда и больше никогда не позволят мне появиться здесь. Думаю, они учтут все ошибки.
Да, возможно, они откажутся от удара по Фаэтону, потому как им бы самим восстановиться. Так что то, что я здесь, это большая удача…
— Продолжаем диверсию? — с улыбкой спросил Шугабой.
— А то… Когда здесь будет астероид?
— Я не знаю. Моё дело лишь встречать и…
Схватив Привратника за шкирку, я просто выкинул его за борт. Он попытался уцепиться за поручень, но я метнул в железку ледяную молнию. И, схватившись за обжигающий лёд, игрок тут же отдёрнул руку… И снова с криком полетел в туманную даль.
Через несколько секунд Бинтуронг притянул его паутиной, и я спросил:
— Намёк понятен?
— Я… эээ… не понимаю! Что я сделал?
— Вот именно, что ничего, — сказал Шугабой, — Какой нам от тебя смысл и что мешает нам выбросить тебя, чтобы не путался под ногами?
Юрий тяжело задышал, соображая, и, всхлипнув, сказал, показывая пальцем на короткую светящуюся полоску сверху, на крыше моста.
— Когда она свернётся в точку, он будет здесь.
Мы все уставились на полоску, и та уменьшалась довольно бодро. Ну а что, может же Великому Очагу Человечества так повезти, а? Да и вообще, это не наш удар, а всё происки ноэмо…
— Где пульт? — я забегал руками по сетчатой двери.
— Только ноэмо могут управлять этим… — залепетал Юрий, но тут в руках Груздя появился планшет.
Вот блин, а мы ведь про него совсем забыли.
— Он его прятал под нагрудником, — усмехнулся лазутчик, — Думал, я не замечу.
— Тут только управление тропами с пауками! Я не могу! Я не умею!
Привратник забился в истерике. Потом под моим нажимом он мне всё-таки показал и рассказал, какие значки и кнопки, и что означают. Да, получалось, обладатель планшета мог только провожать игроков к определённым дверям и запускать их туда.
— Неужели они никогда не дрались?
— Обычно они были связаны или парализованы…
В очередной раз поразившись хладнокровной кровожадности этого нулёвого палача, я уставился на укорачивающуюся полосу и на висящие сверху установки.
— Ну что ж, Бинтик, придётся опять пробовать старый добрый вариант…
При этих словах я мысленно приказал питомцу выпустить паутину в механизмы, удерживающие гравитационные установки, и выдать усиленный электрический разряд.
Глава 30
Техника ноэмо, как говорится, не подвела. Уж не знаю, какие там контакты замкнуло, но всё вокруг нас замигало красными лампочками и заверещало каким-то ломанным языком.
Чистый ноэмский язык я до этого не слышал, и предположил, что это он. Но по интонации легко было предположить, что красная ругающаяся сирена предупреждает нас об осторожности.
Заскрипели давно не смазанные держатели, фиксирующие грави-установки над мостом, слабо засияли сами блины антигравов. Тяжёлые установки стали медленно опускаться вниз, и мы смогли увидеть их полированные борта совсем рядом. Затем бочки аппаратов сместились в один из конец вытянутого щупальца, собираясь там, будто гроздь винограда.
— Нельзя, — вдруг выдал Юрий, — Нельзя высадку и посадку одновременно. Там ведь должны прилететь разведчики.
— Да? — вырвалось у меня, и мы все вместе прижались к поручням, чтобы ещё внимательнее увидеть то, что сейчас произойдёт.
— Опасно-то для кого? — уточнил Шугабой, — Для пассажира?
— Ну да…
— Как интересно! — мы все уставились вниз.
Бинтик на всякий случай спеленал Юрия паутиной, потому как игрок не вызывал доверия. А так нам очень хотелось увидеть своими глазами, как нарушается техника безопасности на околоземной орбите.
Приближение астероида мы почувствовали задолго до его появления, когда наш вестибулярный аппарат стал сходить с ума. То ли мы висим, то ли падаем, то ли… Тут и антигравы на посадочной планке под мостом загудели, готовясь к приёму прибывающих.
На всякий случай мы все ухватились покрепче. Над Фаэтоном, насколько мне помнится, носились немаленькие глыбы, так что громада впереди должна была впечатлить.
Туман под мостом резко потемнел и взвихрился, и мы заорали. Астероид проносился так близко, что казалось, ещё миллиметр — и острые гранёные вершины просто сшибут нас вместе с мостом.
Тут же завыли антигравы, по ним пробежала световая волна, и бочки-аппараты сорвались с одного конца планки к другому, размываясь от скорости. Получается, щупальце будто выстрелило ими вслед астероиду.
Тут же мы услышали приглушённый крик… Не понял, нам показалось, что ли?
А потом мимо нас пронеслась верхняя часть какого-то ноэмо. Оторванный в области пояса, он долбанулся о поручни, размозжив себе голову, пролетел мимо нас, там тоже здорово шарахнулся о перекладины, и снова исчез в тумане.