Ниса постаралась сосредоточить мысли на Ребекке. Не успел Хэнк занять позицию у подножия стога, как Ребекка немедленно плюхнулась на попку и съехала в его гостеприимные объятия.
— И я хочу! — Не дожидаясь подмоги, Томас устремился на вершину. Он оказался там едва ли не раньше, чем Хэнк успел опустить Ребекку.
— И я тоже! — Карли начала карабкаться вслед за братом.
Не прошло и нескольких минут, как трое младших Хэдвеев уже резвились и хохотали так, будто всю жизнь провели на ранчо.
— Надо будет попросить Вилли, чтобы помог мне поставить качели в сарае, — как бы между прочим бросил Хэнк.
— Правда?! — Карли, казалось, не могла поверить своему счастью.
— Правда, — пообещал Хэнк, и Ниса почувствовала, что ее переполняет восхищение этим человеком с большим и добрым сердцем.
Только Нелл с Мартином так и не присоединились к общему веселью. Но по всему облику Нелл было видно, что ее напряжение немного спало. Всякий раз веселые шалости и ужимки младших вызывали у нее пусть слабую и бледную, но улыбку. Это стоило попорченных новых джинсов Нисы и несметного количества пыли, набившегося ей в нос, уши и волосы.
Игра продолжалась до тех пор, пока не зазвонил колокольчик к обеду. С веранды донесся голос Ребы:
— Обедать собираетесь или будете играть до вечера?
— Еще один разик, — взмолилась Ребекка.
Она, Карли и Томас получили разрешение съехать еще по разу, потом подбежали под крыло к Нелл, которая прижала их к себе и захлопотала над ними, как настоящая наседка.
— Я покажу вам, где мы умываемся, — предложил Хэнк. — Вот только объясню ее величеству, царице горы, что большая перемена окончена. — Он заговорщицки улыбнулся Нисе.
— А ну-ка поймайте! — крикнула она, с размаху хлопаясь на сено и соскальзывая вниз.
Скатившись прямо под ноги Хэнку, Ниса услышала его беззаботный смех и почувствовала руки на своей талии. Подняла голову и увидела, что он смотрит на нее с высоты своего роста и в глазах его написано восхищение и откровенное желание. Он притянул ее ближе. Словно зачарованная, Ниса протянула руку и дотронулась до его щеки.
И в этот момент вспомнила о детях.
Высвободившись из объятий Хэнка, она оглянулась на Хэдвеев. Ребекка тихонько хихикала. Карли и Томас хмурились. Нелл покраснела. А Мартин вообще развернулся к ним спиной и пошел к дому.
Пришла пора возвращаться обратно в детдом. Пока Ниса с Ребой усаживали детей в фургончик, Хэнк вернулся на кухню за шляпой. Качая головой, вспомнил, как дети упаковывали с собой остатки домашней стряпни. У Хэнка сжималось сердце при виде того, как ребята заглатывали пищу, словно ели в последний раз. А поскольку они производили впечатление нормально упитанных детишек, Хэнк рассудил, что это был чисто психологический голод, стремление заглушить потребность в чем-то другом, чего они были лишены.
Войдя в кухню, он увидел Мартина, который набивал карманы оставшейся от обеда домашней выпечкой. Первым его побуждением было отчитать мальчишку за то, что он без спроса берет чужое. Но тут Хэнк увидел выражение лица подростка, и слова застыли у него на устах. Лицо Мартина не выражало ни тени стыда за свой поступок.
— Мартин, — мягко обратился к нему Хэнк, — что ты делаешь?
Парень не отвечал.
— Забирай хоть все печенье. Реба только обрадуется. — Хэнк помолчал. — Я всего лишь хочу, чтобы ты спрашивал разрешения.
— Это — не для меня.
— Для кого тогда?
— Маленькие вечно хотят есть в промежутках между едой.
Хэнк вспомнил, как мать окрестила его с братьями саранчой за постоянные набеги на кладовку. Вряд ли у Хэдвеев есть возможность совершать набеги на приютский холодильник.
— К тому же, — прибавил Мартин, — я не хочу, чтобы в следующий раз нас кормили здесь из жалости. Вы понимаете?
— Да.
Тишина воцарилась в комнате — по всему было видно, что парень старался разобраться в мотивах, которые управляли этим человеком.
— Так мне можно взять печенья? — спросил наконец Мартин.
— Да. — Хэнк вытащил из ящика стола и вручил мальчику пластиковый пакет.
Тот начал очень тщательно перекладывать печенья в пакет.
— Почему вы согласились пустить нас на свое ранчо? — хриплым шепотом, не поднимая глаз, спросил он.
— Мисс Ниса подумала, что вам здесь будет интересно.
— Мисс Ниса — ваша девушка? — неожиданно спросил подросток, посмотрев Хэнку прямо в глаза.
— Нет, — ответил Хэнк, с трудом сдержавшись, чтобы не добавить «пока нет».
— Ладно, — буркнул Мартин и, повернувшись, быстро вышел из кухни.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Выкладывай, во что ты дал втянуть себя на этот раз? — добродушно воскликнул Брет Уиттейкер, шериф графства, развалившись в кресле на веранде своего брата Хэнка. На землю спускался вечер, в теплом воздухе уже распелись цикады, но на Брета этот стрекот, судя по всему, действовал как бормашина.
— Ты как всегда делаешь из мухи слона, — в тон ему ответил Хэнк. — Как только Ниса Литл поставит свою программу на ноги, — терпеливо стал объяснять он, — я уже не буду иметь к этому проекту никакого отношения.
Брет возмущенно фыркнул.
— Еще один Ноев ковчег? Только уже с детьми?
— Не помню, чтобы я спрашивал твое мнение. — Сидя в кресле напротив, Хэнк небрежно закинул ноги на перила веранды. — Мне была нужна лишь небольшая консультация по поводу мальчика пятнадцати лет.
— Почему ты думаешь, что я разбираюсь в подростковой психологии?
— Потому что по службе тебе приходится постоянно общаться с трудными подростками, — Хэнк начал терять терпение.
— Это не значит, что я смогу тебе помочь.
— Господи, да перестань же ты! — Хэнк вскочил и ткнул кулаком в плечо брата. — Скажи, может, этот парень влюбился в женщину, которая руководит программой? Может, он видит во мне соперника?
— Все возможно. А может, он рассуждает иначе: вы с мисс Литл поженитесь, обзаведетесь своей семьей и решите, что с этой детской программой пора заканчивать. Что тогда будет с Хэдвеями?
— Проклятье, может ли ребенок заглядывать так далеко?
— Да, если он умен. И если так печется о своих братишке и сестренках, как ты мне описал.
— Еще как печется!
— Скажи мне, — Брет посмотрел Хэнку в глаза, — у тебя роман с этой Нисой Литл?
Хэнк не испытывал никакого желания изливать душу кому бы то ни было. Тем более Брету — человеку, напрочь лишенному сентиментальности.
— Нет, — сказал он.
— Тогда зачем ты лезешь не в свое дело? Хлопочешь ради каких-то чужих детей, когда вместо этого тебе нужна жена и собственная семья?
— Ты что, говорил с Вилли и Ребой?
— Нет. Я сам пока еще не слепой.
— Знаешь, а в тебе за версту можно учуять злого шерифа. Может, пора сменить сферу деятельности?
— Меня только избрали.
— Тогда откуда такая безнадега?
— У меня масса реальных задач, братишка. Во-первых, предстоит…
Хэнк почти не слышал объяснений брата, потому что его внимание привлекла красная спортивная машина, приближающаяся к его дому.
— …Ну, так вот, — поднялся на ноги Брет, — знай, я не уеду, пока не увижусь с ней.
— С кем?
— С женщиной, при виде которой ты делаешься как глухарь на току.
— Не у тебя одного большие планы, — посмотрел он на Брета. — У меня они тоже есть.
— И не надоело тебе дурака валять, — пробурчал Брет себе под нос, потому что машина Нисы уже подъезжала к ступеням крыльца.
— Умолкни, — тихо бросил в ответ Хэнк.
Из машины появилась Ниса, и лицо Хэнка тут же расплылось в улыбке.
— Хэнк, — приветственно кивнула она, поднимаясь по ступеням. Потом повернулась к Брету. — Шериф Уиттейкер. — Ниса протянула Брету руку. — Я — Ниса Литл. Работаю в агентстве «Дети Джорджии».
— А теперь вы, как я понимаю, сотрудничаете с моим братом Хэнком.
Ниса переводила удивленный взгляд с одного на другого.
— Как я раньше не догадалась? Вы ведь действительно так похожи!
Шериф спустился по ступенькам и остановился возле патрульной машины.
— Хэнк, если ты вдруг решишь отказаться от того дела, про которое мы говорили, — дай знать. Пожалуй, я смогу тебя заменить.
Держи карман шире, усмехнулся про себя Хэнк. Попробуй только приблизиться к Нисе Литл. И он легонько, но жестом собственника положил руку на спину Нисы.
— Расположимся здесь или пройдем в дом, где есть письменный стол? — спросил он, провожая сердитым взглядом удаляющуюся фигуру брата.
— А мы там не помешаем Ребе?
— Реба на ночь уходит домой.
— А Вилли?
— Пошел в кино.
— Такер?
— Тоже взял отгул. — Хэнк улыбнулся. Именно так он улыбался ей в бассейне и с вершины стога. — Мы с вами одни.
— Давайте останемся снаружи, — решила она.
— О'кей. — В глазах его была теплота, какой она не замечала раньше. — Я хочу вам кое-что показать. Идемте.
Сумеречный свет угасающего дня совершенно не располагал к деловым занятиям. В такой час гораздо лучше быть с кем-то, кто близок твоей душе, размышляла Ниса, переводя взгляд на своего спутника. Она уже давно прекратила бесплодную внутреннюю борьбу, признавшись себе, что ей нравится Хэнк Уиттейкер.
— Залезайте, — скомандовал Хэнк, кивая головой в сторону ограды загона.
— Зачем?
— Если вы хотите увидеть восход луны во всей красе, вам лучше сесть на верхнюю перекладину, — пояснил Хэнк.
Сейчас на нем не было неизменной шляпы. Глаза в меркнувшем свете дня казались ясными и темно-синими. А их выражение — кротким. Сейчас в них был словно мягкий призыв.
— Хэнк, ведь я приехала поговорить о нашем проекте.
— Мы и поговорим. Обсуждать дела и одновременно наблюдать восход луны — это гораздо легче, чем, к примеру, одной рукой чесать голову, а другой — гладить себя по животу.
Примостившись рядом, Хэнк указал на гряду сосен за паддоком. Лунный свет уже серебрил их ветви, но сама луна еще не встала из-за горизонта.
— Она появляется вон там. Осталось минут пятнадцать.