— Нам нужно было понять, что он из себя представляет, — тринадцатилетний я пожал плечами. — Зато теперь мы точно знаем, что хочет Некрос и другие посредники типа Ануба.
— Да это и так было понятно, — Костя вскрыл грудную клетку демона и горестно вздохнул. — Все хотят кинуть своих бывших покровителей и самолично попасть на пантеон.
— Кроме сам знаешь кого.
— Это да…
Мальчишки немного помолчали и Костя вопросительно посмотрел на тринадцатилетнего меня.
— Скажи, Сань, ну знаем мы, что Некрос перешел на сторону ксуров и делает все, чтобы участвовать в межмирном турнире, и что с того?
— Во-первых… О, смотри! — тринадцатилетний я продемонстрировал товарищу два сердца, одно из которых до сих пор едва билось, — во дает, а!
— Ну так князь Тьмы же, — Костя невозмутимо покосился на вскрытого генерала, — но ты отвлекся.
— Ах да, — тринадцатилетний я ловко вырезал ещё бьющееся сердце и бросил его на походный алтарь Аида. — Во-первых, мы оттянули внимание Некроса от мира живых. Во-вторых, из оставшихся, м-м-м, конкурентов только Ануб имеет какие-то шансы. В-третьих, когда случится межмирная битва, прольется столько крови, что на Порог налетит уйма падальщиков.
— Последнее не похоже на плюс, — заметил Костя.
— Верно, — кивнул тринадцатилетний я, — а значит, мы должны к этому моменту сделать так, чтобы основной поток энергии ушел не в копилку таких, как Ануб, ну там страдания, муки и прочая пакость, а…
— Напрямую Аиду, — закончил за меня Костя. — И его, хм, сотрудникам.
— Но что, если мы ошиблись?
— В таком случае ход битвы будет решать магия.
— А если и там нас переиграют? — Костя закончив манипуляции над телом демонического бизона активировал плетение трансформации и вопросительно посмотрел на меня. — Те же ксуры с их антимагической защитой или псы с менталистами-огневиками из Темного Легиона?
— Тогда… — тринадцатилетний я щелкнул пальцами, активируя плетение поднятия, и тело генерала Инферно слившись с тушкой бизона у меня на глазах превратились в Рыцаря Смерти. — В ход пойдут наши заготовки и оставленные сюрпризы.
— А если этого не хватит?
— Должно хватить, — неуверенно отозвался тринадцатилетний я, — да и потом, ты недооцениваешь обычный народ. Их веру, их отчаянную решимость защищать свою культуру и свой мир.
— Честно говоря, — Костя с сомнением покачал головой, — я бы сделал ставку на них.
И он кивнул на неподвижного Рыцаря Смерти.
— Время нас рассудит, — мягко улыбнулся тринадцатилетний я, не обращая внимания на поднимающийся туман. — Ну а пока, продолжим подготовку.
— Продолжим…
— Вик?
— Евген?
— Здарова, кум! Какими судьбами?
— Ну так война ж, — здоровяк стиснул Вика в своих объятьях и кивнул на вход в старые медные шахты Цитадели. — Говорят, там засели сами ксуры!
— Говорят, — вынужденно согласился Вик, высвобождаясь из медвежьих объятий кума. — А ещё ходят слухи, что в армии зреет раскол.
— А! — отмахнулся здоровяк и, подхватив свой цеп, зашагал к походной казарме армии Цитадели. — Налоговики говорят одно, полковники — другое, Академские маги — третье. Бардак, брат! Знал бы что так будет, пошел бы в поход на Бункерк.
— А ты вообще, какими судьбами в армии? — Вик с подозрением посмотрел на левую ногу Евгена. — У тебя же ранение было.
— Это все налоговики, — здоровяк пожал плечами, — выгребли всех ветеранов из нашей деревушки. Ну и я пошел. Да и как не пойти, если авансом выдали зелье Великого Исцеления?
— Ясно…
Услышанное Вику не понравилось, но комментировать услышанное он не стал.
В армии действительно был бардак, и он, вместо того, чтобы помогать налоговикам наводить здесь порядок, вынужден был выполнять личные задания от Сети.
— А ты здесь какими судьбами?
— Старый друг попросил присмотреть за Академскими выпускниками, — всей правды Вик сказать не мог, но и врать родне тоже не хотелось. — Вот я и здесь.
— А пошли к нам в отделение? — неожиданно предложил Евген. — Твое копье нам пригодится.
— А пошли, — улыбнулся Вик, мимоходом отметив, что промежуточное задание Сети выполнено. — Евген, а тебе приходилось воевать против стальных големов ксуров?
— Командир, — Герман покосился на шагающего рядом Аша. — Что-то здесь нечисто.
— Что-то? — усмехнулся воин, который последние два часа не находил себе места. — Да эти подземелья так и фонят смертью!
— Может, ну его?
— Нельзя, Герман, — с явным сожалением отозвался Аш. — Наш отряд единственный, кто имеет опыт борьбы с некромантами. Уйдем из авангарда, погибнут многие воины и маги.
— Ну, с такой подстраховкой, — Герман покосился на шагающего впереди двухметрового воина, по чьей странной броне ползли стихийные руны. — Сомневаюсь, что им что-то угрожает. К тому же, воины Крома имеют богатый опыт сражения с нежитью.
— С нежитью — да, — кивнул Аш, — но не с некромантами. Да, на нашей стороне настоящий Полководец, чья аура работает лучше всяких слов, но если у нас на пути встретятся личи…
— Не нравится мне все это, — вздохнул Герман и мрачно посмотрел в спускающийся все ниже подземный тоннель. — Такое ощущение, что нас заманивают в ловушку и отвлекают от чего-то действительно важного.
— Ты же знаешь, старина, что есть только одно место, где мы можем перекрыть путь нежити, и это город-легенда Бункерк. Не знаю, существует ли он на самом деле, но только представь, что будет, если нежить вырвется с нижних ярусов.
— Эти горы так изрыты тоннелями и штольнями, что на поверхность можно попасть как минимум несколькими десятками выходов.
— И не мне тебе объяснять, что будет, если вся эта нежить вырвется сначала в Бастион, а затем в Крепость, потом Лес, и, наконец, Цитадель.
— Да, но…
— Никаких но, Герман, — отрезал Аш. — Да, на поверхности сейчас несладко, но наша миссия не менее важна. Ты же сам получил задание от Сети, разве нет?
— Получил, — кисло подтвердил Герман. — Значит, как в старые-добрые?
— Как в старые-добрые, старина, — кивнул Аш, поправляя шлем. — Кто, если не мы?
Последнее видение было не таким, как предыдущие.
Здесь я не просто был зрителем или смотрел на происходящее с высоты птичьего полета, но как будто смотрел на Порог из космоса, а точнее… пантеона.
Порог перечеркнули множество энергетических нитей — часть из них шли со Второго континента к побережью Крепости, часть зарождались по всей территории Цитадели и стремились к шахтам.
В Бункерке количество светящихся линий уже давным-давно превратилось в яркий шар, готовый вот-вот взорваться.
Но тревожней всего становилось от взгляда на Пустыню.
В энергетическом плане она с каждой секундой темнела, превращаясь в чернильно-черную кляксу с центром в Долине Крови…
Но в противовес этой язве тревожности и опасности, по всему Порогу расходились лучики надежды, звучащей в обычной балладе, которую сложила простая девочка по имени Юли.
— А там война, там умирают люди,
Там Псы и Ксуры, рабство и острог!
Так где же боги, кто же судьи,
Когда в разгаре битва за Поро-ог?
— бренчал на видавшей виды гитаре бродячий менестрель Алекс-не-Балуй.
Его голова была перебинтована, на поясе висела старенькая рапира, но мужчина держал инструмент в руках твердо и явно не понаслышке знал, о чем поет.
— Постой! За спины пацанов всмотрись!
Не зря они меняли жизнь на время…
Я слышу клич: «А ну, посторонись!»
Сверкает жало пики, чье-то стре-ееемя.
— тянул охрипшим голосом копейщик Вик дэ Зыкоу, сквозь слезы смотря куда-то вдаль.
А его товарищи, с которыми он еще вчера отражал атаку орды гоблинов, сжимали зубы и сильнее стискивали свои копья наливающимися силой руками.
— Объятый благой яростью к ним скачет паладин!
Да, друже! Армия идет. А с ней… народ!
Разгневанный мужик, наемник, дворянин!
И старый маг, под руку внук его веде-ет.
Не только Армия идет. Идет народ!!!
Порог восстал! Восстал Поро-оооог!
— дребезжащим голосом выводил старик Дедал, устало выдавая шлемы подходящим к нему добровольцам.
За соседним столом находились его дочери — плотно сбитые женщины, которые без всяких примерок выдавали тянущейся очереди кольчуги. По всей Цитадели открывались арсеналы, вооружая боеспособное население.
А там война, там умирают люди,
Там Псы и Ксуры, рабство и острог!
Так где же вы, когда нужны нам на редуте,
Когда в разгаре битва за Поро-ог?
— по-своему переделали песню армейские глашатаи, а открытые в каждом городке вербовочные пункты испытывали небывалый ажиотаж.
Армейским вербовщикам, большая часть которых были с еще плохо зажитыми ранами, приходилось подзатыльниками прогонять просящих меч мальчишек.
Когда война приходит в дом,
Не до дележки — твой иль мой…
Хватай топор, пойдем вдвоем!
К мальчишкам встанем в строй!
— с любовью помешивая в котле кашу пела себе под нос женщина, потерявшая во время Первой волны всю свою семью.
Перед ней сидели выжившие дети со всей деревни. Кто-то плакал, кто-то безвольно смотрел куда-то перед собой.
Но как только дети видели улыбку собравшей их женщины, они расслаблялись и потихоньку начинали доверчиво улыбаться в ответ, с радостью забывая недавний ужас.
А женщина, ранее известная на всю округу своим склочным нравом и сварливым характером, только сейчас поняла, что чужих детей не бывает…
После того как худенькая девчушка-маг взмахом руки остановила атаку гоблинов, женщина поклялась сделать все, чтобы спасти и накормить как можно больше сирот.
Ведь от голода может погибнуть больше малышей, чем во время налета гоблов.