Внимательно изучив сейфы, Лева авторитетно заявил:
– Без «арматуры» мы тут ни хрена не сделаем. Это тебе не «воробей», тут нужна «гусиная лапа»!
Несколько лет назад он отмотал срок за кражу со взломом и неплохо разбирался в некоторых воровских тонкостях.
Зуб взглянул на своего товарища с уважением и озадаченно крякнул.
– Может, еще раз звездануть по ним тротильчиком, а?
– А возьмет?
– Не боись! Долго ли умеючи…
Платон, подозревая, что его авторитет заметно пошатнулся и скоро того и гляди накроется медным тазом, предпринял последнюю попытку отговорить подчиненных от этой авантюры.
– Чем дурью маяться, пацаны, лучше давай сваливать отсюдова.
– Ну, конечно! – со смехом возразил Зуб. – Самое время сваливать, когда осталось-то всего ничего – руку только протянул, и бабки наши.
– С чего ты взял, что тут есть бабки?! – спросил Платон, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться.
– А че их тогда так упаковали? Такие хитрые замки не вешают, если брать нечего! А если дрейфишь, то так и скажи. И мозги нам не пудри. Сами справимся…
Непочтительная насмешливость Зуба больно ударила по самолюбию, и Платон не утерпел. Дернул затвор автомата и навел тяжелый ствол на зарвавшегося подчиненного. Увидев в его глазах не испуг, а вызов, со злостью процедил сквозь зубы:
– Ах ты, сука долбаная…
– Сам ты сука, – успел парировать Зуб, и это были последние слова в его непутевой жизни, потому как Платон, озверевший от ярости, нажал на спусковой курок.
Пули, выпущенные из автомата, снесли Зубу половину черепа, и он рухнул на грязный пол, словно мешок с дерьмом. Лева, потерявший дар речи, застыл на месте.
Платон же оставался совершенно спокоен. Он опустил все еще дымящийся ствол и брезгливо пошевелил носком сапога безжизненное тело Зуба.
– Добазарился, качок, – подытожил он и нехорошо усмехнулся. Мышцы его лица расслабились, тонкие ноздри затрепетали, а в глазах появилось мечтательное выражение. Было похоже, что, убив своего подчиненного, Платон получил настоящий кайф… – А ты чего, трясешься как осиновый лист?.. – наконец переключил он свое внимание на Леву. – Не боись, тебя не трону. Если, конечно, не передумал клад искать…
Грохот взрыва Андрей услышал как раз в тот момент, когда, осторожно касаясь грязной стены, двигался в направлении левого поворота туннеля. На какое-то мгновение ему вдруг почудилось, что каким-то невероятным образом он вновь оказался в Курдистане, где отвоевал долгих три года. Тогда тоже гремели взрывы, стрекотали автоматные очереди, и все это происходило среди нестерпимой духоты. Тогда тоже невыносимо хотелось пить, на зубах хрустел песок, а мышцы ног сводило от усталости.
«Откуда здесь, под землей, греметь взрывам? – равнодушно подумал он, с трудом заставляя себя идти вперед. – Строительные работы?.. Вряд ли. К тому же совсем рядом проходит метро. Только законченные идиоты будут обращаться со взрывчаткой так неаккуратно…»
И вдруг он понял: Кайзер! Ведь все это время, пока он бродил по подземному лабиринту, его люди наверняка шли за ним. И шли не с пустыми руками.
«Но какого черта они балуются со взрывчаткой?.. Может, уперлись в глухую стену и решили расчистить путь с помощью тротила?»
Андрей прислонился к стенке, чтобы немного отдохнуть и прикинуть, как ему действовать, если вдруг объявятся преследователи. Хотел было присесть на корточки, но тут же передумал. Сейчас расслабляться было нельзя. Наоборот, следовало максимально сконцентрироваться, контролировать каждый посторонний звук и быть готовым к любым неожиданностям.
«Пожалуй, придется принять бой, – решил он, вслушиваясь в тишину. – Я не знаю, сколько человек идут за мной, но бегать от них, как крыса, я не буду».
И в этот момент до его слуха донесся стрекот автоматной очереди.
«Пауков, что ли, отгоняют?» Андрей встал в полный рост и на ощупь проверил свое оружие. Убедившись, что все в полном ажуре, облизнул пересохшие губы и, стараясь не думать о своем незавидном положении, шагнул в темноту…
Он двигался вперед, ступая неслышно и мягко, как кошка. Как ни странно, но на этот раз Андрей не чувствовал волнения, как обычно бывало перед схваткой. Он ощущал лишь безмерную усталость и желание побыстрее развязаться со своими преследователями. Преодолев еще метров триста, услышал негромкие мужские голоса, усиленные эхом, и даже сумел разобрать несколько предложений. Люди, находившиеся в туннеле, спорили о каком-то кладе.
«Клад?.. При чем здесь клад? Похоже, я ошибся – эти парни пришли сюда не по мою душу, – подумал Андрей и опустил автомат. – В любом случае они наверняка знают, как выбраться из этого чертового туннеля…»
– Эй, мужики, – убыстряя шаг, громко позвал он. – Не скажете, который час?
Глава 7ЛОВУШКА ДЛЯ ЗОЛУШКИ
Любовница Кайзера, Лидочка Сухорукова, и была тем самым агентом Скворцова, внедренным год назад в окружение хозяина Невского. Вообще-то к отечественной Службе безопасности Лидочка не имела прямого отношения. Еще совсем недавно она и думать не думала, что станет профессиональным сексотом. Если бы не случай, танцевала бы она до сей поры в стриптиз-шоу и зарабатывала бы себе на шмотки всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Но Лидочке не повезло – ее взяли с поличным на распространении наркотиков. Майор Скворцов, лично руководивший операцией, решил не доводить дело до уголовной статьи, а использовать эту разбитную девчонку по своему усмотрению. В награду за то, что красивый майор избавил ее от тюрьмы, Лидочка была вынуждена подписать бумагу о сотрудничестве. А весьма конкретное задание – сделаться любовницей Кайзера и докладывать о каждом его шаге – восприняла как подарок судьбы. Ее не смутило даже то, что неопределенное время ей придется жить с человеком, за плечами которого десятки тщательно спланированных преступлений. За время своей бурной молодости Лидочка Сухорукова общалась и не с такими кончеными типами, а Кайзер, по ее меркам, был очень даже ничего – обходителен, богат и нежаден.
К сожалению, год жизни бок о бок со знаменитым мафиози был потрачен впустую – Лидочка так и не сумела стать для Кайзера тем самым близким человеком, которому можно доверить сердечные тайны. Та информация, которую ей удавалось собрать, не представляла для ФСБ никакой важности. Кайзер был очень осторожен в высказываниях, свои многочисленные контакты тщательно скрывал, о полученных заказах на убийство даже не упоминал, а Лидочке вешал на уши лапшу, что его огромные деньги нажиты честным бизнесом. Лидочка делала вид, что верит всему безоговорочно, но не теряла надежды узнать что-нибудь существенное. Тем более что об этом ее очень просил обаятельный Павел Скворцов, к которому она была, мягко говоря, неравнодушна. Лидочка из кожи вон лезла, чтобы вывести Кайзера на чистую воду. Но то ли слишком переигрывала, то ли, наоборот, в чем-то не дотягивала, но результаты ее разведывательной деятельности оказались нулевыми…
То, что Кайзер собирается от нее избавиться, Лидочка почувствовала несколько дней назад. Она знала, что ее ждет вполне удачное по нынешним меркам положение – богатый муж, устроенный быт… Кайзер никогда не обижал своих бывших любовниц, поэтому волноваться по поводу того, что он выбросит ее на улицу без гроша в кармане, не стоило.
Кого другого подобная перспектива только обрадовала бы. Ведь стать женой удачливого бизнесмена и иметь в двадцать восемь лет все то, чего другие добиваются десятилетиями, мечтает чуть ли не каждая девушка. Однако Лидочка, вдоволь нахлебавшись «сладкой жизни», на многие вещи смотрела по-философски. Она знала, что жены «новых русских» почти всегда бесправны и имеют статус красивой вещи. Именно «вещи», потому что вещь не умеет говорить. Даже если муж изменяет тебе направо и налево, ты должна воспринимать это как должное, потому как иначе можешь остаться ни с чем. Таковы были правила игры в семейную жизнь у нуворишей. Правила, придуманные не Лидочкой и не теми несчастными женщинами, которые стали женами «новых русских».
А Лидочка Сухорукова мечтала совсем о другом. Ей не нужны были крутые бизнесмены с дачами, тачками и счетами в зарубежных банках. Ей хотелось большой и чистой любви. Такой, как в кино, – с первого взгляда и до гробовой тоски. И Лидочка верила, что такая любовь существует, и если уж ей придется выходить замуж, то только не по расчету. Даже жизнь с Кайзером не изменила ее убеждений. Да, ей было приятно чувствовать себя платежеспособной, было приятно делать все, что заблагорассудится, приятно каждый день пить по утрам шампанское, но…
Вообще-то у нее на примете уже имелся мужчина, с которым Лидочка была не прочь связать свою судьбу. К сожалению, он был женат, но это ее ничуть не смущало. Гораздо сильнее ее беспокоило, что «избранника» совсем не волнуют ни ее чувства, ни она сама. Вот уже год Лидочка при любом удобном случае всячески демонстрировала ему свою любовь, а он словно и не замечал этого. Говорил сугубо о деле, хотя при этом, конечно же, подмигивал, шутил и трогал за коленки. Лидочка, будучи девушкой далеко не глупой, прекрасно понимала, что все эти шуточки-прибауточки с нежными прикосновениями и многозначительными взглядами – неотъемлемые правила еще одной игры. На этот раз игры в шпионов. И вновь право придумывать эти правила принадлежало не Лидочке, и даже не ее «избраннику» – майору Скворцову.
Да, Лидочка Сухорукова страстно желала окрутить своего куратора. Ведь майор Скворцов являлся для нее неким подобием божества. Именно он вытащил ее, глупую никчемную стриптизершу, из наркобизнеса, он спас от ужасного унижения и позора, он сделал так, чтобы она хотя бы год пожила как королева. И за это Лидочка готова была расплачиваться с ним всю свою жизнь.
Она знала: для того, чтобы понравиться майору по-настоящему, нужно оправдать возложенное на нее доверие. И тогда Скворцов наконец-то поймет, что ее чувство к нему – искреннее и прочное, а сама Лидочка – не пустышка-мокрощелка, а порядочная, умная женщина, умеющая не только крутить задницей на подмостках, но и выполнять серьезные поручения.