Прежде чем Лоран успел схватить меня за руку и навязать роль своего партнера, я обернулась к Шейрис.
— Давай с тобой попробуем!
Подруга, разумеется, не возражала. Лорану пришлось с недовольной улыбкой повернуться к Эльмеру Лунту.
— Я первая хочу! — воскликнула подруга, чему я даже не удивилась.
— Ладно, давай, — не стала спорить я. Все равно не думала, что у меня хоть что-то получится. А у Шейрис все же магический резерв есть, пусть и небольшой.
Ректор посоветовал взяться за руки — при соприкосновении эффект от воздействия усиливается. И вскоре я уже держалась за горячие ладошки подруги и ощущала ее нетерпение. Ирмерий засек пять минут, в течение которых мы должны были делать попытки, и мы с Шейрис одновременно закрыли глаза, чтобы лучше сосредоточиться на ощущениях.
Подруга то и дело сжимала мою руку посильнее, вся напряженная, исполненная решимости хорошо выполнить задание. Но я совершенно ничего не ощущала. Ни малейшего проблеска тепла, о котором говорил ректор. Когда пять минут прошли и мы открыли глаза, Шейрис с надеждой уставилась на меня.
— Ну что, ты почувствовала?
— Нет, — я виновато развела руками, словно это сама была виновата в том, что подруге не удалось выполнить все, как надо.
Перекрывая шум голосов переговаривающихся о результатах адептов, Ирмерий проговорил:
— Поднимите руки те, кто почувствовал воздействие напарника.
Я удивилась, заметив, что взметнулось лишь четыре руки. Среди них партнер Кристора — Эдвин. При виде разочарования на лицах адептов ректор покачал головой.
— Вы правда думали, что все так просто? И что с первого раза вам удастся то, на что даже через неделю усиленных тренировок не каждый способен? Но я хочу поздравить тех, кому удалось добиться результата уже сейчас. Несомненно, в вас есть предрасположенность к целительству.
Я заметила, как просияло лицо рыжего. Вспомнила, что он изначально хотел попасть именно на целительский факультет. Мне стало жаль, что его мечта так и не осуществилась.
Хотя, может, сложись все иначе — Кристор никогда бы не открыл в себе потенциал выдающегося боевого мага.
Ректор вкратце рассказал о возможных ошибках, которые помешали добиться хоть какого-либо результата, а затем объявил:
— Ну, а теперь очередь ваших партнеров показать, на что они способны.
Шейрис без особого энтузиазма взяла мои руки. Думаю, ее сильно расстроило то, что она не показала хоть каких-то результатов. Я тоже не строила особых иллюзий на свой счет. Но решила, что сделаю, что смогу. Ирмерий подал сигнал, и я тут же ухватилась за ускользающую зеленую волну, заставляя себя вновь погрузиться в те ощущения и передать их Шейрис. Не знаю, получалось или нет, но в какой-то момент мои пальцы в том месте, где касались руки девушки, слегка закололи. Но ощущения при этом были странными. Вдруг схлынули тепло и добро, а зеленая змейка поманила в воздухе искрящимся хвостом и исчезла, оставив взамен липкую черноту. Странную, будто светящуюся саму по себе. Черный свет. Мертвый свет. Жуткий и пугающий. Я барахталась в нем, пыталась ухватиться за прежние ощущения, а тело пробирал холод. Я с трудом сдерживала дрожь, пронизывающую все внутри.
В черной глубине мелькнул знакомый образ девочки с каштановыми волосами, в ее взгляде читалось мрачное предупреждение. Губы, неестественно синие, сжались в тонкую полоску. В какой-то момент я ощутила, как содрогнулась Шейрис и попыталась выдернуть свои руки из моих. Но я продолжала цепляться за нее, боясь полностью увязнуть в этой черноте. Черноте, где меня ждала жуткая девочка с подернутыми белой пеленой глазами. Я словно впала в транс, потеряв полностью связь с реальностью.
Не знаю, сколько длилось это ощущение, но в какой-то момент ощутила резкую боль, когда меня кто-то схватил за плечи и стал оттаскивать от Шейрис. Но только в ту секунду, как наши руки перестали соприкасаться, смогла вынырнуть из вязкой черноты. Открыла глаза и с изумлением увидела, что трепыхаюсь в объятиях встревоженного Лорана, вокруг меня столпились другие адепты. Ректор же склонился над Шейрис, с беспокойством вглядываясь в ее лицо и пытаясь привести в чувство.
— Что случилось? — слабым голосом спросила я, высвобождаясь из рук Лорана.
— А ты не помнишь? — вместо него захлебнулся криком рыжий. — Пять минут прошли.
Вам велели остановиться, а ты продолжала держать ее. И Шейрис начала хрипеть, задыхаться, вся дрожать. У нее даже лицо посинело.
— Что ты с ней сделала? — глухо спросил Лоран, глядя с тем самым настороженным выражением, как и тогда, когда рассказывал о моих странностях в лесу.
— Я?! — пораженно застыла, не в силах ничего понять. — Ничего не делала.
Бросилась к Шейрис, желая убедиться, что с ней все в порядке, но ректор с такой силой оттолкнул, что упала бы, не удержи меня Лоран. С обидой и горечью посмотрела в полные гнева глаза Ирмерия, на несколько секунд устремившиеся на меня. Но он уже вновь обратил их на Шейрис. Я вгляделась в ее лицо и вскрикнула от ужаса. Синюшное, почти неживое.
Глаза были закрыты, и я даже понять не могла — жива она или уже… Нет, о последнем даже думать страшно. Я зарыдала, бессильно опустившись обратно на скамью.
— Пожалуйста, скажите, что с ней все будет в порядке, — шептала неизвестно кому.
Когда лицо Шейрис начало светлеть, едва не задохнулась от радости. Еще несколько минут — и она открыла глаза. На мгновение показалось, что в них мелькнуло что-то белое, но я подумала, что это просто почудилось. Шейрис глубоко втянула воздух и с помощью ректора села, с недоумением оглядываясь вокруг.
— Что со мной было? Почему вы все тут стоите?
— Что ты помнишь? — ответил вопросом на вопрос Ирмерий, пытливо вглядываясь в ее лицо.
Она нахмурила лоб, словно пытаясь вспомнить.
— Не знаю… Вдруг будто холодом пробрало. А потом…
— Что? — настаивал ректор.
— Нет, это бред какой-то, — она помотала головой. — Разве бывает черный свет?
Судя по задумчивому взгляду, Ирмерий тоже не понял, о чем она говорит.
— Он будто проникал в меня, а я сама уходила куда-то. Не могу объяснить лучше.
Шейрис вздохнула и потерла лоб.
— Может, ей просто стало плохо? От излишних нагрузок, — предположил кто-то из адептов.
— А что чувствовали вы, адептка Тиррен? — холодный взгляд ректора пронзил насквозь. — Расскажите о том, что вы пытались передать своему партнеру?
— То, что вы и говорили, — выдавила я, с ужасом понимая, что если скажу, что тоже видела черный свет, на меня и ректор посмотрит, как на фрика. — Энергию теплоты и добра.
Но, видно, у меня вообще нет дара целительства. Я не смогла даже немного передать эту силу Шейрис.
— Что ж, может, и правда всего лишь совпадение, — пробормотал ректор. — Останетесь после занятия. Нужно кое-что проверить.
Даже сознавая, что в его просьбе нет ничего личного, я ощутила, как бешено заколотилось сердце. Тут же устыдилась, что могу думать о таких вещах сейчас, когда подруга едва не умерла. Поспешила приблизиться к Шейрис и неуверенно коснулась ее руки.
Ничего не случилось — она не стала тут же биться в конвульсиях, и я немного успокоилась.
Может, и правда, я не имею к этому никакого отношения. Просто совпадение. Шейрис и правда изнуряет свое тело постоянными тренировками. Вот организм и не выдержал. Ей стало плохо. Поймала взгляд Лорана и невольно сглотнула. Вот как раз он наверняка не поверил самому разумному объяснению. Предпочитает считать, что я что-то скрываю.
Глава 4
В конце занятия адепты поспешили из аудитории. «Целительство» стояло последней парой, и все спешили поскорее заняться своими делами. Лоран сказал, что подождет у входа в учебный корпус, и тоже вышел, оставляя наедине с ректором. Тот стоял у кафедры, скрестив руки на груди, и молча буравил меня, оставшуюся на своем месте, пронзительным взглядом.
— А теперь правду, адептка Тиррен, — наконец, изрек он, приближаясь ко мне по ступеням. — Что вы скрываете?
— Ничего, — пискнула я, завороженная неотвратимостью его приближения.
— Я вынужден попытаться проверить ваши способности. Возможно, иногда аура может вводить в заблуждение.
— Аура? — я вздрогнула, непонимающе глядя на него.
— Со временем те, кто развивает свои магические способности, могут видеть энергию, окружающую других существ. Наличие магического дара дает особые вкрапления в ауре. Чем они интенсивнее, тем сильнее резерв. В вас нет ни одного вкрапления, — пояснил он спокойно, усаживаясь рядом со мной.
Я тут же ощутила, как участилось дыхание, и поспешно опустила глаза, чтобы не выдать эмоций.
— Есть и другой способ проверить, — послышался вновь его голос, звучащий чуть более хрипло, чем раньше. — Попробуйте открыть свой разум, я попытаюсь изучить вас.
При одной этой мысли я содрогнулась и с возмущением взглянула на него. Ну нет!
Позволить ему копаться в моей голове, зная, что он может там найти… Пока я, по крайней мере, могу делать вид, что та ночь для меня ничего не значит. Но что если он прочтет мои мысли, и тогда…
— Не доверяете мне? — с какой-то горечью спросил он, его губы искривились в невеселой улыбке.
— Дело не в этом, — тихо откликнулась я и почти умоляюще посмотрела в сине-зеленые глаза. — Не хочу, чтобы вы знали, что творится в моей душе.
— Почему? Там все настолько страшно? — пошутил он, его взгляд немного потеплел.
— Слишком запутанно, — призналась я. — Не хочу, чтобы вы прочли мои мысли.
Брови ректора взметнулись. Он рассмеялся.
— Что ж такого страшного в ваших мыслях?
Я покраснела и попыталась отвернуться, но он не позволил. Схватил меня за подбородок, и я замерла, увидев, как близко теперь его губы.
— Открой мне разум, Летти, — еле слышно сказал он. — Обещаю, что твои мысли я не стану считывать. Только попробую понять, есть ли в тебе нечто скрытое, чем можно объяснить то, что сегодня случилось.
— Думаете, это я сделала такое с Шейрис? — не в силах отвести глаз, проговорила я. — Но как бы могла? Я ведь не хотела ей вреда…