Мне бы очень хотелось, выкладывать продолжения чаще и полноценными главами, но реальная жизнь диктует свои правила, и писать часто и много, сейчас не выходит.
Жду ваших ответов и надеюсь на ваше понимание.
Ваша, Анна Максимова.
Глава 16, Ритуал
Кастиан
Ночь выдалась скверная. Быстрая регенерация не означает отсутствие боли. Даже несмотря на помощь Илейры и обезболивающую настойку, раны болели так, что о нормальном сне не шло и речи. Всю ночь я, то проваливался в тревожное забытье, где меня поджидали кошмары, то мерзкое липкое состояние где-то между сном и явью. Из-за этого утром был совершенно разбитым. Это при том, что мне на отдых требовалось меньше времени, чем тем же людям.
Путь в академию помнился мне чередой мутных образов. Более-менее в себя я пришёл только в собственной комнате, пытаясь осознать привиделась мне Илейра или она плод воспаленного сознания? К сожалению или счастью она оказалось реальной.
Сначала немного шокировала просьбой раздеться. Мне казалось, такие как она, невинные нежные человеческие девушки из простого народа, отличаются болезненной скромностью и целомудрием. Оказалось, не все. Во время работы, Илейра была максимально сосредоточена и действовала со знанием дела. Лишь потом словно осознала, что находится наедине с почти обнажённым парнем и вспомнила о смущении.
Эта её помощь, которую она буквально заставила меня принять… Сначала я даже разозлился. Зачем лезет, куда не звали? Потом здравый смысл возобладал над глупой гордыней и эмоциями, позволяя отдаться умелым манипуляциям. Только благодаря им, минувшая ночь была тяжёлой, а не адской, как ожидалось. Дед многому её научил.
Затем, к собственному изумлению, я заметив, как она резко побледнела и будто сжалась, вызвал её на откровенность. Выслушал рассказ, больше смахивающий на исповедь. Что сказать… Не просто пришлось девчонке. В слишком короткий срок, вся жизнь перевернулась. Пришлось столкнуться с подлостью, жестокостью и множеством чужих пороков, от которых её оберегал дед. В краткий срок она разочаровалась в элите собственного общества, частью которого стала без всякого желания. И мужчинах, чьё поведение заставило Илейру думать, что с ней что-то не так. Невольно проникся сочувствием к этой маленькой, но сильной девушке. Попытался неумело, как мог, поддержать.
А ещё внезапно захотел и дальше видеть её рядом. Как товарища. Друга. Человека, с которым можно поговорить. Пусть даже к ней прилагались её друзья. Может и с ними удастся поладить?
Что это? Устал от одиночества? Или так сказалось предательство отца?
Сколько бы я не обдумывал случившееся, как бы не искал оправдания, интуиция и знание повадок моих недоброжелателей говорили одно — на такое пойти мог только он. Мой отец. В академию он не сунется. Если я достаточно его знаю, в ближайшее время мне вовсе не о чем переживать. Он затаится. Временно отступит. Чтобы потом выждать удобный момент и нанести удар наверняка.
Не думать! Это слишком… больно. Лучше о чём угодно другом. Например, об Илейре и том, как вести себя сегодня.
Да что, собственно, думать? Я не ветреная девица, чтобы сначала говорить одно, а потом идти на попятный. Попробовать сдружиться с новым человеком? Подпустить ближе, чем привык? Почему и нет? Это будет, во многом новый, довольно волнительный опыт. Даже если я разочаруюсь в своём решении и Илейре, никто не мешает мне вернуться к прежней жизни, а именно сторониться окружающих, не подпуская их близко.
Когда я оказался в столовой, Илейра и её друзья уже сидели за одним из столов, о чём-то оживлённо беседуя. После короткого раздумья, забрал свою порцию еды и направился к ним.
— Доброе утро, — произнёс я, присаживаясь рядом с Илейрой.
Голос звучал привычно глухо, но люди почему-то часто пугались этого. Данную привычку — говорить приглушённым низким голосом, выработал ещё в юности. Когда осознал, что даже среди ровесников мой голос, ну чисто эльфийский колокольчик. В окружении шоденов с их звучными баритонами, он казался особенно неуместным. Привлекал ненужное внимание, потому я намеренно приучил себя говорить тихо и чуть шипяще.
Вот и сейчас, стоило мне открыть рот, как на меня уставились три пары глаз, с абсолютно разным выражением.
— Доброе, — чирикнула Илейра. — Присаживайся.
Она, определённо была мне рада. Оказывается, это приятно.
— Привет, — настороженно бросила орчанка.
Как её? Джали, вроде. В отличии от Илейры, она смотрела настороженно. Словно, ожидала подвоха. Стоило мне сесть, как её лицо вытянулось в немалом удивлении.
Их приятель, имени которого я не запомнил, в ответ опять звучно икнул. Парнишка смотрел на меня с таким ужасом, что я невольно поморщился. Ну как так можно? Кто растил эту нежную ромашку, которая собственной тени боится? Какой из него некромант? Он же от одного вида чьих-нибудь костей в обморок грохнется.
— Джали, Десмир, — взяла слово Илейра, — с этого дня Кастиан будет частью нашей компании. Вы же не против, правда? Он очень славный. Вы сами это поймёте, когда узнаете его получше.
— Хм, посмотрим, — проговорила Джали с ощутимым сомнением.
— Ик! — всё, что послышалось от Десмира.
Я им не больно-то нравился. Решению Илейры позвать меня к ним они тоже не обрадовались, но и протестовать не стали. Точнее, не стала Джали. Парнишка, как мне кажется, при любом раскладе не раскроет рта. Слишком боится.
Покончив с завтраком они решили прогуляться. Осень всё настойчивее заявляла о себе, но пока ещё погода радовала последним теплом. Меня тоже пригласили составить компанию. Посомневавшись, решил согласиться. Устал сидеть в четырёх стенах, выбираясь на прогулки исключительно в гордом одиночестве. В конце концов, если я хочу понять, что такое быть частью группы, не стоит чуть что прятаться в свою нору.
Когда отошли, Илейра начала объяснять своим друзьям причины молчания о родстве с герцогом. В столовой она это делать отказалась из-за обилия лишних ушей. Я всё это слышал вчера, потому не участвовал в беседе. С одной стороны, я её понимал. Она жаждала независимости. Доказать себе и миру, что чего-то стоит сама по себе. И абсолютно не желала быть часть местного высшего общества, играть по их правилам. С другой…
— Зря ты так, — выдал я сам того не ожидая.
— Прости? — обернулась ко мне Илейра удивлённо.
— Говорю зря воспринимаешь ситуацию настолько в штыки, — повторил я и наткнулся на хмурый взгляд. — Мне понятно твоё стремление к независимости, желание быть собой и чего-то добиться. Как дочь герцога ты имеешь гораздо больше возможностей на это. Теперь ты не никто, а целая маркиза. Это сила. Ты можешь постоять как за себя, так и за близкого человека и никто тебе слова не скажет. Нужно во всём искать свою плюсы, а не концентрироваться на минусах.
— Вот! — воскликнула Джали. — Даже шо… Кастиан, со мной согласен! Сколько можно повторять — всё не так плохо. Теперь ты маркиза и об этом все знают. Это привлекает внимание, которое тебе так не нравится. Но никто ведь не может тебя заставить общаться с неприятными тебе людьми. Или делать что-то, чего тебе не хочется. Как дочь столь влиятельного человека, ты можешь делать почти всё, что только хочешь. Не хочешь играть в принятые в этом обществе игры? И не надо! Будь собой. Им придётся смириться и проглотить, даже если что-то не по нутру. Связываться с герцогом дураков нет, а если такой найдётся, ему же хуже!
— Именно — связываться с герцогом! — вспылила Илейра. — А мне хочется, чтобы считались именно со мной! Не потому что я чья-то дочь, потому что сама по себе чего-то стою!
— Так добивайся, — отозвалась Джали. — Просто сейчас это стало чуть легче.
— Они правы, — внезапно подал голос Десмир. — Быть дочерью герцога куда лучше, чем никем. Это сила и возможности. А то, что иногда приходится всё же общаться с аристократами соблюдая их правила… Не так велика цена за полученные блага. Особенно с учётом безумия на которое пошёл герцог, чтобы ты наконец приняла его фамилию и дала ему шанс.
— Сама поражаюсь его поступку, — вздохнула Илейра. — Непонимаю…
— Он тебя любит, — произнёс я тихо.
А по сердцу снова полоснули острые когти тоски и обиды. Начал расползаться яд разочарования в душе. Пришлось сжать зубы, и прикрыть глаза, чтобы отогнать гнетающие мысли.
— Я тоже так думаю, — поддержала Джали. — Так что переставай киснуть и попробуй посмотреть на всё под другим углом.
— Вы не понимаете! — всплеснула Илейра руками.
— Куда уж нам, — буркнул Десмир. — Мы…
Парнишка резко замолчал. Причиной была полянка, на которую мы вышли. Точнее то, что мы там нашли…
Не раз я выбирал этот пятачок земли с ровным ландшафтом и густой растительностью по краям, для тренировок. Вон, даже бревно, которое притащил, чтобы складывать туда одежду, месте. Сейчас место моего уединения было не узнать.
Траву словно испарило. А на голой земле была начертана гексаграмма, заполненная знакомыми шоденскими рунами. А в её центре находилось обнажённое тело девушки, на котором так же были вырезаны руны. Её кровь пропитала землю. Лицо искажено от чудовищной муки.
— Кровавый ритуал для получения силы, — прошептал я, опознав увиденное.
Мерзкий звук ударил по слуху, заставляя поморщиться и вызывая инстинктивное желание зажать уши руками. Громкий, пронзительный и удивительно гадкий визг. Вопреки логическим ожиданиям, это не Илейра сорвалась от ужаса. Это вопил Десмир. Хотя… это как раз-таки логично.
— Заткнись ты уже! — не выдержала Джали, отвешивая приятелю подзатыльник, от которого тот чуть не влетел в гесаграмму. Взвизгнув, шарахнулся прочь, но наконец перестал издеваться над окружающими.
— Говоришь, кровавый ритуал? — прищурилась Джали.
— Да, — сглотнул я. — У нас так казнят самых страшных приговорённых к смерти преступников, — в меня впились сразу три напряжённых взгляда, — Это не я! Я всего лишь знаю теорию, как и любой представитель нашей расы!