Но пока мы ждали решения управляющего, провели ночь у меня. Ночь, наполненную трепетной нежностью. Я даже испытала лёгкое разочарование, что Кастиан оказался верен данному слову и ограничился вполне невинными ласками. Мне казалось, за день всё прошло, я готова к повторению прошлой ночи, но муж оказался непреклонен. Несмотря на это, я всё равно засыпала крайне довольной и счастливой.
Известие о нашем браке быстро облетело академию. Как иначе? Любой начнёт задаваться вопросом — почему эти двое живут вместе с одобрения руководства? Впрочем, тайну из собственного брака мы делать не стремились, хотели только у молчать о божественном благословении. Даже так нам хватило шокированных взглядом. Окружающие не могли поверить в реальность нашей женитьбы. Перемывали нам кости и спорили, какой была реакция моего отца. Лишь избранные осмеливались задавать вопросы. Это раздражало. Но и свой плюс в ситуации несомненно был, столь неожиданное событие разбавило атмосферу чёрного траура, повисшую над академией. Так что я терпела и улыбалась, а Кастиан так вовсе забавлялся, наблюдая за чужим жадным любопытством.
Так пролетело три дня. Всё быстро стало по-старому — учёба, зарядка камней, общение с друзьями и свободное время, которое можно посвятить домашнему заданию или себе. И одновременно совершенно иначе, ведь теперь мы с Кастианом супруги, если и расстаёмся, то совсем ненадолго. Живём в одной комнате и почти всё делаем вместе. Для меня это счастье, Кастиан тоже выглядит довольным. Очень хотелось верить, что теперь так будет всегда. Понимаю, наивно, но помечтать-то можно?
Сейчас очередной учебный день остался позади. Задали много, потому друзья разошлись по комнатам, как только все мы получили свободу. Джали пребывала который день в странных настроениях. Она опасалась, что её выселят, стоит мне съехать, но никто не просил её покинуть комнату, а когда я поделилась информацией полученной от отца, что комнаты оплачены до конца обучения, вовсе просияла. При этом она могла в миг помрачнела на пустом месте, отказываясь что-то объяснять. Интересно, а за комнату, где мы живём сейчас, тоже отец заплатил или это жест благотворительности?
Как бы хорошо не было наше семейное гнёздышко, сидеть тут в одиночестве мне не хотелось. Кастиан направился в библиотеку, взять пару книг и что-то задерживается. Прождав ещё минут пятнадцать, я не выдержала и направилась на его поиски.
Мужа я нашла в библиотеке, куда он и ушёл. Стоило мне взглянуть на его лицо, как у меня что-то оборвалось внутри. Кастиан был бледен в синеву, казался каким-то неживым. Словно случилась по меньшей мере катастрофа.
— Кас, что? — спросила взволнованно. — Скажи мне, что произошло?
— Ничего, — отозвался он, подняв на меня больной взгляд. — Я всего лишь узнал, кто так хотел укоротить мне жизнь.
Глава 33, Ревность
Илейра
Никогда не бывала на судах и казнях. С радостью бы обошлась без этого данного опыта. Обойтись не получалось. Я была нужна Кастиану потому свои «не хочу», пришлось задвинуть в дальний угол.
Сердце сжималось от боли за него от одного только воспоминания, как он тусклым мёртвым голосом рассказывал мне известия, что несло в себе письмо от отца, которое ему передали на подходе к библиотеке.
Его отец, король Шордарии со всем тщание подошёл к расследованию покушения на одного из своих сыновей. Тем более, что в глазах этого сына он сам одно время был главным подозреваемым. Сильно, похоже, задело его такое отношение.
Результаты ошеломляли. Смерти Кастиану желал никто иной, как его брат. Младший. Тот самый брат, о котором Кастиан всегда рассказывал с теплотой. Он был уверен, Ириас единственный во всей его семье, кто его принимает. Возможно, даже, любит. Такая правда что-то надломила в нём.
Отец требовал от Кастиана явиться на суд и последующую казнь. Все подробности обещал на суде. Молчаливую просьбу быть рядом я уловила по одному только взгляду. Из академии нас отпустили довольно легко. Всего-то пришлось связаться с отцом и пояснить ситуацию. Он не хотел меня отпускать в чужое королевство, о котором так мало известно, в логово монстров, которыми многие считали шоденов, но я не оставила ему выбора. Категорично заявила, что моё место теперь там, где Кастиан. Напомнила, он сам недавно принял наш брак и даже одобрил своеобразно, поздно давать задний ход.
К порталу мы явились вдвоём. Нас там уже ждала пара шоденов внушительной комплекции. Настоящие гиганты! Такие кого хочешь напугают до мокрых штанов, стоит им того пожелать. Короткий разговор, где Кастиан бескомпромиссно заявляет, что я его жена и иду вместе с ним, а все проблемы с королём он берёт на себя.
Проблем особых не было. Похоже, правитель Шордарии оказался так шокирован результатами своего расследования, что даже появление чужачки в собственном дворце и новость, что она не так теперь и такая уж посторонняя, не сильно его впечатлили. Выслушав Кастиана он только кивнул и ушёл. Уже один из его помощников нас просветил, что до суда около трёх часов.
Ждать пришлось в комнатах Кастиана, где он прожил всю свою жизнь. Всего их было четыре, они хорошо отражала его характер. Умеренное сочетание синего с белым в оформлении. Множество книг обо всём на свете, а также различного оружия. Никакой кичливой роскоши и кучи мусорных безделушек. Всё аккуратно и сдержанно.
Пока я рассматривала обитель Кастиана, он продолжал сидеть молча созерцая стену. Мне хотелось как-то ему помочь, отвлечь от тяжёлых мыслей. Постепенно удалось втянуть его в безмятежный разговор. Меня интересовала какая-то вещь, а он рассказывал откуда она появилась и что для него означает.
Пришли за нами, как по мне, слишком быстро. Очередной шоден, на лице которого не было тени эмоций. Меня вообще поражало количество этих существ вокруг и все они без привычных балахонов, что позволяло хорошо их рассмотреть.
Что сказать? Кастиан не солгал, он действительно выбивался из общей массы. Слишком миловидный, тогда как лица остальных в большинстве своём были словно вытесаны из цельного куска камня или напоминали хищные морды опасных зверей. Да и светлых глаз я не заметила ни у кого. Кастиан был такой один. Его данный факт сильно тяготил, а по мне он в сто крат краше своих соплеменников, чей облик порой откровенно пугал. Слишком уж грубой смотрелась внешность многих шоденов. Впрочем, у каждой расы своё понятие красоты и Кастиан с его тонкими чертами лица и глазами цвета летнего моря, вряд ли тут считался красавчиком.
Суд… Надеюсь, я больше никогда не окажусь на подобном мероприятии. Это было гадко. Брат Кастиана ничуть не выглядел раскаявшимся. Сидел с напускным равнодушием наблюдая за происходящим, но сквозь маску отчуждённости проступало самодовольство. Он ни о чём не сожалел.
Само это судилище было нужно лишь для удовлетворения других пострадавших, приговор уже был вынесен. Да, именно так. Он шесть лет промышлял тем, что подсылал наёмников и устраивал «несчастные» случаи тем, кто ему чем-то не угодил. Одиннадцать жертв, Кастиан только по счастливой случайности и благодаря упорным тренировкам не стал двенадцатым.
Родственники погибших требовали наказать убийцу. Одни были за вечное лишение сил и заточение без права контактировать хоть с кем-то, другие требовали казни.
— Единственное, о чём я жалею, что ты, — посмотрел Ириас на Кастиана, — не сдох. Ты, и все те, кого я отправил на встречу с Богами полностью заслужили это.
Таким было последнее слово подсудимого перед вынесением приговора.
В зале поднялся возмущённый шум. Родственники погибших негодовали. Кастиан сидел серый, едва дышал. Бесстрастное лицо и мелко подрагивающая рука в моей ладони. Больно! Больно за него. Хочется забрать на себя хотя бы часть его муки, но Боги не дали мне такой возможности. Мне остаётся только крепче сжать ледяные пальцы, молча выражая поддержку.
Как уже после нам было рассказано, такая слепая иссушающая ненависть Ириаса родилась из-за матери. Та настолько стремилась насолить Кастиану, что на это тратила гораздо больше сил и времени, чем уделяла их родному сыну. Он надеялся, стоит Кастиану уехать, как мать его заметит, но этого не случилось. Она продолжала ненавидеть пасынка даже на расстоянии и не спешила одаривать любовью младшего отпрыска. В больном мозгу это стало приговором для брата.
По мне Ириас был душевно болен. Нельзя же убивать каждого, кто обидел, а он занимался именно этим. Причём порой эти «страшные обиды и оскорбления» существовали только в его голове. В начале Ириас осторожничал, под конец так уверился в своей гениальности и безнаказанности, что стал действовать нагло и неосмотрительно. Кроме свидетелей его сделок с сомнительными личностями, были найдены расписки о передаче денег за устранение неугодных и личный дневник, в котором он ликовал после каждой смерти «врага».
Но всё это мы узнали позже, сейчас же приходилось сидеть на месте и держать лицо. Приговор не удивил, о нём мы с Кастианом знали заранее. Зато супруга короля услышав его впала в истерику. Не знала? Или до последнего верила, муж не приговорит собственного сына к смерти?
Казнь состоялась всего какой-то час спустя. На площади полной народу, не только шоденов, но представителей иных рас, была установлена виселица. Только на подходе к ней Ириас показал свои истинные эмоции. Начал вырываться и кричать своему отцу, что он не может с ним так поступить. Он же принц крови, а значит неприкосновенен.
Не помогло. Под ликование толпы и вой королевы, королевский палач привёл приговор в исполнении. Мне не было жаль зарвавшегося сумасшедшего принца, но скупая слеза, скатившаяся по щеке Кастиана разбила мне сердце.
— Запомните этот день, подданные мои, — взял слово король, когда Ириас повис в петле. — Никто не избежит кары, если возомнит себя выше закона. Ни заслуги, ни статус не спасут преступника от расплаты. Подумайте об этом, если решите преступить закон.