Я смотрел материалы из телеграм-канала Алины, там нет ничего сверхъестественного, фантастического. Просто факты и картинки с мест, но западная пропаганда этого не выносит. Как говорится, не вывозит. И совсем не случайно на Донбассе нет и не было журналистов из «больших» немецких СМИ. Есть только эта улыбчивая девушка и ее телеграм-канал, где две сотни тысяч подписчиков. Как выяснилось, для Запада и это число независимых читателей — слишком много и опасно.
Все западные журналисты в Донбассе подвергались на родине репрессиям. Грэма Филиппса всегда допрашивают в аэропорту, когда он прилетает в Англию. Патрик вообще домой, за океан, старается не ездить. На итальянца Витторио с началом спецоперации завели уголовное дело, но он отбился от мягкого итальянского правосудия с помощью адвоката. За Алину сумрачная тевтонская юриспруденция по-настоящему взялась только на днях. До этого закрыли ее Ютуб-канал на немецком, с русскоязычным каналом, правда, ничего сделать не смогли. Потом перекрыли финансовые потоки, отключив Алину от пожертвований читателей. Но этого было мало. Алина рассказывает очень спокойно, кажется, она уже свыклась с мыслью, что родина на нее осерчала:
— У меня просто закрыли мой банковский счет. Потом закрыли счет отца. Месяц назад я заметила, что с моего счета исчезли все деньги — 1600 евро. Я поняла: что-то там, в Германии, происходит. А несколько дней назад я получила уведомление от прокуратуры, против меня возбудили уголовное дело за то, что я поддерживаю спе-цоперацию.
Я удивляюсь:
— Дальний конец Европы. Вы журналист, не сторона конфликта. За что?
— В Германии спецоперация считается преступлением, и я тоже преступница. Мне грозит три года тюрьмы или огромный штраф.
И тут Алина рассказывает нечто, совершенно не укладывающееся в голове:
— На слушания моего дела в Германию меня приглашать не будут, потому что «это бы помешало следствию». Они хотят меня просто посадить, а мое мнение никого не интересует.
По словам Алины, читатели-юристы написали, что есть возможность дело против нее развалить, ей помогут отбиться. Нашелся адвокат, и Алина замечает, что в европейском суде ее дело в контексте «свободы слова» будет выглядеть очень интересно и неожиданно.
Есть логичное объяснение, почему власти Германии обратили внимание на Алину и так засуетились:
— Я заметила, как у немцев поменялось мнение за эти месяцы. В начале спецоперации была настоящая русофобия: призывали не ходить в русские рестораны, даже больницы отказывались принимать русских пациентов. Я была в шоке. Но сейчас такого уже нет. Теперь есть даже демонстрации в поддержку России. Но самое главное — внезапно выяснилось, что антироссийские санкции нанесли больше вреда немцам, чем русским. И немцы начинают спрашивать своих политиков: «Зачем?! Зачем вы разрушаете экономику нашей страны?».
Алина рассказывает, как ощутимо просел уровень жизни в Германии, как закрываются заводы, исчезают из магазинов привычные продукты, все дорожает, но главные проблемы еще впереди.
— Энергетические компании начали рассылать предупреждения людям, что с конца лета горячая вода будет лишь два раза в день. Вы не представляете, как на это реагирует немцы. Ладно, мы в Донецке привыкли, что у нас воды нет, но в Германии… это крушение мира.
Мы с Алиной хором смеемся, каюсь, немного злорадства есть в этом смехе, но кто нас осудит? Алина замечает:
— Зима в Германии будет холодной и, возможно, голодной. Без газа нет удобрений, нет сельского хозяйства.
Я уточняю:
— А российские удобрения попали под санкции? Гениальная комбинация!
По мнению моей собеседницы, у Германии есть два выхода — отменить санкции, но это фантастика. Второй вариант, как говорит Алина, — «маленькая гражданская», которая закончится отставкой правительства и изменением политики Германии.
Говорим о том, кто где был за последние месяцы, что видел. Алина работала в Мариуполе и на освобожденных землях под Запорожьем и Херсоном. На днях была на позициях под Авдеевкой.
— Снимала технику, погибших украинских военных, натовское оружие и даже австралийское оружие. С местными жителями говорила. Позавчера была в Северодонецке. Я в основном просто говорю с людьми и перевожу их слова на немецкий.
— Люди удивляются? Немка в зоне боевых действий?
— А сейчас много западных журналистов стало приезжать на Донбасс, так что мне показалось, что люди даже привыкли.
— Было что-то, что вы увидели и поняли, что забыть это уже не получится?
— В Мариуполе, когда еще шел штурм, видела мальчика лет десяти… У него не было страха. О конфликте он говорил очень нейтрально, потому что прожил на нем всю жизнь. Он спокойно рассказывал о погибших и об обстрелах. Сказал мне, что хочет быть очень сильным, хочет быть генералом. Жить в России, ездить на танке. Это ребенок войны, он меня потряс.
— Почему «азовцы» взяли себе символику Третьего рейха?
Алина отвечает очень просто и точно:
— Потому что они нацисты, для них это лучший образец, пример.
— А разве в современной Германии про это не знают? В Мариуполе столько было этой символики, что даже если специально стараться, все равно попадет в кадр…
— Нет. В Германии это не показывали. Принято такое мнение: «Нацисты на Украине, конечно, есть, но с государством Украина они никак не связаны».
Самый мучительный вопрос для Алины я оставил «на сладкое», он получился длинным:
— Когда-то сформулировал для себя парадоксальную, но, как мне кажется, верную мысль. В Европе русские и немцы — самые близкие народы: ваши мертвецы лежат в нашей земле, наши лежат у вас. Немцы всегда без проблем жили в России, многими поколениями, входили в нашу историю — мы ближе друг другу, чем кажется. Я видел, как в 2000-х Путин пытался наладить отношения с Германией. И все в России понимали, что два великих народа больше не должны воевать. Я надеялся, что в Европе у нас есть союзник, пусть даже только экономический. Я ошибался. Есть надежда, что наши отношения поменяются? Стоит в это верить?
Я добился своего, Алина тяжело вздыхает, может быть, в первый раз за весь разговор:
— Я надеюсь. Надеюсь, что в Германии это поймут, задумаются. Придется задуматься. И о том, кто виноват в наших испорченных отношениях. Кто обменял отношения наших народов на политику. Зима реально будет холодной! И голодной…
20 июля 2022 годаАДСКАЯ ВУНДЕРВАФЛЯ: В ДНР ПРИМЕНИЛИ СМЕРТОНОСНОЕ ОРУЖИЕ ИЗ ДЕТСКИХ РАДИОУПРАВЛЯЕМЫХ МАШИНОК
После начала спецоперации волонтеры, помогающие военным в Донбассе, столкнулись с дефицитом квадрокоптеров — основного средства разведки и точечной доставки боеприпасов прямо во вражеские окопы. Коптеры не просто исчезли из продажи, цены на них взлетели в десятки раз — всю бытовую «малую авиацию» выбрал фронт.
И тогда родилась безумная на первый взгляд идея: использовать в ряде случаев вместо дронов радиоуправляемые машины.
Военкор КП информационно поддержал этот проект, подключились читатели «Комсомольской правды». Но до последнего момента «сверхоружие» держалось в тайне. У создателей были сомнения в его эффективности, а позориться не хотелось…
На самом деле в военной истории уже были подобные устройства. С середины Второй мировой немцы активно применяли так называемые «самоходные мины». Проект назывался «Голиаф», визуально эта «самоходная мина» напоминала уменьшенный в десяток раз танк-ромб времен Первой мировой. Устройство имело легкое бронирование — 10 мм, несло на себе до сотни килограммов взрывчатки и управлялось по проводу. «Голиаф» предназначался для уничтожения инженерных заграждений и «скоплений противника». Стоило такое устройство дорого, лишь в четыре раза дешевле обычной противотанковой пушки РАК-40 калибра 75 мм. Броня защищала «Голиаф» плохо, а провод управления часто перебивался. А до радиоуправления немцы дойти не успели — война закончилась.
Но оказалось, что XXI веке такой концепт можно реализовать быстро, просто и дешево. Вот что рассказал военкору КП один из участников волонтерского проекта «Террикон» Олег Мельников:
— Мы закупили несколько десятков радиоуправляемых машинок. Одна машинка стоит в несколько раз дешевле, чем один фугасный снаряд калибром 152 миллиметра. У этих машин отличная проходимость! Скорость — до 30 километров в час.
— Что-то дорабатывали в конструкции?
— На машину ставится дополнительная антенна с усилением, более мощный аккумулятор. Управляется она через квадрокоптер, оператор видит на экране своего телефона, как самоходная мина перемещается и выходит на цель. Снаряжается машина обычными саперными толовыми шашками.
По словам Олега Мельникова, первое боевое применение «самоходных мин» случилось несколько дней назад под Граковом в Харьковской области.
— Одна машина взорвалась раньше, вторая не добралась до объекта, а третья заехала прямо в бетонное здание, где была позиция украинских военных. Здание крепкое, бывший коровник, артиллерией его разрушить не получалось.
Как говорит Мельников, первое применение «адских машинок» сочли успешным. Возможно, и наш ВПК тоже обратит внимание на это любопытное устройство.
А пока испытания «самоходных мин» в боевых условиях продолжаются.
Изобретатель этой «адской вундервафли», мой старый товарищ Олег Мельников, пропал без вести в сентябре под Изюмом во время нашего отступления… пардон, перегруппировки. Последнее его сообщение адресованное мне: «Мы в полном окружении, а значит, можем наступать в любую сторону. Будет связь, позвоню». Олег больше не выходил на связь, и пока нет доказательств его гибели, он для меня жив.
24 июля 2022 годаНАД ДОНЕЦКОМ ПОШЕЛ «ОГНЕННЫЙ ДОЖДЬ»
В субботний вечер, за 15 минут до начала комендантского часа, по центру Донецка ударили «градами», снаряженными «зажигалками»