Можно себе представить, что такие идеальные взаимоотношения не могут быть правилом без исключений. Понятно, что многие наши частные интересы не могут прямо рассматриваться как общенародные. На то они и частные. Но эти противоречия снимаются, если мы осознаем, что, сохраняя духовное единство с народом и основами христианской государственности, наши частные интересы все больше и больше будут совпадать с интересами государства до абсолютного живого тождества.
Не являясь паразитом, трудясь на благо страны, исполняя свои обязанности, человек становится истинным гражданином, чьи поступки и желания всегда будут духовно оправданными. Такой человек вряд ли будет способен выдвигать такие претензии, которые будут идти вразрез с общепринятыми нормами нравственности и благополучия. Только искаженная неверным духовно-нравственным актом психика человека, больного, по сути, может подвигнуть его вести нечестную жизнь, искажать сущность правосознания, подрывать духовные устои общества и требовать себе на этом поприще особых прав и привилегий.
И.А. Ильин указывал: «Государство, в его духовной сущности, есть не что иное, как родина, оформленная и объединенная публичным правом, или иначе: множество людей, связанных общностью духовной судьбы и сжившихся в единство на почве духовной культуры и правосознания».
С древнейшей поры люди и народы объединяются в государства. Написаны тома исследовательской литературы, посвященной самой проблеме государства как такового. Но главный парадокс исторического опыта всего человечества состоит в том, что чем больше изучался данный предмет, тем более само человечество утрачивало ясные представления о нем.
Особенно сегодня совершенно понятно, что власть предержащие элиты совершенно не понимают аксиомы, что право и государство возникают из внутреннего, духовного мира человека, создаются именно духом и ради духа народа через посредство правосознания.
Экономика тут ни при чем. Экономика, как сфера, наиболее погруженная в материю, имеет страшную тенденцию разрушать государственный организм, через искажение его души и через необоснованно повышенное внимание к себе со стороны общества.
Юридическая точка зрения на государство тоже не верна. Государство – это не просто система порядка. И внешние проявления политической жизни государственного организма совсем не составляют саму подлинно политическую жизнь. Государство творится внутри индивидуума, переживается им глубоко личностно, духовно и душевно. Эта внутренняя государственная жизнь отражается во внешних поступках людей, но совершается и зреет в их душах. Орудием истинной государственной жизни является укорененное в вере правосознание.
Разложение государства начинается тогда, когда фактом является внутреннее разложение личности. Люди не склонны замечать в себе и других духовный упадок. Сознание цепляется за следствия и пытается воздействовать именно на них путем ложного и пустого реформаторства. Но духовный распад личности и народа на этом пути спасти нельзя, нельзя спасти и государство. Настоящая политическая жизнь государственного организма заключена в глубинах личностного, национального по сути и форме правосознания, корнем своим имеющего живую веру. Народ и вождь объединяются друг с другом в таинственной глубине, где живет святая любовь к родным очагам и рационально непознаваемое в своей сути, государственно-политическое настроение. В вожде народ ищет воплощения идеала государства как духовного органа, ищет центр единения. В единстве вождя и народа созидается сложный духовный организм. Ему чужды механизмы управления, так как на заре своего исторического становления государство есть действительно живое единство людей. Если в народе и в его вожде исчезает истинное государственно-политическое настроение, то государство вырождается в систему духовно ущербного насилия над массой механически привязанных друг к другу индивидуумов, в аппарат принуждения, в юридически условный компромисс между интересами всех и в прикровенную, но не затухающую и разрушительную гражданскую войну. Это ведет к неминуемому крушению уже не только органического, живого государства, но и его механического муляжа.
Еще раз подчеркнем: чем в большей мере государство есть организм живой и цветущий, с живым и здоровым правосознанием людей, тем в большей степени оно имеет выраженные монархические черты верховной власти во главе с государем, воплощающем в себе живой нравственный центр народного целого.
Чем более государственный организм отвердевает, мертвеет, становится механистическим аппаратом, тем все более и более само понятие верховной власти обретает размытые формы, дробится, утрачивает личностные характеристики и неминуемо отмирает вовсе. А вместе с ним отмирает и государство.
Факт этот хорошо известен тем силам, которые крайне заинтересованы в том, чтобы государственность в России через период имитации государственности пришла в полный упадок.
И силы эти не жалеют средств, чтобы продлить современную агонию псевдогосударственности.
Когда современные политологи противопоставляют патриотизм и национализм, они не понимают, что национализм есть видоизменение патриотической любви к родине, и в нем самом содержится истинное государственное настроение души отдельного человека.
Такое настроение воспринимает родину в качестве не отвлеченного, но конкретного и живого правового единства и соучаствует в этом единстве своим личным правосознанием. Если личное правосознание будет сталкиваться в лице государства с искажением правового и нравственного единства, в народе возникает чувство утраты органически целого, утраты государственного чувства вообще.
При здоровом правосознании личность добровольно самообязывает себя на служение общему делу, при утрате его она вообще не желает знать о существовании общественного блага.
Интересно, что гражданская принадлежность человека к определенному государству очень редко зависит от его сознательного выбора. Родившись, он уже попадает в юридическое поле обязательных для всех законов о гражданстве. Но человек волен в своей дальнейшей жизни принять эту данность и сделать ее своим волевым выбором или отказаться от нее. Государство не призвано проповедовать людям постоянно нравственные принципы. В своем законодательстве оно исходит из того, что эти принципы безусловны для всех граждан и разделяются ими.
Но горе тому государству, которое только подразумевает в своих гражданах нравственные достоинства. Если в обществе не будет силы, которая будет неустанно воспитывать в гражданах нравственное достоинство, то государственные инициативы перестанут находить в социальной среде всякое понимание и живое соучастие.
Верно и обратное. Государство обязано иметь и декларировать единую и высшую цель своего существования. Оно призвано служить этой цели и постоянно находится на необходимой нравственной высоте. Чтобы соответствовать своему высокому предназначению. Аристотель говорил, что государство создается ради: «прекрасной жизни». Христианство уточняет: «Государство призвано служить делу Божиему на земле». Государство должно служить делу Божиему на земле не в церковных формах, не поглощая и не заменяя собой Церковь, но исполняя свое предназначение быть крепкой внешней оградой Церкви. Именно в таком государстве человек получает необходимые нравственные ориентиры для акта волевого принятия общественного правосознания и государственного патриотизма в качестве своего собственного свободного выбора. У такого государства, несомненно, будет совпадать политический акт и объективная безусловность государственной цели, как о том говорили мудрецы древности от Конфуция и Лао-цзы до Гераклита, Платона и Аристотеля. Политика будет являться орудием, средством воплощения, осуществления высшего задания государства, должна служить высшей безусловной ценности данной государственности. Сущность государства состоит в том, что оно имеет, а граждане это признают и принимают как нечто глубоко личное, как свою реликвию, единую общую цель, единый интерес, который выше частных интересов и целей, потому что объективно имеет прямое соприкосновение с божественным замыслом о народе. И такое государство есть и пребудет духовной общиной.
Кризис современной государственности состоит в том, что люди, сограждане давно перестали быть солидарны между собой в главных вопросах правосознания, в вопросах целей и задач государственного института как такового. Люди выступают конкурентами, но не сотрудниками. В государственной и политической жизни они частные лица, но не граждане. Их жизнь не выходит за рамки частных интересов, которые все более и более сужаются до размеров материального благополучия, понимаемого всеми по-разному, но эта разница есть лишь количественный показатель, не влияющий на качественную деградацию личности, которая потеряла способность мыслить государственно и патриотично. Люди склонны не к сотрудничеству. А к борьбе. Их внутренняя жизненная установка далека от политической и государственной целесообразности. Политика есть солидарная деятельность социума вовне ради единой и общей цели. Этой внешней цели у народа и его отдельных представителей во власти сегодня нет. Тем не менее власть продолжает пользоваться риторикой из времен государственного периода России и политическим словарем того же периода, который не отражает вообще никакой реальности на современном политическом и социальном ландшафте страны.
Дух народа, национальная культура, государственное устройство, властные институты, законодательство, правопорядок и суд, гражданское согласие и нравственное здоровье – все это суть предметы, которые в совокупности и дают понятие, что же есть для нас наша Родина. Эти понятия должны быть общими для всех граждан. Каждый из нас является сыном своей отчизны, субъектом права и гражданином лишь постольку, поскольку вообще существует единство в восприятии людьми вышеперечисленных аспектов национальной жизни. Без этого никакая великодержавная риторика не спасет нас от государственной гибели и конечного нравственного разложения. Аристотель и Гегель были совершенно правы, когда говорили, что государство всегда предшествует гражданину. Государство есть необходимое условие существования гражданина. В случае распада государства граждан не останется, останется количественная качественно недифференцированная человеческая масса, в которой уже не будет места личности. Спасение государственности в России сопряжено и со спасением самого нравственно глубокого понятия личности и ее духовного достоинства. Каждый человек на этом пути обязан утвердить в своем личном правосознании не просто идею государства, но священную идею государственно оформленной родины отцов и дедов, родины даровавшей нам вечную жизнь в духе и вере. Это путь к обновлению и возрождению государства на твердом творческом фундаменте истинного христианского, личностного правосознания. Интерес своего государства необходимо принимать сердцем. Ибо такое государство воспринимает как свой собственный духовно-верный и справедливый интерес личности. Каждый такой интерес принципиально включен в систему общегосударственных интересов.