Число как язык эстетики
Одна из основных идей учения древних монотеистических цивилизаций состоит в том, что во всей вселенной господствует единый закон. Закон этот и всякое знание, из него вытекающее, частично открыт человечеству Творцом. Этот закон проникает все, что существует, все существующее есть, следовательно, проявление единого закона. Так как все возникло по одному и тому же закону, соответственно, в представлении древних, все должно быть также приведено в одну систему, выражено в одной формуле, едином алгоритме, все должно отражать одни и те же основные явления, отвечающие проявлению действия силы Бога в явлениях мира. Все на земле и во вселенной, от самого великого до самого малого, есть подобие Творца. Таким образом, все отражает одно в другом, или во всех проявлениях живого и неживого, материализована единая идея, один и тот же закон. В этой идее древневосточного учения заключена суть его мировоззрения. Такое понимание мира, поднимающееся над простейшими вещами, приводящее наблюдаемое во внутреннюю связь взаимной обусловленности, и есть мировоззрение, образуемое из суммы опыта и знаний человека о связи окружающего мира. Закон единой идеи был воспринят человеком через число. Через число и числовые отношения человек проявляет свои творческие силы. Число лежит в основе естественнонаучных знаний, музыкальных и архитектурных концепций, история связана временем через число. Число это язык вечности и истины, поэтому число воспринимается как посредническая структура в отношении между человеком и Творцом. Знаменательно библейское высказывание, согласно которому Бог «все расположил мерою, числом и весом» (Прем. 11, 21). Древневосточное мировоззрение воспринимало непреходящие «числа-законы» как канонические установки, лежащие в основе художественного творчества и архитектуры. Подобная творческая традиция наблюдается в древнерусской художественной культуре и архитектурном творчестве, в частности. Некоторые знания о канонических числовых константах традиционно давалось в качестве откровения, что является интуитивным, надличностным фактором. Закреплению познанного служило Предание, сохраняющее высшее знание как мифологему. В этой связи, допустимо говорить о существовании единого мировоззренческого архетипа в представлении о числе как структурном элементе мироустроения.
В Древнем Вавилоне, Ханаане, Греции и Риме были разработаны и повсеместно использовались обширные системы священных чисел. Пифагорейцы развили древнее учение о числах и придали ему философское обоснование. Различные области деятельности человека – философия, богослужение, музыка, теология, архитектура, искусство, литература, история, медицина, народные обычаи и ритуалы – связаны с применением нумерологических знаний. В духовных культурах прошлого использовались числа, за которыми закреплялись конкретные значения. Отсюда – представление о мистическом значении чисел и числовых отношений, среди которых священными считались 1 и 10 – как символы совершенства, 3 – отражала триадную сущность вещественного мира, а также число человеческой души (имелось в виду указанные Платоном наклонности души – к познанию, раздражению, влечению), 4 – как символ стихий и материи, 5 – символическое обозначение брачного союза, 7 – как знак универсального мироправящего начала и гармонии мира, 25 – как число структурного строения вселенной (Пифагор)21 и др.
У Диогена Лаэртского после числового ряда следуют точки, линии и далее геометрические фигуры. Подобная трактовка математического учения Пифагора возможна, если учесть, что геометрические фигуры – более формальные проявления идеальных и абстрактных чисел (см. Диоген Лаэртский, Гиерокл и др.). Числовой ряд от 1 до 10 описывает последовательные этапы сотвореня вселенной – от источника всего, Единицы, до рождения проявленного мира. Таким образом, знание чисел и пропорций лежало в основе понимания мироздания.
Александр Афродисийский в коментариях к «Метафизике» Аристотеля пишет, что пифагорейцы «утверждали, что вся Вселенная составлена согласно некоторому гармоническому отношению». Они выделяли 10 движущихся сфер: в центре «Очаг» Вселенной, или центральный Огонь, вокруг него семь планет (включая Солнце и Луну), сфера неподвижных звезд, земля и Антиземля. Каждое из движущихся тел издает звук определенной высоты (движущиеся быстрее звучат выше, а движущиеся медленнее – ниже). Скорость движения и звуки, издаваемые телами, пропорциональны расстояниям между ними . Отсюда, по представлениям пифагорейцев, движению Неба присуща музыкальная гармония и небо «звучит» как гармонический аккорд». Платон в «Тимее» и «Государстве» развивал эту пифагорейскую теорию.
Порфирий в «Жизни Пифагора» пишет: «Числа Пифагора были символами, посредством которых он объяснял все идеи, касающиеся природы всего ». Сакральные числа древности носят значения «вечных чисел», которые читаются как аллюзия законов вечности. Именно такие числа в космологических построениях древних культур и Средневековья являлись центральным понятием и толковалось как принцип всех вещей.
В Священном Писании переработаны сакральные системы священных чисел, которые сложились в Древней Греции, Средиземноморье, Палестине. Эти системы были переосмыслены на ином историко-философском уровне и в рамках Писания обрели обновленное мистико-символическое содержание. Ближневосточные и платонические идеи числа проникли в раннехристианскую догматику и трансформировались, воплотившись затем прикровенно во всех сферах творчества. Развивающаяся греко-византийская христианская традиция включала в сферу своих интересов разработку образно-символической интерпретации чисел. В. В. Бычков отмечает, что «начавшийся с ранних христиан в сфере религиозной жизни и богословия процесс христианизации античной культуры достиг своего апогея, т. е. окончательного перехода культуры в новое качество, в Византии к IX в»22. Большое внимание числовому символизму уделяли александрийские экзегеты. Известные христианские философы II и III веков Ориген и Климент Александрийский разработали особый символико-аллегорический метод толкования числовых кодов священных текстов. Первопринципы в толковании раннехристианских апологетов, которые описывает, например, Климент Александрийский, базируются на числовом и астрологическом символизме (семь планет или небес, управляющие этим миром, Восьмое небо, обитель Софии, 12 знаков Зодиака как символ двенадцати апостолов и др.)23.
Аналогичным методом пользовался святитель Григорий Нисский. Сведения о сакральных числах можно найти в авторитетных экзегетических, историософских и догматических трудах отцов, апологетов и учителей церкви, таких, как: Августин Блаженный, Иоанн Дамаскин, Максим Исповедник, Лактанаций, Тертуллиан, Григорий Богослов (Назианзин), Исидор Севильский, Евсевий Кесарийский, Бенедикт Нурсийский, Амвросий Медиоланский, Тихоний Африкан, Григорий 1 Двоеслов (Великий), Ириней Лионский. Древние пророки и писатели наделяли слово потаенным числовым смыслом, сохраняя тем самым корни давних традиций числовой мистериальности. Дионисий Ареопагит в «Ареопагитике» сказал, что весь мир материального и духовного бытия есть система символов и образов. Он относился к числовой символике как к определенной информационной структуре, призванной донести священное откровение. Более того, Дионисий Ареопагит полагал, что числовая символика способна реально являть мир сверхбытия на уровне бытия.
Подчинение числовым отношения структурности макро– и микрокосмоса в их временной и пространственной протяженности отображено в таких книгах, как «Минея служебная» («лик звезд седмочислен»), «Богословие св. Иоанна Дамаскина» («глаголят, что у сего мира седьмой век»), в «Ответах Анастасия Синаита» («три племени суть человеческие: дети, юноши, старцы»). Античные знания, воспринятые Византией, наследовались Русью через культуру Сербии и Болгарии. Первое время после принятия христианства на Руси переводилась наиболее авторитетная, и, одновременно, более близкая к античной традиции литература, созданная до IV века включительно. Поэтому на Руси очень быстро сформировалась собственная богословская и каноническая культура (Иларион, Феодосий, Антоний и др.), которая легла в основу творческих тенденций домонгольского периода.
Древнейшие цивилизации жили знаниями глубокого мистического синтеза между «символом – числом» и архитектурной формой в целом. Мистико-символическое учение о числе и числовых отношениях, разработанное еще древними цивилизациями Востока, непосредственным образом повлиявшее на развитие искусства архитектуры, проходит сквозным направлением через все исторические эпохи. Эти убеждения подобны памяти сердца, когда знания сосуществуют с сознанием на глубинном уровне. Эти знания не требуют наставника, поскольку заложены свыше, как умение любить. Поэтому всегда будет звучать искусственно и условно желание проследить пути наследования сакрального знания в истории. Тем не менее, мы принимаем эти условия научного этикета, дабы не нарушать традиционных приемов изложения.
Традиция числа и меры
Абстракция числа существует лишь в ментальности современного человека, на такое упрощенное отношение к числу указывал С. Н Трубецкой. «Арифметическое число – подчеркивает С. Н. Трубецкой, – не имеет никаких свойств, кроме арифметических; метафизическое число обладает качественной природой, является особой силой, или началом (иначе – принципом – Г.М. )»24. Сложения архитектурного пространства базируются в первую очередь на метафизике числа, что определяет качество самого числа и пространства одновременно. Арифметические признаки числа следует считать подчиненными и второстепенными для данного исследования, поэтому их рассмотрение не будет затронуто.
У русского мыслителя А. Ф. Лосева эти числа называютcя «умные числа» или «умные меры», имеющие самодостаточное значение для метафизики числа. Категория «меры» имеет, однако, самостоятельное значение. Слово «мера» в индоевропейской традиции обозначает «справедливость» и «измерение» (как процесс, результат, и единицу). Мера, таким образом, есть возможность осуществления процесса репродукции образа-числа в реальности. Рассуждения В. В. Бычкова дополнительно раскрывают нам смысл слова «соизмерять»: «Глагол modulor, происходящий от modus (мера), означает в латинском – размерять, ритмически и гармонически организовывать, соразмерять; modulatio – соизмеривание, содержание в мере, размеренность, ритмичность»