Искусство иконописи, строительство храмов, монастырей и даже городов, – осуществляется методом «образцового» творчества. В иконописи – «во образ» чудотворным иконам, в церковной архитектуре «в ту же меру» и «во образ» уникальным храмам (например: Успенская церковь Киево-Печерской Лавры, стала мерным образцом для соборных храмов Ростова и Суздаля, София Константинопольская – образцом для Софийских храмов), в градостроительстве – Киев строился «яко же» Константинополь, а Москва «яко же» Иерусалим и Рим и Константинополь одновременно. Тем не менее архитектурное творчество по образцу или «в ту же меру» не является прямым копированием образца. Аналитический процесс замкнулся на поиске художественной образца, исторического характера, личностного самовыражения, т. е. рассыпался на «элементы», не структурированные вневременной составляющей, которую дает канон.
Основные направления гражданской архитектуры, относящиеся к общественным постройкам и жилью, имеют относительную свободу от кардинального назначения архитектуры – быть объектом вновь творимой «вселенной». Напрямую такую задачу ставит лишь культовая архитектура. Поэтому начальные (принципиальные) условия создания культового объекта коренятся в области метафизики, мифологии, философии, культовой догматики. В результате, на сегодня, лишь частично сохраняется смысловое значение архитектуры (например, в жилье, которое в идеале сохраняет свое сакральное значение). Трансформация изначального смысла архитектурного пространства вызывает утрату необходимости канона и заменяет его нормативными требованиями функционального характера. Как следствие, к области гражданской архитектуры применимы только критерии художественной гармонии (по терминологии Августина это идеальные числа – «числа красоты, искусства и творческого разума»), значение которых сводится в основном к счислительной функции. Математика и геометрия некультовых построек никогда не приведет к «вечным числам» и «умным мерам», в воспроизведении которых используется определенный канонический алгоритм. Поэтому подходящий для этих объектов термин «семантика» объемлет множество позиций в концепции некультового пространства, но всегда исключает понятие символики пространства. Символика числа в архитектуре остается преимущественно областью культовых сооружений. Эпистемология «вечных чисел» допускает возможность поиска метрических принципов средствами исследования модульно-числовых связей в метрологии культовой архитектуры.
Культовая архитектура несет на себе необходимость построения по уникальным и одновременно универсальным законам155. Именно поэтому особенность канонической разметки плана зависит от истории возведения храмового комплекса, от характера посвящения, т. е. какому эпизоду из жизни святого посвящен храм или храмовый комплекс, а также от канонического прототипа, на который ориентирована действующая духовно-религиозная доктрина. Язык пропорций древнерусского зодчества имеет в своей основе священное число непосредственно связанное с посвящением храма. Основа ориентации носит сакральный характер, именно этим традиционно определялись не только условия строительства зданий, шла ли речь о храмах или монастырях, но также и сами условия основания городов. Ориентация церквей – это последний остаток, сохранившийся до нашего времени, касающийся «посвященнических» форм, которые остаются только в культовой архитектуре. Таким образом, созидается именно «качественное» пространство. «Понятие направления представляет, в конечном счете, подлинный качественный элемент, присущий самой природе пространства,… и таким образом, пространство не однородное, но дифференцированное по своим направлениям, есть то, что мы называем «качественным» пространством156. Иерархия топоса пространства выявляется через число. Практика показывает, что структура разных частей храма дает совершенно определенные стойкие числовые модули, особенно характерные для определенных частей пространства. Например, алтари средневековых христианских храмов как западной, так и восточной традиции структурированы числом 3. Совершенно очевидно, что регулярная случайность стойких совпадений числа 3 в пропорциях алтарного пространства становятся закономерностью. Стойкая закономерность указывает на необходимость рассматривать эти совпадения как проявления канонического требования для статуса этой главнейшей части сакрального пространства.
Иерархия пространства выражается в функциональной и идейной неоднородности пространств. Протяженность пространства – категория качественная, определяемая через сумму направлений. Направления задаются от основной точки (сакрального центра), протяженность ограничивается определенным числом мер, продиктованных посвящением пространства. По этому поводу высказывался Р. Анхрейм, отмечая, что: «Пространство не существует физически, если его отделить от пронизывающей его энергии»157. Все эти утверждения определяют смысловую наполненность пространства, которую можно попытаться «реконструировать». Мерой отсчета могут послужить утверждения известного французского культуролога, историка религиозных учений Р. Генона: «В каждой из традиционных форм направленность интенции имеет свое символическое выражение; сюда относится, в частности, ритуальная ориентация, совпадающая с направлением в стороны духовного центра, в любом случае рассматриваемого как подлинный «Центр Мира»»158.
Сакральное пространство структурируется следующими иеротопическими чертами:
1. Воспроизведение вновь создаваемого пространства по образцовой идеальной схеме.
2. Следование канону, понимаемому как числовой константный топос, обеспечивающий соответствие идеальной модели.
3. Транслирование сакральной числовой константы, используя исторически соответствующую меру-модуль.
Число и канон – творческие принципы древнерусской архитектуры
Для выяснения метрических принципов древнерусской архитектуры остается насущным вопрос о смысле образцового творчества: что есть каноническая «мера образа» – мерная величина (сажень, локоть, пядь), общие параметры образца (храма), либо символическое число или числовое тождество, определяющее символический строй объекта в целом. Это определит основной метрический принцип, составляющий единство творческого подхода древнерусской культуры с древнейшими традициями, сохраненными и транслируемыми библейской культурой.
Если схематизировать пути древнерусской архитектурной традиции, то можно сказать, что числовая система метрических приемов в древнерусском зодчестве, как правило, проявляемых на этапе начального пропорционирования произведения, идентична зодческим традициям Египта, Греции, Рима и европейского Средневековья. Основой художественного метода древнерусской культуры является принцип воспроизведения канонического прототипа, своего рода идеального совершенного образца. Этот прием имеет глубоко архаичные корни159. Византийкая эстетика, восприняв античные основополагающие принципы, такие, как прекрасное, мера, гармония, мимесис (подражание), в качестве главных критериев выдвинула категории символа, образа, канона, уподобления160. Понимание образа в древнерусском искусстве восходит к категориям византийской, а еще точнее и глубже, конгломерату ветхозаветной и античной эстетики.
В отношении к канону в средневековом древнерусском искусстве раннего периода высказано мнение Вятчаниной Т. Н. о том, что «одной из непосредственных сфер соприкосновения духовного и архитектурного «делания» в русской культуре … представлена сфера канонического и иконографического творчества… Каноническое творчество при этом постоянно происходило – мало того, только при этом условии существовала и развивалась живая художественная традиция»161. Федоровым Д. В. канон определяется как «откровение формы, впитывающее всю целостность ментальной и духовной атмосферы эпохи»162. Числовой канон, представленный знаковой теорией чисел, проходит сквозным стержнем сквозь эпохи и представляет собой принципиальную константу традиции, ее универсальный компонент, своего рода «духовные координаты» необходимые и достаточные для сохранения традиции. В связи с этим необходимо подчеркнуть, что вербальная традиция озвучивает и сохраняет именно числовую константу образца, которая становится носителем идеи, данной в откровении. Так было и со Скинией Моисея, видением Иезекииля, Небесным Иерусалимом Иоанна Богослова, Киево-Печерской церковью Успения и т. д. На этой позиции происходит разделение в каноническом творчестве на веками сохраняемый незыблемый, вневременный «числовой канон» и «иконографический канон», которые отражают разные категории творчества: вневременный, метафизический (числовой) и исторический (иконографический). Числовой канон несет «откровение чистой идеи», тогда как иконографический канон несет «откровение формы», как дальнейшее воплощение идеи. Дискуссии о канонических формах, которые не имеют стабильного образца и склонны трансформироваться во времени, приводят к признанию, что «важнее самой формы и даже ее художественного источника было ее символическое оправдание»163. Хочется отметить, что понятие канона и стилистики разнятся по своему значению: канон отражает вневременную числовую константу, стилистическое направление – иконография, напротив, отражает характерные черты конкретного исторического периода.
Канон есть проявление «общего», постоянного и непреходящего, стилистика – проявление «частного» и временного в произведении. Традиционно канон играет роль абсолютного эталона.
Культура Средневековья и Древней Руси оперирует, прежде всего, числом как смысловой схемой, что характерно для сознания всей традиционной эстетики: письменности, музыки и т. д. Эту направленность, для структурирования произведения отметил Кириллин В. М.164, занимаясь анализом древнерусских текстов. Он отметил, что «нет никаких оснований отрицать действительность твердых и устойчивых нумерологических представлений в рамках средневекового христианства»165. В архитектурной практике Древней Руси значение и роль числового канона неотделимы от архитектурного образа, эстетических закономерностей и функциональной структуры объекта. Смысловая и идейная специфика художественного образа определяется, как правило, избранными каноническими числовыми схемами, являющими собой значения знака или символа. Творческие принципы архитектуры архаики и Средневековья были основаны на этих главнейших мировоззренческих позициях. Рассматривая проблему сакрального числа и канона, современные взгляды, как правило, имеют установку смешивать эти категории, путая их одновременно с гармоническими числами. Для отделения сакрального числа от математического следует помнить, что в основе законов искусства лежат числа трех видов – преходящие, непреходящие166 и числа гармонии: