– Ты со мной, ничего не бойся, – сказала она и помогла брату подняться с лежанки из веток.
Матвей неуверенно встал. Мир перед ним плыл. Плохо питаясь, он ослаб за полторы недели, что провёл в затерянном местечке. Взяв за маленькую ладошку, Ульяна повела мальчика к выходу.
– Спасибо, милая волчица, – обернувшись, с благодарностью произнесла Уля.
Она ощущала неизъяснимое родство с хищным зверем. Воспитанная на легендах о серебристой волчице, она с уважением относилась к тотему семейства Тасмановых. Бабушка говорила, что священный дух-покровитель рода дарует удачу в любых делах и несокрушимую силу.
– Прощай, – пролепетал Матвей.
Нужно спешить, пока волчица занята щенками. Вдруг она передумает и не захочет отпускать гостей. Живыми.
– Как считаешь, Уля найдёт брата? – нарушив удручающее молчание, спросил Денис.
Василия тоже терзал сложный вопрос. Однако недоставало смелости задать его вслух. Матвей слишком юн, чтобы умереть. Это окончательно сломает Ульяну, горевавшую по отцу.
– Я не уверен, – пожав плечами, ответил Василий.
Знать будущее, дано только богам. Именно они плетут нити судеб для всех людей, живущих в Среднем мире. Так учила его мать.
– Мы сделали всё, что от нас зависело, – пробормотал Вася.
– А что, если от горя Ульяна просто сошла с ума? И мы за компанию обезумели? Носимся по лесам за волками. Странно, не так ли?
– Если понадобится, я сделаю это ещё раз. И буду помогать Ульяне в поисках, пока мы не найдём Матвея, – упрямо сжав кулаки, проговорил Вася.
– Потому что любишь её, – тихо заключил Денис.
– И вовсе нет, – буркнул Тайшин и порадовался, что сумрак скрыл его покрасневшее лицо.
Юноши сидели напротив входа. Василий с тревогой вглядывался в чёрную дыру, поглотившую Ульяну.
Свет фонарика моргнул и погас. Телефон разрядился. Брат и сестра без остановок преодолели тоннель и выбрались в большую пещеру, где их дожидались друзья.
– Это правда? – изумился Денис. Он подумал, что происходящее – бред разума, воспалённого от беспокойной ночи.
– Матвей, ты живой, – искренне обрадовался Вася и заключил в объятия робевшего мальчика. – Как ты?
Отвыкший от внимания Матвей растерянно поглядел на Василия и ничего не ответил, только покрепче сжал руку сестру.
– Он стеснительный, – произнесла Ульяна и добродушно улыбнулась. Выстраданная радость затопила её душу.
Денис, безмолвно наблюдавший за сентиментальной сценой, встал. Из-за высокого роста ему приходилось сутулиться. Он ощущал себя Гулливером, который по ошибке попал в мансийскую пещеру.
– Нужно выбираться, иначе замёрзнем здесь, – сказал Шахов. – Может, разобьём небольшой лагерь рядом.
Он мельком приметил хорошо продуваемую поляну. Ветер прекрасно разгонял комаров и мошек. Продрогший от прохлады, наполнявшей волчье царство, Денис в воображении разжигал костёр.
– Ты прав, – согласилась Ульяна, и они без промедлений покинули пристанище серебристой волчицы.
Мудрая полная луна освещала окрестности. Денис и Вася собирали ветки для костра. Ульяна сидела на сплетённых корнях кедра-исполина. Матвей дремал, положив голову ей на колени. Они не разлучались ни на миг, опасаясь, вновь потерять друг друга. Поёжившись, Уля плотнее завернулась в толстовку и заметила, что вся испачкалась в болотном иле. Должно быть, она выглядит как злобный лесной дух.
– Как ты выжил? – спросила Ульяна, боясь отпустить руку а̄пси.
– Дедушка Тōрум помог мне. И папа, – проронил Матвей. Нежная ладонь сестры приятно согревала. – Злой дяденька не стал в меня стрелять и велел бежать от менква.
Ульяна нахмурилась, услышав о таинственном мужчине. А может, это фантазия ребёнка, на глазах которого трагически погиб отец?
Денис воспользовался луком для разведения огня. Пламя быстро разгорелось, и подростки придвинулись к нему поближе. Ульяна протянула озябшие ладошки к костру и почувствовала жар. Живительное тепло разливалось в крови. Ветер сплетался с огненными искрами в заклинание, открывавшее врата в загадочные измерения. Ощутив лунные лучи на коже, девушка зажмурилась, впитывая энергию земли и воздуха, напоенного ароматами влажной хвои и травы.
Ульяна воспитана лесом и суровыми морозами. Ветер и солнце наполняли её гибкое тело. С открытым сердцем она летела над засыпавшей тайгой. Ульяна легче пёрышка белого ворона. Она парила, гордо расправив крылья, и готова была взмыть к мерцающим звёздам. Но полёт резко оборвался. Ульяна рухнула с небес. Белоснежные крылья сгорели. Падение закончилось, когда она очутилась в сильном мужском теле. Она шагала чужими ногами, слышала звуки чужими ушами и видела мир чужими глазами. Страх, который испытывал мужчина, не позволил сфокусировать взгляд. Кто-то преследовал охотника. Медведь или волк? В тусклом свете мелькнули железные когти. Охотник сорвал с плеча ружьё и прицелился, но выстрелить так и не успел.
«Нет, нет, нет… Только не это» – пронеслась отчаянная мысль в Ульяниной голове, когда мифический монстр напал.
Мужчина, в чьём сознании она пребывала, храбро сражался. Он ударил менква с такой силой, которую сложно было заподозрить в худощавом теле. Существо удивилось и отпрянуло. Предки говорили, что менквы глупы, их легко напугать. Но замешательство длилось недолго. Монстр опять атаковал человека. Ружьё отлетело и потерялось в густой траве. Собрав смелость, мужчина набросился на чудовище, но не сумел повалить его. Только маска слетела с менква. Чужим взором Ульяна увидела лицо. Человеческое лицо, перекошенное от бешеной злости.
– Ты? – задал вопрос знакомый Ульяне чужой голос.
Внезапная острая боль пронзила чужое тело. Видение развеялось. Тот, кто скрывался за обличьем менква, Уле неизвестен. Но это, несомненно, был человек.
– Менкв охотится за нашим дядей, Иваном Тасмановым, – дрогнувший девичий голос прервал возникшую тишину.
Глава 4. Проводы души
Важенка стукнула мокрым носом в стекло. Она привыкла, что по утрам из окна избы её кормит Матвей. Обычно он оставлял несколько кусочков хлеба для своей любимицы. Скоро важенка отелится. Увидит ли Матвей оленёнка? Где теперь сыночек? Ульяна? Брат Ваня? От них нет вестей. Уже прошло два дня. Неужели необъятная тайга поглотила их.
Лучшее лекарство от тревожных мыслей – работа. Зоя вышла из дома и направилась к загону, где страдали от гнуса олени. Хозяйка разожгла дымокур из еловых лап и мха.
– Сейчас мои славные, – прошептала она, вернулась в сруб, вынесла варёную рыбу и дала оленям.
Только ухаживая за ними, она забывала о своих бедах. Без мужской руки тяжко. У кораля отпала одна перекладина. Зоя с трудом подняла её. Юван редко пользовался гвоздями. Считал, что ранит деревья. Он привязывал жерди к стволам сосен надёжной верёвкой. У Зои не хватало сноровки. Балка выпала, когда хозяйка хотела её прикрепить. Но внезапно, кто-то сильный и ловкий подхватил жердь.
– Сложно справляться с таким большим хозяйством, – проговорил над ухом Александр Кондин.
Зоя вздрогнула от неожиданности. Отодвинув бывшую одноклассницу, Саша прочно закрепил балку с помощью толстой бечёвки и довольный собой отряхнул ладони.
– Почему бы не воспользоваться гвоздиками и молотком? – произнёс он. – Хочешь, я помогу тебе отремонтировать?
– Нет, спасибо. Не нужно портить сосновую кору.
Зое сделалось неуютно в обществе старого друга, который преследовал свои интересы.
– Всё ещё веришь, что смола – это липкая кровь деревьев? – усмехнулся он.
– А ты всё ещё веришь, что за деньги можно купить счастье? – Зоя дерзко вскинула подбородок и заглянула в глаза Кондину.
Он хотел сказать, что счастье не в деньгах, а в возможностях, которые они дарят, но смутился и отвёл взгляд. Что-то человеческое сохранилось в его душе. Они молчали. Кондин не решался завести разговор. Безмолвие тяготило. Зоя предпочла, чтобы одноклассник исчез.
– Я пришёл сообщить неприятную новость. Только не переживай, – попросил он.
Напряжённо замерев, Зоя ждала продолжения, хотя смутно догадывалась, о чём пойдёт речь. Кондин не спешил, оттягивая момент. Он боялся признаться себе, что ему хочется быть возле хрупкой хозяйки родовых угодий.
– Что за весть ты принёс? – прервав затянувшуюся паузу, вымолвила Зоя.
– Это касается твоего брата, – издалека начал Саша.
Зоя крепче взялась за балку, готовясь к худшему. Дневной свет померк. Щёки сделались мокрыми. Это слёзы или дождь? Но почему Александр тянет? Наслаждается мигом?
– До меня дошли слухи… Иван погиб. В тайге, – наконец, решился сказать Саша.
Зоя покачнулась, но сумела устоять. Ей понадобилось всё мужество, которое ещё осталось в истерзанной душе. Нет, это неправда! Тōрум не мог так жестоко покарать её. Кондин лжёт!
– Как он погиб? – прошептала она, всё ещё не веря его словам. Она едва дышала от охватившего смятения.
Саша растерялся. Не каждый день он сообщал о смерти. Кондин не знал, как вести себя с хозяйкой угодий. Она выглядела особенно уязвимой. Но в то же время Зоя никогда не была такой сильной и отчаянной, способной на храбрые поступки. Подобные люди очень опасны, ведь им нечего терять. Всё, что было ей дорого, обратилось в золу, которую унесёт ветер безвременья.
– Говорят… – он нерешительно осёкся, увидев гнев, разгоравшийся в Зоиных глазах.
– Что говорят? – требовала она ответа.
– На Ивана напал дикий зверь.
Ноги не держали. Зоя опустилась на землю рядом с коралем. Она сгребла в кулак влажные комья почвы с молодой травой. Хотелось рвать волосы. Грудь жгло яростное пламя, но слёзы, которые потушили бы его, закончились. Она посмотрела на Сашу. Он возвышался над ней, как над поверженным врагом. В глазах Кондина застыла жалость. Но разве тот, кто любит, не должен разделить с возлюбленной страдания? Когда-то давно, ещё в юности, он был влюблён в неё, хотя и не признался, но Зоя чувствовала. Он обиделся, когда она выбрала Ювана.
Зоя лежала перед ним в пыли. Однако Кондин не испытывал ничего, кроме сочувствия. Заметив, что хозяйка угодий успокоилась, он протянул ей руку.