Мое сердце бешено колотилось, кровь закипала в жилах.
Я опустила одну бретельку ночной рубашки. Наклонилась вперед, поглаживая ладонями его бедра.
– Ты бы когда-нибудь изменил Ордену?
Он вцепился в подлокотники, его глаза потемнели как ночь.
– Сколько же еще доказательств тебе нужно? – зашипел он. – Ради тебя – да. Ты же видела это, и не один раз. Но Элоуэн, если я потеряю контроль… Я могу быть смертельно опасен.
Мое сердце забилось чаще, но на кон сейчас была поставлена не только моя жизнь. Потому что я хотела большего. Мне и нужно было, чтобы он потерял контроль, невзирая на его предупреждения.
– Есть еще кое-что, в чем мне нужно признаться, – я прикусила губу. – Вчера мне представлялась вовсе не резня. Я видела, как ты меня раздеваешь и ласкаешь. Похоть – это ведь грех, не так ли? Грешно было представлять, как ты связываешь меня и овладеваешь мной?
Его кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели, и он отвел взгляд от моей груди.
– Ты играешь со мной в опасную игру.
– Это не игра. Ты представить себе не можешь, как мне хотелось снова прикоснуться к кому-нибудь без фатальных последствий. Думала, что никогда и никого больше не поцелую, но тут появился ты. Ты рискнул жизнью ради меня, и я ощутила прикосновение твоих губ к моим, твоего языка к моему. Я до сих пор помню, как ты коснулся моей груди, это было просто восхитительно. И мне кажется, я просто умру, если этого больше не повторится.
Он тяжело вдохнул, выдохнул и подался вперед. Теперь вместо того, чтобы сжимать свои подлокотники, он сжимал мою талию.
– Архонт наблюдает за нами, – его голос стал глубже, акцент – ярче.
А от его слов по моему телу пробежала приятная теплая дрожь.
Я придвинулась к нему так близко, что уже могла поцеловать его, если бы захотела.
– Тебе самому-то не жарко? – со смехом прошептала я.
Взгляд Мэйлора был тяжелым, пока я расстегивала пуговицы его одеяния. Затем он в изнеможении закрыл глаза, будто сдался. Под плащом оказались черные брюки и простая темная рубашка. Я уже собиралась взобраться к нему на колени, чтобы ощутить под собой его стальные мышцы.
Он пробормотал себе под нос молитву на тиренианском, потом выругался, как я предположила, на лирионском.
Он снова широко раскрыл глаза, как раз когда я расстегнула последнюю пуговицу, уже сидя у него на коленях. Синева просто завораживала.
– Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься, – хрипло пробормотал он. Я чувствовала, что сейчас наконец-то проявился настоящий Мэйлор. – Не представляешь, что я могу с тобой сделать, – вот уже показались его клыки, похожие на острые кинжалы цвета слоновой кости, как бы предупреждая в очередной раз, что мне еще не поздно остановиться.
Мое сердце пропустило удар, когда я взглянула на его открытую грудь. Такие рельефные мышцы, как я себе и представляла.
– Испытания тоже очень опасны, и тем не менее мы здесь. Мэйлор, я ведь должна исповедаться, так? Видишь ли, мое видение было связано с тобой, – прошептала я, чуть ли не задыхаясь. – Твои глаза потемнели, и мне это безумно понравилось. Потому что мне очень нравишься ты настоящий. Ты сказал, что если я собираюсь вести себя как шлюха, то и ты будешь обращаться со мной соответствующе. Ты сорвал с меня одежду и увидел, как сильно я на самом деле тебя хочу. Ты раздвинул мои бедра и жестко овладел мной, пока я не выкрикнула в изнеможении твое имя. А прошлой ночью, засыпая, мне даже пришлось ублажать себя, потому что я думала о тебе.
И тут я даже не лгала.
Из его груди вырвалось тихое рычание, и от одного этого звука у меня внутри все вспыхнуло. Видимо, что-то в нем перемкнуло, потому что он притянул меня ближе к себе.
– Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь? – он схватил меня за волосы.
Его бездонные глаза были теперь черными как безлунное ночное небо. Его рука скользнула под мою мокрую майку, лаская обнаженную кожу. Соски напряглись и стали чувствительными, жаждая его прикосновения. Пульс участился, и жар разлился по моему телу.
Я оседлала его и, почувствовав, как напрягся его член, задвигала бедрами.
– Мэйлор, неужели отсюда и вправду никак нельзя сбежать?
Он провел рукой по моему животу, по ягодицам.
– Если бы такой способ был, я бы тебе сказал.
Я попыталась напомнить себе, что я здесь ради получения информации.
– А вот патер – он тоже вампир?
– Нет. Но даже не вздумай пытаться. Тебя убьют… Быстро. Ты и понять ничего не успеешь.
Я прижалась к нему бедрами, и его пальцы скользнули вверх, обхватив мою грудь. Он слегка потянул меня за волосы.
– Держись от него подальше, Элоуэн.
Так, значит, Мэйлор не предал бы Орден, а Сион? Он стоял у меня на пути.
– А Магистр? – шепотом спросила я. – Он тоже предан Ордену или может нарушать правила, как ты?
– Он предан своему делу целиком и полностью. Мы с ним совершенно разные, – его рука сжала мои ягодицы. – И он – последний, о ком я сейчас хочу думать.
Мое дыхание участилось. Если Сион в какой-то момент встанет у меня на пути, я должна знать, как его прикончить.
Я коснулась губами губ Мэйлора.
– Почему вампиры в Шумейре выходят на улицу только ночью?
Он резко вдохнул, затем провел языком по клыкам.
– На свету мы сгораем, – хрипло выдохнул он. – Мы же создания ночи, теневой магии.
– Неужели свет Архонта способен испепелить тебя заживо? – прошептала я. – Архонта, дающего жизнь…
– Архонт избегает нас… Ведь мы монстры, милая моя, потому что я могу убить тебя в любой момент, но это не то, чего я хочу от тебя прямо сейчас, – он притянул меня к себе, чтобы поцеловать, прижавшись губами к моим губам.
Каждое порочное, чувственное прикосновение его языка вызывало во мне дикую боль. Это был не целомудренный поцелуй священника, а глубоко чувственный поцелуй опытного любовника. Несмотря на обет безбрачия, этот мужчина точно знал, что делает. Удовольствие прокатилось по моему телу. Мои соски затвердели под холодной тканью рубашки, и мне очень захотелось снять ее.
Я заставила себя оторваться от поцелуя.
– Но ты-то не горишь.
Он накрыл ладонью мою грудь поверх влажной ткани и, глядя на меня затуманенными глазами, провел большим пальцем по моему твердому соску.
– Горю.
Я едва могла перевести дыхание. Бог наш непокоренный, Архонт Величайший.
– Я имею в виду, на солнце не сгораешь. Ты можешь ходить при свете. Я же видела, – я прижалась губами к его губам, нависнув над ним на расстоянии вытянутой руки.
– Кулон. Это магия.
В голове промелькнуло воспоминание о серебряном кулоне в форме бабочки.
– Значит, солнечный свет, – выдохнула я. – Это единственный способ убить вампира?
Его рука скользнула глубже в мое нижнее белье, где уже все было влажно. Я выдохнула, двигаясь навстречу ему. Он раскрыл меня, и между ног заныло еще сильнее.
– Либо деревянным колом в сердце, – он уже практически стонал, притягивая мои бедра к своим.
Боль внутри меня не давала мне ясно мыслить, и я задвигала бедрами навстречу ему. Он прильнул губами к моей шее, целуя меня и томно водя языком. Может, у него и не было души, но целоваться этот мужчина умел.
Где-то глубоко внутри я, конечно, переживала, что у меня могут быть серьезные неприятности, если кто-то вдруг откроет дверь и увидит меня, полуголую, верхом на Повелителе воронов. Но последствия меня сейчас мало волновали.
Когда я почувствовала, как по шее скользнули его клыки, мое сердце пропустило удар. Сейчас я была совершенно беззащитна перед ним, но я даже сама жаждала этой опасности.
Схватив меня за волосы, он запрокинул мою голову назад. Я запустила пальцы в его волосы. Он слегка провел клыками по моей коже, по-прежнему не убирая руку, лежащую между ног, чувствуя мое возбуждение.
– Я хочу, чтобы ты была моей, Элоуэн. Хочу иметь тебя днем и ночью.
Бог наш непокоренный, Архонт Величайший.
– Ты, значит, думаешь, что я не смогу убить патера, – пробормотала я.
Внезапно он отшатнулся от меня.
– Нет! – он схватил меня за руку, в его глазах часто мелькали тени. – Ты не можешь его убить, – в его глазах промелькнула боль. – И я не могу.
Он оттолкнул меня, и я плюхнулась обратно в кресло, хватая ртом воздух от неожиданности. Боль искажала его черты, а глаза потемнели.
– Тебе нужно уйти, Элоуэн. Сейчас. Я знаю, что ты делаешь.
А я уже так скучала по теплу его прикосновений.
Заставив себя сосредоточиться, я схватила с кресла плащ. Мне по-прежнему хотелось от него большего, и чтобы это длилось как можно дольше. Но он был Повелителем воронов, а я пришла, чтобы выяснить необходимую информацию.
Я накинула плащ и вышла из шепчущей камеры с ощущением, что я свечусь изнутри от тепла Мэйлора. Я ничего не узнала о следующем испытании, но кое-какую важную информацию все-таки раздобыть смогла.
Как бы я ни ненавидела этого мужчину, барон хорошо меня обучил. Так почему же я чувствовала пустоту в груди?
Глава 30
Сумерки окутали королевство серебристой дымкой, придав туману оттенок индиго. Сион вел нас по извилистой тропинке, вымощенной булыжником, в дальнюю часть обширного двора замка, огороженную высокими стенами.
Пронесся холодный ветерок, задувая мне под капюшон. Нам всем раздали по свече, но зачем они были нужны, никто пока не объяснил. Так что мы молча шагали к месту следующего испытания, неся незажженные свечи.
Вдоль всей тропинки тянулись покосившиеся надгробные камни, и туман оседал на них, окутывая.
Впереди замаячили высокие стены, они поднимались из тумана в темнеющее небо. По ним вились мох и побеги плюща. При их виде по телу у меня пробежала дрожь. Все здесь было такое большое и величественное, будто подчеркивало лишний раз власть и могущество Ордена.
Нас осталось чуть меньше пятидесяти человек, и в воздухе повисло тяжелое напряжение.
Шагающая рядом со мной Сазия вся дрожала.