Мэйлор подошел ближе и запустил пальцы мне в волосы, слегка потянув их назад. Прижался ко мне со спины. Когда он дернул за волосы немного сильнее, его клыки коснулись нежной кожи моей шеи.
Другая его рука обхватила мою грудь, и под его ладонью мой сосок немедленно затвердел.
– Ты разве не знаешь, как опасно подавлять свои желания, Элоуэн? Потому что я знаю, что останься ты со мной наедине на двадцать минут, ты бы начала умолять меня тебя отыметь. Уж я бы об этом позаботился, – его акцент изменился, теперь он говорил на чистом лирионском.
– Загадку, – как я ненавидела себя в тот момент, когда почувствовала, что мои бедра раздвигаются против моей воли. По телу растекался жар, когда его рука скользнула ниже, с груди на живот, провела поверх нижнего белья. Бог наш непокоренный, Архонт Величайший.
– Покончим с этим, – выдохнула я.
– Что такое? – его рука гладила мое потное разгоряченное тело. Он по-прежнему держал меня за волосы, и моя шея была полностью открыта. Теперь я была в полной его власти. Его клыки оцарапали кожу, так что в этот раз даже пошла кровь, пусть и немного. Меня захватило наслаждение, а он нежно лизнул место укуса. – Какая же ты сладкая…
– Загадывай загадку.
– Я хочу тебя проглотить, как некий пожиратель, не имеющий рта, глотает животных, – промурлыкал он.
Мой пульс участился.
– Ты… что? – бог наш… как дальше…
Он играл со мной, направляя мои бедра к себе. В то же время он продолжал бормотать, прижимаясь губами к моей шее:
– Этот пожиратель ест леса точно хлеб. Процветает и растет, насыщаясь. Но дай ему воды, и он умрет.
Я оглянулась на него и обнаружила, что это вовсе не Мэйлор.
Это Сион ласкал мою грудь, касался меня между бедер.
– Разве я не говорил тебе? – ухмыльнулся он. – Я – тот, кого ты на самом деле хочешь. Я знаю твое тело лучше, чем ты сама.
– Огонь, – прошептала я.
Что-то резко ударило меня по щеке, и я ахнула от неожиданности. Я открыла глаза и поняла, что смотрю на Лидию, а в руках у меня почти погасшая свеча.
– Да приди же ты в себя, Элоуэн! – крикнула она. У нее в руке была одна из моих перчаток. – Ты же умереть можешь.
– Огонь, огонь, – повторила я ответ на последнюю загадку.
Свет от ее свечи осветил ее лицо, тени скользили по ее впалым скулам.
– Я знаю. Я уже прошла.
Я снова перевела взгляд на свою свечу – вот-вот потухнет, и тогда…
– Бери плащ, – велела Лидия. – Надо убираться отсюда, пока нас не подстрелили.
Я моргнула, затем поспешно набросила на плечи упавший плащ, перекладывая свою маленькую свечку то в одну, то в другую руку, чтобы надеть его как следует. Подняв глаза, я обнаружила, что Лидия не ушла, а ждет меня. Она прикрыла ладонью свою свечу, затем пошла впереди меня к воротам, будто указывая мне дорогу.
Мое тело все еще гудело из-за дурманящего эликсира, и я старалась дышать медленнее, пока мы подходили ближе к воротам.
Только на самом выходе я рискнула обернуться и увидела мертвых, лежащих в разрушенном саду, не прошедших испытание. Эйфорию, переполнявшую меня, как ветром сдуло, и я содрогнулась от ужаса.
Среди убитых был и Гийом Сладкоречивый, стрела попала ему в шею. Его голубые глаза невидяще смотрели в небо. Всего же Кающихся, потерпевших здесь неудачу, было больше десятка. Я дрожала, не смея отвести от них взгляда. Возможно, могло быть и хуже.
Кто-то нежно коснулся моей руки, отвлекая от созерцания этой жуткой сцены. Я обернулась и увидела Мэйлора.
– Я знал, что ты справишься.
– Я почти провалилась.
На мгновение он наклонился и шепнул:
– Переживешь и это.
Но я уже не была собой.
Потому что теперь я хотела прикончить их всех.
Глава 32
Я села за стол и дрожащими руками налила себе чай. В маленьком камине тихо потрескивал огонь, и оранжевые отблески пламени плясали по моей оловянной чашке.
Еще одно испытание осталось позади.
Но сейчас у меня не было намерения просто сократить число конкурентов. Теперь я хотела найти способ освободить нас всех.
За тысячелетнюю историю замка Руфилд никому еще не удавалось отсюда сбежать, это факт. Но ведь все когда-то случается впервые, не так ли?
Я села на кровати, посмотрела на залитый лунным светом пейзаж замка. Подул прохладный ветерок. Ночью, когда все спали, ветер будто наполнял комнату жутким воем.
Я смотрела в окно сквозь железную решетку. В отражении стекла я увидела свои собственные глаза с золотыми прожилками, смотревшие на меня поверх кружки. Когда дверь с грохотом распахнулась, я едва не выронила кружку. Несколько капель горячего чая брызнуло мне на пальцы. Обернувшись, я увидела маячившего в дверном проеме Сиона.
У меня внутри все сжалось. В глубине души я надеялась, что придет Мэйлор. К сожалению, у меня было предчувствие, что теперь он будет меня избегать.
Я посмотрела на Сиона сквозь клубы пара, поднимающиеся из моей кружки.
– Чего тебе?
– Разве так подобает приветствовать Магистра Солариса? – он закрыл за собой дверь и выдвинул из-за стола стул. Сел, прислонившись спиной к столу, и скрестил руки на груди. Он держался совершенно непринужденно. Конечно, такой человек, как он, вероятно, чувствовал бы себя комфортно где бы то ни было. Кто-то, кто мог бы убить каждого, с кем бы столкнулся, и не почувствовал ни капли вины по этому поводу.
Его темно-янтарный взгляд скользнул вниз, к моим запястьям.
– Расскажи, откуда именно у тебя эти шрамы.
– А если я откажусь, ты меня убьешь?
– Я мог бы.
Тепло от чая согревало мое лицо, когда пар поднимался в воздух.
– Тогда я рискну и промолчу.
Он вздохнул, и вид у него при этом был такой, будто этот разговор ему наскучил.
– Барон Трокмор, верно? Человек, на которого ты работала до того, как попала сюда?
– Тебе-то что до этого?
Он встал, подошел ближе, забрал у меня чашку с чаем и поставил ее на стол, затем схватил меня за запястья и повернул их так, чтобы лучше рассмотреть шрамы.
– У меня такое впечатление, что это было сделано намеренно и кто-то держал твои руки над огнем. Ожоги у тебя в одном и том же месте на обеих руках. У меня появились вопросы.
Я пожала плечами.
– Нелепая случайность, только и всего. Я готовила.
– Вот как? – в его глазах сверкнула злость. – Забавно. А вот барон рассказал совсем другую историю, когда выплевывал свои кишки.
В животе у меня все сжалось.
– Ты говорил с ним?
Он отпустил мои руки.
– Укрывательство ведьмы – серьезное преступление, – он медленно повел плечами. – А он укрывал двоих. Мне нужно было выяснить, что он задумал.
Мое сердце бешено заколотилось. Я даже представлять себе не хотела, каким пыткам подвергли барона, чтобы он выдал эту информацию. И хотя мне почти не было его жаль, он никак не должен был умереть. Умрет он – и на Лео объявят охоту. Люди барона могли найти его в Эбории. А я не хотела, чтобы с мальчиком что-то случилось.
У меня в голове все закружилось от паники.
– Я не знаю, почему он так сказал. Могу предположить, что в тот момент он сам испытывал сильную физическую боль, когда он сказал, что жег мне руки. Ты ведь наверняка знаешь, что под пытками вряд ли дадут достоверную информацию. Он вообще ничего не знал о моей магии.
Его глаза блеснули в свете пламени.
– Я ведь не говорил, что он признался в том, что обжигал твои запястья. Но именно так, разумеется, все и было. Он хотел, чтобы ты почувствовала и запомнила боль от огня, верно? И это стало вполне достоверным объяснением того, почему ты носишь перчатки. Он помогал тебе скрывать твою магию.
У меня пересохло в горле.
– Пожалуйста, отпусти его, – на барона мне было плевать, но если он погибнет, его солдаты могут прийти за Лео.
Прядь темных волос упала ему на глаза, повиснув под квадратной линией подбородка.
– Значит, защищаешь человека, который тебя искалечил, – на его губах появилась слабая улыбка. – Слышал я о женщинах, которые влюбляются в своих похитителей и истязателей. А поскольку ты без ума от нашего Повелителя воронов, ты, судя по всему, именно из таких женщин.
В моей груди вспыхнул гнев, разгораясь все сильнее.
Вариантов у меня было всего два. Я могла просто надеяться на лучшее. Может, никто не найдет Лео в Эбории. Может, если барона казнит Орден, его последняя воля автоматически станет недействительной. Я не знала наизусть их законов.
Или я могла бы найти деревянный кол и убить Сиона.
Я стояла, глядя прямо ему в глаза. Они казались янтарными, обычно такой оттенок бывает у виски.
Я прижала руку к его сердцу. Ничего. Ни тепла, ни сердцебиения. Только сплошная стена неподвижных мышц.
– Ты что это делаешь? – его голос стал тихим, в нем слышался легкий акцент. – Если ты думаешь, что сможешь соблазнить меня, как моего старого друга, то ничего у тебя не выйдет. Я убиваю, кого хочу, Элоуэн, и мне это нравится.
От него пахло пряным вином, старыми книгами и совсем немного кожей. Свет и тени плясали на его квадратном подбородке, на идеальных чертах лица. Его ужасающая красота казалась оружием, предназначенным для того, чтобы сбивать с толку и соблазнять. Интересно, все вампиры такие?
Я убрала руку и посмотрела ему в глаза.
– Если ты убьешь барона, могут быть очень неприятные последствия.
Он приподнял бровь.
– Не просветишь какие?
Я сжала челюсти.
– А я возьму и расскажу всему миру о твоем секрете.
– Значит, готова рискнуть жизнью ради этого отребья? Ты влюбилась в своего мучителя? – тут он коварно ухмыльнулся. – И в Мэйлора тоже. Есть ли пределы твоей греховности, змея?
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
Он пристально посмотрел на меня, заправил прядь волос, упавшую на глаза, мне за ухо. От прикосновения его пальцев к моим векам по всему моему телу пробежала дрожь.
– Золото. До чего очаровательно, – он вздохнул. – Ну, разумеется. Ведь все точь-в-точь как у меня. Ты поэтому подвела глаза золотистым карандашом.