Я постаралась об этом не думать.
– Давайте подумаем, что нам делать, – я взглянула на Персиваля. – Насколько я знаю, мы единственные, кто действительно владеет магией, верно? Мы двое и еще Лидия.
Персиваль кивнул.
– Думаю, да. Если бы кто-то еще обладал полезной магией, уж, наверное, это бы проявилось, когда я чуть всех не угробил.
– Ты нас спасал, – с сочувствием сказала я. – Иначе волки бы всех перегрызли.
Годрик нахмурился, косясь на Персиваля.
– Твои огненные силы… Знаю, ты не сможешь потушить пожар, который сам устроил, но как думаешь, смог бы ты поддерживать его постоянную температуру на протяжении долгого времени?
– Да, – сказал Персиваль. – Если я не впаду в панику, то смогу. Просто эти волки, будь они не ладны…
– Тебя никто не обвиняет, – сказала Сазия. – Мы же все в порядке. Ну то есть, кроме той женщины, которую растерзал волк.
Годрик и Хьюго переглянулись. Хьюго поднял палец.
– Ты ведь думаешь о той кузнице близ Сажевой площади, верно?
– Ты о чем это? – удивилась я.
– Мы построили ее, – объяснил Годрик. – Распевая песенки, счета не оплатишь, знаете ли. Так вот, при необходимой температуре на протяжении долгого времени…
– Стены начнут трескаться, – подхватил Хьюго. – Это не разрушит их полностью, но они будут ослаблены. Но понадобится очень много времени.
Годрик откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.
– Сильный нагрев в нужных точках ослабит стену. Если все сделать правильно, камни расширятся и сожмутся. Фундамент будет ослаблен. Кто-то должен будет направлять вас, и для этого понадобится несколько часов. Нужно будет надавить на конкретные камни. А еще понадобится что-то, что могло бы их пробить. Таран или что-то такое.
Я подняла руку.
– Здесь также огромная деревянная дверь. Может, легче поджечь дерево, чем пытаться плавить камни.
Персиваль вскинул брови.
– На словах это чудесная идея, но вы, кажется, забываете про лучников, которые пустят стрелы нам в спину. Они патрулируют каждую стену в Руфилде.
– Это верно, – заметила я.
Хьюго поднял стакан с водой.
– Под замком ведь находится сеть катакомб. Они все запечатаны. Там древние гимны предкам и все такое, что связано со старой религией…
– И они запечатаны, – повторила я.
Годрик подался вперед.
– Что, если разрушить стену внизу, где нас никто не увидит?
Сазия пожала плечами.
– Неплохо, как по мне. Но есть маленькая проблема: вас ведь может придавить обломками обрушающихся туннелей. А?
– Тоже верно, – признал Годрик. – Что ж делать? Будем думать еще.
Но прежде чем мы могли бы продолжить, в зале воцарилась полная тишина. Я оглянулась и увидела вошедшего Магистра. Вокруг него сгущалась тьма, в зале тут же стало ощутимо холоднее, а пламя свечей беспокойно запрыгало.
Он медленно повернулся к нам лицом, окинул всех тяжелым взглядом.
– Патер знает, что вам подсказали, как избежать смерти на испытаниях, – его шаги гулким эхом отдавались от каменных плит, темный плащ, казалось, был соткан из теней. – Патер знает, что предатель, Мэйлор, дал вам эти советы по выживанию. Будьте уверены, наши Луминарии уже выслеживают этого демона. Мэйлор помечен Змеем. Он монстр. И будет гореть на костре.
Я вцепилась в деревянную столешницу, уставившись на него. Хотела крикнуть, что сам он еще хуже – вампир, упивающийся смертью, вместо того чтобы ее контролировать. Но патера здесь не было, и не имело значения, что подумают остальные.
Свет факелов над головой отразился в его пронзительных золотых глазах, одновременно жутких и прекрасных.
– Вы больше не будете встречаться друг с другом здесь во время обеда. Патер догадался, что вы могли плести интриги в это время. Он уверен, что вы передавали друг другу секреты и уловки относительно того, как выжить. Неужели вы думали, что это сработает? Что мы оставим вас в живых? – на его губах появилась злая усмешка. – До следующего испытания вы будете заперты каждый в своей комнате. Впрочем, это испытание – не такое уж и испытание. Из своих окон вы увидите, как мы возводим и разжигаем погребальные костры. На них вы все сгорите вместе с предателем Мэйлором, мы же возродимся снова в божественном свете Архонта.
Мир точно покачнулся. Времени не осталось совсем. Не было ни единого шанса выяснить, как разрушить тысячелетние стены. И эксперименты все тоже отменялись.
Может, остальным по-прежнему нужен был план побега.
Но нужен ли он мне? Меня ведь учили убивать.
Значит, сперва Магистр.
А затем и патер.
Глава 37
Я сидела на каменном полу своей комнаты, вытянув ноги. От голода сводило живот, но я не обращала на это внимания. Я была сосредоточена только на деревяшке и ноже, которые я сжимала в руках. После того как Сион рассказал нам о кострах, на которых всем предстояло гореть, я отломала у стула все четыре ножки и начала аккуратно заострять конец одной из них. Я думала сделать несколько колов, но мне вряд ли понадобилось бы больше одного. Либо я прикончу Сиона одним ударом, либо он оторвет мне голову в случае моего промаха.
Когда убиваешь вампира, лучше бы все-таки не промахиваться.
Также я смастерила чехол для кола, который уже спрятала под плащом. На это ушла, кажется, целая вечность, но у меня не было ничего, кроме времени. Несколько дней я только и делала, что нарезала полоски из своего постельного белья, а потом сделала в плаще маленькие петли, создав некое подобие кармана.
Я подняла свой кол, рассматривая его, дотронулась до заостренного кончика, и он уколол мне палец. На его кончике блестела капелька крови, мерцая в свете свечей, как алый драгоценный камень. Я взяла палец в рот и пососала, чтобы остановить кровотечение.
Так, оружие, кажется, есть.
Проблема, конечно, заключалась в том, что я была заперта здесь, без всякой возможности подобраться к патеру или Сиону. Оставалось только надеяться, что он будет присутствовать на сожжении.
Я сунула кол в импровизированный карман плаща и повесила плащ на стену. Забралась в кровать, и вдруг холодный ветер со свистом ворвался в комнату через стекло. Дрожа, я выглянула во двор. Было темно, но пляшущий свет факелов отбрасывал призрачные тени от погребальных костров, от которых у меня мурашки побежали по коже. Они не случайно находились именно там. Прямо под нашими окнами. Чтобы мы наблюдали, как устанавливают один столб за другим. Чтобы дрожали от ужаса, представляя, каково-то это будет – гореть заживо.
Над огромными кучами хвороста возвышалось восемь рядов. Наши палачи даже лестницу соорудили, по которой мы могли бы вскарабкаться навстречу своей погибели. Тени от света факелов плясали на кучах дерева.
От моего дыхания стекло затуманилось. В животе все сжималось от одного только вида этих костров.
По крайней мере, Мэйлора еще никто не нашел. Я знала это по двум причинам. Во-первых, я нашла в своей комнате записку от него, оставленную на моей подушке. И это… нервировало. Мне было трудно поверить, что я спала, когда кто-то открывал дверь и заходил внутрь, но, похоже, так и было. А проснувшись, я обнаружила листок пергамента, на котором было написано:
Я вынужден держаться от тебя на расстоянии. Я жажду крови. Но я работаю над тем, как вытащить тебя отсюда, составляю карту древних путей под туннелями. К сожалению, я могу взять только тебя, иначе исчезновение сразу нескольких человек привлечет много лишнего внимания. Пожалуйста, сожги эту записку, как только прочитаешь.
Едва я все прочла, то сразу бросила записку в камин, наблюдая, как дым клубится в комнате. Проблема была в том, что его план – оставить остальных гореть – совсем не устраивал меня.
Я прижалась лбом к холодному стеклу.
Помимо записки, была еще одна причина, по которой я знала, что Мэйлор еще на свободе. Раз или два в день я видела из окна, как Луминарии несли хоронить кого-то из своих, горло у несчастного было разорвано. А однажды я увидела во дворе размытые тени, затем раздался пронзительный крик, который оборвался на полуслове.
Мэйлор был страшно голоден.
В комнате раздался скрип, и, обернувшись, я увидела, как отодвигается металлическая дверца.
Мои брови поползли вверх. Мне ведь уже принесли мой ужин из черствого хлеба и воды.
Я подошла к двери и встала на цыпочки. Прижала ладонь к железным прутьям и заглянула в люк.
Прямо перед моей дверью стоял патер, и мои вены буквально затрещали от тихой ярости. Теплый свет отражался от его доспехов, на плечи был накинут белый плащ, на руках были перчатки. Он стоял в темном холле устрашающе неподвижно.
Он сложил пальцы домиком.
– Ну здравствуй, Мать Смерти.
– Выпей из него жизнь, – проскрипел Змей в моей голове.
Моя рука дрогнула.
– Желаете войти?
Легкая улыбка тронула его губы, и он покачал головой.
– О нет, благодарю покорно. Я просто хочу знать, где Мэйлор. Вы с ним, кажется… очень сблизились, – его глаза сузились. – Ты позволил Змею пить твою кровь, не так ли?
Если бы только Мэйлор перегрыз ему горло.
– Откуда мне знать, где он? Я же все эти дни тут под замкóм.
– А я думаю, он по-прежнему тебя навещает.
– Не смешите, – я вцепилась в железные прутья. – Наверняка он давно сбежал из Руфилда.
Он сложил вместе указательные пальцы.
– Ты ведь не хочешь, чтобы на костре горел и твой сын?
Пол будто ушел у меня из-под ног, и мне пришлось схватиться за прутья, чтобы не упасть. Кровь зашумела в голове.
Стараясь сохранять внешнее спокойствие, я расслабила мышцы лица.
– Я уже говорила, он мне не сын.
Отец отвел глаза вправо.
– Мы, конечно, еще не завоевали Эборию полностью, но и там у меня есть контакты. Влияние. Люди, желающие служить Архонту. Я легко смогу добраться до Лео и привести его сюда. Уверен, ему будет очень удобно быть рядом с тобой завтра утром, когда мы очистим вас обоих от скверны в нашем пламени, – он снова перевел взгляд на меня. – Если только ты не вспомнишь, где сейчас Мэйлор. Если у тебя есть для меня полезные сведения, то, возможно, мальчика мы пощадим. Пришли мне информацию сегодня ночью, когда мысли прояснятся.