20. И вот мне показалось, что тот юноша говорил о бане, находившейся у Эфесских ворот.[13] Тогда я решил, что нужно проверить его слова, — ведь когда еще в другой раз я решусь, если не сейчас? Таким образом, я условился на шесть часов, так как в это время идти безопаснее.
21. Когда же время пришло, я упрекнул Басса в том, что он задержался. «Видишь, как приближается тень?» — сказал я, показав на тень от колонн. И мы пошли. И когда мы достигли места, я встал около наружного водоема с холодной водой и попробовал ее. И мне показалось, что вопреки ожиданиям вода вовсе не холодная, а темно-синяя и приятная на вид. И я сказал: «Прекрасно!» — словно действительно знал, как хороша эта вода. Когда же я вошел внутрь, то опять убедился, что вода в более теплом помещении намного лучше. И, оказавшись в бане, сразу же разделся и вымылся с большим удовольствием.
На восьмой день вечером я очищал желудок, как мне велено было во сне.
22. Далее, на седьмой день мне приснилось, будто я находился где-то на Горячих Источниках. Рядом были какие-то очень подозрительные люди с кинжалами. Некоторые из них подошли ко мне, словно нуждаясь в помощи, так как кто-то из них меня окликнул. Когда они разом меня окружили, мне стало нехорошо. С одной стороны, я им не доверял, с другой — не хотел показывать, что не доверяю. Я пошел по какой-то дороге и оказался под довольно большой аркой, опасаясь, как бы они там на меня не напали. Но когда я, к моей радости, ее миновал, то очутился на рыночной площади в Смирне и смотрел, как очень быстро на ней собиралась толпа, и говорил перед нею речь обо всем происходящем. После этого я и сам взял факел, и все люди на площади пошли с зажженными факелами и пели стихи Еврипида:
Потому что во сне мне казалось, что я вступил в город на восходе солнца. И мне приснилось, что потом я рассказываю этот сон правителю Квадрату,[15] и он говорит: «Сделай так!» И я поднял факел.
23. На шестой день мне приснилось, что я вместе с моим учителем Александром[16] подошел к императору. Император сидел на каком-то возвышении. Первым к нему подошел Александр. Император и его приближенные приветствовали его как давнего знакомого и товарища. После этого подошел я. Когда я поздоровался и встал рядом, император удивился, почему я не поцеловал его. И я ответил: «Я — слуга Асклепия». Только это мне было достаточно сказать о себе. «Кроме того, — сказал я, — Бог не велел мне так целовать». И император ответил: «Довольно». Я замолчал. «Служить Асклепию, — сказал он, — это самое лучшее».
24. На пятый день я увидел во сне храм Асклепия, расположенный на горе Милии.[17] Но, как мне показалось, к нему прибавились еще какие-то дома, и местность эта называлась Элефантина — по примеру Элефантины Египетской.[18] Я обрадовался домам и родству этих двух мест. А жрецом Бога в этом храме был смирнский жрец Исиды.[19] Я к нему подошел и подумал про себя, что я ведь с давних пор с ним в дружбе. И я сначала у него что-то купил, а потом, имея в запасе немного денег, захотел это на что-то обменять.
26. И после этого мне показалось, что кто-то произнес: «Кифи[20] с вином!» Я тотчас взял это снадобье как лекарство и стал думать, приложить ли его к лицу или принять внутрь. И когда кто-то сказал, что в том месте, где оно приложено, будет жечь, то я решил, что это хорошо и что такое лекарство лучше любого холода. После этого я сказал жрецу, что, судя по тому, что я узнал о лекарстве, оно не для еды. И мне тотчас пришло в голову, что я в течение дня должен воздерживаться от пищи. И я в самом деле не ел.
На следующий день я снова не мылся.
27. На третий день мне приснилось, что, еле переварив пищу, я советовался насчет мытья с моим воспитателем Зосимом и спросил его, не вымыться ли мне еще раз? Тот этого не одобрил. Потом я все-таки вымылся, и у меня заболел желудок. Тогда я спросил Зосима: «Надо ли мне было воздержаться от пищи?» И тот ответил: «Надо было». Я снова не ел.
28. И на следующий день вечером я снова очищал желудок. Затем мне приснилось, что у меня внутри была кость, и было необходимо ее удалить; это значило, что нужно отворить кровь из лодыжек. Так я и сделал, и мне стало немного лучше.
29. В первый день месяца Линеона[21] мне приснилось, что я, находясь в Адриании,[22] натерся, но не вымылся. Вернувшись назад, я сказал кому-то из друзей, что натерся, но не вымылся. А он ответил: «Да ведь и я только натерся». Потом — без мытья шесть дней.
30. На второй день мне приснилось, что я спозаранку находился в храме Асклепия. Я откуда-то пришел и радовался, что храм открыли очень рано. И еще мне показалось, что мальчики пели старую песню, которая начиналась так:
Зевса я славлю, владыку всего.
И в той части песни было:
Ибо умеренная жизнь значит для меня очень много —
И воспевать богов, и радовать сердце в увеселениях
Под присмотром такого Наставника.
Так что я удивился, когда песня сама собой дошла до середины.
31. И так как приближался праздник моего дня рождения, я снова послал в храм слуг что-то туда отнести, сделав надпись на тех предметах, что они отнесли. И по благоприятному знаку я понял, как мне сделать так, чтобы речь удалась.
32. На третий день мне было явлено, будто привратник внес в храм какие-то светильники с молитвой за мое здоровье, и нужно было очистить желудок. Я очистил.
33. На пятый день мне приснилось, будто я возносил молитвы богам. Сначала тем богам, которым я обычно молился всем вместе, а потом отдельно Зевсу, Аресу и богам, которых почитают в Сирии. И то же самое мне было явлено насчет богов, которым поклоняются у нас на родине.[23] После этого я написал письмо императору, которое послал ему в Сирию, где он тогда находился. И все закончилось благополучно.
34. На седьмой день я увидел во сне в одной из банных комнат, предназначенной для раздевания, ритора из Финикии[24] Харидема, только что вымывшегося и сияющего чистотой. И, приветствуя его, я сказал ему, что он вымылся раньше времени. В то же время я разделся и вымылся сам.
35. И снова на десятый день месяца мне приснилось, будто Антонин, сын Пифодора, беседовал о нимфах,[25] воздавая им хвалу. Я тоже сказал, что нет богинь прелестнее и что добропорядочный человек способен им радоваться, даже если он давно не мылся. Кажется, при этом я произнес какую-то хвалу и Гигиее.[26]
36. На двенадцатый день мне приснилось, что император Антонин Старший[27] и вражеский царь заключили между собой мир и союз. А когда подошли приближенные Вологеса,[28] то между ними завязалась длинная беседа. Мне казалось, что они говорили по-гречески. Затем оба царя подошли ко мне. Антонин был в полном расцвете сил, а у другого был грозный вид. Он сел недалеко от меня, а с другой стороны на троне сел Антонин.
37. И приснилось мне, что этот мидиец,[29] искусный в науке врачевания, поприветствовав меня, сказал: «Когда ты прочтешь нам речь?» И я обрадовался его словам и ответил: «Когда вы прикажете». И они приготовились слушать, а я отошел, чтобы выбрать какое-нибудь из моих сочинений.
38. И показалось мне, будто я сочинил для них короткое вступление, и выглядело оно примерно так (во сне я полностью запомнил все сочиненное). Вот что я сохранил в памяти: «Один человек сказал, радуясь своему счастью, что это лучше, чем если бы он испытал вдвое большее; другой же сказал, что ему показалось, будто бы он побывал на Островах Блаженных.[30] Вот и я сам так себя чувствую благодаря сегодняшнему дню и сегодняшнему случаю». Тем временем я думал, посвятить ли эту речь обоим императорам в равной мере или уделить большую часть нашему государю, а затем перейти ко второму. И сказал примерно так: «Если бы не был я искушен в божественных видениях, то кажется мне, я бы с трудом выдержал такое зрелище — настолько оно видится мне удивительным сверх меры человеческой». А про «божественные видения» сказал я, подразумевая, конечно, Асклепия и Сераписа.[31] Вот как это было.
39. И до этого я считал, что должен сам выбрать сочинение для чтения; но затем мне приснилось, будто я принес сундучок и предоставил им возможность самим выбрать то, что они пожелают. 40. Также мне приснилось, будто обо всех этих явленных мне видениях я потом подробно рассказал Пелопу.
Через некоторое время мне приснился сон, будто, пока я принимал ванну, мне подносили то прохладную воду, то молоко. Я засомневался и сказал Зосиму, что не чувствую ни жажды, ни голода: «Зачем тогда принимать пищу?» И после этого я решил воздерживаться от еды, и мне приснилось, что жрец вытер мои губы. В этот день я не ел, а на следующий — не мылся, а в последующий — не мылся и очищал желудок.
41. На пятнадцатый день мне приснилось, будто наместник прислал мне письмо, начинавшееся так: «Аристиду жрецу привет!» И в этот день я тоже не мылся.