– Ничего! – буркнул Коля и выскочил из номера.
Ольга прошла по коридору и зашла к себе, к ее огромному счастью, Наталишечки внутри не оказалось.
Воротынцева сняла мокрую и пропахшую какой-то тиной одежду, свитер и джинсы, взяла халат и пошла в душ.
«Хорошо, что я лысая». – Ольга подумала, что промывать волосы после пруда было бы долгим и муторным делом.
Воротынцева несколько раз намылилась, она терла себя мочалкой, словно хотела стереть кожу на теле. Затем спустилась к ногам и вот здесь ее ждал сюрприз: на левой ноге, чуть выше ступни она увидела отпечатки чьих-то пальцев, которые уже успели посинеть…
Воротынцеву снова бросило в пот, она выключила душ и, накинув халат, вышла в номер. По дороге Ольга включила верхнее освещение, села в кресло и уставилась на свою ногу.
При ярком свете отпечатки пальцев выглядели еще страшнее, они были темно-синего цвета и находились точно на том месте, где, по мнению доктора, ее схватила галлюцинация.
Чем дольше Воротынцева смотрела на ногу, тем хуже ей становилось. Ее уже буквально трясло, когда дверь в номер открылась и внутрь зашла ее соседка Наталишечка. Провидица уже была при полном параде, профессиональный макияж, одежда для съемок, она покосилась на Ольгу и удивленно спросила:
– А ты почему не готова? Съемки меньше чем через час.
Ольга адским усилием воли взяла себя в руки, опустила ногу и посмотрела на Наталишечку.
– Я сейчас, скоро! – Ольга встала из кресла и подошла к окну, ее трясло.
«Значит, ужасная утопленница – это не плод моего больного воображения, не галлюцинация, вызванная кислородным голоданием. Значит, это все правда… но… так же не бывает».
Воротынцева стояла у окна и пыталась найти рациональное объяснение всему происходящему, потому что и без доктора она понимала, что мертвецы не сидят на дне пруда, чтобы потом отлавливать туристов и тащить их за собой.
«Наверное, эти синяки мне оставил кто-то из спасателей», – догадалась Ольга, и ей стало немного спокойней.
«Совершенно понятно, что меня достали из пруда и тащили, кстати, почему они меня так долго тащили до гостиницы и не сделали искусственное дыхание прямо на берегу? Так вот, один мужчина, наверное, держал меня под мышками, а другой вот именно крепко схватил за ноги. Вот откуда эти синяки!» – Ольга успокоилась, все можно объяснить!
«Надо будет спросить, зачем они меня тащили в гостиницу, если можно и нужно было откачивать на берегу», – решила Ольга.
Она насухо вытерлась полотенцем, затем сама нанесла себе макияж, сменила линзы на новые и достала то самое черное платье из шкафа.
Менеджер Коля сказал ей, что на те два-три выпуска, в которые она попадет, прежде чем ее выведут из шоу, ей вполне хватит и одного платья.
– Это твоя одежда? – услышала Ольга вопрос Наталишечки.
Женщина подняла с пола мокрые джинсы и свитер.
– Да, прости, я забыла, сейчас унесу. – Ольга взяла у нее из рук грязные вещи и понесла их в ванную. – Я после съемок отнесу их в прачечную.
Съемки проходили в подвале гостиницы, оказывается, здесь еще и подвал был.
Когда Ольга спустилась в бар, там уже была вся съемочная группа и провидцы.
– Сегодня у нас долгие и тяжелые съемки! – Коля собрал всех провидцев за одним столом и предложил им чай и булочки. – Каждый из вас должен спуститься в подвал, а затем рассказать историю этого места, но рассказать так, чтобы было интересно зрителям. Даю подсказку: в начале двадцатого века здесь было совершено чудовищное преступление, одного преступника нашли, а второго нет. Вот именно, что произошло и кто кого убил, вам и надо будет увидеть. И еще, куда делся второй убийца. Ты, – Коля ткнул в Ольгу пальцем, – подойди ко мне.
Пока провидцы перекусывали булочками с чаем, Коля отвел Ольгу в сторону.
– Так как ты у нас ненастоящая, – менеджер перешел на шепот, – а продержаться тебе надо еще два выпуска, то здесь ты должна рассказать о том, как в начале двадцатого века, восемьдесят лет назад, здесь орудовала банда вооруженных преступников, двое мужчин европейской внешности. Они ограбили паб, здесь был паб тогда, убили официантов, бармена и всех гостей, потом тела их принесли вот в этот подвал и сбежали. Короче, рассказывай так, чтобы было как можно страшнее, далее все, что сама придумаешь, но сильно не увлекайся.
Ольга в ответ лишь рассеянно кивала, ее волновал совершенно другой вопрос.
– Слушай, Коля! – перебила его Ольга, – я вот что думаю… А почему, когда я тонула, вы меня сначала в гостиницу принесли, а уже потом откачивать начали? Разве не логичнее было меня на берегу реанимировать?
Коля как-то странно смутился, глаза у него забегали:
– Мы это, того… – Ольга своим вопросом явно застала его врасплох.
– Чего это, того? – Воротынцева не поняла его реакции, ну если она была под водой всего минуты две-три, то ее должны были вынести на берег, и логично там и реанимировать. Но ее понесли в гостиницу, потому что…
– Потому что я была под водой гораздо дольше и уже не дышала? – осенило Ольгу. – И вы потащили меня в гостиницу, потому что и не пытались откачать, а хотели положить тело?
– Ну, что-то вроде того. – Коля, не успевший придумать логичное объяснение, растерялся. – Ну не бросать же труп на глазах у отдыхающих и съемочной группы? Но ведь ты задышала! – Он спешно поправился. – И все закончилось хорошо.
«Значит, синяки на ноге остались и правда от рук спасателей, пока меня до гостиницы тащили», – успокоилась Ольга.
Коля еще пару минут постоял рядом с Воротынцевой, словно ожидая ее очередных вопросов, но потом не дождался и ушел. Началась съемка.
Олег Сухарный, слегка покачиваясь от хорошей порции алкоголя, старался держать лицо. В принципе, его пьяное состояние силами гримеров было почти не видно, но вот запах от мужчины стоял ну просто невыносимый.
Ольга поморщилась, она стояла чуть поодаль и наблюдала за тем, как провидцы проходят очередную проверку их способностей.
– Дорогие телезрители! Друзья! – Олег Сухарный качнулся, но тотчас оперся рукой о косяк двери в подвал. – Сейчас нашей семерке провидцев предстоит сложная задача! Они должны понять и рассказать нам, что же случилось в этом помещении почти сто лет назад! Сейчас это прекрасный бар, где собираются приличные люди, а внизу подвал, где хранятся вино и продукты, а что же здесь было раньше? – Сухарный перешел на зловещий шепот и страшно прищурился. – Сейчас нам про это расскажут наши провидцы! Великая семерка, прошу вас! И первым на это испытание я вызываю святого игумена Никифора!
Сухонький мужичок в сером саване уверенно зашел в бар, на время съемок из него выгнали всех посетителей.
У игумена отца Никифора в руках была святая вода, которой он зачем-то брызгал вокруг себя, также мужчина громко с надрывом читал вслух какую-то молитву.
Немного побродив по бару, святой игумен спустился в подвал и застыл, театрально заломив руки в скорбной позе.
– Вот здесь, – заявил мужчина, – вот здесь я вижу гору тел! Сюда преступники стаскивали убитых, но некоторые из них еще были живы! – завопил Никифор.
Ольга с тоской зевнула и вышла на улицу. Уже смеркалось, она присела на скамейку и от нечего делать, дожидаясь своей очереди, наблюдала за провидцами.
Варвара сегодня была вся в черном и с огромным крестом на груди, она ходила взад-вперед, постреливая вокруг крохотными маленькими глазками. «Мальчику с драконом» принесли новую летучую мышь и, видимо, накачали эту мерзкую тварь снотворным, потому что мышь лежала у него на плече, как тряпочка, но все равно Ольгу передергивало даже от одного взгляда на нее.
Ее соседка Наталишечка в полной боевой раскраске и с укладкой «а-ля восьмидесятые» крутилась возле съемочной группы, а депутат Алексей ел в сторонке огромные булки с джемом. Мария же тоже сидела на скамейке и спокойно наблюдала за происходящим.
Все следующие провидцы один за одним заходили в бар, бродили по нему, кто-то нюхал стены, кто-то водил руками и собирал энергию, кто-то целовал воздух, затем все спускались в подвал и рассказывали свою версию произошедшего восемьдесят лет назад.
Если не брать во внимание нюансы, то у всех было одно и то же: грабители, трупы в подвале и прочая ерунда.
Ольга подумала, что Коля предупредил всех о том, что надо говорить, иначе откуда такая слаженность в показаниях?
Когда на испытание вызвали Марию, Воротынцева поднялась со скамейки и подошла поближе, она хотела посмотреть, что скажет эта женщина.
Из всех ряженых только Мария вызывала в Ольге уважение и немного доверия, порой казалось, что Мария действительно что-то видит, ну или ей так казалось.
Мария в баре ходить не стала, целовать стены и читать молитвы тоже, она мельком взглянула на пустой зал и сразу же пошла к подвалу.
Там она довольно долго стояла в дверях, опухший от постоянного пьянства Олег Сухарный начал ее подгонять, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Может, у него трубы горели, а может, он спать хотел, но Мария на него и не посмотрела, женщина продолжала стоять молча у входа в подвал.
– Я туда не пойду, – неожиданно отказалась Мария от выполнения задания и пошла на улицу.
– Как? – опешил Олег Сухарный. – Но как же так?
Коля, который все это время крутился рядом, махнул видеооператору:
– Кончай снимать! – и сам побежал следом за Марией.
– Да что с тобой? – Коля догнал женщину уже на улице, было темно, и только свет фонарей освещал его перекошенное от злости лицо. – Ты с ума сошла? Что за выходки? Немедленно вернись и пройди это задание! Это же шоу, разве так можно себя вести?
Заинтересованная происходящим, Ольга подошла поближе и прислушалась.
– Это у тебя вся жизнь шоу, – неожиданно грубо ответила Мария, и Ольга опешила, она не ожидала, что женщина так может разговаривать, – а есть места, которые тревожить нельзя. Это как раз одно из таких мест, я туда не пойду, мне мой рассудок дороже.
– Что за ерунду ты городишь! – заорал взбешенный Коленька. – Разве тебе не говорили, что ты должна будешь делать? Тебя привезли в Великобританию, будь добра отработать деньги, что в тебя вложили!