— Потому что я верил, что ты спасешь этот мир, — тролль закашлялся, обхватывая тело, стараясь сдержать накатывающие судороги.
Альзару было жалко старика, но приказ Николаса был абсолютным и точным. Трое предателей. Фергюсон, Тьери и Дит'ир. Они хотели убить Николаса. Именно сейчас, когда до пророчества Линарис осталось всего несколько лет.
— Зачем вы сделали это? Зачем решили убить Николаса? Тьери теперь калека, Дит'ир никогда не сможет сражаться в полную силу, ведь ты забрал у него внутренние органы и одно легкое. И все ради чего? Призрачного шанса уничтожить Николаса?
— Призрачный, но шанс, — Альзар только махнул рукой.
— Я сражался с ним. Бесчисленное множество раз. И поверь мне — я не сдерживался. Использовал все ресурсы, на которые был способен. И все равно не победил. Он не просто величайший мечник, Фергюсон. Он — дракон. Ты понимаешь, что это значит?
— Что он выглядит как гигантский восьмилапый жук с огромными перепончатыми крыльями и мордой, похожей на змею, только что проглотившую птицу? — Альзар удивленно уставился на старого Учителя. — Что тебя удивляет, Альзар? Мы все — его Ученики. Мы были первыми, кому он открыл Пути Воздуха, Земли, Воды и Огня. Он выбрал нас не случайно. Мы были нужны ему, чтобы защитить Перфрун от людей. От тех, кто "уничтожил его род". Ты никогда не задумывался, как такие слабые существа смогли победить невообразимое чудовище?
— Он говорил, что они использовали Мор.
— Мор? Такую сказку он решил тебе рассказать? — Фергюсон засмеялся, не веря своим ушам. Его Ученика обвели вокруг пальца, но он был слишком глуп и поверил.
— Ты хочешь сказать, что он солгал мне?
— Солгал? Он рассказал тебе ту часть правды, что его устраивала. Не Мор уничтожил его род. Драконов можно победить. Особенно, если ты — другой дракон. Еще лучше — если ты сильнейший представитель своего народа.
— Николас уничтожил сородичей? Но зачем? — Альзару казалось это бредом. Настолько невероятным, что он был почти готов поверить в рассказ Учителя.
— Зачем? Ты еще спрашиваешь? Зачем тот, кто упивается собственной властью и собирает учеников, способных побеждать целые армии, хочет уничтожить единственную силу в мире, способную ему навредить?
— Но Линарис. Зачем ему это пророчество? Он говорит, что откроет Врата Жизни и вернет своих сородичей.
— Это все чушь. Врата не возвращают к жизни, Альзар. Врата — это могущественные источники силы, которые могут исказить реальность, но не время. То, что мертво — останется мертвым. Николас не хочет открывать Врата Жизни. И никакие другие из врат, коих большое множество, ему не нужны. Его цель — Врата Лжи.
— Что за глупость? Зачем его открывать Врата Лжи. В Книге Греха написано, что все, на что они способны это, — Альзар осекся. Фергюсон засмеялся своим хриплым, потусторонним смехом, похожим на то, как ломаются ветки в старом лесу. Старик держался за жизнь, стараясь насладиться моментом. Увидеть, как его Ученик осознает все ошибки, что успел допустить за столь короткий срок. — И тогда его будет уже не остановить, — прошептал Альзар.
— Его уже не остановить, — закричал Фергюсон. — У нас был один, крохотный шанс — и ты лишил нас его!
— Или подарил, — задумался Альзар, останавливаясь.
— Что?
— Я не убью тебя, — Альзар метнул Оникс и он воткнулся в землю, рядом со старым троллем. — Я отправлюсь за Дит'иром. Скажу, что ты погиб, но успел передать Оникс. Он поверит мне.
— Ты убьешь Дит'ира, а что дальше?
— Не просто убью. Я отправлюсь с ним в другой мир.
— Зачем?
— Потому что там я найду того, кто поможет нам.
— Путешествие в другой мир сожжет время. Ты можешь не успеть вернуться вовремя.
— Есть призрачный шанс, что мне удастся. Я слышал, это больше, чем нужно, — Альзар бросил небольшой кулон Фергюсону и тролль сноровисто его поймал.
— Это координат.
— Я знаю, что это такое, мальчик, — улыбнулся Фергюсон.
— Преврати его в настоящего Мастера Меча. Не щади и не давай спуску, как и мне. Он должен быть готов тогда, когда придет время.
— Как ты заставишь кого-то сражаться в этой войне, Альзар?
— Я свяжу его волю клятвой и заставлю повиноваться. До того самого момента, когда клятва перестанет работать и путешественнику откроется правда.
— Это очень рискованно.
Альзар улыбнулся. Невозможно выбрать тот мир, куда попадешь. Но зато возвращался ты всегда туда, где был рожден. У него совсем немного времени на поиски. И нет никакой уверенности, что Дит'ир согласиться. Но это был их последний шанс. Найти того, кто не знает о предательстве. Не знает о том, что задумал Альзар. Того, кто сможет стать достаточно сильным, чтобы разорвать собственную судьбу и нанести решающий удар тогда, когда это будет нужно.
Эти кольца когда-то принадлежали Теодору Флэнси. Но Николас приказал забрать их. Альзар подозревал, что хитрый дракон собирается ограничить все мыслимые и немыслимые факторы, способные помешать его плану. Альзар спрятал несколько колец у себя. Он был человеком, принцем и совсем не глупым, не смотря на замечания Фергюсона. А еще он привык не доверять никому, даже собственному Учителю. И, в особенности, легендарному первому мечу Лиловых Небес.
— Остался последний штрих, Учитель.
— О чем ты?
— Ваша монета, они должны считать, что вы мертвы. По крайне мере, какое-то время, — Фергюсон усмехнулся. Провел по воздуху пальцами и ухватился за кровавую монету с нарисованной цифрой "два".
— Лови, — тролль щелкнул ногтями и монета пулей вылетела вперед. Альзар легко схватил ее и спрятал в ладони.
— Не думал, что когда-нибудь удостоюсь чести.
— Ты заслужил ее, Альзар Эттери. А теперь — иди и уничтожь последнего дракона.
***
Сколько продолжалась их битва? Марина сбилась со счета. Время потеряло всякий смысл. Это уже было не сражение. Скорее Танец. Да, самый настоящий, яростный, безумный танец. С одним лишь различием — каждый из них старался уничтожить другого. Стереть с лица земли. Желательно — одним выверенным, могучим взмахом. Ими они и обменивались.
Но раз за разом сталкивались, сбивались, врезались друг в друга и разлетались в разные стороны. Небольшая пауза. Перевести дух, восстановить дыхание, схватить мечи крепче, оттолкнуться.
Внутри был ритм, отсчитывающий каждое движение, подсказывающий, когда ускориться, а когда замедлиться. Марина больше не чувствовала собственное тело. Оно то ли занемело, то ли стало невесомым, растворяясь в пучине стихии, которую Мастер Меча призывала.
Девушке казалось, что она видит границы своей силы. Физические границы огненного ветра, которые заканчивались там, где сталкивались с ледяной бурей. Стоит на мгновение ослабить контроль, на секунду отвлечься, взглянуть в сторону или просто задуматься — ее стихия ослабнет, надломится и пустит бушующий лед, который уничтожит девушку одним касанием. Этого она не могла допустить. Ей нужно сражаться.
Почему?
Об этом Марина не думала. Не было времени. Все ее естество сейчас отдавалось Танцу Огненного Ветра. Только так она могла выжить. Победить. Продолжать существовать. В противном случае — забвение, холод и смерть. Никакого будущего. Никакого существования.
А потому, в очередной раз отлетев в сторону, Марина устояла на ногах, крепко перехватывая мечи и готовясь к очередному столкновению. Вдох. Онт. Выдох. Тен.
Кортес был сильнее, искуснее, быстрее, яростнее. Марина чувствовала это. Но он был один. Всего лишь человек. Сильный, безумный, могущественный, но человек. Внутри нее был демон, питающий ярость девушки, превращающий эту эмоцию из повседневной в сверхъестественную. Человек не способен так разозлиться. У всех человеческих эмоций есть предел. Но у демонов их не было. Безграничная ярость заливала взгляд Марины. Она стискивала зубы, кроша поверхность и чувствуя на языке мельчайший порошок костей. Глаза были так напряжены, что артерии внутри лопались, заливая белки кровью. Изо рта сочились тонкие струйки крови — язык несколько раз нарвался на отколовшиеся зубы. Волосы Марины разлетались в разные стороны, разбросанные бушующей стихией.
Все тело окунулось в агонию. Адреналин зашкаливал, мешая ей чувствовать. Она видела, как попадает скользящими, неглубокими ударами по Кортесу. Как глубоко прорезает одежду и видела кровь, что застывала, стоило ей только брызнуть из раны падшего короля. Марина знала — несколько ударов она пропустила. Ее кровь закипает, бурлит, исчезает в горячем, обжигающим паре, охватившем девушку.
Они были прямыми противоположностями. Сражающимися со своими отражениями, в надежде одержать верх. Это была прекрасная, легендарная битва. За которой никто не наблюдал. Лишь победитель сохранит в своем сердце это сражение.
Еще одно столкновение. В этот раз было что-то другое. Марина и Кортес почувствовали это. Их отбросило друг от друга, как и всегда. Они остановились. Но что-то изменилось. Воздух вокруг них перестал быть ощутимым. Словно они израсходовали все ресурсы, что накопились внутри этой пещеры. И теперь у них просто не получится сражаться в полную силу.
Марина смотрела на Кортеса. Покачивалась. Он тоже. Все еще сжимал свой легендарный Аусвайден. Марина боялась опустить руки вниз, стараясь держать мечи на весу. Думала, если опустит их — поднять уже не сможет.
— Я не думал, что встречу когда-нибудь достойного противника среди людей, — рассмеялся Кортес. Ему казалось, что он говорит уверенно, с присущей ему издевкой. Но его голос предательски дрожал и ломался, доносясь обрывистыми кусками, теряя смысл и вес насмешки.
— Пошел в задницу, — прошипела Марина. Ей было плевать, что там нес этот высокомерный Мастер Меча. Она должна защитить Линарис. Должна остановить открытие Врат и помочь Альзару. Должна…
Клятва исчезла. Освободила Марину. Это случилось быстро, почти мгновенно. Девушка уже привыкла к постоянной легкой головной боли и обычному мягкому голосу, напоминавшему ей о главной задаче. Сейчас же он растаял, и она впервые почувствовала ясность. Но не только это. Кроме ясности было кое-что еще.