(Часовня Блаженной Ксении, Смоленское кладбище Санкт-Петербурга)
Не без некоторого волнения начинаю рассказ о святой Ксении Петербургской. Ведь на Васильевском острове, где в часовне на Смоленском кладбище почивают под спудом мощи Блаженной, прошло мое детство. На этом кладбище, тогда совершенно заброшенном, неухоженном и густо заросшем самым настоящим лесом, я часто читал книжку, о чем-то думал, сидя на берегу Смоленки, или гулял по тропинкам, изучая надписи на могильных плитах. Зимой здесь, возле самой часовни Блаженной, пролегала лыжня, по которой мы дружно бежали во главе с учителем физкультуры; весной кладбище превращалось в озеро, которое впору было переплывать на лодке. Однажды я забрался по гнилой лестнице на хоры полуразрушенного храма Воскресения Христова, долго сидел там, не решаясь спускаться вниз, но наконец каким-то чудом слез (не иначе как по молитвам Блаженной).
Иногда нас всем классом приводили сюда на «ленинский субботник». Позднее я каждое утро шел через кладбище в университет. На главной аллее, выходящей к церкви Смоленской иконы Божией Матери, я часто видел бедно, по-деревенски одетых людей ― подходя к храму, они клали земные поклоны. (Два века назад здесь трудилась сама святая: по ночам, когда ее никто не видел, она затаскивала на верх строящейся церкви горы кирпича.) Кто-то сквозь густые заросли продирался к часовне, «к Ксеньюшке».
Часовня эта до 1987 года была закрыта. Сначала здесь был склад, потом ― скульптурная мастерская, но народ шел сюда всегда. В щели втыкали записочки ― просьбы к блаженной; сама часовня была испещрена благодарениями за чудеса, совершенные по молитвенному предстательству Ксении.
Прославление Блаженной Ксении состоялось в 1988 году, в год празднования тысячелетия Крещения Руси. Хорошо помню, что погода в этот день выдалась самая что ни на есть петербургская ― пасмурно, накрапывал дождь. Но людей на кладбище было море.
Святое место
Сейчас Смоленское немного привели в порядок, но его старая часть по-прежнему ухожена мало. Десятилетиями за состоянием кладбища никто не следил: памятники разрушались, фамильные склепы ветшали, надгробия трескались. Большие тополя поднимались прямо на могилах, постепенно врастая в памятники и ломая кресты. Сейчас на эти могилы никто не ходит, люди забыли, кто лежит в них. А сколько было среди тех, кто покоится здесь, и богатых, и знатных, и знаменитых…
Ксения была нищенкой. При жизни, несомненно, многие считали ее безумной, ведь она ходила в лохмотьях, называла себя мужским именем, причитала, выкрикивала нелепые слова. Но когда эта странная женщина умерла[20], могила ее стала местом паломничества многих тысяч православных людей.
Достоверно известно, что нигде на кладбище не служилось столько панихид, сколько над местом упокоения юродивой. Каждый, кто приходил сюда помолиться, хотел взять что-либо «от Ксении». Но, кроме земли, брать было нечего, поэтому именно землю и брали. Ее увязывали в платочки и хранили как святыню; ее клали под подушку больному или умирающему; ее пили с водой, страдая от какого-либо недуга.
Ученые знают, что не только отдельный человек, но и сообщество людей обладает известным практическим смыслом и все бесполезное в конце концов отмирает. Однако обычай брать землю с могилы Ксении не умирал. Ежегодно вся земля с могильной насыпи над гробом усопшей по горсточке разносилась посетителями; ежегодно приходилось делать новую насыпь, и она снова разбиралась посетителями. Пришлось положить сверху могильного холма каменную плиту; но посетители разбили плиту на кусочки и разнесли по домам; положили новую плиту ― и с ней случилось то же[21].
Разбирая землю и ломая плиты, люди клали на могилку свои пожертвования. Поначалу ими пользовались нищие, но вот могилку обнесли оградой и прикрепили к ней специальную кружку. Вскоре денег собрали достаточно, чтобы соорудить небольшую часовню из цокольного камня, с двумя окошечками по бокам, дубовым иконостасом в восточной стене и с железной дверью ― с западной. Над дверью с наружной стороны сделали надпись: «Раба Божия Ксения».
Через некоторое время число посетителей могилы увеличилось; к часовне с западной стороны пристроили стеклянную галерею. В часовне стали с утра до вечера дежурить кладбищенские священники для служения панихид по блаженной.
В 1902 году над могилой была освящена новая, более вместительная часовня. Эта часовня сохранилась и до сего дня, и ежедневно в ней служат молебны.
Юродивая ради Христа
Будущая всероссийская святая родилась около 1725 года. О ее родителях, о том, какое она получила образование и воспитание, почти ничего не известно. Многие предполагают, что Ксения Григорьевна была не из простого рода ― ведь ее муж, Андрей Федорович Петров, имел чин полковника и служил придворным певчим. Счастливое замужество, собственный дом, достаток, жизнь в столице ― можно не сомневаться, что в этот период своей жизни Ксения не слишком выделялась из массы других петербургских дворянок.
Но вот горячо любимый и цветущий здоровьем муж внезапно умирает.
Вскоре после похорон двадцатишестилетняя вдова решительно раздает все свое имущество бедным, а дом дарит своей хорошей знакомой Параскеве Антоновой. Многие тогда решили, что она просто помешалась от горя, а ее родные даже подали ходатайство начальству умершего Андрея Федоровича, прося не позволять Ксении в безумстве раздавать свое добро. Начальник умершего Петрова вызвал молодую вдову к себе, но из разговора с ней убедился, что Ксения совершенно здорова, а потому имеет полное право распоряжаться своим имуществом как ей угодно.
В христианстве есть три вида подвига, к которым Господь особо призывает: монашество, пустынничество и юродство.
Нелегка жизнь монаха: большая часть дня и ночи проходит у него в церковном богослужении, а остальное время занимают тяжелый физический труд и многочасовые молитвенные стояния в келье. Еще тяжелее жизнь одинокого пустынника: жильем ему служит пещера или дупло, еда ― дикие плоды, корни, листья; зимой он страдает от холода, летом от жары и насекомых. И все же подвиг юродства еще выше.
Юродивый молится, как монах, живет без крова и ходит в одном рубище, как пустынник, но ко всему этому он еще и терпит от толпы насмешки, гонения, побои, унижения. «И будете ненавидимы всеми за имя мое» (Мф. 10, 22).
В старое время употреблялось слово «юрод», что означает «простой», «глупый». До сих пор бытует мнение о юродивых, как об обиженных природой, чудаковатых, даже «тронутых» людях, которые, не имея дома, проводят дни у паперти, собирая подаяние. Такая категория людей существует, но они не имеют ничего общего с истинным юродством.
Истинное юродство во Христе ― это подвиг особо избранных, исключительно сильных духом людей. Во имя пламенной любви к Богу и ближним, желая достичь совершенства в христианском смирении, юродивые добровольно отказывались от всех земных благ и принимали вид безумцев.
«Говоря о психическом состоянии принявших подвиг юродства, следует подчеркнуть, что добровольное отречение от ума касалось лишь сферы житейских, материальных, суетных интересов. Но сознание их было полностью сохранено в области глубинной деятельности, отсутствовали психотические расстройства (бред, галлюцинации), а главное, была предельна концентрация на высшем („умом всегда предстояли Богови“), что максимально влияло на духовную сферу, возводя ее в запредельную степень возможного для человеческого устроения»[22].
Ради спасения и любви к ближним Ксения взяла на себя подвиг казаться безумной.
Она надела на себя белье, кафтан и камзол покойного мужа и стала всех уверять, что Андрей Федорович вовсе не умирал, а умерла его супруга Ксения Григорьевна. Она уже не откликалась, если ее называли Ксенией Григорьевной, но охотно отзывалась на имя Андрея Федоровича.
Блж. Ксения Петербургская
День Ксения проводила в основном на Петербургской стороне (сейчас Петроградская сторона) в районе прихода церкви Святого Апостола Матфея. Ее странная одежда, иносказательные разговоры, кротость, незлобивость давали злым людям повод смеяться и даже глумиться над блаженной. Уличные мальчишки бежали за Ксенией, указывая на нее пальцами и хохоча, кидали в нее грязью и камнями.
Когда камзол и кафтан мужа истлели на ней, Ксения оделась в жалкие лохмотья ― красную кофту и зеленую юбку ― и так ходила зимой и летом. На босых ногах, распухших и красных от мороза, она носила рваные башмаки. Многие предлагали ей теплую одежду, обувь, милостыню, но Ксения ничего этого не принимала. Только изредка она брала у доброго человека «царя на коне» (копейки с изображением всадника) и тотчас же отдавала монету таким же беднякам, как и она сама.
Целыми днями Ксения бродила по грязным, немощеным улицам Петербурга, изредка заходила к знакомым, обедала у них, беседовала, затем снова отправлялась странствовать. Где она проводила ночи, долгое время оставалось неизвестным. Этим заинтересовались не только жители Петербургской стороны, но и местная полиция. Решено было во что бы то ни стало узнать, где бывает ночью странная женщина. Ксению выследили; оказалось, что в любое время года и в любую погоду она уходит на ночь в поле, коленопреклоненно становится здесь на молитву и не встает с этой молитвы до самого восхода, попеременно делая земные поклоны на все четыре стороны света.
В другой раз рабочие, возводившие новую каменную церковь на Смоленском кладбище, решили разузнать, что за даровой и неутомимый работник натаскивает по ночам на самый верх горы кирпича; этим работником оказалась Ксения. Наверняка блаженная совершила немало других подвигов, о которых мы ничего не знаем.
Блаженная, хотя и могла кому-то показаться безумной, на самом деле обладала пронзительным умом и величайшей прозорливостью. Иногда с ее уст слетало острое слово, которое показывало, что Ксения отлично разбиралась во внутренних достоинствах людей, ее окружавших.
Одной из старых приятельниц Ксении была Евдокия Денисьевна Гайдукова[23]. Однажды блаженная посетила Гайдукову в предобеденное время. Та, обрадованная ее приходом, накрыла на стол и стала угощать Ксению чем Бог послал. Кончился обед. Евдокия Денисьевна стала извиняться за плохое угощение.
– Не взыщи, голубчик Андрей Федорович, больше мне угостить тебя нечем, ничего больше не готовила.
– Спасибо, матушка, спасибо за твое угощение, ― ласково отвечала Ксения. ― Только лукавить-то зачем? Ведь не дала же ты мне уточки!
Сильно сконфузившись, Гайдукова бросилась доставать утку, но блаженная остановила ее:
– Нет, нет, что ты! Не надо, не надо. Ведь я знаю, что ты всегда готова меня угостить, а утку приберегла для своей Кобыльей Головы[24]. Зачем его сердить?
В другой раз, выходя от купчихи Крапивиной, блаженная сказала: «Вот зелена крапива, а скоро завянет». В скором времени молодая и цветущая здоровьем Крапивина неожиданно заболела и умерла.
24 декабря 1761 года, накануне праздника Рождества Христова, Ксения бегала по улицам и громко кричала: «Пеките блины, пеките блины! Скоро вся Россия будет печь блины!» На другой день умерла императрица Елизавета Петровна, и всем стало ясно, почему за день до того блаженная призывала готовить поминальный стол.
Еще через три года при попытке дворцового переворота был убит Иоанн Антонович[25]. Его кончину святая начала оплакивать за три недели до убийства. Она плакала и причитала: «Там кровь, кровь, кровь! Там реки налились кровью, там каналы кровавые, там кровь, кровь!»
Сорок пять лет жила Ксения после смерти мужа, сорок пять лет, почти не обутая и еле одетая, она скиталась по Петербургу. Тот, кто жил или бывал здесь, знает, как непостоянен и капризен местный климат, как мало дней в году, когда дают передышку холодные дожди; когда не дует пронизывающий ветер; когда нет трескучих морозов, от которых на лету мерзнут птицы и застывают здоровые и хорошо одетые люди. Так как же могла почти полвека жить здесь, без одежды и крова, старая и слабая женщина? Несомненно, это удавалось ей потому, что сердце ее горело любовью к Богу и этим горением укреплялась и ее плоть.
Известно, что в последний период жизни Ксении ее уже широко почитали как святую. Молва о ее строгой подвижнической жизни, о ее доброте, кротости и прозорливости разнеслась по всему Петербургу. Купцы, мещане, чиновники ― все были рады принять у себя блаженную, потому что было замечено, что, в каком бы доме она ни побывала, там тотчас водворяется благодатный мир.
Торговцы заметили, что, если блаженная заходила в лавку, где до того не было торговли, и брала орешек или пряничек, ― лавка начинала ломиться от покупателей.
Извозчики заметили, что, если кому-нибудь из них удалось хоть несколько метров провезти блаженную, у того целый день езда шла отлично и была хорошая выручка. Поэтому извозчики, еще издалека завидев красную кофту блаженной, мчались к ней на своих пролетках и умоляли хоть на минутку присесть в их коляски.
Матери маленьких детей замечали, что, если блаженная приласкает или покачает в люльке больного ребенка, тот непременно вскоре поправляется. Завидя Ксению, они спешили к ней, протягивали ей младенцев, просили благословить детей.
Чудеса Ксении Петербургской
Избрав юродство, Ксения Петрова отказалась от возможного второго брака, от семьи, от дома, от всего мирского. Удивительно, но сама блаженная приходила на помощь людям именно в домашних бедах и различных семейных нуждах: она помогала встретиться с суженым, покровительствовала влюбленным, находила родителей для сирот, исцеляла больных и спасала от нищеты тех, кто уже отчаивался что-нибудь заработать…
Однажды Ксения пришла в гости к своей старой знакомой Параскеве Антоновой, той самой, которой подарила дом. «Сидишь тут, чулки штопаешь, а Бог сына тебе послал! ― закричала она прямо с порога. ― Иди сейчас же на Смоленское кладбище!»
Антонова послушалась и поспешила на Смоленское. На одной из улиц Васильевского острова, вблизи кладбища, она увидела толпу народа. Из любопытства она подошла ближе. Оказалось, что какой-то извозчик сбил с ног беременную женщину, которая тут же на улице разрешилась от бремени мальчиком, а сама скончалась.
Параскева тут же взяла ребенка на руки. Она дала свой адрес жандарму и отвезла сироту домой. Усиленные поиски силами полиции и самой Антоновой ни к чему не привели: разыскать отца мальчика и каких-либо родных не удалось. Ребенок остался у Антоновой. Она дала ему прекрасное образование и воспитание; до самой смерти он уважал и берег свою приемную мать.
В другой раз Ксения постучалась в дом Голубевых. Семья Голубевых состояла из матери-вдовы и семнадцатилетней дочки. Девушку эту, обладавшую кротким нравом и добрым сердцем, Ксения очень любила.
В ту минуту мать с дочерью готовились пить кофе и пригласили за стол и блаженную.
– Эх, красавица, ― сказала Ксения девушке, ― ты тут кофе варишь, а муж твой жену хоронит на Охте. Беги скорее туда!
– Как это? У меня не только мужа, но и жениха-то нет. А тут какой-то муж да еще жену хоронит?
– Иди, ― сердито сказала Ксения.
Голубевы отправились на Охту. Здесь они увидели, что и в самом деле кого-то хоронят: к кладбищу идет похоронная процессия. Голубевы замешались в толпу и вместе со всеми пришли на кладбище. Хоронили молодую женщину, жену доктора, которая скончалась от неблагополучных родов. Началась и кончилась литургия, затем отпевание. Совершилось и погребение. Народ стал расходиться по домам, пошли и Голубевы. Тут они внезапно наткнулись на молодого вдовца, который от всего пережитого потерял сознание и находился в глубоком обмороке. Мать с дочерью постарались привести его в чувство и помогли ему добраться домой. Так состоялось знакомство, которое через некоторое время переросло в дружбу, а затем в любовь. Через год девушка стала женой доктора.
Еще один любопытный случай ― это произошло уже после блаженной кончины Ксении. Однажды должна была состояться свадьба дочери одной генеральши, вдовы, ревностной почитательницы блаженной. В то время как все готовились к свадьбе и поздравляли жениха и невесту (жених был человек знатный, в чине полковника), вдова отправилась на кладбище и отслужила панихиду по рабе Божией Ксении, моля блаженную устроить счастье ее дочери. На следующий день брак… расстроился: во время визита в Главное казначейство жених был арестован. Выяснилось, что мнимый полковник в действительности был беглым заключенным, присвоившим деньги и документы убитого им чиновника.
Другой рассказ. Мещанка Фелицата Ивановна Трескина, проживавшая в городе Нерехте Костромской губернии, сообщала, что в январе 1909 года она ждала в гости обоих сыновей. 24 января она чувствовала необъяснимую тревогу и много плакала и молилась рабе Божией Ксении (это был день памяти блаженной). Вечером оба сына приехали к ней, живые-здоровые, только у младшего была забинтована левая рука.
«Когда я приехал к брату, ― рассказал младший, ― он был еще не готов и только собирался в дорогу. Между прочим он выложил из комода револьвер и положил на стол, а сам ушел в другую комнату. От нечего делать я взял револьвер и стал его рассматривать, будучи вполне уверенным, что он не заряжен. Я подумал: „Вот ведь какая маленькая штучка, а люди убиваются ею насмерть“, при этом приставил дуло к виску и дернул за собачку. Вдруг раздался выстрел. Я страшно перепугался, хотя и не почувствовал никакой боли. Вбегают в комнату испуганные брат и его жена; смотрят ― кисть левой руки у меня в крови, в правой держу револьвер, а сам стою бледный…»
«Я поняла только, ― писала Трескина, ― как бывает сильна молитва матери и как отзывчивы угодники Божии на эти молитвы».
Не раз по молитвам к блаженной люди получали работу, уже отчаявшись когда-либо выбраться из нищеты.
Составитель жития Ксении Блаженной приводит немало подобных случаев. Доктор по фамилии Булах приехал в Петербург для поступления на службу, но всюду получал отказ. Три недели он пробегал без всякого результата; друзья посоветовали ему отслужить панихиду на могиле блаженной, что он и сделал. На следующий день он получил назначение в Ржев.
…В таком же положении находился г-н Исполатов. В тот день, когда он по совету родных помолился на могилке блаженной Ксении, ему предложили на выбор четыре места.
…Чертежник В. А., человек легкомысленный, много раз поступал на место, но нигде не мог долго прослужить. В итоге В. А. совершенно обносился и уже с трудом доставал хоть какую-нибудь временную работу. Помолившись на могиле блаженной, он послал второе письмо начальнику С.-З. железной дороги (на первое он получил отказ). В письмо В. А. вложил кусочек бумаги от изображения рабы Божией Ксении. Через четыре дня он получил извещение, что принят на должность и ему ассигнована необходимая сумма на приобретение одежды.
…Рабочий Егоров служил на лесопильном заводе Лебедева. За двойную плату его переманили на другой завод, где вскоре он потерял место. Вернувшись в Петербург, Егоров уже не пошел по лесопильным заводам искать места; он послал письма с предложением своих услуг. Сам же отправился на могилку Ксении. По приходе на квартиру Егоров нашел у себя три письма с приглашением на работу и назначением отличной платы.
До сих пор в часовне часто оставляют записки: «Святая, помоги найти работу…»
Не раз бывало, что после молитв к блаженной в жизни людей наступал перелом. О любопытном случае сообщает на страницах «Православного Петербурга» монахиня Пелагея. В 1988 году в часовню Ксении Блаженной пришли помолиться два приезжих молодых человека. Один из них был страстным рок-музыкантом, а другой не имел определенных занятий в жизни, много путешествовал и жил случайными заработками.
После молебна знакомая, с которой они пришли в часовню, поинтересовалась у них: «О чем вы попросили блаженную?» Рок-музыкант ответил: «Я попросил, чтобы она от моих песен прогоняла бесов». Другой же сказал: «А я ее попросил, чтобы мне Бог все больше и больше открывался».
Прошло десять лет. Бывший рок-музыкант теперь регент и учащийся Духовной академии. А друг его стал православным священником[26].
Явления
Многократно описаны случаи, когда святые угодники являлись людям в тонких снах, предсказывая им будущее или указывая, как поступить в том или ином случае. Не раз являлась своим избранникам и святая Ксения Петербургская.
В числе тех, кто удостоился посещения блаженной, была русская императрица Мария Федоровна[27].
Как известно, император Александр III был большим почитателем двух петербургских святых: святого праведного отца Иоанна Кронштадтского и блаженной Ксении. Отца Иоанна император знал лично, а вот о том, как он и его супруга стали почитателями блаженной Ксении, история донесла до нас любопытные сведения.
В 1875 году император тяжело заболел, и жизнь его была в серьезной опасности. При нем неотлучно находилась Мария Федоровна, которая в это время готовилась произвести на свет своего четвертого ребенка.
Однажды в коридоре Зимнего дворца ее остановил слуга, несший обязанности истопника в покоях цесаревича. Он рассказал, что сам когда-то был очень болен и получил исцеление, когда ему принесли песку с могилки блаженной Ксении. И он тут же передал ей часть этого песку с просьбой положить его под подушку больного.
Благочестивая Мария Федоровна последовала его совету. В ту же ночь, сидя у кровати больного Александра, она на минуту забылась и увидела, как в комнату входит старая женщина в платке. Остановившись перед Марией Федоровной, она сказала: «Не волнуйся, болезнь твоего мужа скоро пройдет. Ребенок, которого ты носишь в себе, девочка. Назови ее в мое имя Ксенией, и она будет хранить семью вашу от всяких бед».
Вскоре Александр Александрович пошел на поправку. Еще через несколько месяцев его супруга родила девочку, которую мы знаем как великую княгиню Ксению Александровну. У Александра III было шестеро детей: Николай (будущий российский император Николай II), Александр (прожил только год), Георгий, Ксения, Михаил, Ольга. Но именно со старшей дочерью Ксенией оказалась таинственно связана его судьба. Через несколько месяцев после того, как Ксения Александровна вышла замуж за великого князя Александра Николаевича и покинула семью Александра III, император внезапно заболел и скончался в полном расцвете лет и, казалось, богатырских сил. Это произошло в 1894 году.
Мария Федоровна глубоко чтила память блаженной Ксении и ежегодно посещала ее могилу.
«Это была она…»
Случаи явления святых в сонных видениях хорошо известны; куда реже случается, что угодники предстают пред людьми наяву (выручая их из беды, помогая найти дорогу из леса и т. д.). Нужно отметить, что способностью являться людям обладают и лукавые духи. И не случайно святые отцы советуют твердо спросить пришедшего: «Кто ты?», перекреститься и призвать его к молитве. В последнее время злые духи часто являются людям, выдавая себя за неких «учителей», «посланников высшего разума», «инопланетян».
Согласно христианскому учению, в воздухе господствует враг, повелитель «духов злобы поднебесных». Поэтому случаи явления ангелов и святых угодников куда более редки: те вынуждены пробиваться к человеку через пояс враждебных стихий. И все же записано довольно много рассказов о посещении людей святыми. Вот одно из характерных свидетельств.
Купец Костромской губернии Павел Михайлович Иконописцев часто бывал в Дивеевской обители. Однажды после вечерни он собрался в обратный путь. Сестры убеждали его остаться, ссылаясь на поздний час, но он все же решил ехать, и тройка вылетела из обители.
«Не отъехали мы и версты две от Дивеева, ― рассказывал впоследствии Иконописцев, ― как вдруг покрыла нас непроглядной темноты туча. Поднялся буран такой, что хотя мы ехали по большой дороге, но вскоре уже потеряли всякий след. Лошади стали, ямщик объявил, что не знает, куда ехать…» Ветер и холод сковывал путников. Людей стало клонить ко сну. Ясно было, что скоро они замерзнут. «„Эх, братцы, ― сказал я, как бы очнувшись, ― помолимся от души преподобному Серафиму“. Собрав остаток сил, все стали на колени… Слышим вдруг: шоркает кто-то по снегу. „Эй вы, что это, где засели? Ну-ка, ступайте за нами!“ Глядим, мимо нас старичок со старушкой салазки везут. Поехали мы по следу от этих салазок. Чудно, да и только, видно нам их, покрикивают: „Сюда, сюда, за нами!“ ― и никак салазок мы не догоним. Пустили тройку вскачь и все не приблизимся к салазкам с убогими старцами… Немного погодя увидели огни, приехали в соседнее село, всю ночь проплутав… Думаю, что этот старичок и старушка были отец Серафим и матушка Александра», ― заканчивает свой рассказ Иконописцев[28].
Стоит обратить внимание на несколько моментов: чудесных старцев видели сразу несколько человек, а значит, нет речи о каких-либо галлюцинациях или снах; старцы были доступны для зрения и слуха, но их невозможно было догнать даже на тройке; на земле оставался след от салазок ― видимое проявление вмешательства высших сил.
Известно довольно много свидетельств о явлениях Николая Чудотворца и Сергия Радонежского. В последние годы даже в светских газетах писали о чудесной помощи, которую получали наши современники от святой Ксении Петербургской. Автору трудно судить, насколько достоверны эти рассказы, и все же я приведу здесь некоторые из них.
Мария Федоровна Розова, врач: «Лет семь назад зимой я поехала навестить свою старинную заболевшую приятельницу на другой конец города. Вечером, когда от нее вышла, обнаружила, что у меня нет ни копейки на транспорт, а пенсионных удостоверений тогда еще не выдавали. Возможно, это покажется многим смешным, но я не могу ехать „зайцем“, без билета, и поэтому решила дойти до дома пешком. Был январь, холодно, и когда я добралась до канала Грибоедова, почувствовала, что от холода и усталости не могу дальше идти. Никого на набережной не было. Я остановилась. Вдруг я увидела впереди себя на некотором расстоянии под фонарем женщину. Она стояла и манила меня к себе рукой. У меня вдруг появились силы, и я пошла к ней. Женщина тоже двинулась. Через некоторое время я опять так устала, что вновь остановилась. Женщина тоже остановилась, махнула мне, и я снова легко пошла к ней. Помню, у Львиного мостика она, увидев, что я поотстала, опять меня подождала и снова позвала за собой. Так было несколько раз, пока женщина не свернула на улицу Софьи Перовской и мы очутились у моего дома. Я хотела наконец-то приблизиться к женщине, спросить, кто она, откуда знает, где я живу, но в тот же момент она как будто растаяла… Одна моя знакомая, человек верующий, сказала мне, что это была Ксения Блаженная…»
Агния Грюнберг, исполнительница русских романсов: «Сама я, конечно, этого не помню, мне об этом моя мама рассказывала. Однажды в блокаду зимой она везла меня, трехлетнюю, закутанную в одеяло, по улице Восстания. Вдруг ее остановила незнакомая женщина и спросила: „Хоронить везешь?“ „Нет, ― ответила мама, ― она живая“. „Покажи“, ― попросила женщина. Мама откинула одеяло с моего лица, женщина посмотрела на меня и сказала: „Ах, как долго она будет жить!..“ И в голосе ее, вспоминает мама, были утешение и печаль. В отличие от брата и других родственников, умерших в блокаду, я выжила, но жизнь моя оказалась несладкой… Те, у кого были подобные встречи, говорят, что эта женщина была Ксения Блаженная…»
Фаина, вахтер Владимирской церкви, вспоминает, что Ксения явилась перед ней в Очакове, «в белом платке, в платье из миткали и с белой палкой».
– Шла бы ты лучше иконы мыть, ― сказала ей блаженная и вмиг куда-то исчезла.
Вернувшись в Ленинград, Фаина зашла в часовню на Смоленском кладбище и на одной из икон узнала женщину с белой палкой. «С тех пор я посвятила свою жизнь Церкви, Богу», ― говорит она.
Недавно в часовню пришел пожилой человек и рассказал батюшке: «Более полувека назад меня спасла Ксения Блаженная. А я только недавно об этом узнал… В конце войны в Чехословакии вместе с сослуживцами оказался в полуразрушенном доме. Вдруг там появилась старушка в белом платочке и сказала по-русски: „Уходите отсюда, мальчики!“ А через несколько минут дом взорвался… Недавно я впервые увидел иконку Ксении Блаженной и узнал. Это была она…»
Исцеления
Случаев исцелений по молитвенному обращению к блаженной Ксении известно много. Приведу некоторые из них.
…Подполковник 93-го пехотного полка Владимир Иванович Никольский простудился на высотах Шипки в 1877 году, затем ― при защите от турок горы Святого Николая. Не любя лечиться, он запустил болезнь до того, что уже с трудом передвигал ноги. Не помогали и многократные поездки на Сакские грязи в Крым. У него был ревматизм, а кроме того, еще расширение вен и застой венозной крови. Врачи и профессора, к которым он обращался, осмотрев его, пожимали плечами, и все говорили: «Помазать можно, но я не Бог!»
Видя безнадежность своего положения, Никольский упал духом. И вот, услышав о чудесных исцелениях, он решил побывать на могиле блаженной Ксении. Дойти до Смоленского кладбища пешком он не мог, но и ехать на извозчике не хотел: чтобы его молитва скорее была услышана, он пожелал взять на себя хоть какой-нибудь труд. И вот что он придумал: дойти пешком от Ямской улицы, где он жил, до Смоленской конки, на конке доехать до конца 17-й линии Васильевского острова и от 17-й линии пешком дойти до часовни Ксении.
С раннего утра подполковник отправился в путь. На черепашью ходьбу до конки он затратил чуть ли не полдня, минут сорок-пятьдесят ехал на конке и от конки до часовни Блаженной шел два часа. В часовню он добрался уже вечером, когда священник заканчивал последнюю панихиду и собирался идти домой.
Владимир Иванович упросил священника отслужить еще одну панихиду, кое-как встал на колени и с умилением помолился. Когда закончилась панихида, он поспешил приложиться к могиле Блаженной, так как часовню уже стали запирать, и пошел из часовни вместе со священником, дорогой расспрашивая его о рабе Божией Ксении.
Распростившись со священником почти у самой остановки конки на углу 17-й линии и Камской улицы, Владимир Иванович тут только опомнился и весьма был поражен тем, что он совершенно свободно прошел расстояние от часовни до конки, на что минут 30-40 назад у него ушло два часа! Он решил еще раз испытать свои ноги, не сел в вагон и пошел пешком до следующего разъезда конки на Малом проспекте. Это расстояние он прошел так быстро, что вагон конки не мог его догнать, и он некоторое время ждал его. С тех пор он владел ногами, как и все здоровые.
…М. Г. Григорьева в 1906 году рассказывала о таком случае. В одном из аристократических семейств Петербурга заболела маленькая девочка Олечка, двух лет от роду. За несколько дней температура у нее поднялась до сорока градусов, были еще невыносимые боли в ухе. Доктора нашли у нее нарыв сзади барабанной перепонки. Они сообщили родителям, что нужно дать этому нарыву окончательно созреть (дня три-четыре), затем просверлить барабанную перепонку и выпустить гной нарыва. Если операция закончится благополучно, девочка останется жива, лишь будет глуха на правое ухо. Если же операцию не сделать, то от нарыва произойдет заражение крови и девочка умрет.
За два дня страдания больной и ее родителей достигли максимальной степени. Нарыв созревал. На третий день была запланирована операция. Вечером все домашние сидели у кроватки девочки; мать и отец с утра ничего не ели и чуть ли не с ума сходили от горя. К ним подошла няня Агафья Никитична:
– Батюшка барин, позвольте мне съездить на Смоленское кладбище к блаженной Ксении, я слышала, что ее молитва многим помогает.
– Голубушка няня, ― ответил отец, ― делайте что хотите…
На следующее утро доктора пришли проводить операцию. Когда девочку подняли с кроватки, оказалось, что вся подушка покрыта гноем: нарыв прорвался. Здоровая девочка продолжала спать на руках у матери.
Доктора уехали, подивившись такому исходу болезни; домашние обступили няню. Вот что она рассказала.
«Ничего я не делала, только съездила на Смоленское кладбище к матушке Ксении, отслужила там панихидку, взяла маслица из лампадки да скорее домой. Приехала, вошла к Олечке, а пузырек-то с маслицем спрятала в карман, да и жду, скоро ли выйдет из комнаты сиделка, потому что боюсь, что она рассердится, если увидит, что я хочу пустить маслица в ушко. „Няня, посиди тут, я на минутку выйду“, ― вдруг говорит сиделка. Уж так-то я обрадовалась, когда она сказала это. „Хорошо, хорошо, ― говорю, ― уж вы будьте спокойны…“ И лишь только затворилась дверь за сиделкой, я тотчас же подошла к Олечке, немножко сдвинула с ушка повязку (девочка всегда лежала на левом боку) и прямо из пузырька полила ей маслице в ушко. Не знаю уж, и попало ли туда хоть что-нибудь, больно уж велика была опухоль-то… Ну, да думаю, как Богу угодно да матушке Ксении… Снова надвинула барышне повязку на ушко, смотрю, она постонала немножко, повернулась на правый бочок, да и глазки закрыла, засыпать, значит, стала.
Вошла сиделка да и говорит: „Что это, никак она кончается?“ „Нет, ― говорю, ― она заснула“.
Подошли мы с сиделкой к кроватке, а барышня сладко, сладко так спит и ротик открыла…»
М. Г. Григорьева видела эту девочку через девять лет, она была совершенно здорова и делала большие успехи в музыке.
…Крестьянка Смоленской губернии Гжатского уезда Татьяна Прокопьевна Иванова, проживавшая в Петербурге в доме № 33 по Галерной улице, два года страдала зубной болью. Обращалась в различные лечебницы Петербурга, но облегчения не получала. И вот ей пришла в голову мысль съездить на Смоленское. Придя в часовню, она попросила отслужить панихидку по блаженной Ксении, помолилась, поплакала и взяла маслица из лампадки, тут же в часовне помазала им себе щеку над больными зубами, и боль тотчас же прекратилась. С тех пор зубная боль у нее не появлялась. Ежегодно в день своего исцеления Иванова служила по рабе Божией Ксении панихиду.
А что же современные исцеления?
Отец Александр, один из восьми священников Смоленской церкви, так ответил на схожий вопрос петербургской журналистки:
«Множество чудес остаются сокровенными. Но я дерзаю утверждать, что они происходят с каждым, кто побывал в часовне. Другое дело, способен ли человек понять, увидеть… Благодатная помощь дается по молитвам, по устремлению сердца. А люди иногда просто напишут записочку, как заявление в инстанцию, и уйдут. Порой и вовсе озадачивают вопросом: „Ксения-целительница ― это у вас?“ В Крещенье стоят огромные очереди, святую воду уносят ведрами: огромный тысячелитровый бак разбирают за полчаса. А в храме-то народу куда меньше».
Отец Андрей, другой местный священник, сказал мне следующее: «Если бы ничего не было, люди бы не приходили сюда. Мы получаем много писем: нам рассказывают об исцелениях, присылают фотографии здоровых детей. Настоятель эти письма собирает, собирается издать отдельной книгой».
До революции число паломников, приходивших на могилу блаженной Ксении, достигало пяти тысяч человек в день. Сейчас в некоторые праздники число паломников также достигает нескольких тысяч. Что же касается писем, то их пишут из разных концов бывшего Союза. Целые стопки писем приходят из Белоруссии. На них отвечают, вкладывают в конверты лепестки цветов, смоченных в лампадном маслице. И часто приходят отклики: сложная ситуация по молитвам блаженной Ксении благополучно разрешилась (соединение супругов, исцеление от болезней, справедливый приговор суда).
Часовня Блаженной Ксении на Смоленском кладбище
Нынешняя часовня над могилой блаженной Ксении сооружена в 1901-1902 годах по проекту архитектора А. Всеславина. Построена она в русском стиле. Мраморная гробница святой находится на месте плиты, которая была почти на одном уровне с полом.
Смоленская церковь и часовня были закрыты в 1940 году. Во время войны в часовне был склад. Но даже в блокаду к закрытой часовне приходили люди и, прильнув к ее стенам, молились о спасении детей, о весточке с фронта. Тогда и родилась традиция оставлять блаженной записки. В архиве «по делу часовни на Смоленском кладбище» сохранился рапорт одного бдительного сотрудника ОГПУ, обращавшего внимание начальства на то, что таким образом шпионы могут тайно передавать свои вредительские донесения. В подтверждение своих слов он приобщил к делу маленькие листочки…
В 1946 году богослужение возобновилось, но в 1960-м часовню закрыли вновь и отдали под сапожную мастерскую. Говорят, что сапожник забивал гвозди в каблуки прямо на могильной плите блаженной.
Позже часовню обнесли забором ― здесь была скульптурная мастерская, где делали болванки для будущих изваяний Ленина. Рассказывают, что верующие однажды попытались очистить часовню и выкинули из нее всех идолов. Можно только удивляться «снисходительности» советского суда: за этот «вандализм» двое молодых людей получили только по пять лет лишения свободы.
В 1987 году часовню открыли. Ее освятил митрополит Алексий, нынешний предстоятель Русской Церкви. В июне 1988 года Освященный Поместный Собор Русской Православной Церкви, проходивший в Троице-Сергиевой лавре, причислил блаженную Ксению к лику святых: «…изволися Духу Святому и нам причислить к лику святых угодников Божиих для всероссийского почитания… Блаженную Ксению Петербургскую (XVIII ― нач. XIX в.), бывшую юродивой, почитавшуюся еще при жизни и на протяжении всего XIX, XX веков скорой помощницей и чудотворицей…»[29]
Санкт-Петербург носит имя святого Петра, но строился он не как город апостола. По воле императора ему суждено было стать европейской столицей: городом дворцов, парков, каменных зданий и широких мощеных улиц, городом первых в России газет, музеев и масонских лож. Петербург всегда равнялся на Запад.
И все же Бог послал на эти улицы Свою святую.
Блаженная Мати наша Ксение, моли Бога о нас!