вана и не имела провалов; действовала до освобождения города русскими войсками.
ПАФНУТИЙ БОРОВСКИЙ, игумен (ок. 1390 - 1.05.1478), родился недалеко от Боровска в своем родовом селе Кудинове. В двадцать лет он постригся и стал духовным сыном старца Никиты, постриженника прп. Сергия Радонежского, который был потом игуменом Высоцкого монастыря и основал в Костроме Богоявленский монастырь, где умер и был погребен. 13 лет пробыв игуменом своего монастыря, прп. Пафнутий удалился на безмолвие в леса, где и возник новый Рождества Богородицы Пафнутиев Боровский монастырь. Братии он был живым образом подвижнической трудолюбивой жизни: преподобный работал в саду, рубил дрова, зимой плел сети. Первой добродетелью св. Пафнутий считал милосердие и нищелюбие, во время голода он кормил ежедневно более 1000 человек и роздал все монастырские запасы. Господь даровал ему редкий дар рассуждения и управления душами и Сам неисповедимыми путями Своими открывал ему глубины сердец его учеников. Как схимник, прп. Пафнутий никогда не совершал литургии, но в последний год его жизни, на Пасху, нигде не могли найти священника - и он сам совершил Божественную литургию. После нее он сказал: "Ныне душа моя еле осталась во мне". Когда по городу разнеслась весть о кончине преподобного, все жители пришли в обитель поклониться его могиле.
Память прп. Пафнутию отмечается 1/14 мая.
ПАХАРЬ (оратай), в русских преданиях и сказках один из почитаемых эпических героев. В былинах образ пахаря Микулы Селяниновича представлен более привлекательно, чем образ самого князя. В древних, еще языческих легендах пахарь вытеснил с земли первобытных великанов, воплощения диких, необузданных сил природы. Орудия пахаря - плуг, соха - почитались священными. В XVII в. в Москве "в навечерие Богоявления... кликали плугу" взывали к плугу. В Малороссии на Новый год обходили дворы с плугом, изображая пахоту.
О. П.
ПАХОМИЙ НЕРЕХТСКИЙ, Сыпановский, Костромской, преподобный (ск. 21.05.1384). В н. XIV в. у священника Свято-Николаевской церкви во Владимире Игнатия и его жены Анны родился сын Иаков. Отрок рано привык к чтению Божественного Писания и к посещению Божиих храмов. После кончины отца Иаков поступил в Рождество-Богородицкий монастырь. Тогда ему был 21 год. Новоначального инока поручили строгому старцу, который прежде всего научил его полному отречению от своей воли и иноческой сдержанности. Когда же митр. Алексий восстановил в 1362 в окрестностях Владимира древний Царе-Константинов монастырь, то настоятелем его избрал прп. Пахомия. Затем преподобный удалился на безмолвие в Костромскую землю, близ Нерехты, и основал монастырь. Обитель была общежительная, и главным занятием иноков после молитвы стало земледелие. Св. Пахомий часами беседовал с мирянами, упокоивал и исцелял. Несметная толпа собралась на его погребение. Св. мощи его, обретенные нетленными в 1657, почивали в открытой раке в церкви его родного монастыря.
Память прп. Пахомию отмечается 21 мая/3 июня, 5/18 мая (обретение мощей в 1675) и 15/28 мая (день тезоименитства).
ПАХОТА, обработка земли плугом или сохою под посев. Одна из тяжелейших работ русских земледельцев. Существовали два основных вида пахоты. Первый когда пахали косулей или сохой "в свалку" (иначе это называлось "поле во гряды пашут"), то есть получались довольно частые и глубокие борозды с одинаковым наклоном двух сторон. Так пахали, стараясь делать борозды как можно прямее, в сырых местах, где был необходим сток воды по бороздам. Другой вид - "развал", когда косулей или сохой рассекали каждый уже отваленный пласт. Этот способ применяли обычно на более ровных массивах пахоты. Одновременно особенности обработки почвы соотносили с характером культур, которые предполагалось высевать на этом поле.
Историк Л.В. Милов, знаток земледелия XVIII в., выявил по источникам этого времени поразительное многообразие в применении количества и характера вспашек по разным районам и различным культурам нечерноземной части Европейской России. По его наблюдениям, широко была распространена двукратная вспашка - "двоение". Простейший ее случай, когда сначала в июне запахивали в землю вывезенный на паровое поле навоз, бороновали и оставляли преть почву с навозом; а второй раз пахали и бороновали во второй половине лета уже под сев озимых (то есть тех хлебов, семена которых зимуют в почве).
Но применялась и двойная вспашка яровых (то есть тех культур, которые сеяли весной и убирали в конце лета). Делать первую пахоту под яровые надо было рано и вскоре повторять ее. О крестьянах Переславль-Залесского края писали в 1760-х: "В апреле месяце по сошествии снега сперва землю вспашут и заборонят, и так оная под паром бывает не более 2 недель. Потом сию землю вторично вспашут, и тот яровой хлеб, а также льняное и конопляное семя сеют и заборанивают". Такую двукратную вспашку делали здесь не для всех яровых: под овес пахали один раз и бороновали.
Во Владимирской губ. под яровые "двоили" лишь там, где почвы были песчаными. В Кашинском у. Тверской губ. двукратно пахали под яровую пшеницу, ячмень, овес, гречу, лен. В Каширском у. (Тульская губ.) "двоили" под те же культуры (кроме овса), а "под рожь по большей части однажды только пашут и боронят". В Курской губернии дважды пахали под яровую пшеницу, мак, просо, коноплю, лен.
Понятие "двоение" относилось, как правило, к пахоте до посева. Заделка же семян была уже третьей обработкой почвы. Для "умягчения" земли применялось выборочно и "троение" - троекратная пахота до сева. Заделка семян (запахивали сохою и заборанивали) были при этом четвертой обработкой поля. В Вологодской губ. "троением" достигалось существенное повышение урожайности (рожь давала при этом сам-10, то есть урожай в 10 раз превышал количество семян). Поля очищались от сорняков. В других районах "троили" в зависимости от почвы: иловатую и глинистую или песчаную землю. В иных местах троекратно пахали выборочно - лишь некоторые культуры. В Новоторжском уезде, например, под рожь и овес "двоили", а под прочий хлеб "троили". При применении двойной вспашки на ровных черноземных полях один раз шли вдоль поля, другой раз - поперек.
Заделка семян не всегда осуществлялась запахиванием в сочетании с забораниванием. Запахивали семена плугом или сохою, когда стремились заделать их поглубже. Глубокая заделка семян на некоторых видах почв давала хорошее укоренение, сильный стебель и колос. Но излишнее заглубление при крепкой и иловатой земле могло погубить семена. В таких условиях крестьяне лишь заборанивали семена.
Обширным набором практических знаний владели крестьяне для определения сроков сева. Они учитывали, какая степень прогрева почвы и воздуха благоприятна для каждой культуры. Определяли это, в частности, по стадиям развития других, дикорастущих и домашних растений. Береза станет распускаться - сей овес; зацвели яблони - пора сеять просо. Ячмень начинали сеять, когда зацветет можжевельник. А время цветения можжевельника нужно было определить, ударив по кусту палкой: цвет летел с него в виде светло-зеленоватой пыли. В зависимости от погоды это случалось вскоре после середины мая либо в начале июня. Поздний сев ячменя делали, когда цветет калина.
Определителями служили также животные: многолетний опыт показывал, что определенные стадии в их годичных циклах происходят в условиях, подходящих для сева той или иной культуры. Знаком для сева того же овса служило начало кваканья лягушек или появление красных "козявок" в лесу у корней деревьев и на гнилых пнях. Начало кукованья кукушки считалось сигналом для сева льна (на огнищах сеяли раньше этого срока). Коноплю сеяли, когда начнет ворковать горлица.
Помещик А.И. Кошелев писал о такого рода приметах в сер. XIX в.: "Настоящий хозяин никогда не пренебрегает подобными обычаями насчет времени посева хлеба. По собственному опыту знаю, что в этом деле, как и во многих других, велика народная мудрость. Не раз случалось мне увлекаться советами разных сельскохозяйственных книг и сеять хлеба ранее обычного времени, и всегда приходилось мне в том раскаиваться".
Важно было крестьянину учесть и совсем другой фактор: особенности развития сорняков, которые сопровождали в данном месте определенную культуру. Знали, например, что на поле, засеянном в сырую погоду, раньше злаков всходили костер и куколь. А при посеве в сухую погоду - хлеб опережал сорняки. При позднем севе озимых подстерегала новая опасность: рожь летом забивалась сорняком - "метлою".
Со сроками сева озимых вообще забот было немало. Для каждого района, а местами и для отдельного склона и низинки, прикидывали этот срок для конкретной культуры так, чтобы растение благополучно перезимовало: успело до снега и морозов взойти, но не слишком вырасти. Лучше выдерживали зиму всходы, давшие только один коренной листок, в других случаях - 1-3 листочка.
Если при пахоте и севе земля из-за засухи не могла быть хорошо разрыхлена, но вскоре прошли дожди, то поле снова перепахивали и боронили. Это называлось "ломать". "Ломать" можно было только в том случае, если зерно, хоть и дало уже росток, но не взошло на поверхность. Особенно необходимым считалось "ломать" тогда, когда проливные дожди сильно размочили верхний слой пашни, и он, высохнув на ветру, превращался в гладкую твердую корку, сквозь которую трудно пробиться росткам. В этом случае крестьянин нередко делал уже пятую (!) обработку пашни в ходе весенних работ: троил до сева, потом запахивал и заборанивал зерна, а затем "ломал" для прохода семян.
Время на все это весной было ограничено - нельзя ведь опоздать со всходами, не успеет созреть хлеб к сроку. Поэтому в некоторых местах первую пахоту под яровые делали осенью; весною только перепахивали - "двоили" поперек осенней пахоты, а иногда и "троили" - опять вдоль. Потом сеяли, запахивали посеянное, а, если понадобится, еще и "ломали". Но пахота под яровые с осени не на всякой почве давала хорошие результаты. В Рязанской губ., например, самые наблюдательные из крестьян замечали: земля, вспаханная под овес с осени и пролежавшая после овса год под паром, дает