Семенова из 8-го «Б» - отец помощник депутата. Лешка собирает марки. У меняесть ненужная коллекция вкладышей от жевательных резинок... И если я сумеюобменять их на марки, каких нет у Лешки, то он станет своим человеком! Что тамеще? Ах, да - знания!..»
Онвпервые пожалел, что не послушал совета мамы захватить в деревню учебники, нотут же вспомнил, что можно взять их у Вани.
Дождьуже кончился, так и не успев пойти в полную силу. Стас спрыгнул с крыльца ипринялся деловито ходить по двору. Петух встрепенулся и, не дожидаясь наказанияза свою несговорчивость, спорхнул в свой двор.
-То-то! - отбросил ненужный камень Стас. - В следующий раз сразу будешь меняслушаться!
Проявивсильную волю, он обошел все лужи на дорожке, а после, не утерпев, нырнул взаброшенный еще прежними хозяевами сарай.
Вдругой раз он нашел бы здесь немало интересных вещей. Но сейчас керосиновыелампы, старые бидоны, покосившийся верстак были ему ни к чему. Лопаты, тяпки,заржавленный лом - все это тоже было для подчиненных или начальников напенсии...
Лишь кипа старых газет ижурналов, лежавших в изодранной корзине, привлекла его внимание, потому что наобложке старого «Огонька» была фотография французского президента.
Продолжая думать о своем, Стас развернул этот журнал. Обычно он никогда нечитал первых страниц, считая их самыми скучными, потому что там всё было ополитике. Но сейчас именно они заинтересовали его, и он стал с жадностьюразглядывать президентов, министров, генералов... Их восторженно приветствовалитолпы людей; на них нацеливались десятки объективов фотоаппаратов и телекамер;в сопровождении офицеров с саблями наголо они шли мимо рот почетного караула; сважным видом давали интервью журналистам, тянущим к ним диктофоны...
- Да,ради этого, действительно, стоит жить!
Порывшись в кипе, Стас выбрал несколько журналов и понес их домой. ОсмотрГригория Ивановича уже закончился. Гость на кухне застегивал ворот рубашки, аотец говорил, что на его сердце он может дать гарантию хоть на сто лет.
- Ачего же оно так болит? – недоумевал гость. – Ночи напролет спать не дает!
Отецпринялся выписывать рецепт на самое легкое лекарство, что тоже было неинтересно Стасу.
Онпрошел в свою комнату и вырезал из журналов наиболее впечатляющие, по егомнению, снимки. Затем снял со стены оставшуюся от прежних хозяев стариннуюикону, стянул из папиной аптечки лейкопластырь и стал расклеивать их надкроватью.
Неуспел он прикрепить на самом видном месте портрет шведского короля, как заокном послышался взволнованный голос Вани:
-Стасик! У вас Ленки нет?
- Нет,а что? - высунулся из окна Стас.
-Пропала!
- Какпропала?! Ты в медпункте был?
-Конечно!
- А усоседей смотрел?
- И тамнет...
- Таксходи в магазин, на ферму! - вспомнив о непререкаемом голосе, началраспоряжаться Стас.
- Ходилуже! Нет нигде...
-Значит, плохо ищешь! В контору сбегай!
- Да яи так уже всю деревню обегал! - пожаловался Ваня и удивленно заморгал: - А чегоэто ты раскомандовался?
- А что- заметно? - обрадовался Стас.
Но Ванявместо ответа лишь отмахнулся и побежал дальше разыскивать сестру.
- Так,начало положено! - довольно потер ладони Стас, провожая его взглядом. - ДажеВанька заметил, как изменился у меня голос, и помчался ведь не куда-нибудь, а вконтору! И это еще только начало!..
Онприклеил лейкопластырем закрутившиеся концы фотографии короля и сталприкидывать, как лучше разместить оставшиеся снимки. - Эх, Деция бы сюда! -вдруг вспомнилось ему. - Вот у кого была власть, так власть!
Стасвдруг вспомнил, что во времена Деция брали старые статуи и писали на них имянового правителя, сбегал в родительскую комнату, вырезал из отцовской книги портреткакого-то римлянина или грека, фломастером подписал его «Деций» и прикрепилвыше всех современных снимков.
Онзахотел еще спросить Григория Ивановича, в каких институтах готовят будущихправителей, но, выйдя на кухню, увидел, что того уже нет, а на его месте сидитновый гость.
3
- Что-о-о?! - возмутился дядя Андрей.
Это был- Стас так и застыл в дверях - крупный мужчина с плечами штангиста и рукамибоксера. Он был такой огромный, что обычный стул под ним казался детским, а накухне сразу стало тесно.
Настоле, затеняя остатки угощения Григория Ивановича, лежали: кусок ветчины,палка самой вкусной на свете твердокопченой колбасы, над которой с ножомколдовал отец, и нарезанное морозными ломтиками сало.
Мама,ахая, восторгалась здешними ночами:
-Соловьи-то у вас как поют! Ну, прямо совсем, как по телевизору.
- Да, -соглашался гость. – Полезная птица. Хорошо комаров заглушают!
- Ваш?– заметив Стаса, пророкотал он густым басом и, не дожидаясь ответа, протянул похожуюна ковш экскаватора руку: - Меня зовут дядя Андрей. А тебя?
-Станислав! - отозвался Стас, не в силах назвать себя перед такой горой Стасикоми почувствовал, что его ладошка утонула, словно ручеек в бездонном озере.
-Угощайся!
- Спасибо!- зная по опыту, что взрослые очень любят, когда с ними говоришь вежливо,отказался Стас. - Я... сыт!
-Этим?! - сморщился, кивая на зелень, гость, забрал у отца нож и, отхватив такойкус ветчины, какой мама покупала им в день получки на целую неделю, протянулСтасу: - Ешь, а то... еще больше отрежу!
Изахохотал, точнее, загрохотал, довольный своей шуткой.
«Всюжизнь бы так угрожали!» - усмехнулся про себя Стас и положил толстый пластветчины на тонкий кусок хлеба (в городе все было бы наоборот!).
- Что,вкусно? - ласково посмотрел на него дядя Андрей.
-Угум-м! М-мм! - закивал головой Стас. Этот гость сразу понравился ему.
- Вот ирадуйся, вот и наслаждайся! - поучал дядя Андрей с таким лицом, словно сам елэтот бутерброд. - Для этого нам, собственно, жизнь и дана!
- А...вл-м-мм-сть? - вспомнив предыдущего гостя, спросил Стас.
- Что?- не понял дядя Андрей.
-Власть, говорю! - проглотил мешавший говорить кусок Стас. - Разве не она –самое главное?
- Комукак! Мне лично ее и даром не надо!
- Какэто?! – опешил Стас.
- А чтов ней хорошего?
- Ну...все тебя слушают, фотографируют, слава, почет!
- Да,это, конечно, приятно! Понимаю твой юношеский пыл, сам когда-то мечтал статькосмонавтом, но... - гость значительно поднял указательный палец. – К счастью,вовремя понял, что главное в жизни - это ни в чем себе не отказывать. И всёиметь. Один раз ведь живем!
-Слушай-слушай, что умные люди говорят! - посоветовала отцу мама и пожаловалась:- А у нас, представьте себе, все наоборот. Не знаем, как дотянуть до следующейзарплаты. Зато он - начальник отделения, кандидат, без пяти минут доктор наук,профессор!..
- Авдруг он так и до министра дойдет? - заступился за папу Стас и подумал: вотбыло бы здорово, если бы тот и впрямь стал министром!
Но дядяАндрей рассудил иначе.
- Чтоты, что ты! - испуганно замахал он руками. - Министром!.. Это ж такаядолжность: того не скажи, туда не пойди, этого не сделай, чтобы политики неиспортить, всё время под охраной, - да разве же это жизнь?!
- А вотГригорий Иванович говорит... – начал было Стас, но гость пренебрежительноусмехнулся:
-Слушай его больше! Когда он главным человеком в районе был, не спорю, сам емузавидовал. А теперь? Ну, кто он теперь? - Он посмотрел в окно на соседний домтаким же взглядом, как недавно на зелень. - Не-ет, мне такого удовольствия,чтоб только на несколько лет, не надо! Мне на всю жизнь его подавай! Я и жилтак всегда, да вот беда – в последнее время сдавать что-то начал! - обращаясь котцу Стаса, пожаловался он. – Раньше, бывало, ударом кулака быка валил, атеперь…
- А кемвы работаете? - переходя на тон врача, спросил Сергей Сергеевич.
- Набойне, и по частным заказам, когда скотинку дома режут! - объяснил дядя Андрей,и Стас, покосившись на него, понял, что про удар кулаком он сказал не длякрасного словца...
Тем неменее, отец, померив дяде Андрею давление, сказал, что тому надо срочнопереходить на диету, если он хочет подольше наслаждаться жизнью.
ДядяАндрей с изумлением спросил, для чего тогда, собственно, жить? Отец тоном врачаответил ему.
Междуними начался спор.
И таккак дядя Андрей, багровея лицом, начал пересыпать свою речь бранными словами,мама дала знак сыну, чтобы тот немедленно покинул кухню…
4
Что-тонехорошее, злое шевельнулось в сердце Стаса…
Вернувшись в свою комнату, Стас подошел к стене и, точно учитель провинившихсяучеников, оглядел министров, президентов и генералов. Всего час назад ониказались ему самыми удачливыми на свете людьми. А теперь… Стоило ли такстараться, если то, что он услышал – правда?
Первымего желанием было сорвать все эти вырезки, но, поразмыслив, он лишь махнулрукой:
- А! Пустьвисят… Вдруг дядя Андрей что-то не понимает? Он ведь сам не был начальником,как Григорий Иванович, и не познал вкуса власти! Хотя, просто наслаждатьсяжизнью, тоже, конечно, здорово! Этому даже и учиться не надо!..
Стасплюхнулся на кровать и, задрав ноги на изогнутую по-старинному спинку, сталдоедать бутерброд.
Оннаслаждался его вкусом, деревенским воздухом, тишиной, льющимися из открытогоокна; упивался мыслями, как сладко теперь будет жить, когда вырастет…
Однакопрошло пять… десять минут, и ему вдруг стало не хватать привычного городскогошума и знакомых, пусть не таких чистых, как тут, запахов родного двора. А когдакончился бутерброд, оказалось, что наслаждаться-то больше и нечем! Разве чточтением? А почему бы и нет – он как раз остановился на самом интересном месте…