Стаспотянулся к тетради, но, взглянув на жирные пальцы, побежал мыть руки.
ДядиАндрея уже не было, и на кухне снова стало просторно.
- Апапа где? – гремя рукомойником, поинтересовался Стас, и, как это бывало вгороде, когда отец задерживался на работе, услышал мамино недовольное:
-Где-где… В медпункте, конечно! Собрал в пакет то, что нам принесли, и пошелнавещать вашего священника.
-Почему это нашего?
- Ну,вы же его нашли!
- Как!Он и колбасу унес? – открыв холодильник, ахнул Стас. – Я ведь ее даже непопробовал!
Что-тонехорошее, злое шевельнулось в сердце Стаса.
- Что,гулять хочется? – видя его недовольное лицо, спросила мама.
- Всеравно ведь нельзя!.. – буркнул Стас.
- А тыкак хотел? – с вызовом уточнила мама. – Совсем от рук отбился! Мы с папой вседля тебя делаем, ни в чем не отказываем, а ты…
- Чтоя?
-Грубишь на каждом шагу! Курить начал!
- Да ятолько попробовал! – приложив ладони к груди, соврал Стас. – Макс заставил –попробуй у него отказаться!..
- Да? –немного смягчилась мама, но тут же снова нахмурилась: - А в карьер почемупошел?
- А этовсе Ванька! – опять стал выкручиваться Стас. – Он меня туда затащил, а наказан– я! Можно хоть на лавочке под окном посидеть? Книжку по истории почитать, а?..
- Прямоне знаю, что с тобой делать! – покачала головой мама, и Стас, видя по ееглазам, что она согласна, кинулся за тетрадью…
5
Всебыло ясно: отец нанял себе шпиона…
Над Эгейским морем шел дождь.
Ветер,пригнавший непогоду, порывами налетал на курьерское судно. Парус то выгибалсядугой, словно стремясь сорваться с реи и помчаться вслед за низкими тучами, тобессильно болтался, отяжелев от воды. В конце концов, капитан приказал матросамубрать его, и за весла взялись гребцы. Под мерные хлопки задававшего ритм келевста[6],*онипринялись за свою нелегкую работу.
Прошлобольше суток, как «Тень молнии», принеся в жертву Нептуну амфору с вином, вышлав открытое море, а Криспу до сих пор не удалось поговорить с отцом Нектарием.
Когдаон увидел его на судне, то сразу бросился к нему. Но добежать до пресвитера емуне удалось. На полпути между ними вырос Марцелл. Ни разу в жизни Крисп не виделотца таким…
- А ну,стой! – больно схватил он за руку сына и, свистящим от злобы шепотом,предупредил: - Я запрещаю тебе подходить к этому… - отец даже не смог сразунайти подходящее слово. – Этому смутьяну! Узнаю – прикажу заковать его идержать в трюме до того самого дня, который ты так хотел выдать ему!
Послеэтого Марцелл разрешил капитану принять на борт попутчиков и велел выделить вего распоряжение одного из самых расторопных членов экипажа. Гилар понимающекивнул, на судно поднялись обрадованные люди, а к Марцеллу подбежал бойкийкиликиец. Это был худощавый юноша, чернявый и смуглый, как все малоазийцы,всего на год - другой старше Криспа.
- ЮнгаМаксим! – уродуя латынь варварским акцентом, отрапортовал он и впился глазами вначальника над самим капитаном!
Марцеллпридирчиво осмотрел юношу и, насколько знал своего отца Крисп, остался доволен.
- Чемты занят на судне? – строго спросил он.
-Уборкой палубы, слежу, чтобы в чане всегда была чистая питьевая вода, - принялсяперечислять юнга. – И еще смотрю с мачты на море, нет ли пиратов…
- Какиетеперь пираты! – усмехнулся Марцелл. - Это раньше они были, как правило, атеперь, как исключение! Хочешь заработать? – спросил он, показывая серебрянуюмонету.
НикогдаКрисп не встречал в людях такой жадности к деньгам.
Глазаюнги вспыхнули, он облизнулся и всем телом подался вперед, в готовностивыполнить любую команду.
ОднакоМарцелл зажал монету в кулаке и кивнул на келевста, подгонявшего плетью нерадивыхгребцов:
- Аполучить десяток-другой ударов?
Юнга,не сводя глаз с кулака, отрицательно затряс головой.
-Тогда, если хочешь получить денарий и не быть битым, - понижая голос, продолжилотец, - слушай меня внимательно…
Что именнопоручил он юнге, Крисп разобрать не смог. Но вскоре и так все стало ясно. Едваотойдя от Марцелла, юнга сразу начал следить за отцом Нектарием. Он то и делопроходил мимо него или заговаривал с кем-нибудь поблизости, беспрестаннопоглядывая в сторону пресвитера, а после и вовсе забрался в марсовую бочку нарее, откуда весь корабль был как на ладони.
Всебыло ясно: отец нанял себе шпиона, чтобы знать о каждом шаге ненавистного емуврага. И он не ошибся в выборе. Юнга отрабатывал обещанную награду такстарательно, что лишал Криспа всякой надежды поговорить с пресвитером. А емутак важно было сказать отцу Нектарию, что отец знает все и посоветовать бежать,когда тот отправится в ближайшем порту относить эдикт императора наместникупровинции.
Но шелчас за часом. Марцелл почти не уходил с кормы корабля. Даже когда он ненадолгоспускался в каюту, на палубе оставались его глаза и уши – юнга Максим, длякоторого, казалось, не существовало ни сна, ни усталости…
И Криспстоял на капитанском помосте, делая вид, что смотрит в морскую даль, какнастоящий наварх[7],*а на самом деле искоса наблюдая за отцом Нектарием, который вместе с остальнымипопутчиками прятался от дождя под навесом, на носу корабля.
Всегокаких-то два десятка шагов разделяли их, но запрет отца и зоркий взгляд юнгиделали это расстояние большим, чем до невидимого берега.
Несколько раз Криспу удалось встретиться глазами с отцом Нектарием. Тогда онотчаянным взглядом показывал на прикрытые кожаным пологом лавки гребцов, гдеможно было переговорить накоротке, пока юнга спустится с реи. Но пресвитер илине понимал его, или делал вид, что не понимает – всякий раз он лишь приветливоулыбался и чуть приметно делал рукой благословляющий знак.
Терпение Криспа сталоиссякать.
«Будь,что будет! – решил, наконец, он. – Как только отец Нектарий снова посмотрит наменя, крикну, что мне срочно нужно сказать ему что-то очень важное!»
Нопресвитера, как нарочно, заслонял игравший в кости с соседом тучный купец.
Время,казалось, стало измеряться испорченными песочными часами, в которых забилосьотверстие…
Криспбыл в отчаянии. И когда он решил, что никто и ничто уже не может помочь ему,помощь вдруг пришла. Причем, как это нередко бывает, с той стороны, откуда онникак не ожидал ее!
6
От неожиданностиСтас медленно привстал…
Где-тодалеко за углом засигналила машина, и послышался яростный собачий лай. Стасприподнял голову. Лай нарастал. Судя по всему, из глубины улицы, едва ли не отсамой церкви приближалась нагоняемая собаками машина.
И хотяСтас понимал, что здесь не может быть ничего интересного, кроме истрепаннойместными дорогами «Нивы» или «Жигуленка-копейки», он оторвался от чтения и синтересом стал ждать. Всё какое-то развлечение среди деревенского однообразия,нарушаемого лишь редкими прохожими да стадом коров, которое утром и под вечерпрогонял однорукий дед Капитон. (Леночка, конечно же, называла его Капитаном!)
Лай былуже где-то рядом с колодцем. Наконец, стал слышен подозрительно мягкий звукмотора, и из-за поворота выехал, нет, важно выплыл, блестя тонированнымистеклами, шикарный «БМВ».
Отнеожиданности Стас медленно привстал, роняя с коленей тетрадь. Такую машину и вМоскве не часто увидишь, разве что у посольств да крупных банков. А здесь, вдеревне… Это было все равно, что поставить белый рояль посреди сарая!
Носамое удивительное было то, что машина остановилась прямо у их дома. А дальше ивовсе… Из «БМВ» выскочил молодцеватый водитель и открыл дверцу… перед егоотцом. Правда, мгновением раньше из машины выскочил и принялся кидать камнями всобак какой-то парень. Но что было до него Стасу? Во все глаза он глядел наотца. Последним появился невысокий плотный мужчина с прической «под ёжик». Онне был ничем примечателен. Разве что только толстой сумочкой под мышкой,которая выдавала в нем делового человека?..
И, темне менее, отец с почтительностью, которую не выказывал даже Григорию Ивановичу,пригласил его в дом.
Стаспроводил их ничего не понимающим взглядом и заметался между открытыми окнами внадежде узнать, что будет дальше. Наконец, из родительской комнаты послышалисьголоса.
Стасприподнялся на носки и вытянул шею, чтобы не только слышать, но и видетьпроисходящее, как вдруг за спиной раздалось торопливое:
- Эй,слышь?
Позадистоял тот самый парень, что отогнал от машины собак. Он был всего на год-двастарше Стаса, но уже с тяжелой золотой серьгой в ухе, в которой, судя подорогим кроссовкам и джинсам, сверкал настоящий бриллиант.
-Слышь… – повторил он, косясь на ходившего вокруг машины водителя. – Как тамтебя?
Стасназвал свое имя и для солидности – что он еще мог противопоставить такой серьгеи одежде – добавил, что только отдыхает в деревне, а вообще-то из Москвы и егоотец – кандидат, без пяти минут доктор медицинских наук.
- А я –Ник! – протянул какую-то холодную, безвольную руку парень. – Это хорошо, что тыздесь давно и что твой отец – доктор. Помоги дозу найти!
- Чего?– не понял Стас.
- Ну,«герик», «герик»! Ты что – русского языка не понимаешь?
- Нет…то есть да! – растерянно забормотал Стас, начиная догадываться, что речь идет онаркотиках. – Ты что?! Я в такие игры с детства не играю! Если тебе надо – вмедпункт сходи!
- Был уже…- с досадой отмахнулся Ник. – Меня там отец и застукал. Кстати, как раз и ствоим познакомился…
- Темболее! Как я теперь у своего что-то могу просить?
Никразом потерял интерес к Стасу, побрел к машине и плюхнулся на заднее сиденье,не закрывая дверцы.
Стасмог теперь без помех подслушивать, но все уже и так было ясно: Ник – наркоман,