красивая! Вырасту, тоже такой буду…». И подумалось: а может, она, и правда,красивая?
Заокном в полную силу наливались сумерки. Заговорщицки подмигнула с неба перваязвезда. Защелкали, заливаясь на все лады, соловьи…
Стасвключил свет, перевернул лист бумаги и, помня, что поэты обязательно должныпосвящать кому-нибудь свои стихи, старательно вывел: «К ****». Такое посвящениеон видел в каком-то поэтическом сборнике.
Потомон долго грыз колпачок авторучки, умоляюще смотрел в потолок, подыскивая рифмы,принимал позу, в которой сидел Пушкин, и, наконец, в изнеможении откинулся наспинку стула.
Всё!
Налистке было написано:
К****
За тобой – щёлк! – закрылась дверь.
Ты ушла, совсем не любя.
Как мне жить, что мне делать теперь
Без тебя?
Я бы следом – топ-топ! – пошел.
Я бы – топ-топ-топ!! – побежал.
Ятебя еще не нашёл,
А себя уже потерял!
Стасперечитал написанное стихотворение и только подумал, не продолжить ли его, какв окне знакомым уже образом – сначала Лена, а потом Ваня - появились егодрузья. Он едва успел перевернуть листок.
- Мы насекунду! – сразу предупредил Ваня и, показывая глазами на сумку, шепнул: – Утебя всё в порядке?
- Д-да!– не сразу ответил Стас. Он солгал бы, как всегда легко, но, увидев тетрадь,которую по привычке положил на подоконник, вспомнил про Криспа и поэтому чутьзапнулся.
-Молодец! – похвалил его Ваня за то, что он, несмотря ни на что, продолжаетнаводить Макса на ложный след.
Стасневольно отвел глаза и, опасаясь дальнейших расспросов, поспешил перевести разговорв другое русло:
- А каку вас?
- Тоженичего. Только вот Макс что-то носится по деревне без шлема!
- Ну ичто?
- А то,что это здесь - плохая примета. Всё равно, что ласточки перед грозой низколетают, и даже еще точнее!
-Тучнее! Перед грозой еще тучи бывают! – поправила Лена и с любопытствомзаглянула в комнату: - А что ты делаешь?
- Давот, вечный двигатель изобретаю! – как можно солиднее показал на чертеж Стас. –За него, между прочим, Нобелевскую премию дают. Это знаете, сколько долларов!
-Дойларов! – хихикнула Лена.
- А какон действует? - недоверчиво уточнил Ваня.
- Как ивсе гениальное, очень просто! – принялся охотно объяснять Стас. – Вот схема.Это включатель, это выключатель. Здесь преобразователь. Тут я еще не додумал.Значит, включаем всё это в розетку, то есть, в электрическую сеть…
-Постой-постой! А если ток отключат? – с усмешкой остановил его Ваня. – У насэто часто бывает!
- Ух,ты… об этом я как-то не подумал!.. – ахнул Стас и так согнул проволоку, что тасломалась.
- Эх,ты, на все руки ломастер! – засмеялась Лена.
- Вамсмешно, а я уже хотел идти вашему директору свой прибор показывать!
- Ончто, здесь? – с опаской спросил Ваня. – У вас?!
- Нуда, в гостях, - отыгрываясь хоть на этом, небрежно подтвердил Стас. - Недавно уменя в комнате был. Да вон, кажется, опять идет! – заслышав приближающиесяшаги, кивнул он.
- Тогдапока! До завтра… - Ваня с Леной переглянулись и, не сговариваясь, спрыгнули сподоконника.
Дверь,действительно, отворилась, но вошел не директор, а отец. Судя по егооживленному лицу, он уже дописал главу своей диссертации.
- А гдеЮрий Цезаревич? – заглядывая ему за спину, спросил Стас.
- Ушел!Сколько уже можно… - махнул рукой отец.
- Амама?
- Утелевизора, где же еще? У неё любимые сериалы начались. Теперь два часа к нейлучше не заходить! А ты чем занимаешься?
Вспомнив про свою неудачу с вечным двигателем, Стас на всякий случай перевернуллист бумаги:
- Датак… ничем!
Отецувидел ровные столбцы стихотворных строк, словно впервые видя, посмотрел насына потом – снова на стихи… прислушался к пению соловьев…
- А ты,брат, вроде бы как, того… влюбился? – с удивлением спросил он.
- Я?! –как ужаленный подскочил на стуле Стас. – С чего ты взял?..
- Оченьпросто! - с улыбкой пожал плечами отец и пояснил: - Ангину узнают по больномугорлу, бронхит по кашлю… А влюбленного человека как определить? Во-первых, онначинает писать стихи!
Стаспоспешно перевернул листок и, заикаясь, показал чертеж:
- Да яэто – вечный двигатель изобретал!
- Нуда, конечно! – не переставая улыбаться, согласился отец. – Во-вторых, онвсячески отказывается от этого. И, в-третьих, краснеет!
Ксчастью для Стаса, за окном затарахтел и умолк мотоцикл, но Макс, очевидно,заметил в освещенном окне, что он не один, и мотоцикл, злобно взревев, помчалсякуда-то в ночь…
«Чегоему еще от меня надо? – поежился Стас. – Может, хочет и сумку забрать?»
Он незнал, как себя вести дальше с отцом. Но тут его уже выручил Григорий Иванович.Проходя мимо их дома, он с явной издевкой прокричал:
- Хотьвы и без пяти минут доктор наук, Сергей Сергеевич, а отец Тихон мне большевашего помог! Он и причину болезни назвал и… лечение назначил! Сразу полегчало,а когда выполню всё, что он сказал, и вовсе пройдет!
- Ну,зачем вы к нему ходили! – пропуская мимо ушей насмешку, упрекнул отец. – Я ведьпросил вас…
- А чтоя? – развел руками Григорий Иванович. - У него, считай, вся деревня уже побыла!Он поле святой водой покропил и дом освятил, чтоб домового выгнать. Конечно, вподобные бредни я не верю. Но то, что он коровёнку у одной бабки вылечил, это явидел сам! И сейчас к нему – целая очередь…
- Что?!– схватился за голову отец. - Он же погубит себя! Нет, я должен немедленноостановить всё это!
Онбыстрым шагом вышел из комнаты, и, судя по шагам за окном, побежал в медпункт.
АСтас, оставшись один, подошел к висевшему в углу зеркалу. Он заглянул в него,увидел свое раскрасневшееся лицо и растерянно пробормотал:
-Неужели я и, правда,… влюбился? И в кого? В Нинку?..
7
-Где крест? – закричал Макс, хватая за грудки Стаса.
- Вотэто да!..
Этановость буквально потрясла Стаса. Он отскочил от зеркала и, стыдясь уже не то,что отца, но и самого себя, пробормотал:
-Нет,нет! Этого не может быть! Мне что, делать, что ль, больше нечего?
Однако,после разговора с Юрием Цезаревичем думать опять о том, как заработать побольшеденег и учиться власти, ему не хотелось. Да и сам директор, несмотря на то, чтовозразить ему было нечем, не смог полностью убедить Стаса. Слова ЮрияЦезаревича не насыщали его, как и Криспа, до конца… Впрочем, как теперь иденьги, и наслаждения, и власть…
- Ужлучше почитать! – махнув на всё рукой, решил Стас.
Онподошел к окну и не поверил своим глазам. Тетради на подоконнике не было!
«Может,Ваня с Леной ее столкнули, когда убегали?» - подумал он, перегнулся черезкарниз, чтоб посмотреть на землю, и тут какая-то сила ухватила его за шиворот,приподняла, перевернула в воздухе и… вывалила из окна!
Стастут же вскочил на ноги и увидел перед собой разъяренного Макса.
- Тычто, шутки шутить вздумал? – хрипло спросил тот, глядя так, словно ища место,куда больнее ударить.
- Я?..– отряхиваясь от земли, испуганно пролепетал Стас.
- И скем – со мной?!
- Дачто с тобой, Макс? Когда?!
- Гдекрест? – закричал Макс, хватая за грудки Стаса.
- Какгде… - растерялся тот. - У тебя! Я же тебе его отдал!
- Вотчто ты мне дал! – Макс открыл коробку, и Стас увидел лежащее в ней… большоесвинцовое грузило. – И это, по-твоему, крест?
- Нет…- Стас зачем-то тронул грузило пальцем и поднял ничего не понимающие глаза наМакса. – А… где крест?
- Вотберезовый пень в дубовой роще! Это ты у меня спрашиваешь?
Максвнимательно посмотрел на Стаса и уточнил:
- А тысам-то его видел?
- Что –крест?
- Ну,не грузило же!
- Нуда… На отце Тихоне!
- Тычто, издеваешься надо мной? Позже! Когда тебе Ванька сумку принес!
- Нет…- протестующе затряс головой Стас. - Я её даже не трогал! Честно, Макс!
- Всёясно… - Макс положил коробку в карман и процедил сквозь зубы: – Я к Ваньке. Аты бегом домой и неси то, что я тебе дал!
- Но,Макс… - Стас виновато развел руками и, заикаясь, принялся объяснять: - Это ужен-невозможно! Плеер и рубль у меня сразу забрал отец…
Макс,направившийся было к забору, за которым стоял мотоцикл, вновь с подозрениемпосмотрел на Стаса:
-Забрал, говоришь?
- Да,сразу…
-Ладно. Допустим. Садись, поехали!
- Куда?– отшатнулся Стас.
- КВаньке! – отрезал Макс. - Там разберемся!
- Да тычто, я же наказан! Родители убьют, если узнают, что я куда-то ушел!
-Родители не убьют, а я могу! – пообещал Макс, сказав это, как и дядя Андрей сИгорем Игоревичем, явно не для красного словца.
Ипосмотрел таким взглядом, что ноги сами понесли Стаса к мотоциклу…
8
-Не слушай его, Макс! – закричал Стас…
Фары сревом несущегося по деревне мотоцикла безжалостно резали ночь надвое.
Белое ичерное… Черное и белое…
«Толькобы отец еще был в медпункте… только бы не кончились мамины сериалы!..» -лихорадочно повторял про себя Стас.
Встречный ветер взбивал волосы, мешал дышать.
Черноеи белое… Белое и черное…
«АВанька-то, Ванька каков? Говорит, крест у тебя оставлю, а сам его подменил! Именя из-за какого-то дурацкого грузила заставил целый день на кухне торчать! Атеперь еще и так рисковать на свою голову!»
Какая-то идущая по дороге женская фигура едва успела отскочить в сторону. Ичто-то прокричать им вслед.
И вновь– белое и черное… черное и белое…