10
Вдругсловно лучик пробил наступавший мрак…
Как ондобрался до дома, как залез в окно и оказался в своей комнате, Стас почти незаметил.
Состены на него смотрели Деций-Гиппократ, Пушкин, Гагарин, президенты, генералы,министры… Но что ему было теперь до них! Быстро раздевшись, он спрятал грязнуюодежду, выключил свет и нырнул в постель.
И –вовремя.
Сразуже после него домой вернулся отец.
- А чтоэто наш так рано улегся спать? – послышался его усталый голос.
- Как!Уже? – удивилась мама.
- Да, яшел мимо – в окне темно!
-Может, заболел?
Дверьтихонько скрипнула, и в комнату неслышно вошли родители.
Стаспритворился спящим.
Мамапотрогала его лоб и, совсем как когда-то маленькому, подоткнула под бок одеяло…
- Мокрыйсовсем! – с тревогой прошептала она. – Не удивительно – столько времени безвоздуха…
-Ладно, завтра выпустим!
Дверьопять скрипнула, и родители заговорили громче.
- Ну,как там Тихон Иванович? – спрашивала мама.
- Плох!– сердито отвечал отец. - Чуть было не уморили его своими просьбами. Это просточудо, что он после такого остался жив! Если так дальше пойдет, и трех дней непротянет!
-Жалко, все говорят – такой хороший… Может, хотя бы неделю, а?
- Нет,вряд ли…
- Ну, амесяц?
- Втаком режиме? С его сердцем? Нет, таких чудес не бывает! Тогда, клянусь, я самв церковь пойду!
«Совсемкак отец Криспа!» - как ему ни было тяжело, усмехнулся про себя Стас.
Вдругой раз он был бы счастлив, узнав, что семидневное наказание сократилось дотрех дней. Но сейчас он был самым несчастным человеком на земле.
А темвременем мама вновь заговорила о нем:
-Какой-то он потерянный был весь этот день…
«Ещебы, будешь тут не потерянным, когда потерял смысл жизни! Совсем, как тот Крисп!– опять мрачно подумал Стас. – Какой может быть у неё смысл, если всё равно всёперечеркивает смерть! Нет у нее никакого смысла! И не было никогда!»
Оннакрепко зажал себе уши, чтобы не слышать своих мыслей. В голове сталотемно-темно…
И вдругсловно лучик пробил наступавший мрак:
«Какэто никогда? А… Крисп? Да, ему хорошо – у него был отец Нектарий … -позавидовал Стас и, не слыша себя, вздохнул. - А тут разве кому о самом главномскажешь? А скажешь – поймут? И даже, если поймут, чем помогут?»
Лучикприблизился, стал еще ярче…
«Постой-постой… А может, мне тоже отец Тихон может помочь?.. Ну, как Криспу –отец Нектарий?»
И тутвсё то, что Стас слышал об отце Тихоне – слова деда Капитона, поведениеГригория Ивановича, лицо счастливой Ленки, которая неспроста, ох неспроста такпереиначивает слова, её уверенный голос: «Я - вечная!», наконец, то, что всядеревня ринулась к нему, и все, даже мать «сражанта», которую, как говориламама, ничем нельзя утешить, получили помощь - вдруг разом всплыло у него впамяти.
Лучвспыхнул так, что разогнал весь мрак.
Стасотнял от ушей ладони и услышал рев сирены, какой издает милицейская машина или«скорая помощь».
- Что,к Тихону Ивановичу? Это… конец? – раздался за дверью срывающийся голос мамы.
-Скорее всего, да. Я сейчас! – выбегая из дома, крикнул отец.
- Какконец! Это что же - отец Тихон - умер?… ахнул Стас. - Но ведь папа только чтоговорил, что он проживет еще несколько дней? Опоздал! Опоздал! Опоздал! – вполном отчаянии прошептал он и принялся бить кулаками ни в чем не повиннуюподушку…
Снованаступил еще более темный мрак, но… ненадолго.
Быстровернувшийся Сергей Сергеевич сказал, что отец Тихон, как ни плох, но жив. А«скорая помощь» приезжала, чтобы отвезти кого-то в реанимацию.
-Какая-то серьезная драка в соседней деревне, - пояснил он и принялсяперечислять: - Многочисленные переломы, сотрясение мозга, ушибы…
«А-а,так это же Саша отделал Макса! – вдруг понял Стас. – Ну и правильно. Так ему инадо! А… отец Тихон, стало быть, жив?! Жив!.. Успел!!! Только бы он теперьдожил до завтрашнего утра!.. - умоляюще взглянул он в окно, где ещеглубоко-глубоко под горизонтом набиралось сил для нового дня солнце, и лишьтеперь понял Криспа, почему тот так стремился к своему отцу Нектарию…
11
Этоже не Саша избил Макса…
Как ниждал ночью наступления утра Стас, а надолго проспал его. Так надолго, что когдаоткрыл глаза, солнце уже высоко стояло над горизонтом.
Родители нарочно громко, чтобы разбудить его, разговаривали между собой.
- Па! –наскоро одевшись, выскочил из своей комнаты Стас. – Отец Нектарий еще жив?
-Кто?.. – не понял отец.
- Ну, яхотел сказать – отец Тихон! – быстро поправился Стас.
- Незнаю… - пожал плечами Сергей Сергеевич. – Я еще не ходил к нему.
- Ахочешь, я сбегаю? И скажу тебе, как он!
- Азавтракать? – возмутилась мама. - Я что, зря столько манной каши вам наварила?
- Пустьидет! – разрешил отец. - Заодно и аппетит нагуляет.
Стасбыстро натянул ветровку и бросился к входной двери.
- Плеервозьми! – крикнул ему отец.
- А!После, потом! – отмахнулся Стас и выскочил из дома.
Улицуиз конца в конец он промчался за какую-нибудь минуту. И за все это время неувидел ни одного человека, за исключением водителя проехавшего мимо старого«Запорожца», на котором большими буквами было написано «МАШИНА»…
Добежавдо красно-кирпичной церкви, на карнизах которой росли березки, Стас свернулнаправо и сразу увидел здание медпункта. Но… он оказался заперт на большойамбарный замок.
«Неужели я все-таки опоздал?» - похолодел Стас и бросился в другую сторону.
Заколодцем с вертушкой был Ванин дом. Но и там никого не было. Тогда он рванулсятуда, где жила бабушка его друзей. И там не было ни одного человека. Ворота -распахнуты, и вся улица перед ними – устлана еловыми лапами…
Вдругиз-за угла показалась плачущая женщина в черном платке. Обрадованный Стас тутже подбежал к ней.
- Вы нескажете, а где… отец Тихон? – спросил он. Цена ответа на этот вопрос была стольвелика, что язык едва слушался его.
- Вответ женщина всхлипнула и махнула рукой в ту сторону, куда вели еловые ветки…
- Какгде? На кладбище…
Забывот волнения, что сегодня хоронят бабу Полю, Стас машинально побрел в указанномнаправлении, куда с соседних улиц шли редкие припозднившиеся прохожие.
Он дажене сразу услышал тарахтенье мотоцикла и только в последний момент увиделпромчавшегося мимо… Макса. Тот явно заметил его, но почему-то даже не подалвиду.
«Эточто же…не Саша избил Макса… А Макс – Сашу? Олимпийского чемпиона?!» - как-товяло удивился Стас.
Так ондошел до местного кладбища, утопающего в густой, спокойной тени высокихдеревьев. И продолжал идти вперед, туда, где ярко пестрели цветы, венки,чернели платки женщин, и высился желтый холм свежевыкопанной земли.
Оносмелел настолько, что даже взобрался на этот холм, где стояло несколькочеловек с лопатами. И только тут увидел… отца Тихона, живого, невредимого,читавшего, правда, совсем слабым голосом нараспев молитву.
Иоткуда ему было знать, что в этот момент отец Тихон, глядя на сгрудившихсявокруг открытой могилы людей… на уставившегося на него во все глаза мальчика,отец которого лечил его… на деревню, с высящимся над ней забытым храмом сполуразрушенной колокольней, думал свою нелегкую думу.
«Сказать или нет? Открыться или… и, правда, пока промолчать? Нет, не могу! Не бываетпророка в чести в своем отечестве… Придет время, сами про всё узнают».
Главное, он уже знал, что приехал сюда не зря. И что всё хорошо, всё хорошобудет…
ОтецТихон повернулся, и на груди у него вспыхнул, засиял в лучах яркого солнца золотоми яркими каплями рубинов – тот самый, пропавший крест!
«Успел!.. - устало подумал, глядя на него, счастливый Стас. – Успел… как иКрисп… Успел!!!»
К немуподошли Ваня с Леной.
- Тыэто… ты не сердись! Мир? – тронул его за локоть Ваня. – Я был не прав…
- Даладно тебе… – согласно пробормотал Стас. - Я тоже хорош!
-Почему это ты? Мы! – поправил его Ваня.
- И я!– включилась в разговор Лена. - Это ведь я спасла крест!
И, каквсегда, пересыпая речь своими словами, принялась рассказывать, как, решив ещебольше запутать сложный след, в тайне даже от них подменила крест свинцовымгрузилом и отнесла его отцу Тихону.
Стасневпопад кивал, соглашаясь и не переспрашивая, потому что на самом делепродолжал повторять про себя одно только слово: «Успел!..» и думал, чтотеперь-то уж он наверняка получит ответ на вопрос, важнее которого нет и неможет быть ничего на свете!
КОНЕЦПЕРВОЙ ЧАСТИ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Святая – святым!
Глава первая
1
Итут произошло то, отчего Стас замер, не в силах пошевелиться…
Ну и лето – чудеса!
Под ногами – бр-рр! – роса,
Наверху – ах! – облака,
Впереди – бултых! – река!
А потом опять жара,
Изнывает детвора.
Я лежу в тени, мне лень
Дописать стихотворень…
Стас Теплов, тайком от загоравших рядом Вани с Леной, записал наклочке бумаги только что придуманное стихотворение и огляделся.
Он лежал на поросшем жесткой от зноя травой берегу небольшого пруда- здешнего Черного, Азовского и всех прочих морей (Леночка называла его«Северно-Ядовитым океаном») и наслаждался свободой. В жаркий день это было