- Дышать-то хоть можно?
- Да, но только спокойно иглубоко!
- После того, что я увиделв миру?
- Ну вот, вы опять за своё,даже пульс участился! Я запрещаю вам эти неприятные воспоминания! И со всейответственностью заявляю, что в вашем случае они приравниваются к самоубийству,которое, насколько мне известно, сурово осуждает церковь.
- И правильно делает!
- Значит, договорились! Атеперь, скажите, когда это у вас случилось первый раз?
- В двенадцать лет…
- После чего?
- Не могу… язык неповернется!
- Что сухость во рту?!
- Да нет, я о другом…
- А… вы все о Валентине! Давот же она!
- И не одна – с вашейДарохранительницей, отец Тихон!
- Ну, слава Богу! Спасибо,Валентина! Давай её скорее сюда…
- Держите, а я опятьненадолго уйду… Вы пока тут побудете, Сергей Сергеевич?
- Конечно! У нас тут еще –анамнез, диагноз… Как бы это понятнее вам, Тихон Иванович, объяснить… Однимсловом, будем заниматься лечением!
- Надеюсь, до огня дело недойдет?
- Это еще зачем?
- Ну, как это?
Отец Тихон чуть приметноулыбнулся и произнес длинную фразу на красивом певучем языке.
- Не понял? – опешив,уставился на него Сергей Сергеевич.
- Так это же ваш Гиппократ:«Чего не излечивают лекарства, излечивает железо, чего не излечивает железо –излечивает огонь!» Древнегреческий - красивый язык. Хотя… он сказал несколькослов на другом, более суровом, ритмичном языке, - «Не желают того, о чем незнают!» - лично мне больше нравится латынь. А вам?..
3
Ваня посадил сестру на подоконник и с таинственнымвидом продолжил…
.
- Эх, - с запоздалымсожалением вздохнул Стас, продолжая вспоминать пережитые недавно события. - Икак я мог забыть про «угощение» Макса? Теперь, несмотря на все мои оправдания,порки не избежать.
Стас так надавил языком намолочный зуб, что чуть не подпрыгнул от боли. И этот туда же!.. Он залез двумяпальцами в рот, но решимости довести дело до конца не хватало.
Тогда он спрыгнул сподоконника, прошел в сени и срезал с удочки леску. Все равно, размышлял он,рыбалки теперь не видать, как собственных ушей. К тому же, помня, как жалелиего родители, когда ему, при помощи суровой нитки, вырывали молочные зубы, онслабо надеялся, что этот последний, хоть чуть, да смягчит наказание.
Лески хватило как раз от окна до двери комнаты.
Морщась от боли, Стасобвязал один конец вокруг шатавшегося зуба, второй зацепил за ручку двери собратной стороны. Оставалось только позвать маму, чтобы она, рывком отворивдверь, разом покончила с этим делом. Но не успел он окликнуть ее, как под окномпоявились его друзья.
Ваня с таинственным видомпоказывал ему сумку отца Тихона, а Лена со страхом таращилась на леску.
- А что это ты делаешь? –заглянув внутрь комнаты, спросил Ваня.
Стас развалился наподоконнике и, как можно небрежнее, сказал:
- Да вот, с детством прощаюсь!..
- А леска зачем? –заморгала Лена.
- Эта что ль? – скосилглаза на леску Стас. – А я тут рыбу на зуб ловлю!
- Понятно! – увидев ремень,усмехнулся Ваня. – Знакомая штука. Рыба - ремень называется?
- Ага! – уныло кивнул Стаси взглянул на друга в ожидании сочувствия.
Но Ваня неожиданнопозавидовал ему:
- А я бы, наверное, самымсчастливым человеком на свете был, если б сейчас меня отец выпорол… И Ленкужалко, она даже не знает, что такое ремень! - вздохнул он и, словно стесняясьэтого признания, заторопился:
- Вот, гляди, что мыпринесли!
Он вжикнул «молнией» ивыложил на подоконник две старинные церковные книги, общую тетрадь, узелок содеждой и бархатную коробочку, в которой лежал... крест.
- Все-таки взял?! - ахнул Стас.
- Ага! Хотел отцу Тихону отнести, да к нему не пускают... Отдали ему только тотмешочек, что был у него на шее. Он, как только в себя пришел, сразу о немвспомнил… Так просил принести, что даже про крест забыл…
- А ты знаешь, что Макс сейчас этот крест в карьере ищет? - перебил Стас.
- И что теперь делать? - Ваня беспокойно оглянулся. – Может… пусть сумка пока утебя полежит?
Стас помедлил с ответом. Онбоялся держать у себя вещи с крестами, какие бывают на могилах. Но... какпризнаться в этом Ване?
К счастью, в конце улицыпоказался отец.
- Уходите скорее! -торопливо зашептал Стас, помогая Ване собрать сумку. - Сейчас здесь такоеначнется!
4
Дверь рывком распахнулась...
Ваня подбадривающе подмигнул другу и вместе с Ленойпоспешил удалиться.
- Эй! - замахал оброненной в спешке тетрадью Стас. - Аэто?!
Но Ваня уже не слышал его.
Впрочем, Стасу вскоре стало не до тетради.
С замирающим сердцем онприслушивался к каждому звуку. Вот проскрипели ступеньки крыльца... половицы всенях... хлопнула дверь на кухню... недолгая тишина, затем - грохот падающейкрышки от кастрюли: это мама узнала про обвал... опять тишина и, наконец,грозное: «Что-о-о?!», - от которого Стас зябко поежился - это папа узнал прокурево.
На улице раздался страшныйудар грома, и вслед за ним, в такт раскатам, как показалось от страха Стасу,послышались надвигающиеся из соседней комнаты шаги отца. Съежившись, он закрылглаза.
Дверь рывком распахнулась,и...
Словно сто молний сверкнуло перед глазами Стаса.
- Уа-ааа! - взвыл он от боли.
- Что с тобой? - остановился от неожиданности напороге отец.
- Ау-уб!.. - тыча пальцем в открытый рот, попыталсяобъяснить Стас.
Отец посмотрел на леску сзубом, на ремень, на сына и развел руками, обращаясь к испуганно выглядывавшейиз-за его спины жене:
- Ну что ты с такимприкажешь делать? У всех сыновья, как сыновья, а этот... выпороть и то нельзя!Ну, посмотри на него: и смех и грех!
В другой раз Стаснепременно обиделся бы за такое сравнение. Но сейчас он был даже рад. Больбыстро утихала, и он с благодарностью покосился на зуб.
Мама тем временем ахала иохала, ужасалась, что ее сын мог погибнуть в карьере. Папа, перебивая ее,говорил, что курение в таком возрасте опасней любого обвала. А Стас, делая вид,что слушает их, на самом деле думал о том, что его гроза, в отличие от той, чтоза окном, миновала.
Но не тут-то было!
Когда разговор, казалось, уже подходил к концу, отец неожиданно вспомнил онаказании: целая неделя взаперти!
- Будешь сидеть без игрушек и плеера! - строго сказалон. – Кстати, где он?
- Да я это… Макс… взял послушать… - пробормотал Стас.
- Вернет - сразу мне. А тысиди и думай, как собираешься жить дальше! Так сказать, о смысле своей жизни!
Отец взял рюкзак иогляделся, ища не осталось ли чего, что могло бы помешать Стасу думать о смыслежизни. Увидев забытую Ваней тетрадь, он вопросительно посмотрел на сына:
- Что это?
- Не знаю, Ванька принес! - пожал плечами Стас.
- Сейчас проверим! - отецвзял тетрадь и вслух зачитал: - «Приди и виждь!», то есть «Приди и посмотри»по-русски. Историческая повесть. Ну-ка, ну-ка: «Император Деций приказал срочнособрать Совет по делу чрезвычайной важности…». Молодец Ваня! Даже на каникулахпомнит о школе. Вот тебе и занятие!
5
- Как! И это ты тожезнаешь?..
- Ребята-а-а! Пошли вкосмонавтов играть!..
- Чур, я Гагарин – я же ведьтоже Юрий!!
- А я тогда Герман Титов!
- Андрюха, а ты кем будешь?
- А мне все равно!
- Гляди, Васька, что он делает- черный хлеб белым закусывает!
- А так вкуснее! Настоящемукосмонавту силы нужны.
- Да ты со своими силами уже вгрузовой корабль не поместишься!
- Я? А по шее давно получал?
- Кончай спорить… Глядите,Гришка куда-то бежит! И дядя Капитон с ним…
- Может, еще кого в космосзапустили? Гришка всегда всё знает! У него отец, Иван Петрович, предколхоза! Даи сам он – председатель совета отряда! Эй, Гришка-а! Ты куда?
- Куда-куда? Чего вы всёерундой занимаетесь? Пошли лучше смотреть, как наш храм рушить будут!..
Отец Тихон услышалделикатное покашливание и, открыв глаза, увидел сидящего на краешке стулаоднорукого старика.
- Постой-постой… дядяКапитон? Ты?!
- Да какой же я дядя? Я изабыл, когда меня последний раз так называли… Давно уже все дедом кличут!
- А, ну да… ну да…
- А ты откуда меня знаешь?Валентина, что ль, рассказала?
- Да кто ж тебя, дядя… прости,дед Капитон, не знает? Первый плотник на всю округу! Твои срубы да баньки ни скакими другими не спутаешь. А какие ты ставни делал! С птичками, со зверьками…
- Ну! Это когда было!..Теперь ставни не в моде. Сейчас жизнь, что сухарь с маслом: у кого занавески наокнах, у кого решетки! Погоди… А это откуда тебе известно?! Я ведь последнююбаньку лет двадцать назад срубил…
- Так ведь слухом земляполнится! Я, например, знаю и то, что с тобой еще раньше было! У тебя ведь шрамна всю спину?
- Да-а…
- Ты его на войне, когдатанк за тобой по открытому полю гонялся, получил, верно?
- Да, но…
- Тот танк ты подбил, итебе орден за это дали! Ты про тот случай в школе любил рассказывать!
- О!..
- Пионеры тебе на шею галстукзавязывали!
- Э!..
- Только почему-то накаждой новой встрече ты прибавлял по танку…
- У!..
- А потом тех самыхпионеров, которые тебе галстук подвязывали, ты своими руками, в саду, за то,что яблоки воровали – крапивой, крапивой!…
- Как! И это ты тожезнаешь?!
- Я много что про тебязнаю…