ма, он постучал в окно:
- Вань!
Никто не отзывался. «Несбегать ли до дома Ванькиной бабушки?» - подумал Стас. Но там был отец, иумирала баба Поля. Неизвестно, что именно остановило его, только решив, чтоженщины уже наполнили бак, он направился обратно.
И надо же было ему подойтик дому с подковой в тот самый момент, когда из него опять вышла суевернаяженщина. Да еще крутя в руке пустое ведро!..
Женщина увидала его, и:
- Ах!
Выронила красивую, туго набитую сумку прямо в лужу!..
Вот и верь после этого в приметы!
Оглядываясь на заругавшихсяу ворот мужчину и женщину, Стас дошел до колодца, набрал воды. Придя домой, онпоставил полное ведро у маминых ног, с чувством выполненного долга плюхнулся накровать и стал отыскивать в тетради место, на котором прервал чтение...
2
…Крисп весь обратилсяв слух, боясь упустить хотя бы одно слово.
... Марцелл сделалнесколько шагов и остановился у разделявшего его с сыном поставленного на бокродительского ложа. Судя по легкому позвякиванию золотого перстня по дереву исдавленным стонам, Крисп понял, что он, плача, гладит его.
Дыхание отца становилось все тяжелее, громче, ион, наконец, дал волю своим чувствам, чего не мог позволить себе на людях. Такрека прорывает плотину... туча, нависшая над городом, рождает грозу...
Первый раз в жизни Криспслышал, как плачет отец. Он уже не гладил - колотил кулаками мебель и,захлебываясь рыданиями, повторял:
- Как ты могла? Как тымогла?.. Но ты не виновата! Это - все он... Он!! Ты попалась в его сети! Ядолго терпел... Но теперь у меня, наконец, появилась возможность отомстить! И я- отомщу!..
Крисп слушал и тожебеззвучно плакал. Сердце его разрывалось. Отец проклинал то, что было емудороже всего на свете, даже самой жизни! Он вдруг вспомнил, как мама впервыепривела его к отцу Нектарию, как тот крестил его, рассказав о Христе... Когдаотец бывал в отъездах, они по воскресеньям ходили на службу, а если был дома,мама умоляла его не выдать их... Несколько раз имя Господне уже готово былосорваться с его уст, но мама бдительно зажимала ему рот или успевалапредупредить знаком. Потом она заверяла, что отец обязательно, по их молитвам,сам придет ко Христу, а пока нужно терпеть и молчать, чтобы по неведению,преждевременным гневом он не погубил всего. Однако время шло, не стало мамы, аотец по-прежнему не признавал Христа...
Но не может ведь так продолжаться вечно! Что, если сотцом что-то случится, и он так и умрет язычником, навеки погубив свою душу?..
«Господи! - взмолился Крисп. - Ведь он же хороший,добрый, помоги ему!»
Он уже готов был выскочитьиз угла, подбежать к отцу и успокоить его, сказав всю правду о Христе, отцеНектарии, маме, за которую нужно теперь только радоваться!..
Но в этот момент за дверью снова раздались грубыесолдатские шаги. А после этого он услышал то, что заставило его позабыть освоем намерении.
Сначала на потолке, словно зарницы -предвестницы молний - заиграли сполохи от внесенного управляющим фонаря. Потомотец уже уверенным, только чуть тише обычного, голосом сказал:
- То, что ты услышишьсейчас, не должен знать больше никто. Это - государственная тайна, заразглашение которой одно наказание...
- Смерть?
- Да! Но я вынужден открыть ее тебе, чтобы тысмог в точности выполнить мое указание. Здесь... - Крисп услышал, как отецпохлопал ладонью по своей кожаной дорожной сумке, - находится императорскийэдикт, который я должен развезти по провинциям. Содержание его в деталях мненеизвестно, но я знаю, что, согласно ему, скоро начнется уничтожение всех, ктооткажется принести жертву гению императора.
- В первую очередь,христиан, которые не станут поклоняться никому, кроме их Бога?
- Именно!
Крисп весь обратился в слух, боясь упустить хотя быодно слово.
- Так вот, - повысил голосотец. - Ты должен сделать все, чтобы мой заклятый враг... этот Нектарий неизбежал пыток - самых страшных пыток, Скавр, и казни! Запомни: где бы он небыл, куда бы ни ускользнул, твоя задача - найти и выдать его властям!
- Будь спокоен, Марцелл!Скажи только, когда состоится жертвоприношение? - деловито осведомилсяуправляющий.
- Не могу. Этот день известен лишь императору и самымблизким из его окружения.
- С одной стороны, это не удобно для меня, а с другойхорошо - Нектарий ведь тоже не знает его! - вслух рассудил управляющий. - Акакие будут указания по хозяйству?
- Никаких! - отрезалМарцелл. - Меня сейчас волнует только Нектарий и мой сын, которого, кстати, язабираю с собой!
- Криспа? Ты не доверяешь мне?!
- Что ты, Скавр! Разве тогда я открыл бы тебегосударственную тайну?
- Но зачем ты увозишь сына?
- А это уже моя личнаятайна... Я подозреваю, что он - тоже христианин!
Услышав это, мальчик вздрогнул,как от удара. Но нет, он не ослышался - отец продолжал:
- После смерти жены он стал для меня самымдорогим, что только есть в жизни, дороже самой жизни! И я боюсь, что онпоследует примеру Аврелии. Ведь он упрям и доверчив, как мать! Я решил взятьего, с одной стороны, чтобы спасти от смерти, а, с другой, надеясь образумить инапугать видом пыток на обратном пути! А теперь идем. Пришли-ка его ко мне,чтобы я велел ему собираться в дорогу!
Блики уже не зарницами -грозными молниями - заметались по потолку вслед за отцом и Скавром и удалялись,вновь уступая место тьме.
«Как же теперь быть?.. Что делать?»
Крисп с трудом дождался, когда стихнут шаги, и вскочилна ноги.
«Надо скорее предупредить отца Нектария, всех наших!»
Больно ударяясь о мебель,налетев на бронзовый таз, он выскочил из дома и, забыв про осторожность, неоглядываясь на рабов, на зовущего его управляющего, толкнул калитку и помчалсяпо улице к тайному месту, где собирались по воскресным дням христиане.
«За что они нас так? - задыхаясь, не мог понять он. -Ведь мы же никому не делаем зла!..»
Вот, наконец, и нужный дом.Он ничем не отличался от других домов. Кроме едва заметного изображениявиноградной лозы с гроздью на воротах.
Привратник приветливоулыбнулся знакомому мальчику:
- Проходи!
Но тот с серьезным видом шепнул первую половину пароля:
- «Христос...
-... посреди нас!» - отозвался привратник и подтолкнулмальчика: - Да беги же, а то опоздаешь!
Крисп знакомыми коридорамипрошел к двери, ведущей в подвал, спустился по ступенькам и увидел, чтопривратник был прав: он поспел как раз к причастию Святыми Дарами.
Мальчик обвел глазамисчастливые, просветленные неземной радостью лица принимавших кусочки Агнцалюдей и, содрогаясь от мысли, что всем им, возможно, предстоит скоро погибнуть,причем в самым страшных муках, бросился к отцу Нектарию.
Он хотел рассказать все,что подслушал, но пресвитер, хоть и понял по выражению его лица, что произошлонечто ужасное, невозмутимо сказал:
- Воздай сначала Божие - Богу!
Крисп широко раскрыл рот иблагоговейно принял в себя... нет, не просто кусочек Святого Хлеба, а - СамогоХриста! Он не пытался, как иные, понять, как может Бог, Который создал целуюВселенную и пред Которым трепещут небесные силы, войти в грешного человека,будь он мальчик, раб или сановник, причем не частицей, а весь - Небесный. Онпросто знал, не пытаясь разобраться в этом умом, - что это действительно так. ИБог сейчас в нем!
- Ну вот, а теперь можно и кесарево - кесарю. Говори!- разрешил отец Нектарий.
- Я... мой отец и Скавр...там... - сбивчиво начал Крисп и выпалил: - Император издал эдикт, чтобы всепринесли жертву его гению!
- Так... – задумчиво произнес священник. – Этоозначает только одно – массовые гонения на христиан! Несколько десятилетийимператоры не трогали нас. Только некоторые ретивые язычники пыталисьискоренить нашу веру по местам, как, например, недавно в Александрии. А теперьво всем римском мире снова – начнутся пытки, мучения, казни…
- Выдержим ли мы их? –послышались встревоженные голоса. – Хватит ли у нас сил перенести так, как нашистаршие братья-мученики?
- Сами, конечно, нет! – скроткой улыбкой ответил пресвитер. – Но Господь Своей благодатью укрепит нас идаст силы претерпеть любые мучения. Со стороны это будет выглядеть чудом, глядяна которое, тысячи и тысячи людей уверуют во Христа. А для самих мучениковлюбая пытка превратится в радость, нет - в счастье от скорой встречи с Христом,который Своей благодатью и утешит нас, и утишит боль… Главное, только нам самимне отступить от Бога, чтобы не лишиться этой благодати и небесных венцов!
- Со мною ведь тоже будетБожья благодать, правда? – прошептал Крисп, и отец Нектарий ласково погладилего по голове:
- Конечно! Ты с детствавоспитан в благочестии и за тебя у самого престола Божьего, на небесах молитсятеперь твоя мама. А материнская молитва даже здесь, на земле из глубин моряподнимет и из огня спасет! Ты вот что еще скажи нам, - вопросительно посмотрелон на мальчика. – Гонения уже начались?
- Нет, эдикт сначала нужноразвезти по провинциям! Все произойдет в один день, который знает толькоимператор и самые близкие к нему лица, - словами отца объяснил Крисп и сготовностью заглянул в глаза пресвитеру: - А хочешь, я выкраду у отца сумку исожгу все эдикты? Деций уехал на войну, пока еще напишут новые, пока онутвердит их...
Отец Нектарий с улыбкой посмотрел на мальчика иотрицательно покачал головой.
- Ну, тогда разреши вскрыть только один, и хотябы узнать день, когда всё начнется? - взмолился Крисп.
- Не могу - заповедиГосподней никто не отменял! - развел руками священник. - Мы обязаны чтить отца