И дальше Галерий предлагал некий выход из конфронтационного положения: «Но поскольку многие остаются в этом безрассудстве и мы увидели, что они ни богам небесным не воздают надлежащего почитания, ни к Богу христиан не обращаются, мы, следуя нашему снисходительнейшему милосердию и неизменной привычке даровать всем людям прощение, решили незамедлительно распространить и на них наше снисхождение, дабы они снова были христианами и составляли свои собрания так, чтобы не совершать ничего против порядка; в другом послании судьям мы разъясним, что они обязаны соблюдать. Посему, в соответствии с этим дозволением, они должны будут молиться своему Богу о здравии как нашем и государства, так и своём собственном, дабы и государство ни в каком отношении не терпело вреда, и они могли беззаботно жить на своих местах».
Но через неделю после обнародования этого эдикта Галерий вдруг неожиданно скончался. А. Вознесенский и Ф. Гусев, авторы Жития святителя Николая в XIX столетии, так описывали происходившее: «Галерий, мучимый страшной болезнью, посланной ему от Господа в наказание за его жестокость и распутную жизнь, открыто “оказал своё снисхождение христианам, позволяя им опять оставаться христианами и строить дома для своих собраний” (цитата из Евсевия. – К. К.-С.), где они “за такое снисхождение должны молить своего Бога о здравии” бывшего их гонителя. Повинуясь указу, градоправители выводили и освобождали заключённых из темниц».
Максимин же, присовокупив к себе Малую Азию, не стал выполнять указы Галерия, а наоборот, опять решил ужесточить гонения. Он запретил христианам собираться на кладбищах и продолжил репрессии.
Однако времена менялись. Будущий император Константин собирал силы, и было понятно, что он не отступится от помощи христианам. Узнав об успехах Константина в его кампании против одного из врагов – Максенция, Максимин сманеврировал – быстренько выпустил новый указ, возвращая христианам свободы. Он вдруг предложил дать им возможность жить по собственной воле. Заодно, вопреки большинству, не удовлетворил просьбу жителей Никомидии о запрете христианам обитать и селиться в столице.
В одном из писем Максимин отметил: «Посему, если кто по собственному выбору решит признать религию богов, таковых надлежит приветствовать; если же кто желает следовать своей религии, оставь им это право».
Евграф Смирнов, автор XIX века, подытоживал события того времени следующими словами: «Констанций Хлор умер, и титул императора на Западе принял его сын, Константин, унаследовавший благосклонность своего отца к христианам… Христиане, гонимые и ссылаемые, были освобождены от поисков и возвращены из заточения. Опять стали появляться христианские храмы, в которых по-прежнему начало совершаться богослужение».
Позднее, в 313 году, будет подписан благодатный для христиан Миланский эдикт. И если историки столетиями спорили по поводу значимости этого документа, то, в конце концов, большинство из них сошлись во мнении, что именно данный эдикт стал последней точкой в завершении «великого гонения» на христиан.
В процессе гонений в жизни христианских общин появилась ещё одна проблема. Что делать с теми, кто в трудную годину не выдержал испытаний? В какой мере принимать во внимание слабость человеческой натуры, нестойкость людей перед пытками или наказаниями в застенках? Можно ли было всё простить и начать как бы сначала?
Ведь не зря же сложили свои головы такие мученики, как святой Георгий!
В обиходе появился даже такой термин, как «отступничество». Что делать с отступившими, оступившимися и падшими, с малодушными и даже предателями? Многие христиане для того, чтобы выйти на свободу из заточения, принимали такие формы отступничества, как жертвоприношение и воскурение, – языческие обряды, не имеющие отношения к христианскому богослужению. Как расценить их поступок?
Начиналась большая, новая работа по укреплению христиан в вере. Сложились некоторые правила приёма или возвращения в общины для малодушно оступившихся и падших. Рассматривались различные виды и степени подобных прегрешений. Например, некоторые христиане сдавали по требованию во время гонений римским властям для уничтожения рукописи Священного Писания. Но в регионах это не стало среди христиан считаться серьёзным преступлением-прегрешением. Разбирались проблемы не только с теми, кто отдал бесценные рукописи, сдал властям священные сосуды для богослужений, но и с теми, кто напрямую предал соратников и единоверцев – выдал или сообщил имена своих собратьев, прихожан своей церкви.
Интересно, что в те времена появился даже особый документ, фактически купленное фальшивое свидетельство, которое подтверждало выполнение указа властей по выдаче им священных документов. Получил справку за деньги, и ты свободен. Христиане знали, что это была именно фальшивка, существующая лишь на бумаге, для предъявления властям. Таких людей после завершения гонений не стали признавать отступниками или предателями.
Итак, время сделало своё дело. К власти вскоре пришёл единолично император Константин I Великий. Византийский агиограф Симеон Метафраст в X столетии писал: «Знамением звёздного Креста призывает Константина, сына Константа и Елены, и дарует ему ромейский скипетр. А он, премудрый, зная, кто его призвал, уверовал в Него, и низринул всех врагов, и ревностно защищал благочестие, и правил палинодию тем, кто царствовал до него, повелев разрушить капища идолов и освободить узников, томящихся во имя Христово, восстановить христианские храмы и вернуть церквам их убор».
Мы уже отмечали, что в современной исторической науке модно предполагать, что масштабы «великого гонения» да и само «гонение» были преувеличены самими христианами, авторами – современниками событий или поздними средневековыми хронографами. Что-де жертв от рук палачей было намного меньше (число их, естественно, не приводится, а лишь предполагается). Во всяком случае, в современных манипуляциях историческим прошлым почему-то отбрасывается моральная сторона вопроса, а именно словно бы забывается самое главное – массовые убийства христиан. Цифры убиенных становятся важнее факта гонений. То есть если казнённых было меньше, то это и не гонения… Мы не станем комментировать эти междустрочные утверждения. Ибо порой важна суть, а не точность.
Велика ли потеря от мученического убиения императором Диоклетианом хотя бы одного такого подвижника, как святой воин Георгий Победоносец? Ответ на этот вопрос пусть останется на совести каждого, кто над ним задумался…
А новая эпоха наступала не только в Римской империи, но и во всей европейской истории, в развитии мировой цивилизации. Христиане поднимали голову после столетий притеснений и непонимания. Разными способами выжившие в период великих гонений Диоклетиана налаживали домашний и церковный быт. Миряне помогали друг другу. Учителя и духовные наставники – поддерживали слабых. Священники и архипастыри – вели корабль Церкви вперёд, к новым берегам.
Всё вставало на круги своя, хотя контуры кругов этих ещё только начинали обрисовываться…
Но уже без воина Георгия, который не был забыт и в скором времени стал почитаем как святой великомученик.
Духовный соратник – Николай Мирликийский
Доброму кормчему Христова корабля и искусному пастырю словесных овец.
Не случайно мы вспоминаем в первую очередь великого святого – Николая Чудотворца, епископа Мирликийского. И мы уже говорили, что он и святой Георгий жили в одно время. По сути, они были ровесниками, а быть может, даже одногодками. Их часто изображают на иконах вдвоём, в полный рост.
Знали ли они друг друга лично? Вполне вероятно. Отрицать этот факт мы не можем, как не можем и подтвердить. Один часто пребывал при царском дворе, скорее всего – в столице восточной части Римской империи Никомидии, а другой служил пресвитером и затем епископом в далёком от императорского дворца городе Миры Ликийские.
Бывал ли воин Георгий в Мирах? Скорее, епископ мог бывать в Никомидии. Нам известно, что это было так. Только по документам посещение святителем Николаем столицы происходило позднее мученической кончины святого Георгия.
Святитель Николай Чудотворец. Предположительно древнейшее из известных ныне изображений епископа Мир Ликийских. Фрагмент створки складной иконы-триптиха VI в. из монастыря Святой Екатерины. Синай, Египет
Значит, они не виделись? Мы скажем по-другому. Возможно виделись, потому что малоазийская сторона – территория не такая уж и большая, людей жило не так много, и они знали друг друга, а в больших городах – почти поимённо.
Не случайно святитель Николай будет помогать римским воинам – военачальникам, стратилатам, избавляя их от смертной казни. И хотя это были времена после того, как святой Георгий был уже казнён, очевидно, что военная тема была близка епископу Мир Ликийских и он даже являлся в Никомидийский дворец, чтобы разговаривать с самим императором и его соратниками по поводу судьбы главных полководцев римской армии.
Известный историк, искусствовед Б. А. Успенский в 1982 году писал, что святой Георгий разделял особенную известность и популярность на Руси со святым Николаем Чудотворцем; «имеет место как бы раздвоение одного образа». Велись даже подсчёты паремий, связанных с их именами, число которых лидирует по количеству в русской традиции. Имена Николай и Георгий причудливо переплетались в сознании православного народа Руси. При этом имя Георгия трансформируется в Егория или Юрия.
Действительно, в календаре на Руси было два Николы и два Егория, хорошо известные и ныне. А именно: Егорий вешний (6 мая) и Егорий зимний (9 декабря). Также и два Николы: Никола вешний (22 мая) и Никола зимний (19 декабря). Говорили и так: два Николая – тёплый и холодный, два Егорья – холодный и голодный. И ещё: в осень Егорий с мостом, Никола с гвоздём. Егорий замостит, Никола загвоздит. Весной Егорий с мостом, Никола с кормом. Это отразилось, например, в народных пословицах, собранных у Даля в словарной статье «Егорий, Юрий», где оба святых появляются в паре: Егорий с теплом, Никола с кормо