Изучая свободные искусства, отрок знакомился с текстами выдающихся мыслителей, историков, поэтов, писателей и философов прошлого и настоящего, а также сведениями математического и естественно-научного характера.
Если это была церковная школа, то в ней ещё могли изучать богословие, которое считалось чем-то наиболее важным, позднее данный предмет обучения превратится в схоластику – средневековую университетскую философию, синтезировавшую христианское богословие и логику Аристотеля. Христианские учителя умело приспосабливали античные науки к необходимым духовным школьным дисциплинам. Например, грамматику следовало изучать, по их мнению, для лучшего понимания Священного Писания и других богослужебных книг. Риторика нужна была для умения проповедовать. Диалектика – для победы в спорах с еретиками или язычниками, а наука астрономия – для понимания календаря и расчёта Пасхалий – богослужебного годичного цикла христианских праздников. Свободные искусства хоть и считались начальной ступенью образования, но были крайне важны для познания окружающего мира. Считалось, что образование должно было иметь универсальный характер, человек должен понимать своё место в христианском мире, иметь представления о разных науках.
Конечно, с детства Георгий слышал также, что существуют разные уровни образования и культуры среди людей. Например, что есть землепашцы и они всех кормят (имя Георгий – «Землепашец» – напоминало об этом само собою). Живут на белом свете ремесленники – они создают важные изделия и предметы. Воспитываются воины, которые всех защищают. Вырастают духовные учителя и наставники, которые становятся носителями духовности и знания, они могут приблизиться к Господу своей святостью.
Особое время уделялось грамматике. Когда отрок усваивал грамматику, наставало время литературы. Учитель предлагал очень ограниченный список книг. Это было связано с желанием сделать кругозор ученика более консервативным. Отношение к греческому языку в малоазиатских краях было приоритетным, а потому даже древняя, вернее – классическая греческая литература читаема была учеником в оригинале.
Внимательно изучали диалектику, чтобы мыслить стройно и грамотно и чтобы уметь формулировать в споре аргументы и утверждения. Риторика давала умение искусно выстраивать фразы, учила ораторскому искусству, умению обращаться к людям, красноречию. Эти качества ценились у будущих священнослужителей.
Прилежным был юный ученик и в астрономии, она позволяла без труда понимать и вычислять любые церковные праздники. А ещё он становился умелым в музыке, вернее – в церковном пении. Тогда уже появлялись первые записи нот в виде едва заметных знаков рядом с текстами. В основном же в храмах пели по памяти.
Но кроме освоения теоретических знаний изучал юный Георгий и другие науки жизни – практические. У каждого сословия они были свои, которые почитались за добродетели. У крестьян это было трудолюбие, у духовенства – благочестие, а у воинского сословия и у аристократии – доблесть. Будущий профессиональный воин должен был познать азы настоящего понимания мира и умения управлять людьми. Серьёзную школу жизни пришлось пройти юному Георгию до самой зрелости. Он воспитывался в христианском духе, тщательно и со вниманием.
Мы можем предполагать, что будущий военачальник считался очень образованным и сведущим человеком для своего времени. Иначе он не смог бы стать командиром высокого ранга в Римской империи. Для простого воина требовались сила, тренированность и бесстрашие. А для полководца ещё к этому – знания, разум и умение понимать и применять военную науку. Здесь будущий военачальник Георгий преуспел сполна.
Итак, эпоха III и IV столетий и вправду была трудная для христианской жизни. Достаточно почитать о той поре, чтобы понять – в каком постоянном ожидании напастей и возможной непредсказуемой кончины жили тогда люди. Набеги, войны, разрушения, возможность попасть в плен и даже в рабство к иноплеменникам, невероятная смесь христианства, иных религиозных учений и язычества, близкое соседство с мощными и развитыми восточными странами – всё это окружало человека, влияло на его судьбу постоянно и ежедневно. Добавим к этому междоусобные столкновения, переделы земли, борьбу за земли и власть. То есть жизнь человека фактически происходила, как говорили, – «под Богом» или у Него на виду. Ложась спать, житель даже укреплённого города не мог быть уверенным, что завтра проснётся живым и здоровым.
В такой мир вступал возмужавший и окрепший физически и духовно отрок Георгий. И этот мир не всегда был радушен и справедлив. Нужно было приложить немало усилий, чтобы постичь законы его устроения.
Глава 2. Воин-победитель
Среди тысяч современников юноша по имени Георгий не выделялся особо. Вновь напомним, что в Житиях пишут о его внешнем облике так: статен, высок, крепок телом, разумен, внимателен к другим, сдержан. Неплохие качества для воина. А именно такой жизненный путь выбрал выходец из Каппадокии.
На военном поприще буквально за несколько лет он достиг немалых высот. Можно даже сказать, что святой Георгий в свои двадцать с небольшим лет добился такого должностного положения и звания в военной сфере, которые не всякому гражданину Римской империи были доступны или возможны и в гораздо более старшем возрасте.
Он мог бы сделать и более значимую, даже великую военную карьеру. Сильные воины и талантливые полководцы порой становились даже римскими императорами (яркий пример – Диоклетиан). И воин Георгий уже почти осуществил хоть и не такую, но почти максимальную карьеру. И при этом, как настоящий христианин, он ради веры был готов на всё. Не только пожертвовать всей своей карьерой, но и отдать даже свою жизнь. Так и произошло в той жестокой имперской языческой реальности. Вот что мы знаем об этом.
Юноша-христианин в Римской империи III века
Никто не способен найти Бога, если раньше не поверит в то, что потом узнает.
Часто говорят, что жизнь людей в старые времена мало чем отличалась от современной. Люди так же страдали, радовались, познавали мир. Но это не совсем так.
Трудно ли было в те времена быть мальчиком, а затем – юношей, который исповедовал христианскую веру? Пожалуй, любого человека, принявшего крещение и посвятившего свою жизнь заповедям Христовым в те времена, окружала жизнь хоть и защищённая крепкими устоями античной цивилизации, хоть и полная опасностей, свойственных тому времени, но всё-таки особенная, насыщенная новыми традициями и пока ещё не до конца сформированным образом жизни.
Отличало ли что-то христиан от обычных жителей Римской империи? На первый взгляд внешне – почти ничего. Они так же, как и все, одевались, так же трудились, ухаживали за детьми, занимались домашним хозяйством, служили в войске. Но пристальным взглядом можно было заметить нечто особенное. Они не спешили со всеми имперскими гражданами в языческие храмы, раз в неделю заходили в дома, которые именовали своими церквями, но хотя те не очень-то были похожи на храмы античные. Наконец, они часто упоминали имя Иисуса Христа и могли во время работы или в дороге вдруг остановиться и тихо шептать про себя что-то важное, некий текст, который они именовали молитвой.
И действительно, в то античное время христианин представлял собой несколько иного человека, чем «все». И это постепенно становилось настолько заметным, что порождало в обществе, с одной стороны, некоторое желание понять или принять, а с другой – сильное стремление помешать или даже уничтожить. Годы жизни христианина напоминали чересполосицу. Временные периоды одобрения и понимания среди окружающих сменялись периодами жестоких гонений, особенно от власть имущих.
Всё это в значительной мере выпало на долю будущего воина, юного Георгия. Он это пережил и хорошо знал. В своей «Истории христианской Церкви» историк и писатель XIX века Евграф Иванович Смирнов описывает такую жизнь следующим образом: «Их обычаи и в домашней и общественной жизни проникнуты были духом христианской религии. Так они при начале какого-либо дела полагали на себе крестное знамение. На стенах своих домов, на домашней утвари и посуде делали священные символические изображения… креста, рыбы, голубя, употреблявшиеся затем и в самих храмах».
Святой Георгий. Фреска работы Дионисия, 1502 г. Собор Рождества Богородицы, Ферапонтов монастырь, Россия
Ещё более заметные и важнейшие перемены произошли у христиан в традициях погребения усопших. «Язычники тела умерших обыкновенно сжигали, – продолжает Е. И. Смирнов, – христианская Церковь приняла обычай помазывать тела умерших благовонными мазями и полагать в землю. Само погребение сопровождалось молитвами, пением соответствующих совершаемому действию псалмов и песнопений и даже надгробными речами, а также совершением Литургии в память умерших, и тем удобнее, что очень часто местами христианских богослужебных собраний бывали усыпальницы или катакомбы, в стенах которых ставились гробы умерших. Печаль об умерших умерялась радостным сознанием, что умерший во Христе имеет надежду воскресения для будущей жизни, почему и считалось приличным сопровождать погребение торжественным и радостным богослужением – совершением евхаристии. Вследствие того общехристианского сознания, что умершие продолжают жить за гробом, христиане и после их смерти продолжали возносить за них молитвы, а в годовщины смерти, так же как и в день смерти, делали как бы от них приношения и совершали евхаристию, причём в общественных молитвах умершие поминались поимённо».
Ещё одной немаловажной традицией стало установление чёткой церковной дисциплины. Каждый христианин в это время знал, когда, что и как он должен делать в связи с богослужениями или совершением тех или иных Таинств. Не исполняющих правила могли даже отлучить от церкви. Это стало касаться и появлявшихся к тому времени в больших масштабах еретиков, закоренелых грешников, раскольников или явных отступников от христианства.