Баронесса была вынуждена признать свою полную некомпетентность в вопросах руководства археологическими экспедициями.
– Я все больше в одиночку работаю.
– Ну да, «черный археолог», – понимающе кивнула Папа. Бетси обиделась.
– А еще мы людей едим, да?.. Ну и что, если «черный»? – с вызовом бросила она. – А еще нас зовут «кротами». Или «расхитителями гробниц». Зато у нас дела быстрее идут. И результаты более впечатляющие. Вот, например, сколько вам нужно было собрать бумаг, обойти разных инстанций, чтобы организовать эту экспедицию? А сколько листов и папок изведете на всевозможные официальные отчеты?
Папа всполошилась и нахохлившейся курицей-наседкой надвинулась на девушку, по-матерински обняв ее за плечи.
– Ты чего, Лиза, надулась? Не стоит. Я, может, с завистью сказала. Думаешь, мне эта тягомотина по нутру? Раскапывай, описывай, потом снова закапывай. Чтоб законсервировать культурный слой для грядущих потомков. И что это ты такая злая спросонку? Наверное, голодная. Давай перекусим, а там, глядишь, и подобреешь.
Они «перекусили». Глядя, как Папа уничтожает огромную гору бутербродов со всякой всячиной, баронесса испытала легкое головокружение. Сама она не привыкла плотно завтракать. Так, тарелка овсянки, яйцо всмятку и чашка кофе. Педантичный Седрик свято блюл традиции. Здесь же, в Украине, как заметила Бетси, еда была возведена чуть ли не в ранг культа.
– В здоровом теле здоровый дух! – назидательно поучала Пастухова. – Привыкла плотно завтракать еще со студенческих лет. Понимаешь, если утром в рот чего-нибудь не кинешь, кто знает, когда придется потом есть. Бегаешь, мечешься. А кто позаботится о твоем здоровье, кроме тебя? Кто?
Мисс МакДугал ничего не ответила. Почему-то ей вдруг вспомнился ее собственный дворецкий с его излишней заботливостью.
– Тебе чего, Сашок?
Начальница повернулась к переминавшемуся с ноги на ногу у их стола Мягкову. Гидроархеолог приветливо улыбнулся обеим ученым дамам и предложил Бетси опробовать новое снаряжение.
– Гарне дило! – поощрила Папа. – Давайте поныряйте! Все равно я сейчас буду занята. Надо ребятню к месту пристроить. Определить фронт работ, сделать замеры будущего раскопа, разбивку на участки… А после обеда займемся объектом. Лишние глаза нам там не нужны. Нечего детвору в с блазн вводить.
Вдруг она прищурилась и приставила ладонь ко лбу, прикрываясь от солнца.
– Кого там еще нелегкая несет? Ага, хозяева пожаловали. С утра пораньше. Я с них прямо угораю. Неймется же!..
По горной тропинке к лагерю спустились двое военных. Один постарше, явно начальник. Второй – молодой парень с двумя маленькими звездочками на погонах, по виду, ровесник Бетси и Мягкова.
– Здравствуйте, Арина Панкратовна! – отдал честь начальнице экспедиции старший офицер, на черных погонах которого красовались четыре звезды.
– И вам желаю здравствовать, Федор Степанович, – солидно кивнула та. – Что так спозаранку?
– Боюсь, потом некогда будет. У нас тут такая круговерть! Сплошные иностранцы.
Он цепко прошелся взглядом по фигурам Бетси и Мягкова. Последнему кивнул, как старому знакомому, и снова вернулся к баронессе. Бесцеремонно осмотрев ее с ног до головы, военный наконец решил представиться:
– Шагранов. Федор Степанович. Начальник здешнего погранпоста. А это, – он полуобернулся к своему спутнику и кивнул в его сторону, – мой замполит. Или как это сейчас называется, начальник отдела воспитательной и социально-психологической работы с личным составом. Хотя по мне один компот.
– Лейтенант Мережко, Алексей Юрьевич, – попробовал щелкнуть каблуками молодой человек, но это ему плохо удалось на галечном берегу.
– Он у меня недавно, всего второй месяц пошел, – сообщил Шагранов. – Но парень толковый.
Посчитав, что официальная церемония представления окончена, капитан-лейтенант расслабился, снял фуражку и вытер пот. Его примеру последовал и Мережко. Без фуражки он стал как-то сразу моложе и…
Бетси не поверила своим глазам – прямо перед ней стоял Дэмпси Мелоун. Собственной персоной! Не черно-белый, как на фотографии в журнале дядюшки Арчи, а «цветной» и объемный!..
Спазм перехватил горло. Рука против воли потянулась к глазам, чтобы стереть с них обманчивую пелену. Не помогло – «Дэмпси Мелоун» упорно не желал исчезать.
Неловкая пауза чересчур затянулась. Папа это почувствовала и поспешила представить военным своих коллег.
– Ага, – нахмурился Шагранов, услышав имя Элизабет, – так вы тоже иностранка?
– Да, из Великобритании.
– Что-то полюбили англичане наш остров, – скривился капитан-лейтенант. – Вот и сегодня прибывает целая команда спонсоров, чтобы передать в дар нашему посту вертолет, я, собственно, затем и пришел, Арина Панкратовна, чтобы пригласить вас на церемонию. Вы же у нас здесь как-никак «старожил». Сколько уже, по-моему, пять сезонов копаете?
– Где там пять, седьмой! – С достоинством уточнила Папа.
– Вот видите! Так как же? В два часа.
– Мы не против. А, Лизавета, ты как?
Бетси еле поняла, что Пастухова обращается к ней. Надо же, «Lizaveta»! Совсем обрусела за три дня.
Она поспешно кивнула, продолжая бесстыдно пожирать взором молчаливого лейтенанта.
…Один в один! Разве вот только глаза… У того, на портрете, они были грустные-прегрустные, очень усталые. А у этого, что напротив, веселые, с циничными чертиками…
Перехватив ее взгляд, Мягков угрюмо нахмурился.
– Ладно, Бетси, нам пора.
Девушка, недоумевая, посмотрела на гидроархеолога.
– Мы же собирались поплавать, опробовать снаряжение, – напомнил «Экшен Мэн».
Шагранов прислушался, а затем переглянулся с Мережко. На лицах обоих офицеров отразилась тревога.
– Вы что, собираетесь нырять с аквалангом? – поинтересовался Федор Степанович.
– Да, а что? – вскинулся Мягков.
– Ничего, ничего, – поспешно замахал руками командир заставы и вновь взглянул на своего помощника. – Вот что, Леша, ты бы составил молодым людям компанию. Как, третий гидрокостюм у вас найдется, на моего богатыря?
Александр было заупрямился, но тут решительно вмешалась мисс МакДугал, заявив, что гидрокостюмов хватит на всех желающих.
– Ну, тогда принимайте волонтера, – хлопнул по спине лейтенанта Шагранов. – Иди, Леша, и подстрахуй там, если что. А вы, милейшая Арина Панкратовна, как только освободитесь сегодня, загляните на пару минут в штаб утрясти формальности. Договорились?
Поднявшись на борт яхты, молодые люди и Элизабет прошли в кормовой отсек, взяли три комплекта для подводного плавания и стали переодеваться. Сначала парни помогли облачиться девушке, а потом стали разбираться с гидрокостюмами сами.
Мягков завел рассказ об истории гидроархеологических исследований у Змеиного. Начало их, как выяснилось, относится еще к XIX веку, когда первые охотники за сокровищами, прослышав о развалинах античного храма, принялись нырять в акватории острова в надежде на легкую и ценную добычу. Однако профессиональные работы начались лишь с конца шестидесятых годов. Большой вклад в науку внесла экспедиция 1968 года, возглавляемая Булатович, привлекшей к сотрудничеству николаевский клуб «Садко». Тогда ребята практически впервые обследовали подводную часть острова, в результате чего обнаружены остатки кораблекрушений и амфоры, мраморные детали храма Ахилла. С 1988 года на Змеином стали проводиться планомерные исследования, в том числе и морского дна. В частности, их клубу довелось обнаружить значительные скопления керамики античного периода, а также детали якорей…
Бетси практически не слушала занудливую лекцию Александра. Ее мысли были заняты иным. Прикусив губу, девушка разглядывала два великолепных образца натренированных мужских тел, невольно сравнивая их друг с другом. Крепкие, загорелые, с отлично прорисованным рельефом мышц, парни напоминали статуи античных мастеров…
Фигура Мягкова как будто вышла из-под резца Поликлета, любившего воплощать монументальные, внушительные формы. Мощные плечи пловца и бугристые, сильно выпуклые мышцы торса, рук и ног все вместе излучали величественное спокойствие, сдержанную мощь. «Авторство» Мережко можно было бы приписать Праксителю. Конечно, шириной плеч Алексей немного уступал гидроархсо-логу, да и ростом был чуть пониже. Но зато его тело было куда более одухотворено, что ли. В нем не ощущалось того грубого и всеподавляющего торжества плоти, которое возникало при взгляде на литую бронзу форм акванавта.
Девушка внезапно поняла, почему греческим женщинам не позволялось посещать состязания атлетов. Эллины-мужчины сами ценили физическое совершенство и отлично представляли степень воздействия, которое может оказать созерцание обилия ничем не прикрытой здоровой мужской плоти на некрепкую женскую психику. И все-таки какая несправедливость и прямо-таки сексуальный шовинизм! Сами оттягивались по полной программе, наслаждаясь в палестрах и гимнасиях красотой и гармонией мужских тел, а дома и на дружеских пирушках отдавая жар и пыл нежным и прекрасным телам подруг. А бедным женщинам было позволено любоваться только собственным мужем да еще холодно-величественными изваяниями нереально красивых олимпийцев. Странно, что только Лисистрата взбунтовалась против мужского всевластья. Или Аристофан зафиксировал только одну слабую, но удачную попытку борьбы греческих женщин за свои права? А на самом деле их было гораздо больше. Но все те же мужчины-историки по тайному уговору не написали об этом в своих высокоученых и правдивых трудах…
В общем, Бетси уже практически решила для себя проблему, кому бы она отдала пальму первенства на конкурсе «Мистер Змеиный остров», когда на подиуме (то есть на палубе яхты) появился еще один претендент.
…Гору Енски явно надоело то, что его здесь никто не воспринимает серьезно. Оттуда гонят, то не доверяют. Нет, явно нужно разрушить стереотип сложившегося о нем мнения. А что тут может быть более надежным средством, как не хорошая подводная прогулка?
Явившись перед изумленной троицей, как джинн из бутылки, журналист громко и решительно потр